Rhythm

- Как тебе это удается? Мягкий джаз, игра на бонго, вагон травки? - Хороший секс. Старк вздергивает бровь. "Вполне возможное решение проблемы, сэр," – звучит голос Джарвиса в миниатюрном наушнике, - "Данные до конца не исследованы, но, возможно, активное выделение соответствующих гормонов позволяет подавить…" Старк недоуменно поднимает обе брови и смешно морщит лоб. - Что, серьезно? - А почему нет? Бэннер усмехается, разглядывая – наверное, в первый и последний раз в жизни – ошарашенного Старка. "Игра по новым правилам?" – ехидничает на ухо Джарвис. Бэннер делает пару шагов вперед и прижимается к Старку – всем телом, вдавливаясь грудью в грудь, прессом в пресс, бедрами в бедра. "Один-ноль не в вашу пользу, сэр," – электронный дворецкий сдавленно хмыкает, кажется, прямо в старковской голове. Старк отступает, но скорее от неожиданности. "Показные жесты гомосексуализма…" – начинает было Джарвис, но получает команду от вшитого в браслет часов пульта: "умолкни и записывай". В ситуации он разбирается моментально – медленно поднимает руку и проводит пальцами по щеке Бэннера. Обычно тех, кто только притворяется геями, этот жест отчего-то отпугивает моментально. Бэннер не отпугивается. "Два-ноль," – Джарвис игнорирует первую команду, но активирует камеры в линзах своего хозяина. Он насмешливо улыбается и прикрывает глаза. Немного поворачивает голову вбок, еле заметно потеревшись о ладонь Старка, и поднимает ресницы, внимательно смотря в глаза напротив. Старк глядит, не отрываясь, и думает о том, что это будет…нечто новое. Он еще не спал с кем-то, действительно равным себе по интеллекту. - Считаешь меня хорошей кандидатурой на эту ночь? - Считаю, что знаю хороший способ заткнуть тебе рот. "Не вполне гигиенично, сэр," - успевает вставить дворецкий, прежде чем Старк приступает к делу. Способ действительно хороший – и Старк, стоящий на коленях, смотрится потрясающе. Он сразу же оказывается без рубашки, и мерцание реактора расцвечивает его лицо, шею и торс всей гаммой синего и голубого цветов. Старк не закрывает глаза, даже когда принимает его до конца, уткнувшись носом в темные кудряшки в паху Бэннера – и синие отблески пляшут вместе с чертятами в повлажневших глазах. "Постарайтесь не потерять линзы, сэр," – советует Джарвис, - "Вам следует чаще моргать". В этот момент Брюс в первый раз до него дотрагивается, но только для того, чтобы отстраниться. Тони смотрит на него снизу вверх, и в этом взгляде нет ничего подчиняющегося, только искристая насмешка и жгучий вызов. - Страшно, доктор? Боишься потерять над собой контроль? - Только если над тобой. Себя я знаю достаточно. "Три-один, сэр. Вы сегодня не в ударе" Старк легко поднимается на ноги. Он некоторое время задумчиво качается на пятках, потом поворачивается к Бэннеру спиной и опирается руками о стол. Оглядывается через плечо, поведя торчащими, несмотря на накачанные мускулы, лопатками. "Три-два, но вы сильно рискуете, сэр…" – с сомнением тянет Джарвис, игнорируя очередной приказ заткнуться, - "Не лучшая позиция для начинающих, кстати". Брюс столь же задумчиво рассматривает роскошное тело, сейчас полностью предоставленное ему. Интересно, Старк снова дразнится, или правда готов исполнить пассивную роль? Он всё-таки нервозно дергается, когда мягкие губы касаются задней стороны шеи, и незаметно для самого себя подается вперед, отодвигаясь. Руки доктора ложатся на его бока, поглаживают, словно успокаивая дикое животное. Старк шумно втягивает носом воздух и, как будто решив что-то для себя, откидывается назад, устраивая затылок на плече Бэннера. Голой спиной он чувствует все пуговицы на рубашке Брюса и блаженную прохладу ткани, которая, впрочем, быстро сменяется влажным жаром человеческого тела. - Как… предпочитаешь… - едва выговаривает слова Старк, пока настойчивые жадные губы путешествуют по его шее, оставляя покалывание на коже и не видимые пока алые следы. - Предпочитаю так, - Бэннер за плечи разворачивает его к себе лицом, потом обнимает за талию обеими руками и разворачивает их на 180 градусов. Не