Ты в моих венах

Я была копом. Я следовала правилам. Это было моей мантрой с тех пор, как я переступила порог академии, и если бы кто-то сказал мне, что я буду идти против правил, я бы рассмеялась или даже пригрозила пистолетом за подобные слова. Но правда в том, что я так часто рисковала своей работой и жизнью из-за этого расследования, что всё просто потеряло смысл, даже для меня самой. Вскоре после того, как Джейн присоединился к моей команде, я увидела сколько проблем он создает и сколько еще навлечет в будущем. Я понимала, что моя работа когда-нибудь окажется под угрозой. В тот момент, когда я осознала, на что он готов пойти в своей охоте на Красного Джона, я поняла, что, скорее всего, меня уволят сразу после того, как все закончится. Но, по правде говоря, впервые я чуть не лишилась работы во имя Джейна из-за своего собственного поступка. И пошла на это добровольно. Я позволила отстранить себя от работы, просто потому, что верила в него и в его новые зацепки по делу Красного Джона. Так продолжалось до тех пор, пока я не поняла, что делала это совершенно не осознавая тот факт, что моя верность команде и Джейну встала выше моих собственных интересов. И после этого я не останавливалась. Спрашивала ли я о его планах? Постоянно. Но когда он просил о помощи, он тут же получал ее. Когда он говорил, что нужно поставить карьеру под удар — я делала это. И я никогда не жалела об этом. Как, впрочем, и сейчас. Я перестала быть настоящим копом, который следует правилам, я стала следовать за ним и его правилами. Поначалу я убеждала себя, что все это ради того, чтобы поймать Красного Джона, чтобы «наказать плохих парней» — так я говорила остальным. Но это было ложью. Всегда было нечто большее в этих поступках, и все это знали. Особенно он. Из книги «Тигр, тигр» автор Тереза Лисбон. Минувшая ночь стала непростой для Лисбон, она все еще пыталась успокоить свои нервы. С того момента, как Джейн ушел, а Дани уснула, было сложно сохранять спокойствие и уверенность в том, что она поступила правильно. Она знала, что пути назад нет — Дани и Джейн познакомились и единственное, что она могла теперь сделать, так это надеяться на то, что Дани не успеет привязаться к нему слишком сильно, и ее сердце не разобьется после ухода Патрика. А он непременно уйдет. Он всегда так поступал. Что касается Энни, Лисбон сделала ей достаточно строгий выговор за ее ложь, но это все, что она могла. Она не думала выгонять племянницу из дома, но и прощать ее так быстро не собиралась. Энни ушла в свою комнату наказанной, но все с той же уверенностью, что поступила правильно, а Лисбон провела всю ночь в беспокойных размышлениях о том, как теперь может сложиться будущее. Около двух часов ночи Тереза выбралась из постели и направилась к своему гардеробу, где хранилась небольшая коробка, приютившаяся за ее скудной коллекцией туфель и платьев. На первый взгляд там хранился лишь хлам: несколько засохших лепестков гортензии, небольшой камешек из пустыни, лягушка-оригами, несколько пожелтевших квитанций и мятые фотографии, но самым дорогим была голубая рубашка, аккуратно сложенная на дне. Лисбон осторожно достала ее и прижалась носом к вороту. Запах уже давно исчез, но она все еще мысленно помнила аромат его одеколона, кожи и запах, который он отставлял на подушке, покинув ее постель. Рубашка была подарком, напоминанием об одном из последних моментов, когда они были вместе. Но это был не милый подарок. Она разыскала Джейна в Мексике, после его затянувшегося больше обычного исчезновения. Отправиться на его поиски было решением довольно скоропалительным. Стоя в номере одного из захолустных отелей пляжного мексиканского городка, они ссорились, выкрикивая в адрес друг друга слова, которые раньше не осмелились бы сказать. Они оба были в ярости и фактически набросились друг на друга, впечатывая тела в стены, мебель и разные предметы, которые попадались им на пути. Джейн разорвал футболку на Лисбон. Жаркий секс в порыве злости на матрасе, пахнувшем плесенью — не то, о чем Тереза когда-либо мечтала, но она