Человек, который много чувствует, говорит мало.
Рупите представлял собой небольшое село, которое по описанию некоторых книг находился у подножья потухшего вулкана. Гор в этой местности было не так много, как когда они ездили в сторону Старосела, но при этом здесь находились минеральные источники, температура которых в среднем была около 80 градусов. Диана думала, что данные источники находились в какой-то закрытой местности, до которой нужно было бы еще добираться, но стоило им только въехать в село, как показались первые минеральные бассейны. Тонкс устало откинула влажную серую прядь и тяжело вздохнула: — Как же я соскучилась по прохладной Англии. — Есть такое, — кивнул Гарри, вытаскивая затекшие тело из салона машины и начиная разминать спину. Футболка на его спине была мокрой почти насквозь. — Не знаю, как вы, но мне нужно переодеться, а лучше вообще принять душ. Рыжая слизеринка, которая вылезла вслед за братом, скривилась и кивнула: — Чисто запах, как после вашей тренировки. — Сама не благоухаешь розами, — усмехнулся брюнет, протягивая руки к сестре, чтобы ее обнять. Ди присела, чтобы руки Гарри сомкнулись у нее над головой, а потом выскользнула в сторону, чтобы направиться к багажнику. Старший Поттер сказал ей в догонку: — Там сверху будет мой рюкзак, захвати его, Ди! Слизеринка показала большой палец вверх. — Дьявол, мои бедные конечности, — прокряхтев, как старый дед, Тодоров вылез из машины после Поттеров и выгнулся в спине в обратную сторону. Послышался приятный скрежет. — Как же хорошо. Я думал, что сдохну там скрючившись в букву зю. — А я думала, что мы сдохнем быстрее от запаха твоих прелестных ног, которые ты решил в середне поездке «проветрить», — хмыкнула Демира, которая достала карту и закрыла машину на ключ. Нимфадора поперхнулась воздухом, чуть не рассмеявшись: — Так это вот, что воняло?! Эд фыркнул и пожал плечами, мол «ничего с этим не поделать». Гарри, который стоял рядом и хотел уже стянуть футболку, резко передумал и начал просто обмахиваться в районе живота. Жара стояла неимоверная. — Парни же — вонючки, — хмыкнула дурмстранка, переводя черный взгляд на рыжую, которая подошла к брату и отдала тому его рюкзак. Потом обратила на нее свой взгляд. — Нужно найти место для ночевки, потому что мне нужен сон, после же стоит поспрашивать людей о том, где живет эта бабка. Есть еще предложения? Диана стушевалась, поняв, что последний час ее живот начал бунтовать. — Не против, если мы еще перекусим? — созналась Поттер, смотря сначала на Миру, а потом переводя взгляд на остальных, чтобы не казалось, что она спрашивает разрешение только у одной нее. — Просто в машине кусок в горло не лезет. Ребята согласились и решили разделиться: Тонкс с Эдди решили отправиться на поиски крышы над головой, Гарри, Ди и Мире достались продукты и нахождение хоть какой-то информации о прорицательнице. Делились по принципу: один знающий язык на команду. Отправившись в противоположные стороны и пройдя уже несколько минут, до Дианы вдруг дошло то, что они не подумали, как потом будут искать друг друга. Мира и Тонкс были, конечно, совершеннолетними, но вызвать патронуса среди магглов было тем еще самоубийством. Задав насчет этого вопрос, рыжая получила странную реакцию от Тодоровой. — Зачем нам вызывать патронус для этого? — не поняла девушка, нахмурившись. Диана беспомощно посмотрела на брата, который только пожал плечами. — Патронус —это защитник, а не почтальон. У меня и Эда есть телефоны, мы можем друг другу просто позвонить. — Телефоны? С собой? — переспросил брюнет, который привык к тому, что телефоны могли быть только дома и имели шнур. Старшая девушка вздохнула и полезла в задние карманы штанов, доставая на свет черный прямоугольник, у которого была некая антенна. Один взмах пальцем и телефон, подобно раскладушке, открылся. И