Никто никому

Никто никому ничего не должен. Уяснив это для себя еще лет в двадцать-двадцать пять и напомнив сейчас, выходишь из машины и почти сразу скрываешься в дверях прокуратуры, даже не обернувшись. Ты и не помнишь, попрощалась или просто оборвала вялотекущий разговор, подъезжая к зданию. У каждого человека есть свои правила, у тебя, естественно, тоже. Слово "принципы" ты не любишь, оно отдает глупостью, юношеским максимализмом и наглой ложью. Очень четко представляешь юную барышню, заявляющую: "Я принципиально не пью, не курю, с женатыми мужчинами не сплю!" Хочется рассмеяться ей в ответ и размазать все её "принципы" по стеночке, доказывая, что она и первое, и второе, и третье. Принципов у тебя нет. Есть правила. Никто никому ничего не должен - одно из них. Вообще, на работе ты скована законом. Тем самым, который dura. Впрочем, вспоминая, что sed lex, решаешь, что служба в органах тебе нравится. Именно поэтому не тянешь в личную жизнь тетрадки с требованиями к самой себе. Ты ему так и сказала: никто никому ничего не должен. Тогда, утром, застегивая пуговицы на форменной рубашке, сказала и обернулась, наблюдая за его реакцией. Женя, вроде, даже облегченно выдохнул - ему, так же как и тебе, совсем не нужны были действительно серьезные отношения. Ты ведь еще в его машине, подвозившей тебя, всё решила: пусть. Всё шло именно к постели, что ж, ты ничего не потеряешь, а хорошая ночь (ты была уверена, что плохой не будет) отвлечет и тебя, и его от напряженной работы. В конце концов, разве это хотя что-нибудь значит? А потом вас обстреляли, и ты обо всём забыла. В прокуратуре уже вовсю кипит жизнь - ты немного опаздываешь, но сегодня можно, разрешаешь сама себе. Поднимаешься, в кабинете душно, проходится открывать окно. Выглядываешь и невольно улыбаешься - там, внизу, всё еще стоит машина генерала, а он сам ищет взглядом твои окна. Удержаться сложно, и ты машешь ему, привлекая внимание. Шаламов замечает сразу, легкая улыбка касается губ, он садится в машину и уезжает. Что, проверил, живая ли добралась до кабинета? В прошлый раз вам не очень повезло. Но вот во второй раз всё прошло как надо - не обстреляли, не убили. Тогда ты повела себя неосмотрительно. Да, страшно. Но реветь у него на плече, хватаясь за куртку, после утренних слов, было немного странно. Отходишь к столу, опираешься бедром о его край и тихо смеешься. Ненормальная, ты сама-то веришь, что действительно "никто никому"? В конце концов, исключения только подтверждают правила.