Другая жизнь советника

Гет
R
Завершён
198
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
198 Нравится 17 Отзывы 40 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Комната тонула в теплом золотистом мареве. Предметы казались зыбкими, чуть размытыми, отчего мир терял привычные Джафару резкие очертания и становился мягче, уютнее. Джафар всегда считал свечи Ясмин особенными, хотя никогда ей об этом не говорил. Вроде бы обычные кусочки воска с ниткой, но их свет изменял все вокруг. Возможно потому, что даже в самую маленькую свечку Ясмин вкладывала душу и частичку тепла своего сердца. Джафар иногда наблюдал, как она работает: сосредоточенно, старательно, аккуратно. Тонкие пальчики осторожно разминают воск, придают ему форму, с тщанием и любовью создают маленькие шедевры. Пожалуй, именно это и привлекло Джафара в Ясмин. То, что она готова делиться любовью с другими. Ее нежность была для него живительным бальзамом. Рядом с ней он мог отдохнуть от повседневных забот, расслабиться. Не думая о том, где Син потерял отчет о расходах за месяц, как разнять дерущихся Шарка и Яму, чем успокоить отвергнутых ухажеров Писти, и прочее, прочее… Иногда обязанности первого советника короля доводили Джафара до белого каленья, он понимал — еще чуть-чуть, и он кого-нибудь убьет. По-настоящему. Тогда он шел к Ясмин. Она могла успокоить его внутреннего зверя, иногда просто ласково погладив Джафара по взъерошенным волосам. А иногда позволяя ему грубо овладеть ею прямо на полу, выплеснув свою злость. Она все ему позволяла. Безропотно, покорно принимая его любым. Ничего не требовала и все прощала. Такая хрупкая, беззащитная, ранимая… И в глубине души Джафар понимал, что его привлекает в Ясмин не только ее доброта и любовь. Его привлекает ломкая красота бабочки однодневки. Ему нравится, насколько сильно она зависит от него. Точно маленький зверек. Осознавая это, Джафар чувствовал себя последней скотиной и зарекался приходить в белый домик под сенью магнолий. Но после очередного тяжелого дня ноги сами приводили его сюда. Ясмин зажигала свечи, он клал голову ей на колени и вдыхал аромат лаванды… Но сегодня что-то было не так. В грациозных движениях Ясмин чувствовалось напряжение, и огоньки свечей, вторя своей хозяйке, испуганно трепетали. Джафар всегда замечал малейшие изменения в поведении окружающих, убийц учат быть наблюдательными. Вот Ясмин разливает чай, ее рука, сжимающая фарфоровый чайничек чуть дрожит. Вот она прижимает ладонь к животу и на мгновение замирает, а затем бросает украдкой затравленный взгляд на Джафара. Глупышка, думает, он слепой? Но даже если бы он был слеп, он не мог не ощутить ее тревогу. Чувствовать неосязаемое и невидимое убийц тоже учат. Джафар отставил пялу с недопитым чаем и поманил Ясмин к себе. Она подошла с неохотой, которую никто, кроме Джафара не заметил бы. Он потянул ее за руку, усадил к себе на колени и легко провел кончиками пальцев по ее щеке. Она вздрогнула, и не от смущения. Это был страх. «Она боится меня? С чего бы?» Ясмин видела худшие стороны синдрийского великого визиря и никогда не выказывала страха. А теперь она боится. Почему? Джафар не собирался ходить вокруг да около. — Ясмин, что случилось? — прямо спросил он. — Если у тебя какие-то проблемы, говори смело. Я помогу. Она быстро-быстро замотала головой, так что длинные серьги в ее ушах сверкнули и золотые блики отразились в темно-вишневых глазах. — Нет, нет, мой господин. Все хорошо. Джафар нахмурился. — Ты же знаешь, я не терплю, когда мне лгут. Ясмин потупилась, ее ладони легли на живот, словно защищая. В этот миг Джафар все понял. — Ты ждешь ребенка, — тяжело обронил он. Ясмин низко опустила голову и некоторое время молчала. Джафар взял ее