Кулон

Как же трудно бежать… Так некстати получилось – я подвернул ногу, пытаясь скрыться от них. Так глупо, что даже смешно – споткнулся о корягу в темноте. И кто, позвольте спросить, мешал мне прихватить с собой прибор ночного видения?! Дыхание становится рваным, и я уже даже не пытаюсь разглядеть дорогу, давно двигаюсь наощупь в буквальном смысле этого слова. Лес, полночь и не видно ни черта – хоть бы полнолуние было, а так даже и звезд-то нет, все заволокло тучами. Руки саднят: истер и расцарапал об кору деревьев, и бежать уже не получается, просто волочу за собой пострадавшую ногу. Быстрее. Еще немного. Я должен успеть! Из боевого оружия остались лишь два метательных ножа, арбалет выбросил километр назад за ненадобностью – стрел-то все равно больше нет, а так только лишний груз. Жаль, конечно, отец ведь подарил… Но сейчас явно не лучшее время для сожалений. Из небоевого – нахожу кулон на груди – только Ты. Успеваю даже внутренне усмехнуться – другого мне не надо. Что ж, видимо, придется снова… Не подведи меня сегодня. *** Несколько ранее Звонкая пощечина, и я даже слегка теряю равновесие. Ожидал. Заслужил. - Отец, я его люблю, - упрямо. Щека горит, а руки сжаты в кулаки – помогает не терять самообладание. - Ухён, очнись! Он всего лишь твое оружие, ничего больше! Не сходи с ума, сын! - Ты не прав. Я не пришел бы к тебе, если бы не был уверен. Он часть меня, понимаешь? То, чего мне так не хватало всю жизнь… - …Не дури! Не смей, слышишь?! Это запрещено, ты же знаешь. Ведь знаешь же! – перебивая, кричит мой отец. Его глаза налиты кровью – явный признак того, что он в бешенстве. От расправы здесь и сейчас спасет лишь то, что я его сын. Он подходит ко мне резко, сжимает плечи и даже трясет для верности – видимо, чтоб лучше понял. - Ухён, последний раз говорю… Услышь меня. Пожалуйста! О, а это что-то новенькое. Чтоб глава клана сказал «пожалуйста». Расскажу кому – не поверят. Только не поможет. Я не собираюсь менять решение, просто ставлю перед фактом. Может, когда-нибудь ты поймешь… И простишь. Советники стоят позади, словно изваяния. Они ждут моего последнего слова. - Прости. Но я люблю его. И точка. Отец обреченно опускает руки. Он зол, очень зол. Думает, мог бы переубедить, если бы было время… Но я выбрал «неподходящий» момент – заявился прямо на Совет. Объявил во всеуслышание. Пленку назад теперь не отмотать. Он отходит на шаг назад. И еще. И еще полшага. Тело сотрясается, а вокруг появляется слабое голубое свечение. Как некстати… Но я сам взбесил берсерка и вижу то, что закономерно. Еще немного и… - Уходи. Убирайся прочь, Нам Ухён!!! *** У меня больше нет защиты. Никто не поможет. Никто, кроме тебя. *** Все, сил больше нет. Облокачиваюсь на ближайшее дерево и, шипя от боли, сползаю вниз. Приваливаюсь спиной – есть хотя бы опора. Что ж, на спасение теперь остался лишь один шанс. Мой последний козырь. Если выберусь… если мы выберемся… я отпущу тебя, слышишь? Дам свободу. Как ты и хотел. Как мы хотели… ________ Сжимаю кулон в руке. Ну же, давай. Давай! Яркое зеленое свечение вспышкой озаряет темноту. Явился. Наконец-то. И почему ты всегда так долго? - Здравствуй, Ухён. - Нет времени. Все потом. Сейчас… Ты нужен мне. Склоняешь голову. От меня не ускользает некоторая обреченность этого жеста. Ты не противишься, принимаешь как данность, но это тебе явно не по душе. Еще бы. - Ну же, детка, - выдыхаю хрипло. Мне тоже будет больно. - Умри для меня еще раз. Склоняешься ко мне, припав на одно колено. Молча берешь мою ладонь и прижимаешь к своей груди. Туда, где бьется сердце. Ты улыбаешься, а потом резко проталкиваешь мою руку, понимая, что медлить сейчас нельзя, и поэтому не жалея себя. Как никогда не жалел. Ощущения как в первый раз – странные и страшные. Будто пытаюсь протиснуть руку сквозь огромный кусок ваты, только чувствую твой жар, твою живую еще и теплую кровь на пальцах. Стискиваю зубы и сжимаю ладонь на твоем сердце. Еще один раз, последний, потерпи… Ты начинаешь сиять и медленно таешь, растворяясь в ночном воздухе. В последний миг твоя рука тянется к моей щеке, и я чувствую… я чувствую все, что ты не сказал. Я знаю. В моих руках серебрится клинок. Самое лучшее, самое правильное, самое.. мое оружие. Ну что, покажем им, Сонгю-я?..