если Гарри был удивлен чуду техники, то Диана задумалась о том, насколько Тодоровы были приближены к магглам. Не так, как все чистокровные в Британии (кроме Уизли). Это в очередной раз доказывало то, что волшебники спокойно могут сосуществовать бок о бок с магглами, либо же жить, не привлекая особого внимания и перенимать прогресс маггловского мира. Это воодушевляло девушку. — С чего вы решили, что Патронусами можно передавать сообщения другим? — не могла понять дальше Тодорова, когда они продолжили путь потом. — Я не находила такой информации об этой магии. Впереди их ожидал первый продуктовый маркет, но Мире было слишком любопытно, что Поттеры могли ей рассказать. Диана переглянулась с Гарри и пожала плечами, вспоминая прошлый год, когда произошло нападение Пожирателей на Мировой матч по квиддичу. Тогда в их дом прибыл Патронус какого-то человека и сообщил о начале конфликта в поселении. — Мы видели, как некоторые взрослые отправляют свои патронусы для каких-либо сообщений, — объяснила девушка, поднимаясь на первую лесенку в маркет. — Ну я и подумала, что ты тоже так сделаешь. — Интересно, — задумчиво протянула брюнетка, но разговор продолжать дальше не стала. Дальше их внимание привлекло наличие разнообразных продуктов на полках магазина. И если для Демиры это было привычным и она не понимала ажиотаж Поттеров, то последние объясняли свое удивление тем, что, во-первых, вся продукция была подписана на болгарском языке, во-вторых, болгарские сети магазинов имели много продукции, которой не было в том же самом Лондоне из-за разности климатических условий. Для Дианы же отдельно имело значение разности их валют: в отличие от привычных ей английских стерлингов, в Болгарии были болгарские левы. — Сильно закупаться не будем, — схватив корзину, Мира, подобно старшей сестре, с усмешкой посмотрела на разглядывающих витрины сиблингов Поттеров. — Самое основное и нужна вода. Еще нужно пополнить аптечку. Гарри кивнул Мире, в то время, как Диана уставилась на стеллаж с разноцветными сладостями, которые напоминали Сладкое королевство в Хогсмиде. Значительным отличием было то, что данные сладости не кусались, не летали и не были с разнообразными противными вкусами. Ярко и сладко, что непременно привлекало всех детей в округе. — Гарри, у нас же остались деньги, которые мы брали из дома? — вдруг спросила рыжая, заставляя брата удивленно кивнуть. — Прекрасно. — Ди, ты живешь в магической Британии, а тебя удивляют обычные маггловские сладости? — решил уточнит Поттер, доставая несколько купюр из кармана. — Серьезно? Рыжая девушка хмыкнула, молча взяла бумажки, небольшую красную корзинку рядом с прилавком и гордо удалилась за интересными покупками. Старший Поттер с несколько секунд наблюдал за сестрой, впервые видя ее таким… ребенком, и не мог понять причину такой перемены. Или же мог..? Зеленый глаз парня переметнулся с сестры на Тодорову, которая перешла в отдел консервов и что-то вычитывала на одной из упаковок. Демира Тодорова, девушка, которая была старше их на сколько? Три или четыре года? Сильная, волевая, искусная и в то же время от нее веяло чем-то темным и запретным. Гарри не верил в то, что эти люди, будучи чистокровными не в одном поколении, имели настолько чистую репутацию. Жизнь в Блэк-мэноре с Сириусом научила его тому, что у каждой чистокровной семьи были свои скелеты в шкафах — детоубийства, смешение крови между родственниками (любимая тема Блэков), кровавая темная магия, которая питалась энергией хозяев — все это было ему известно и он не хотел, чтобы это хоть как-то затрагивало Диану. Только не ее, такую хрупкую не только физически, но и ментально. Когда Гарри встретил Ди впервые, то спустя время в его голову пришла далекая мысль, что эта девочка будет связана только со светлой стороной магии и ей не будет доступна та