Письмо Варрика.

Здравствуй, Хоук. Не знаю, почему ты теперь почти не заходишь в старый недобрый Висельник. Хотя, что уж там... Догадываюсь. После смерти Лиандры прошло уже немало времени, а ты так пока никуда не собралась? Учти, Киркволл итак местечко подгнившее, а если еще и ты стухнешь - сгинет, свалится в море! Или в небо, как иногда говорят гномы из Орзаммара. Это одна из причин, по которой я их никогда не понимал. Приходи, выпьем. Варрик. Записка пролежала на полу прихожей недолго. Стоило ей, пролетев едва ли метр от щели меж дверью и косяком, осесть на пол, как бдительный мабари бережно ее подхватил и отправился на второй этаж. Его хозяйка уже несколько недель не покидала имение некогда почитаемых в Киркволле Амеллов, все больше уходя в глубины собственных размышлений. И размышления эти были опасны. Это понимали все - и ее друзья, и менее близкие ей компаньоны, но больше всех это понимали двое: проныра-гном и донельзя благородный пес. Так что второй, осознавая мотивы первого, добросовестно выполнял свою работу курьера, неся записку к не так давно уснувшей Хоук. Магесса проснулась только тогда, когда в слюнях оказались и руки, и ноги, и даже все ее лицо. Мабари, притом, умудрился вылизывать хозяйку, не нарушая в ее непосредственном присутствии запрета залезания на кровать, то бишь всячески изголялся, изгибая шею и вытягивая язык. К тому же натужно сопел и хрюкал, мда. Добившись же эффекта, пес совершил "контрольный в голову", чихнув хозяйке в лицо в тот самый момент, когда она только открыла глаза. В Ферелдене говорят, что если собака чихает вам в лицо, то она выражает свое уважение... Но, кажется, мабари имел в виду совсем иное. Собственно, к тому моменту, как поток ругательств и иных нехороших слов иссяк, пса и след простыл. Осталась только записка, которая, прокушенная в одном месте, покоилась на пустующей подушке. Девушка, брезгливо освободив записку от изрядного количества слюней, пробежалась по ней взглядом и еще более недовольно сморщила нос. Мысль о том, что ей придется вот сейчас вставать, одеваться и идти в Нижний город, да еще и в эту кишащую охочим до ее буйной головушки сбродом питейную, Хоук, увы, не грела. Но вместе с мыслью этой приходило и осознание того, что все равно этой ночью уснуть ей более не суждено. Было сие осознание предчувствием или обыкновенной догадливостью - судите сами, но, миновав уснувшего на ковре перед ее комнатой Сэндала, магесса отправилась в соседнюю комнату, дабы разыскать свой посох. Она всегда хранила его отдельно от себя, ибо Тень, в которой пребывает всякий спящий, имеет шанс повлиять и на спящего мага тоже. Спустя всего несколько минут она уже покидала дом, оставив на столе Бодана короткий «отчет»: «Пошла к Тетрасу. Возможно, буду утром, но если нет — спрашивайте обо мне у Авелин.» Дописав и отложив в сторонку перо, магесса коротко хохотнула, шепнув ластившемуся под руку псу: -Вот уж кто во тьме ночной, да и при свете дня отыщет меня где угодно, только чтобы прочитать очередную нотацию о вреде моего труда. Дверь в поместье открылась и закрылась, щелкнул замок и скрытая под вуалью Хоук направилась к выходу из Верхнего города, изредка лишь позвякивая висящим на посохе амулетом. Так она и растворилась в ночи, сопровождаемая собственным псом и недобрым предчувствием. * * * -Вы не видели Варрика Тетраса? - изумленная магесса поначалу не поняла, что ее смущает в ситуации, а посему далеко не сразу выпустила из рук воротник хозяина заведения. Не менее пораженный происходящим, рыжеволосый мужчина, которого хрупкая на вид женщина заставила неудобно перегибаться через стойку и практически на ней лежать, освободившись, ворот свой оправил и пробормотал нечто вроде «такого не знаем и никогда не видели». Хоук застыла, как вкопанная. Такого быть не могло, он уже несколько лет здесь жил и снимал самую кошерную комнату, да еще столько денег здесь потратил, что во всем Орзаммаре за век не пропьют, наверное. И это точно не было сном — уж что-что, а Тень от живого Хоук бы отличила и пьяная вусмерть. Не признавался никто — молчали и официантки, молчали и завсегдатаи, о