за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза и увидел на черных ресницах бисеринки слез. — Ясмин, помнишь, что я говорил тебе о детях, — медленно и четко произнес он, удерживая ее взгляд. — Я не хочу детей. Не от тебя, не от кого-либо еще. Это было одним из условий наших отношений. Слеза скатилась по ее щеке, но Ясмин не стала рыдать, только судорожно вздохнула. Она никогда не повышала голос, зная, что Джафар ненавидит громкие звуки и особенно женские истерики. — Пожалуйста, мой господин, позвольте мне оставить ребенка, — очень тихо проговорила она. — Я помню про наш уговор. Но мне так хочется иметь ребеночка. Я ни о чем не буду вас просить, клянусь. Я буду сама растить его и никому не скажу, кто его отец. «Святая простота, а если он уродится моей точной копией?» Джафар убрал руку от лица Ясмин и заговорил спокойно, даже ласково. — Пойми, я выдвинул такие условия не по своей прихоти. Я хочу тебя защитить. Иметь от меня ребенка — опасно. Ты ведь знаешь кто я, у меня достаточно врагов. Ребенок будет моей слабостью. Разве ты хочешь, чтобы в один прекрасный день его украли и сделали заложником? Джафар говорил здраво и логично, он хотел убедить Ясмин, не прибегая к силе. Но женщины далеко не всегда прислушиваются к разумным доводам. Ясмин сцепила руки на животе, на ее лице появилось упрямое, даже вызывающее выражение, какого Джафар никак не ожидал от такой кроткой мышки. — Но разве я тоже не являюсь вашей слабостью? — спросила она. — Ведь и меня могут использовать против вас. Я думаю, вы немного преувеличиваете опасность. Вдруг ее плечи поникли, вся бравада исчезла. — Какие глупости я говорю, конечно, меня не смогут использовать против вас, потому что… Она не договорила и спрятала лицо на груди у Джафара. «Я ничего для вас не значу. Я просто ваша прихоть и любимая маленькая зверушка», — без труда угадал он ее мысли. Джафар обнял Ясмин за плечи, пытаясь решить, что же сказать. «Ты немало значишь для меня». Вот только будет ли это правдой? Джафар не знал, он не привык анализировать свои эмоции. Ясмин просто была в его жизни, и он приходил к ней. «Глупо было вообще заводить отношения с ней». Джафар знал это уже тогда, когда подошел к девушке, скорчившейся на носу корабля, уносящего беженцев из Партевии. Знал, но позволил себе маленькую слабость. В конце концов, он не может быть безгрешным идеалом! «Придется отпустить Ясмин. Давно пора. Ей нужна нормальная семья, с любящим мужем и кучей ребятишек». Но при одной только мысли о том, что у Ясмин будет другой мужчина, Джафара охватило бешенство. Другой будет ласкать ее гладкую, загорелую кожу? Другой будет перебирать шелковистые черные локоны? Да он выпустит ублюдку кишки! Джафар сильнее прижал Ясмин к себе, впиваясь пальцами в ее плечи. Она не вскрикнула, наоборот прильнула к нему, коснулась влажными губами ямочки между ключицами. По телу Джафара пробежала жаркая волна, и он резко отстранился. — Ясмин, если ты хочешь ребенка, тебе следует найти другого мужчину, — холодно произнес он. — Я разреша… — Нет! — на ее лице отразился такой ужас, словно ей угрожают смертью. — Я хочу ребенка только от вас! Ясмин вцепилась в руку Джафара, поцеловала его пальцы. — Пожалуйста, господин! Я хочу, чтобы у моего малыша были такие же зеленые глаза, как у вас. И такие же милые веснушки. И чтобы он также серьезно хмурил брови… Она снова всхлипнула. «И чтобы он также безжалостно убивал людей?» Не сказать, что Джафар не любил детей. Скорее наоборот. Он с удовольствием нянчился с королевскими отпрысками: сорванцами-близнецами Бадром и Коэном, с тихой малышкой Эслой. Но это были дети Синдбада. Дети, без испорченной крови убийц. — Ясмин, прекрати говорить глупости. У меня не может быть детей, — отрубил он и посмотрел на нее тем