грязь, о которой знал он. Он даже однажды думал о том, что будет крайне рад, если своего партнера сестра найдет среди магглов. Но тут появились Тодоровы и Гарри был в недоумении. Спокойная и рассудительная Ди заинтересовалась кем-то из них? Было ли все дело в том, что они нашли общий язык на почве их спокойных характеров или же было что-то другое? Но что было другое? Язвительность? Холодной расчет? Что было такого в этих людях, что могло привлечь его сестру? Он пытался это понять, когда Диана рассказала о своей симпатии к черноволосой. Если Эд привлекал своей ленивой харизмой (чтобы это не значило), интересными мыслями и взглядом человека, которого ничем не удивишь, то Демира была более скрытой фигурой. Да, в начале старший Поттер строил свои предположения о том, что знал эту девушку лучше, чем ее брата, но по итогу оказалось все наоборот. Те анализы, которые слизеринец предположительно строил насчет Демиры, оказались хорошо прописаны в характер младшего Тодорова. Демира была… слишком скрытной. За все время поездки она обратилась к нему от силы пару раз, по большой часть молчала, когда они обсуждали какие-нибудь темы, но в то же время последние слово всегда оставалось за девушкой. Эдвард всегда спрашивал ее мнения, Тонкс тоже обсуждала с ней что-то из раздела о невербальной магии, а Ди… с сестрой все было понятно и так. Гарри видел их со стороны; то, как сестра улыбалась рядом с Тодоровой или же ждала одобрения от нее. И не мог понять, что чувствует Мира к его сестре. Была ли эта соответствующая ответственность за них на чужой территории или же было что-то большее? Почему Демира согласилась помочь в поисках правды? Какая была ей выгода с этого? Испытывала ли она что-то к Диане или же у нее были другие планы? — Ты чего замер, Гарри? — за все время размышлений Ди успела накидать в корзинку сладостей и понаблюдать за дерущими детьми, которые не поделили последний мятный леденец. — В норме? Проследив за взглядом брата, Диана нашла взглядом Тодорову и сглотнула. Поняла примерный ход мыслей Гарри и усмехнулась, наблюдая за слегка непонимающим миганием зеленых глаз. Слизеринец стряхнул невидимую пыль под названием «мысли» и негромко цыкнул, забирая из рук рыжей корзинку со сладостями. Привычка, выработанная годами в Хогвартсе — не давать сестре лишний раз таскать тяжести. Даже, если это всего лишь корзинка. — Я чувствую тяжесть твоих мыслей, — качнула головой Поттер, когда они медленным шагом пошли по направлению к брюнетки, которая указала им на кассу. — Что ты надумал? — Почему она? — просто спросил парень, прекрасно осознавая, что сестра поймет. — Она ведь… никакая. В плане, — брюнет вздохнул, взмахивая рукой, — молчаливая и скрытная. Да, она решает многие проблемы здесь, но, Ди, почему именно она? Девушка встала и задумчиво посмотрела на брата. Некоторое время смотрела на него непонятным взглядом, а потом спросила: — Почему Дафна? Поттер задержал дыхание и отвел взгляд, вспоминая тоску по светлым волосам и звонким нравоучениям Гринграсс. Они не виделись с конца учебного года: подруге пришлось уехать во Францию, чтобы учиться контролировать ее вейловскую природу и, честно, он не хотел ее отвлекать, поэтому держал в себе порыв писать каждый день. Хотя пообещал себе, что, когда они вернуться в Лондон, то он напишет ей подробный отчет об их поездке и обязательно узнает, как проходят ее каникулы. Заставив себя говорить, как можно четче, он выдавил: — Они полные противоположности. Не сравнивай их. Ди отрицательно покачала головой. — Нет, я не сравниваю их. Я сравниваю то, что мы оба испытываем по отношению к этим людям, — слизеринка заправила прядь волос за ухо и медленно продолжила идти. Брат двинулся за ней. — Это сложно объяснить. Мы ведь просто чувствуем притяжение и все. Мне интересно с ней и она относится ко мне хорошо. Мне