и не жалела об этом. Он дал ей свою рубашку, когда она улетала обратно. Когда они встретились в следующий раз, Джейн не вспомнил о своем предмете гардероба, а Тереза не планировала возвращать его. Тогда она даже не подозревала, что это была их последняя встреча. Они со всей нежностью, кротостью и сладостью занимались любовью, будто извиняясь и… прощаясь. И больше он не возвращался. Лисбон просунула руки в рукава и снова забралась в постель. Ей все еще нравилось ощущение его рубашки на ее коже, это помогало почувствовать Джейна рядом. Может, в этом не было смысла, может ей не стоило потакать этой своей слабости, особенно теперь, когда она собиралась стать женой Криса, но она знала, что никогда не сможет выбросить Патрика из головы. Неважно, насколько сильно ему бы этого хотелось. Воспоминания накатили, а потом ей все-таки удалось заснуть, и вернуться в реальность только когда солнечный свет заполнил комнату. Прошла пара секунд, прежде чем она поняла, что не одна. Лисбон посмотрела вниз и увидела две маленькие ножки, торчащие из-под одеяла. Усмехнувшись, она распахнула одеяло, чтобы обнаружить дочь. Дани захихикала, как только увидела мать, заставив и Лисбон рассмеяться. — Почему ты не спишь, малышка? Дани пожала плечами: — Я хотела спать с тобой, мамочка. — Почему? Дани ничего не ответила, поэтому Лисбон выдвинула догадку: — Тебе приснился страшный сон? Ее дочь покачала головой, и Лисбон задумалась на мгновение, но в итоге пришла к единственному логическому варианту: — Ты все еще думаешь о своем папе, правда? Дани кивнула. Лисбон вздохнула и взъерошила белокурые кудри девочки, спутанные ото сна: — Я знаю, для тебя было неожиданностью встретиться с ним вот так. Но ведь ты рада, что познакомилась с ним, правда? — Да, — признала Дани. — Тогда в чем же дело? Она отвела взгляд, а затем мягко спросила: — Он полюбит меня? Лисбон не была уверена, что ответить. На самом же деле она знала — Джейн может любить ее ребенка, но в состоянии ли он демонстрировать эту любовь всю оставшуюся жизнь — совсем другое дело. — Конечно, он будет любить тебя. — Так же сильно, как мою сестру? Это был худший вопрос, который Дани могла задать. Она всегда была честна говоря о Шарлотте Джейн, честна в том, что отсутствие Джейна по большей части было связанно именно с потерей первого любимого ребенка. Лисбон всегда чувствовала себя на втором месте после первой семьи Джейна. Но она даже не догадывалась, что ее дочь испытывала те же чувства. Она подняла Дани, так она могла смотреть ей в глаза: — Послушай меня внимательно. Никогда и ни на секунду не сомневайся в том, что твой отец любит тебя. Он всегда будет любить тебя так же сильно, как он любит твою сестру. Ты понимаешь это? — Да, мамочка, — ответила Дани, очевидно ощутив некое облегчение. Лисбон улыбнулось мягкой улыбкой матери, желающей скрыть свои чувства. Она верила, что Джейн любит их дочь, возможно так же сильно, как и свою первую. Конечно, он никогда не смог бы перенести те прежние чувства на Дани. И это может быть главным различием.

***

К удивлению Лисбон, спустившейся вниз с Дани, она обнаружила свою племянницу уже хлопочущей на кухне. — С каких это пор ты стала ранней пташкой? — спросила Лисбон, усаживая Дани за стол. — С тех пор, как я отправилась спать в десять часов, — проворчала девушка. Лисбон закатила глаза: — Не делай вид, будто я тебя отправила в постель. Тебе просто хотелось уйти. — Я не хотела слушать, как ты кричишь, решая позволять ли экстрасенсу видеться со своим ребенком. — Мамочка, ты злишься на Энни? — спросила Дани со своего места. Лисбон повернулась к дочери: — Я не злюсь, просто немного расстроена, что она не выполнила мою просьбу прошлым вечером. — Но я встретилась с папочкой. — Да, встретилась, — сказала Энни самодовольно. — И даже твоя мама считает, что это хорошо. Лисбон смотрела на Энни пытаясь найти какую-то уловку, но в итоге избрала мудрое решение не придавать ее словам значения, хотя бы в данный момент. Девушка усмехнулась и повернулась к своей кузине: — Хочешь яичницу, ДиДжей? — Думаю, лучше