чем-то перешептываясь в углу с одной кружкой дрянного эля на двоих. И никто не поднялся и не сказал «Я видел, как он уходил!» или «Он просил вам передать....». Нахлынувшее было отчаяние Хоук отбросила, как не вовремя попавшуюся на глаза книгу о чудовищах. До поры. А, может, вообще не пригодится, ибо все это ошибка и фальш. - Покажите мне самую дорогую комнату. -Снова, государыня Хоук? - Снова, черт побери, и поскорее! Хозяин заведения лишь устало пожал плечами и засеменил в сторону жилого коридора. Он прекрасно понимал, что перечить Защитнице, да еще когда она в таком состоянии — дело бесполезное и небезопасное. Но так же и понимал, что за то время, пока магесса трясла его за шиворот в главном зале, в комнате ничего не изменилось и все так же пусто. Никакого следа. Что ж, он был неправ. Смурной на вид пес, что шел следом за хозяйкой, остановился у входа в комнату и сел, ожидая, пока женщина зайдет внутрь. Хоук попросила ее оставить в одиночестве, может быть, даже отсыпала за это пару золотых хозяину заведения, но с таким отсутствующим видом, будто эта ночь определенно станет для нее последней. Она готовилась заглянуть в Тень, не засыпая, не доверяя одним лишь только чувствам, ибо никаких иных следов найти не чаяла, еще в первый раз заметив, что мабари след взять не может. «Помоги же мне, Сновидец.» - с усмешкой подумала Защитница, усаживаясь прямо на ковер, а на колени свои укладывая посох. - «Не зря же я столько усилий вложила в то, чтобы ты обрел хоть какую-то надежду, Фенриэль.» Она закрыла глаза и глубоко вдохнула, свой внутренний взор будто бы выворачивая наизнанку. И приготовилась ждать. На первый взгляд комната в Тени выглядела точно так же, как и в мире реальном, разве что чуть более неживая. А ритуал, который ныне совершала Защитница, совсем не казался со стороны таинственным или трудным, хотя таковым, несомненно, являлся. Хоук никогда не пыталась специально найти или позвать Фенриэля — в знаковые моменты юный полуэльф появлялся на горизонте событий сам и вряд ли можно с точностью сказать, что магессу это исключительно радовало. Так что в этот раз она слабо надеялась, что госпожа Фортуна повернется к ней не вполне привычным багажником, а таки долгожданной передницей. Потому долговязый силуэт парнишки, слегка расплывающийся по контуру и издающий непонятный шипящий звук, оказался для ворчащей про себя Хоук и вовсе приятной нежиданностью. -Приветствую, государыня Хоук. Я тут мимо проходил, вас увидел. Давно вы вот так Завесу не тревожили. -Фенриэль, ей богу, не до приветствий! Помнишь гнома, с которым я приходила сюда в прошлый раз? Паренек задумчиво почесал макушку. Для пребывающего в Тени жест, в общем-то, абсолютно бесполезный, но привычку так просто не искоренишь. - Это тот, который еще на сутенера похож и без бороды? В ответ Хоук сдавленно хихикнула и кивнула, скрестив руки на груди. - Он пропал. Ты можешь попробовать найти его через Тень? Предчувствие, доселе активно направлявшее действия магессы, вдруг свернулось в уютный клубочек в уголке ее сознания, а рядом выставило табличку "Ничего не знаю, ничего не помню." - Нет. Он не спит, да и вряд ли ты не обшарила здесь все, что могла. До свидания, государыня Хоук и спасибо. Тихо ругнувшись в сторону появившегося откуда-то абсолютно нетрезвого на вид духа (чем вызвав у него стойкую антипатию к трезвым магам), женщина поднялась на ноги, не покидая Тени. В поисках зацепки она осмотрела все, после чего принялась изучать имеющиеся в тайнике у гнома книги. Их она обнаружила еще в первый раз, но при хозяине заведения изучать не стала, ибо не надеялась найти улики среди них - слишком много времени требовалось бы, чтобы вскрыть пол и оставить здесь какой-либо знак. На некоторое время даже застряла, когда пробегалась глазами по строкам, которые он отобрал и переписал у Изабеллы про "Медовую львицу в доспехах". Что ж, если Авелин сюда придет, то это ей точно видеть не следовало...