нравится то, какая она при всех и то, как она ведет себя наедине с близкими людьми. Там она другая. Улыбчивая, слегка язвительная и находчивая. Парень вздохнул, провел пятерней по волосам и… промолчал. Потому что понял намного больше, чем услышал. Нет, не потому что с Дафной было также — Гринграсс с ним была такой же, как и при всех: чуткой и заботливой. Он понял сестринское притяжение, точнее то, как она испытывала его. Ему было знакомо это. Стоило им дойти до кассы, Тодорова, которая оплачивала их покупки, коротко бросила им: — Они нашли информацию по вашему человеку. — Так быстро? — удивилась рыжая, которая сжала кулаки в карманах кофты. Потом опомнилась и достала помятые купюры, чтобы оплатить выбранные сладости. — Они же пошли искать ночлег. Отметив на кассовом аппарате число в 10 болгарских лев, слизеринка положила на прилавок нужную купюру, кивнула головой и раскидала сладости по каранам кофты и штанов. Понаблюдав за данным действием, Тодорова почему-то весело фыркнула, а Гарри внимательно отмечал любую реакцию от этой девушки в сторону его сестры. Подхватив пакет, Мира устремилась к выходу, на ходу объясняя: — Ночлег они тоже нашли и спросили у хозяев насчет Вангелии. Нам повезло, сегодня у нее неприемный день, поэтому можно попробовать сразу к ней наведаться. Рыжая Поттер нервно кивнула, в то время, как ее сердце екнуло. Она сможет поговорить с таинственной Вангелией уже сегодня! Возможное решение ее проблемы была настолько близко, что ее немного начинало даже мутить от этих мыслей. Еще немного и она встретиться с таким же человеком, как и она! Мерлин и Моргана, она давненько не испытывала такого воодушевления! Тонкие губы растянулись в некой подобии улыбки, в то время, как зеленый взгляд сестры по привычке встретился со взглядом брата. Гарри оставалось только поддерживающе улыбнуться ей, чтобы не выдать своей странно-нарастающей тревоге.***
— Тут так много роз. Это было первое, что отметила Диана, когда перед ними предстал дом Вангелии. Дом женщины находился на самом краю поселения и стоял слегка отдаленно от остальных, словно давая понять этим, что здесь живут не простые люди. Стены жилища были выкрашены в приятно-синий цвет, а внутренний двор, куда ребята смогли зайти через незапертую калитку, представлял из себя каменные дорожки, которые вели в разные части участка. Между ними было оставлено место с землей, где росли розы и виноградные лозы, которые тянулись по всем стенам и достигали самой крыши. А еще было пусто. Очень пусто, потому что ребята не успели даже дойти до двери дома, как услышали быстро перебирающие шаги, которые неслись по направлению к ним. Это оказалась рыжеволосая женщина, которая была закутана в белую шаль и имела слегка хромающую походку. Когда женщина увидела их, то она зачем-то оглянулась назад на дверь, а потом начала что-то громко говорить: — Махай се оттук! Днес тя почива! Не приема никого, тя трябва да си почине!— женщина кажется раздраженной, потому что сразу же начинает махать руками, выгоняя их с порога. — По график тя има почивен ден. Няма посетители! Поттеры с Тонкс только переглядываются, предчувствуя нарастающую тревожность, в то время, как Тодоровы делятся, ловко обходят идущую на них женщину, и оказываются возле крыльца под недовольные крики дамы. Только тогда, когда женщина выкрикивает что-то особо громкое, Эд оборачивается и странно щурится на нее. Демира повторяет его жест, мельком бросая взгляд на замерших ребят позади. — Повторя? — спрашивает кудрявый парень, делая шаг вниз со ступеньки, на которые они с сестрой уже успели подняться. Его рост позволяет смотреть на женщину сверху-вниз, отчего последняя сглатывает, но не отступает, все также зло щурясь на Тодоровых. — Влизането в тази къща е забранено за зли духове! Махайте се оттук, дяволи! — повторяет она, расправляя