хлопья, — вмешалась Лисбон. Она смотрела на яйца, как на отраву. Ну, они таковой и являлись для ее ума и сердца. — Ты можешь продолжать придерживаться своей фобии в отношении яиц, но позволь ребенку есть то, что ей хочется. — Я ее мать, не ты. — Если бы я была ее матерью, она бы познакомилась со своим отцом раньше. Лисбон уставилась на Энни: — Между мной и Джейном все слишком сложно. Ты знаешь это. И как твоя тетя я не считаю, что у тебя есть право обсуждать мою жизнь и мои решения, особенно учитывая тот факт, что ты еще недостаточно взрослая, чтобы в полней мере все понять. — Недостаточно взрослая, чтобы понять что именно? Что тебя заставил страдать мужчина, которого ты полюбила? Что ты лишаешь дочь шанса быть с ее отцом, только потому, что тебе причинили боль? Или то, что человек, которого ты поддерживала многие годы испугался и сбежал? Лисбон была ошеломлена столь откровенными упреками со стороны своей племянницы, но у нее не нашлось ни слова, чтобы опровергнуть это. В конце концов, она посмотрела в глаза девушке: — Именно, и тебе никогда не приходилось испытывать ничего подобного, Энни… И дай Бог, не придется. Энни переступила с ноги на ногу, лицо ее залилось румянцем: — Извини, но ты не первая женщина, которая страдает из-за мужчины. Разница только в том, что сейчас он здесь, поэтому тебе бы стоило попытаться как-то разрешить эту ситуацию ради Дани. — У меня осталось не так уж много вариантов, — пробормотала Лисбон. — Я должна позволить ему пройти через это и посмотреть, что случится. — Я снова увижу папочку? Лисбон и Энни совсем забыли о маленькой девочке, которая являлась частью их спора. Она стояла на коленях на своем стульчике, взявшись руками за спинку. Дани выглядывала из-за своего воображаемого укрытия от гнева, но ее большие зеленые глаза были полны надежды. — Да, — ответила Тереза дочери. — Ты снова с ним увидишься. Твой отец и я обсудим все и решим, как поступить. Звучит весело, правда? Дани энергично кивнула головой, и Лисбон улыбнулась ей в ответ. — Хорошо. А теперь, что ты хочешь на завтрак? — Фруктовые колечки. Тереза гадала, был ли выбор злаков уступкой со стороны ее дочери, но не стала заострять на этом внимание. Она отправилась к кладовой, чтобы достать оттуда полупустую коробку глазированных колечек. Энни проследовала за ней, прошептав: — Ты собираешься рассказать Крису или будешь держать его в неведении? — Думаешь, он должен узнать? — Ну, если ты ничего не говоришь, не думаешь, что чудо-парень скажет? Лисбон представила на мгновение, как Крис пытается влезть в отношения Джейна и Дани и поняла, что Патрик просто вытрет ноги об ее жениха. — Вот дерьмо! — Мамочка, ты сказала плохое слово, — бодро отметила Дани. Энни фыркнула: — Твоя очередь положить монетку в банку. Лисбон знала, что настало время сказать Крису правду об отце Дани. Она и не лгала ему в принципе, просто в ее рассказе было минимум деталей: она была в недолгих отношениях, он ушел, она никогда не рассказывала ему о Дани. Крис даже не подозревал, что встречался с вышеупомянутым мужчиной на свадьбе Чо в прошлом году. Она также не сказала, что работала с ним раньше на протяжении практически десяти лет. Или то, что она безумно сильно и бесповоротно влюбилась в него. Да, ничего хорошего из этого не выйдет. Оставив Дани с племянницей, Лисбон отправилась к Крису, на встречу со своей судьбой лицом к лицу. Чтобы как-то заполнить время в дороге и не думать о предстоящем непростом разговоре, Тереза решила разобраться с тем, чем пренебрегала все последнее время. Чо ответил на звонок после второго гудка. — Чо. — Мне бы следовало прилететь к тебе и пристрелить, — буркнула Лисбон. — Мое убийство не решит твою проблему. Ну, он был прав, конечно, но это не снимало с него вину. — Зачем ты сказал Джейну, что я выхожу замуж? Почему ты вообще с ним разговаривал? — Он звонит мне, как делал это и раньше, — просто объяснил Чо. — И он заслужил узнать правду. — Что я выхожу замуж через месяц? — Да, и о ребенке. Она закатила глаза. Они снова вернулись к прежнему спору. Чо стал опорой