Где-то на последних страницах одной из незаконченных книг, среди самых-самых последних строк Хоук различила трудночитаемый почерк Мерриль. Послание явно было накарябано в попыхах, а потому и вовсе требовало опытного дешифратора, но Хоук же мастер на все руки! И дом починит, и мир спасет, и почерк непонятный подруги юной разберет. "Хоук, я знаю, ты читаешь это. Правда, не знаю, когда, не могу точно утверждать, что читаешь, очень надеюсь, что с того момента, как я это написала, не прошло несколько десятков лет... Может, поставить дату? Да, поставлю дату. Так вот, меня и Варрика хотели украсть! Я зашла к нему, чтобы... эээ... Зашла, а тут бандиты. Много! Но их прогнали. Вот такая забавная история. Надо будет ее тебе в красках рассказать!" Дата совпадала с сегодняшней. Когда магесса с ухмылкой покидала самую дорогую комнату в "Висельнике", задор мабари заметно возрос - он предвкушал бурю, что грянет, стоит только его хозяйке спуститься в общий зал. Все это было странным до безумия. Во всем Киркволле вряд ли бы нашелся пьянчуга или прохиндей, который бы не знал Варрика. И тем более вряд ли нашелся бы такой человек в "Висельнике". Гном служил чуть ли не самым надежным и неиссякаемым источником информации и сплетен во всей Вольной Марке, а тут его вдруг взяли и забыли! Должно быть, здесь не обошлось без магии. - Корррррф! - ярость медным тазом прозвучавшая в голосе Защитницы, накрыла бармена с ног до головы и заставила невольно вжаться в стену, возле которой он стоял. - Где Тетрас?! Я знаю, что он здесь сегодня был, была и эльфийка, а еще была куча совсем не миловидных бандюков, о которых ты так предусмотрительно умолчал, снова забив мне голову своими ферелденскими голубями! Очень сильно побелевший бармен неожиданно для себя понял, что разучился говорить. Для человека его профессии, служащего самым настоящим информ-бюро для всего Нижнего города и Клоаки, это осознание было одним из самых неприятных за его короткую барменскую жизнь. - Так это... - наконец залепетал он. - Денег дали хозяину... И убить обещали, если взболтнем... Хоук, как-то внезапно ощутившая дежавю, выпустила воротник мужчины из рук и одобрительно хмыкнула: - Вот тебе деньги. Думаю, их хватит, чтобы купить себе хорошую, очень качественную веревку и самоубиться до того, как тебя устранят те, кто платил до меня. Итак? Что за люди-нелюди? - Это пираты. Их корабль пришвартовался на Рваном берегу день назад. Хоук тяжело вздохнула и кинула еще одну монетку Корфу. Покинув "Висельник", женщина шепнула что-то псу и направилась к выходу из города, ожидая, пока ее четвероногий помощник соберет и притащит всех, кого она назвала. В одиночку громить целый корабль она бы могла, но как-то не хотелось подпалить гному-сказочнику его легкую небритость. - Бессовестные засранцы. - крайне низкорослый мужчина гномского происхождения ругался не переставая уже не первый час, ибо, пробудившись, не обнаружил в поле зрения свой арбалет. - Пупок Андрасте, чтоб вы все утопли вместе с вашим кораблем! Фактически, Варрик не спал уже целый день и сейчас дико хотел просто привалиться к мачте и задрыхнуть, оглашая громким храпом окрестности, да боялся упустить наиболее знаменательное событие. В данном случае - пришествие злющей Хоук. Об этом своим похитителям он даже прямо сообщил, когда один из матросов явился проведать пленника. "Улыбка не сходила с лица гнома, что только-только оправился от зелья, подлитого в принесенное официанткой пойло. Он осмотрелся вокруг и понял, что не понял ничего – о том, где он и как он в этом где оказался ничего не говорило. Разве что, судя по некоторого рода качке и рабочему говору, он находился в порту и тару, в которой он, представитель некогда весьма почитаемого орзаммарского семейства, был заперт, куда-то совсем неаккуратно несли. Видишь ли, «тяжелый ящик, и что за хрень тяжелую туда положили, неужто какого порося?». На порося Варрик походил очень мало, хотя злые языки утверждали порой обратное. Реплику про «мож, сопрем, пока не видят?» гном, тем не менее, воспринял с надеждой, но тут же вспомнил и про то, что где-то поблизости должна быть и юная долийка, за которую ему теперь просто технически должно быть беспокойно…» Кажется, их украли. В пойло обоим подсыпали некую дрянь и, как овец на стрижку, вынесли прочь