глядя, пятится назад и садится на стол, раздвигает ноги и привлекает Старка ближе к себе. Тони – уже во второй раз за сегодня – изумленно хлопает ресницами. "Десять к двум!" – если бы в его коде был прописан смех, Джарвис бы сейчас хохотал. Брюс неторопливо расстегивает на себе рубашку, неотрывно смотря глаза в глаза, и это кажется интимнее всего, что уже произошло и еще, несомненно, произойдет. Он закусывает нижнюю губу, и Старк невольно повторяет этот жест, так же машинально облизывается и тянется вперед. Старк всегда целуется потрясающе, и сейчас только это отточенное на десятках девушек умение позволяет ему хоть как-то удерживать счет. Брюс закрывает глаза и полностью отдается во власть умелых губ, но не обмякает и не поддается, как подавляющее большинство оказавшихся в объятьях Старка. Он и не сопротивляется, не борется за власть – он ловит свой изощренный кайф от жарких, влажных, упругих, естественных прикосновений. Ладонь Бэннера нащупывает молнию на старковских брюках и дергает ее вниз, уверенным и точным движением. "Одиннадцать… к семи," – вдумчиво резюмирует дворецкий, прибавляя яркости видео-съемке. Брюс запускает ладонь в старковские боксеры, и тот сбивается с мысли – он только собирался стянуть с узких бедер доктора не менее узкие джинсы. В синеватых отблесках реактора почти не видно румянца, совершенно залившего лицо Тони, но Брюс прекрасно ощущает, как становится горячей кожа под его губами. Старк опирается ладонями в стол по обе стороны от раскинутых бедер, он почти уверен в том, что делает всё правильно – и судить по выгибающемуся Бэннеру проще всего. Он извивается, уже почти полностью лежа спиной на столе и вцепившись пальцами в край, извивается всё время, пока в него медленно и осторожно проникает член Тони, но когда тот входит на всю длину, вдруг замирает. Брюс глубоко дышит, и Старк уже начинает думать, что всё-таки что-то там ему повредил, когда доктор вдруг обхватывает его ногами за талию, тесно прижимая к себе. Он вскидывает бедра навстречу, понуждая к движению, и весь сжимается внутри, когда наконец получает желаемое. Старк хрипло стонет, размашисто двигая бедрами, и Бэннер вцепляется ему в плечи, чтобы не проскальзывать спиной по столу. Каждый толчок отдается во всем теле смутной негой, далеким грозовым разрядом, сиюминутной тупой болью – пробуждая к жизни темную сторону доктора. У Тони от ужаса расширяются зрачки, когда щеки, скулы, протянутые к нему ладони Брюса начинают отливать изумрудной зеленью, но тот только немного морщится, прося: - Продолжай, это сейчас…ахх…пройдет. И действительно, через пару-тройку уверенных и жестких толчков члена, направленных под таким углом, что Брюса встряхивает каждый раз – он закатывает глаза, и стон срывается в гортанный вопль – о пугающей зелени напоминает только россыпь веснушек, почему-то оставшихся на носу и щеках доктора. Он всхлипывает, изгибая поясницу под неимоверным углом, под пальцами хрустит столешница, а грудь и живот Старка забрызгивают белесые струи. Тот особо не церемонится, и очень скоро следует за партнером, с приглушенным стоном изливаясь глубоко внутри. Джарвис, деликатно молчавший во время секса, тут же выдает уйму ценных указаний, не забыв упомянуть счет 11:10. Бэннер с хрустом потягивается, всё так же лежа на столе, и как ни в чем не бывало встает. Свободно перегибается в поясе, с трудом натягивая джинсы на влажные ноги, поднимает с пола рубашку и невозмутимо возится с пуговицами. Старк стирает тыльной стороной ладони сперму с реактора и смотрит на Брюса с подозрением – что-то (а конкретно его верный дворецкий, успевший почерпнуть из интернета ценной информации) ему подсказывает, что человек, которого только что отымели, не может так бодро перемещаться в пространстве. В ответ на удивленно приподнятую бровь Бэннер смеется. - Ускоренная регенерация, как-никак. Я же говорил, что это помогает! Он лукаво подмигивает Старку и удаляется из лаборатории, оставляя гения и плейбоя наедине с хихикающим в наушник электронным разумом. "Сто к одному, сэр. Вас поимели!"