для Лисбон после ухода Джейна. Он знал о визитах Джейна, и хоть он и не одобрял их, не говорил никогда ни слова. После последнего визита Джейна и ее падения в черную дыру, Лисбон узнала о своей беременности, и в этот момент именно Чо удержал ее от желания все глубже погрузиться в бездну. Он просил ее рассказать все Джейну, но чем больше времени проходило, тем больше ей не хватало смелости раскрыть правду. Чо никогда не был сторонником ее молчания, но он позволял ей принять решения самостоятельно, во всяком случае, до этого момента. — У тебя не возникало проблем хранить тайну о существовании Дани до сих пор, — заметила она. — Потому что ты не собиралась замуж до сих пор. — Как это меняет дело? Чо ничего не сказал, ведь ответ был очевидным. — Не думаю, что это что-то изменит, — мягко сказала Лисбон. — В противном случае, я бы сказала ему правду много лет назад. — Увидим, — ответил Чо. — Почему ты просто не скажешь, что думаешь на самом деле, Кимбал? Он помолчал, а затем ответил: — Думаю, Джейн сможет удивить тебя. — Хватит с меня его сюрпризов. — Мы оба знаем, что это ложь. — Все из-за тебя, — ответила Лисбон, прикусив губу, чтобы не рассмеяться, казалось, что разговор шел по кругу. Она вздохнула. — Я еду к своему жениху, чтобы сообщить о возвращении отца моего ребенка в мою жизнь. Не дашь совет, раз уж тебе нравится принимать за меня решения? — Ага, не откладывай все на годы снова. — Спасибо, буду иметь в виду, — проворчала Лисбон, отключив телефон и бросив его на пассажирское кресло, и вернула свое внимание на дорогу. Квартира Криса была уже совсем близко. Она повернула на тихую, заполненную в основном холостяцкими квартирами улочку. Здесь не было ни одной приличной школы рядом, и именно поэтому Крис вынужден будет переехать к Лисбон. Этот факт всплыл в памяти, как только она повернула ключ в замке и переступила порог квартиры. В его гостиной она увидела несколько коробок и растущую гору свадебных подарков. Сердце защемило, когда Лисбон увидела эти подарки, и она не знала почему. Для нее становилось все сложнее думать о предстоящей свадьбе. — Крис? — позвала Лисбон, пробираясь между коробок. — Я здесь! — крикнул он в ответ. Не было необходимости спрашивать где он, она отлично знала, что это могло значить только одно: Крис погружен в свои исследования. Он практически жил в той комнате, и следы от грязных тарелок, кружек с кофе и скомканные листы бумаги возникали повсюду в качестве указателей. Она поднялась вверх по лестнице и направилась в сторону той самой комнаты. Как и ожидалось, Крис сидел за столом, склонившись над своим ноутбуком, сосредоточившись над текстом. Наконец, он поднял взгляд и улыбнулся Лисбон. — Привет. Вот так сюрприз. — Да уж, — согласилась она, закрывая за собой дверь. — Вообще, есть кое-что, о чем нам действительно необходимо поговорить. — Знаю, моя сестра весь день названивает мне по поводу цветов и приема. Это немного сводит меня с ума. Как ты смотришь на то, чтобы сбежать в Вегас? — поддразнил ее Крис. Эта мысль заставила ее сердце бешено забиться в груди. — Я не против, — сказала она, даже несмотря на то, что сама идея покончить со всем этим наполнила ее трепетом. — Но мне бы не хотелось начинать отношения с моей золовкой в негативном ключе. — Полагаю, это означает, что мы застряли во всем этом по самое не хочу, — сказал Крис смеясь. — Во всяком случае, ожидается веселая вечеринка. Не могу дождаться твоей реакции на мой торт жениха. Лисбон могла предположить, что это будет что-то связанное с Оранжевой Спортивной Ассоциацией Теннесси, возможно, ее должна удивить большая буква «Т» — их официальный символ, или копия стадиона Нилэнд. Тереза действительно много узнала о футбольной команде Теннесси за последние годы, даже несколько больше, чем хотела. — Уверена, будет весело, — согласилась она, присаживаясь на деревянный стул возле стола. — Но на самом деле, я пришла сюда не о свадьбе поговорить. Это привлекло внимание Криса. Он отодвинулся от своего компьютера и взглянул на Терезу: — Хорошо, в чем дело? Она сделала глубокий