Мир придуманных истин

      Диппер аккуратно макает кисть в баночку старой гуаши. Она давно засохла, почти покрылась плесенью от долгих лет существования. Но мальчику всё равно, если есть хоть капля, пусть разведенной, пусть непригодной, пусть с трудом доживающей свой век краски – он будет рисовать. Старый альбом, найденный в коробке на чердаке, с трудом склеенный таким же бесполезным скотчем служит холстом, но в руках маленького человека это – мольберт, это – мир, холст, для создания целого мира.       Он редко достает эти листки, постоянно прячет под подушку рисунки, пытаясь не носиться с ними в поисках места, где можно было бы скрыть их от чужих глаз. Потому что вряд ли кто-то из семьи оценит его увлечение. Мэйбл всю жизнь пыталась быть лучшей, что-то старательно выводила карандашами на новых альбомах, которые так же быстро теряла, как и покупала.       Диппер завидовал ей. Завидовал и не понимал. Он находил в рисунках новые мысли, превращал свои сны в реальность, поэтому не мог так просто их выбросить, даже если это был всего лишь набросок в школьной тетради. Его маленькая коллекция вырастала с каждым днём, он ежедневно подкладывал в папку помятые листы с планетами, пейзажами, городами, мыслями.       За окном заснеженный сосновый лес, а в небесах расцветает праздничный, яркий салют. В городе отмечают Рождество. Сестра и Дядя Стэн успешно ретировались из Хижины Тайн на сегодняшний вечер. И поэтому, так удачно подвернулось время для рисования. Мальчик поморщился, убирая рукой с лица непослушную прядь каштановых волос, и задел кистью щеку. Он не заметил этого и полностью был поглощен рисованием.       Теперь Пайнс редко рисует реальный мир, считая, что изобразил слишком много, но всё равно смотрит на зимний пейзаж на улице и неосознанно улыбается, подбирая нужные цвета.       Диппер вдруг почувствовал, что в комнате уже не один. Взгляд, почти прожигающий до самой души, был направлен на него из темного угла комнаты. И это существо единственное, кто знает о рисунках. Просто потому, что знает всё на свете.       - Опять остаёшься один на праздники, Сосновое Деревце? – прозвучала насмешка, послышались неторопливые, приближающиеся шаги. Мальчику не нужно оборачиваться, чтобы узнать, кто пришел его навестить. Сайфер подходит ближе, опираясь на трость, и заглядывает в альбом.       Демон никогда ничего не говорит, когда Пайнс рисует. Не критикует, не хвалит, не завидует. Лишь смотрит и усмехается, а иногда гладит Диппера по волосам. Возможно, поэтому он подпускает его к себе, разрешая увидеть свои тайные мысли, изложенные на бумагу.       - Угу, - коротко отвечает Пайнс, кивая и вытирая кисточку от ярко-жёлтого тона. Сайфер незаметно напрягся, но быстро перешёл в нормальное состояние.       - У меня иногда возникает вопрос, зачем ты приехал в этот город на Рождество, если проводишь его наедине с демоном и своим альбомом для рисования? – Билл позволил себе короткий смешок. Диппер улыбается, делая штрихи на небе. Он всегда радуется, когда у него получается нарисовать то, что представил в своей голове.       - Вот видишь, я не один. Твоя компания более приятна. Вечная болтовня Мэйбл и упрёки Стэна мне надоедают, - мальчик отрывается от яркого заката на холсте, переводя взгляд на Билла.       Он приходит сюда почти каждый день. Разговаривает, рассказывая о дивных местах на Земле, часто описывая Дипперу величие соборов, красоту невиданных садов, изящность каменных строений. Всё звучало так подробно, что у Пайнса обычно перехватывало дыхание от образов, всплывающих перед глазами. В редком случае, когда у демона было хорошее настроение, он приходил к нему во снах и водил за руку по странным местам: по джунглям, по древним городам. Эти чудесные моменты мальчик ценил больше всего в своей жизни.       - Ты удивительный человечишка, дитя, - Билл фыркнул, закатывая глаза. – Все люди настолько же странные, как ты, или один отличился с рождения недостатком нормальности?       - Кто бы говорил, всезнающий придурок, - пробурчал он в ответ, возвращаясь к рисунку.       Они просидели в тишине несколько минут, пока Сайфер всем своим видом не показал, что ему скучно, но Диппер продолжал рисовать пейзаж. Бесконечное число золотых звёзд на темнеющем вечернем небе. Заснеженный зимний лес с кудрявыми хвойными деревьями.       - Хе-хе, Сосновое Деревце, чудной у тебя вышел автопортрет, - демон хихикнул, указывая пальцем на рисунок. Мальчик слегка покраснел, откладывая кисти и отворачиваясь. – Ну-у же, поговори со мной! – протянул гласные Сайфер, разворачивая Пайнса к себе лицом.       Билл на секунду расплылся в ехидной усмешке и, продолжая улыбаться, вытер ладонью краску с лица Диппера. Последний смутился ещё больше, пытаясь отвернуться, но демон придвинулся ближе, нежно целуя в губы и поглаживая по волосам.       - Т-твою мать, Билл! – он отпрыгнул, быстро вытерев губы рукой и шокировано уставившись на блондина. Тот же, нисколько не мучаясь угрызениями совести, безразлично пожал плечами, поднимаясь с кровати и подхватывая только что законченный рисунок. - Эй!       - Думаю, я заберу это себе на память, - Сайфер лучезарно улыбнулся. - Твой рисунок украсит серость моего измерения, дитя.       Диппер не стал возражать, лишь фыркнул, поднимаясь и подходя ближе, и попытался забрать обратно картинку. Демон, вторя детским играм, поднял её над головой, умиляясь тщетным попыткам мальчика вернуть свою собственность. Он обнял Пайнса за талию, прижимая ближе и наслаждаясь смущенным возгласом.       - Пусти, чёртов демон! Хотя, ладно, забирай и выметайся! – подросток отпирается, но его уже поднимают вверх, прижимают ближе к телу одной рукой, заставив парить над полом. Билл снова смеется.       - Да ладно тебе, Диппер, не дуйся, - он опускает мальчика на кровать, а тот складывает руки на груди. Демон разворачивается и собирается уходить, направляясь к двери.       - Билл… - шатен нервно кусает губу, окликая незваного гостя.       - Да, малыш? – слышится голос, усиленный эхом, в ответ.       - Приходи завтра вечером, хорошо? – мальчик поднимается и прячет в тумбочку краски и альбом. Демон расплывается в улыбке, прежде, чем исчезнуть.       - Как пожелаешь, Сосновое Деревце.