под покровом темноты. Гном не знал, сколько за это заплатили, но прекрасно понимал, что в Висельнике не осталось следов… если только все та же юная долийка не подсобила. А она могла. Мерриль, все же, диво дивное, чудо чудное – восхищается странными вещами и успевает натворить столько всего, что потом не знаешь – по мудрости она поступила так, или по глупости. Единственной достаточно веской надеждой покуда оставалась Хоук. Варрик прислал ей записку, не надеясь, что ушедшая в себя магесса увидит ее в тот же день, но он то думал, что все равно почти всегда в таверне… Ан, нет, просчитался старый сказочник, хе… И теперь сидит он, примотанный к мачте, да выжидает. Все было бы весьма забавно – очередная заварушка, в которой он и его друзья, коими он считал всех, кто был дорог монне Хоук, разнесут кораблик и кучку наемников или контрабандистов… не суть. Все бы так, но солнце еще не показалось все из-за мутной черты горизонта, когда Варрик осознал, на чьем они корабле. Примерно в то же время сам кораблеобладатель явился пред его очами с невероятно хмурой миной на мрачном смуглом лице. - Здрасьте. Варрик Тетрас, как я понимаю? – капитан корабля скрестил руки на груди. При нем был длинный меч, но одежда меньше всего напоминала доспех, чем у великого рассказчика вызывала ассоциации с дуэлянткой Изабеллой. Она бы в эту компанию вписалась, наверное, неплохо. - Сомневаюсь, что ваши подручные сцапали первого попавшегося под руку гнома. – окончательно озлобившись от осознания происходящего, Варрик нахмурил брови, говорил неожиданно громко и немало добавил в голосу яду… Пожалуй, он даже меньше злился на Бартранда, чем на этого, с виду вполне обычного бандюгана. – Ваши подручные же не ошиблись с расчетами, когда взялись помогать некоему орлесианцу Депюи, а так же его долбанутому на всю голову учителю-магу? Заветренное и изрядно огрубевшее лицо моряка озарила довольная усмешка. Слегка подбоченившись, он язвительно хмыкнул в ответ, прежде привычно сплюнув за борт. Оттуда послышалась чья-то тихая ругань. - Ты и сам торговец, Варрик. Тебе ли не знать, чего стоит хороший, да еще и постоянный покупатель? У них были деньги. У нас – возможность добывать нужные им ресурсы. - Вы знали, чем они занимаются. И это никакая цена не оправдает! - Да, знали. Маги купили несколько моих подопечных для погрузки, а потом убили их для ритуала. И что? Деньги, Тетрас, деньги – они решают все в Киркволле, они решают все в Тедасе. Если их у тебя нет… Может, их у тебя теперь нет, мм, гном? О тебе никто не вспомнит в Висельнике. И за это я заплатил твоими деньгами. И многие твои информаторы оповещены о том, что тебя больше ни для кого нет, ты скрылся, исчез, прихватив кое-что из фамильного достояния Амеллов. Мистресс Хоук об этом оповестят тоже. - Что ж.. Неплохо. – Варрик повел плечами, мысленно разрывая веревки к чертям. Если б он только мог!. Но нет. Не все вопросы остались решены. – Почему же вы еще не уплыли и почему я еще жив? Капитан ответил не сразу. Поначалу опустив руки, он обернулся к берегу, видимо, предчувствуя неладное, а затем указал в сторону Киркволла: - Убивать Варрика Тетраса даже сейчас – глупо и расточительно. Тебя всегда можно показать… или продать. Что касается нашего положения – так мы просто ждем прибоя. - Смею расстроить, не дождетесь! – голос Мариан, которая с кряхтением тащила за собой на скальный выступ некоего зачуханного полумертвого урку, раздался уверенно и грозно… да нет, как всегда насмешливо. Истинная ферелденская женщина, не склонная к жеманности или чрезмерно высоким эпитетам. – И не плюй за борт. – добавила она, оставляя в покое шиворот заплеванного бандита и перехватывая поудобнее магический посох. Каменный выступ находился почти на одном уровне с бортом и тому, кто сумел вот так пришвартовать корабль, пожалуй, стоило бы дать медаль…Может быть, даже посмертно. - Мистресс Хоук, мы поймали этого… - начал было цепляться за ниточки первоначального плана капитан, но за это получил увесистым комком льда в зубы. Перепрыгнув с уступа на борт, женщина ткнула наболдашником посоха упавшего навзничь моряка в грудь и