вдох, прежде чем сказать вслух: — Это касается Дани… точнее, ее отца. Крис выглядел обеспокоенным, что было вполне оправдано. — Ты говорила, что у тебя была мимолетная связь с каким-то парнем, ты больше с ним не виделась и не говорила ему о Дани. — Да, именно так я и говорила, — подтвердила Лисбон. — И это правда, во всяком случае, часть этого. — Прости? — Это была мимолетная связь, — честно сказала Лисбон. — Но это был не просто какой-то парень. — Хорошо, кто это был? Она облизала губы и отвела взгляд в сторону: — Джейн. Тереза услышала резкий вдох Криса: — Джейн? Патрик Джейн? Парень, с которым ты работала многие годы? Тот, с которым я встречался на свадьбе? Лисбон кивнула: — Это случилось сразу после убийства Красного Джона и продлилось недолго. На самом деле, можно сказать, что толком ничего и не было. Он возвращался, уходил, затем снова возвращался. А потом просто прекратил это. Она встала и подошла к окну, все еще не в состоянии посмотреть на Криса: — Я не сказала ему о Дани. Я не хотела, чтобы он ранил ее, как ранил меня. — Но ты видела его на свадьбе. — Тогда было не время и не место рассказывать ему о дочери. Кроме того, я не знала, что он там будет, и что вообще когда-нибудь снова увижу его. Лисбон слышала, как Крис заерзал на стуле: — Хорошо, почему ты говоришь мне об этом сейчас? Она повернулась к мужчине: — Джейн явился. Он видел Дани и… она его тоже. Он сразу понял, что она его дочь. Глаза Криса расширились: — И что он намерен делать? Она покачала головой: — Я не знаю. Сейчас он в городе и пытается понять чего хочет. Я не жду, что что-то изменится. Он не смог разобраться со своей жизнью за все эти годы, не думаю, что он сделает это сейчас. — Даже для своей дочери? Лисбон пожала плечами: — Не думаю, что это в принципе возможно, да он и сам в этом не слишком уверен. Сейчас все, что я могу, так это попытаться держать Дани на достаточном расстоянии, чтобы она не смогла привязаться к нему. — Получается, он познакомился с Дани? Она кивнула: — Это случилось против моей воли благодаря вмешательству Энни вчера вечером. Думаю, спустя пару дней он скажет те же слова, что и мне когда-то, что ей будет лучше без него, а потом снова исчезнет. Но ты должен знать. Криса отнюдь не успокоила эта информация, и он продолжал внимательно изучать Лисбон: — Ты ведь была влюблена в него, правда? Лисбон удивила прямолинейность Криса. Отрицание промелькнуло в ее голове, но она знала, что это бессмысленно. Слишком очевидно все было. — Да, но это было четыре года назад. Мне понадобилось время, чтобы прийти в себя после того, как он ушел, но я справилась. Сейчас все кончено. Частично это было правдой. Она не была уверена, что окончательно пришла в себя… Признаться честно, она была убеждена, что все еще не оправилась от случившегося. Крис тяжело вздохнул: — Это все? Она кивнула: — Да. — Тогда я хочу встретиться с ним. — Что? — Нам нужно снова встретиться, чтобы серьезно поговорить о будущем. Лисбон покачала головой: — Я ведь сказала тебе, не думаю, что он… — А что если ты неправа? — спросил Крис. — Что если он решит, что хочет быть частью жизни Дани? Нам стоит разобраться во всем этом сейчас, до свадьбы, так мы сможем сделать все максимально проще для нее. Было очень трогательно, что Крис говорил о ее дочери в таком ключе, ставив Дани превыше всего, вместо того, чтобы позволить ревности и злости взять верх. Для Лисбон очень многое значил тот факт, что он по-настоящему заботится о Дани… и напомнило, почему она решила ускорить развитие их отношений после свадьбы Чо. Крис был хорошей партией для нее, к тому же, она так устала от одиночества. — Ты прав, — согласилась Тереза. — Мы должны все уладить, на всякий случай. Крис кивнул: — Мы должны объединиться в этом, и все будет хорошо. Все, чего мы хотим, так это лучшего для Дани. Это именно то, в чем мы трое согласны. Она кивнула, чувствуя себя немного лучше, но все еще находясь в некоторой неуверенности. В этом и была проблема: она не была абсолютно уверена в том, как будет лучше для Дани. И дело в том, что Джейн тоже.