особенным взглядом, какой пугал даже его короля. Ясмин съежилась и всхлипнула. — Я когда-то убил своих родителей. Свет свечей потускнел, в комнате повеяло холодом тех далеких дней, когда Джафар убивал и получал удовольствие от вида крови. «Сейчас тебя точно проймет». Джафар приготовился увидеть страх и отвращение в глазах Ясмин. После такого он уже не сможет появляться в ее доме. Вот и хорошо, так будет лучше. Но Ясмин не отшатнулась от него, не закричала. Она смотрела на Джафара, и он не мог понять выражения ее лица. — Вы никогда об этом не рассказывали, — прошептала она. — Убийство родителей — ритуал инициации в клане ассасинов, — будничным тоном произнес Джафар, тщетно пытаясь разглядеть страх в ее глазах. — Я зарезал их собственными руками, как до этого они зарезали своих родителей, а они своих. Он расплылся в самой мерзкой улыбке, на какую был способен, и, протянув руку, погладил живот Ясмин. — Хочешь, чтобы твое чрево родило монстра? — прошипел он. Часть души Джафара отчаянно сопротивлялось такому поведению, он не хотел ранить Ясмин, не хотел, чтобы она боялась его и ненавидела. Но он жестко подавил глупые желания. Нужно закончить все сейчас. Но старания Джафара изобразить злодея пошли прахом, когда Ясмин переплела свои пальцы с его. Он наконец-то прочел выражение ее лица. Бесконечное сочувствие, жалость и любовь. — Как ужасно. Но ведь вы не родились монстром, господин мой, вас сделали таким. Сейчас вы изменились, стали лучше. Я не верю, что ваше дитя может быть чудовищем. В Синдрии наш малыш будет расти, окруженный заботой, и станет хорошим человеком. Это была самая пылкая речь, какую Джафар когда-либо слышал от тихой Ясмин. Ее глаза сияли, простоватое лицо осветилось внутренним светом и стало настолько прекрасным, что у Джафара перехватило дыхание. Лицо Ясмин сейчас напомнило ему Руруму, супругу Хинахохо, заменившую ему мать. Ее большие, мягкие руки. Объятия, в которых было так спокойно. Тогда, едва вступив в команду Синдбада, Джафар был озлобленным на мир зверенышем, но большая женщина племени Имучакк изменила его. Изменила… Джафар накрыл маленькую ручку Ясмин своей. — Хорошо. Я подумаю. Ясмин засияла, словно одна из ее свечей. Со времени бегства из Партевии ее глаза никогда не покидала тоска, даже в самые счастливые моменты, но сегодня впервые печаль оставила ее. Похоже, Ясмин решила, что он уже согласился, но Джафар собирался сделать ровно то, что сказал. Обдумать все как следует. Он не из тех людей, которые принимают решения наскоком. Джафар не стал советоваться ни с кем из друзей, хотя мысль поговорить с Сином появлялась. Но нет. Это только его дело и нужно решить все самому. Ребенок. Джафар качал на коленях Эслу и пытался представить себя отцом. Имеет ли он право на семью? Когда-то давно Джафар решил, что не имеет. Но, подумав, он понял: Ясмин родит даже наперекор его воле. Покладистые люди могут проявлять редкостное упрямство в том, что для них по-настоящему важно. В таком случае можно было оставить Ясмин, посылать ей деньги и ни разу не увидеть своего ребенка. Но подобное поведение Джафар счел недостойным. Он должен поступить как мужчина. Джафар принял решение и через девять месяцев, глядя на лежащего в колыбельке мальчика, ни о чем не пожалел. Ребенок внимательно смотрел на отца зелеными глазищами и посасывал палец. Вдруг он тихо загулькал и протянул к Джафару пухлые ручонки. — Узнает папу, — застенчиво сказала Ясмин. Она робко взглянула на Джафара, ожидая его решения. Он знал, она все еще волнуется, что он не примет малыша. — Как мы его назовем? — она нервно перебирала в руках бахрому пояса. — Выбери ему имя, Ясмин. Я нареку его своим наследником. И Джафар обнял сына.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.