хмыкнула в своей манере: - Сир, у вас в борту корабля дыра! Только вот все не могу решить, в правом или в левом… Следом за Мариан на палубу с выступа спрыгнули Фенрис, Андерс и Авелин. Эльф деловито уточнил, что в правом борту дыра уже есть, но если Хоук пожелает, то можно организовать такую же и в левом. Это был тот редкий случай, когда, наваляв главному всей шайки (а, вернее, заехав тяжелым наболдашником ему по лбу, да еще и с размаха), магесса не стала участвовать в остальной заварушке. Покуда корабль содрогался под руганью и проклятиями ее друзей и их слегка перепуганных противников, Мариан поддела острым ножом веревки, крепившие гнома к мачте, да уселась на тело капитана, что пока никаких признаков жизни не подавал, да и ледышка в зубах его таяла слабовато. - Хоук, меня вы нашли, а где Мерриль не знаете? Мариан усмехнулась. Затем хихикнула. Затем, как следует отсмеявшись, успокоительно кивнула: - Варрик, ее забыли в порту. В ящичек упаковали и забыли. А, может, портовые рабочие свиснуть хотели, но она сказала, что ей захотелось поговорить с ольховой досочкой и вокруг стало очень тихо. - Оу… Мариан еще раз окинула взглядом низкорослого друга и нахмурила брови. - Слушай, а Бьянка твоя где? - У него надо спросить. – не ожидая действий от и без того активной без меры подруги, Варрик подошел к капитану и, приподняв того насколько это можно за шиворот, «аккуратно» потряс и «деликатно» уточнил… отнюдь не безрезультатно. День тогда завершился на диво скоро. Просто Хоук и Варрик решили, что он завершился. Послав Фенриса, Андерса в город проведать долийку и проводив почти до городских стен Авелин, они, понятые почти всеми и оставленные в покое, сидели с бутылкой украденного у стражи эля на небольшом обрыве, по-детски свесив ноги вниз. Поначалу они сидели молча. Просто наблюдали за тем, как постепенно солнце ползет в сторону своего заката, а в пришедшем прибое топнут останки еще одного погубленного на Рваном берегу корабля. Картине этой, наверное, не хватало музыки, но улыбок оказалось вполне достаточно. Магесса и рассказчик изредка отпивали из весьма приличного размера бутыли и наблюдали, не решаясь нарушить спокойную тишину. - Варрик. - Да, Хохотунья? - Что бы ты делал с тем, что узнал про этих пиратов, если бы тебя не украли? - А как ты сама думаешь? - Ты не Себастьян…. Он бы, проникшись речами Эльтины, умолчал об этих знаниях. Мол, мстить плохо.Хотя... - Возможно. А я? - А ты… Сам бы разбираться не пошел, наверное. Отдал бы мне координаты их корабля и сказал – позовешь и я пойду с тобой. - Знаешь, Мариан. Я вот думаю… Неужто только в Ферелдене делают таких вот смышленых детей? - Знаешь, Варрик, не думаю, что смышленость – мое главное качество. - Да, пожалуй, я не умею делать комплименты магам. Но когда-нибудь я так и расскажу: Жила-была на свете ферелденка по имени Мариан Хоук. Была она на диво тупая, но зато так лихо махала посохом…. Ай! - Радуйся, что бутылка уже пустая была. - Нет, знаешь, я лучше порадуюсь тому, что ты промахнулась и не попала мне в чайник. - Варрик-Варрик. Каким бы гадом ты иногда не казался, ты самый лучший мой друг. – Вздохнув, девица повернулась к гному и, чуть придвинувшись, крепко его обняла. – Я тебя обожаю. А когда ты еще и язвишь не так х… - Давай остановимся на прошлом предложении. Хорошую историю так просто испортить лишними словами! – гном рассмеялся и обнял магессу в ответ, даже решившись закрыть глаза, благо, у стен стража бы вряд ли профукала что важное… Кроме еще одной украденной им бутыли эля, которую магесса и разбойник распили чуточку позже, уже по дороге в город. Мариан!... Знаю, после вчерашнего ты пожелаешь отоспаться… Но можно я приду выпить к тебе? Меня в Висельник не пустили, пришлось ночевать у Фенриса. Он даже трупы наемников не убирает! Сказал, что он не уборщица и таким не занимается. Сиськи Андрасте, пожалуйста, пусти меня к себе, я хочу отмыться и выпить… Я многое мог предположить, но не знал, что эльфы бывают настолько неправильные! P.S. Согласен даже спать с твоим мабари. Ставлю свой люкс на то, что он пахнет лучше, чем особняк Фенриса. Твой Варрик.