Beta Tea

      День шел на спад. Темнело, тучи обволакивали небо, снег падал на землю большими пушистыми хлопьями. В маленьком одноэтажном домике было темно, лишь в гостиной одиноко горела свеча, освещая фигуру парня с длинными черными волосами, сидящего в кресле. Он держал в руках книгу и, то и дело поправляя сползающие очки, пытался, несмотря на отсутствие света, читать.        - Ну сколько можно электричество отключать? - парень посмотрел на наручные часы и разглядел время. Уже половина седьмого. Его даже никто не поздравил с Днем рождения, хотя, впрочем, его это не волновало - никто никогда не помнил об этом.       Только незнакомец поднялся с кресла и, положив книгу на столик, собрался затушить свечу, как в дверь постучали. Глазка не было, и парень, подойдя, прислонился к деревянной поверхности и хриплым шепотом спросил:        - Кто?        - Баль, открывай! - радостно воскликнули несколько голосов по другую сторону. Бальзак, а это был он, удивился, но, сняв очки, открыл дверь.       Картина была впечатляющая: на пороге стояли четыре сугроба... Нет, снеговика... Нет, это же бетанцы! Максим, приводящий в порядок вывернувшийся от ветра зонт; рядом Гамлет с коробкой, перемотанной красной лентой; чуть поодаль - Жуков, прижимающий к себе за плечо Есенина, который тоже держал в руках какую-то коробку, но больше, чем у Наставника. И вся эта компания до невозможности улыбалась.        - Три-четыре, - негромко проговорил Гам, и Бета дружно воскликнула: - С Днем Рождения, Бальзак! - сказать, что Оноре был в шоке - ничего не сказать. Критик был ошарашен неожиданным приходом и тем, что кто-то помнит об этой дате. Одно огорчало - нет человека, от которого Баль больше всего хотел услышать поздравление.       Наставник вручил своему Ревизору коробку и спросил:        - Мы можем войти? - в ответ на лице Бальзака промелькнула улыбка, и парень пригласил гостей внутрь.        - Только это... У меня тут света нет... - виновато произнес длинноволосый.        - Нормально, - протянул Жуков и, забрав у дуала коробку, поставил ее на стол в гостиной, - сейчас все будет, - Маршал открыл коробку и, вытащив оттуда торт в красивой упаковке, через Максима передал его имениннику, а сам вынул что-то длинное, с кучей проводов, похожее на новогоднюю гирлянду. - Есь, сделаешь? - спросил Георгий, на что бетанец кивнул и, забрав гирлянду, встал на табуретку, прикрепив по длине стены, где не было окна. Щелчок выключателя, и гирлянда засветилась разными цветами.       Гамлет утащил торт на кухню, потом вернулся, тоже покопался в коробке и, выудив оттуда пакетик, снова ушел. Максим спросил:        - Баль, подарок открывать не будешь?       Оноре, взяв в руки коробочку, потянул за конец ленты, развязывая бант. Под красивой упаковкой пряталась коробка черного чая с мятой. Критика невольно пробрала улыбка.        - Чай? - тихо спросил тот.        - Да, - ответил ему Есенин, любуясь светящейся гирляндой.       Бальзак предложил всем сесть. Воцарилось молчание, но ненадолго. Через несколько минут Еся поднялся и, взяв коробку чая, пошел к Гамлету. Спустя еще некоторое время Сергей вернулся с подносом с пятью чашками ароматного чая и поставил его на стол.       В гостиную вошел Гамлет, неся в руках на большом блюде красивый торт, украшенный свечами. Ох, как их было много, даже и не сосчитаешь с первого взгляда, хотя всего двадцать шесть. Под аплодисменты торт был поставлен на стол.       Баль светло улыбнулся, как, кажется, никогда в жизни. Но даже в этой улыбке была грусть, которую, странно, никто не увидел.       "Желание загадать?" - подумал парень, смотря на мерцающие в темноте свечки и счастливые лица своих гостей. Длинноволосый закрыл глаза и, мысленно проговорив свое желание, разом задул свечи. Еще одни аплодисменты... Чаепитие... Разговоры... Несколько телефонных звонков с поздравлениями...       Каждый раз, услышав мелодию телефона, Критик вскакивал и почти бежал отвечать, надеясь все меньше и меньше, что звонит тот, кого так ждет парень.       Бальзак снова вернулся в комнату с уже натянутой улыбкой после поздравлений Габена и Дюма. Оноре сел в кресло и отпил из чашки, к которой не притрагивался с самого начала. У чая был такой странный, необычный вкус. Почему-то снова захотелось верить в то, что желание сбудется, чудо произойдет.       И вдруг звонок в дверь. Бета обернулась на источник звука, Баль медленно поднялся и подошел к двери. Положив руку на деревянную ручку, он пальцами почувствовал холод дерева. Множество мыслей было в его голове. Из забытия Оноре вывел еще один звонок. Темноволосый резко открыл дверь и замер. На пороге стоял Наполеон, весь в снегу, с улыбкой на лице.        - Еле добрался, - выдохнул рыжеволосый и, вытащив из-за спины, вручил дуалу букет цветов, которые тоже были в снежинках и потихоньку оттаивали. - Прости, что так поздно... Баль? - Бонапарт провел рукой перед лицом Критика, на котором сияла улыбка, а глаза блестели от еле сдерживаемых слез.        - Сбылось! - воскликнул Оноре и кинулся в объятия Политика, чуть не сбив его с ног. Нап негромко засмеялся, обнимая его в ответ. - Сбылось...