плечи. Карие глаза парня темнеют, а тонкие губы сжимаются. Он делает шаг к ней и хочет уже что-то сказать, как Мира останавливает их: — Ние не сме злото, което думите ви ще засегнат. Трябва да се срещнем с нея. Трябва да се срещне с нея. Демира указывает взглядом на Диану, заставляя женщину обернуться и ахнуть. Не из-за того, что во внешности Дианы что-то изменилось, а из-за того, что стоящая рядом с Поттерами Тонкс неосознанно изменила красный цвет волос на серовато-белый. А с золотыми глазами, с которые она ходила практически всегда, данное сочетание смотрелось очень… необычно. Вообщем они смогли отличиться. Снова. Диана уже давно привыкла к такому. — К-кои сте вие? — голос женщины подрагивает и она неосознанно делает шаг назад, но в ее поступи нет и тени страха. Нет, Диана отмечает, что она скорей делает шаг назад для того, чтобы скорее вернуться в дом, потому что там был кто-то еще. Тот, кто им очень был нужен. Рыжая слизеринка вздохнула, понимая, насколько хреново выглядит сейчас ситуация. Они без спроса зашли в чужой дом и ставили хозяевам свои условия, при этом неосознанно напугали женщину, которая и магии, наверное, в своей жизни никогда не видела. Тут нужно было действовать деликатнее, не так, как делали это Тодоровы. — Ребят, можете ей перевести то, что скажу я? — взяв всю волю в кулак, рыжая сделала шаг вперед. В первую очередь, все здесь были ради нее, стараясь решить ее проблему, поэтому она должна была принять такое же активное участие в этой операции. В конце концов, кому это нужно было больше всего? — Думаешь эта карга послушает тебя? — приподнял брови Эд, не отводя взгляд от рыжей женщины. Поттер предположила, что возможно друг пытался высмотреть в ней цвет ее энергии, но в то же время девушка не понимала, зачем он это делал, если женщина была магглом? Мира качнула головой: — Может помочь. Говори, что нужно перевести. Подавив в себе возрастающие ликования от слов Тодоровой, слизеринка переглянулась с братом, который только поддерживающе кивнул. Тут Диана должна была сделать шаг сама. — У меня есть некоторые проблемы, которые сможет помочь решить только Вангелия, — начала зеленоглазая. Мира вторила девушки, только уже на болгарском. Незнакомая женщина хмурилась. — Меня отправил сюда мой учитель, ее имя Сибилла Трелони. Она сказала, что здесь мне могут помочь. Вы знаете ее? Задав вопрос, девушка с ожиданием уставилась на женщину, которая странно замерла после последних переведенных слов Демиры. Она обняла себя за плечи, а взгляд, брошенный назад, говорил о том, что она не особо горела желанием, чтобы данный разговор был услышан. — Сибилла от Англия ли е? Познавам я. Наскоро беше при нас: бледа като смърт, тя търсеше информация за гледачи. Тя каза, че в Лондон има човек, чиито видения му носят страдание. Ти ли си този човек? Мира нахмурилась, но перевела все на английский. Черный взгляд впился в бледное узкое лицо девочки, которая активно начала кивать, указывая на себя. Тодорова без оглядки перевела слова, не отрывая взгляд от Поттер. А ведь если вспомнить, то в начале их знакомства Поттер не была настолько измученной. Да, у нее были мешки под глазами, а детские щеки только-только начали пропадать. Но держалась она тогда стойко и дерзко, что неосознанно привлекло ее внимание. — Гледачка ли си? — с сомнением переспросила женщина. — Ти си дете — Животът е такъв, че не й пука на кого какви подаръци да даде. По ирония на съдбата бавната смърт отива при добрите хора. — ответила за Поттер Демира, ловя ехидный взгляд брата. — Ще ни пуснете ли? Женщина вздохнула, сильнее укуталась в шаль, несмотря на то, что на дворе стояло лето, и кивнула на сенце, буркнув: — Само момиче. — Тя не говори и не разбира български, — подал голос кудрявый парень, заставляя уже уходящую женщину что-то пробормотать, а потом зыркнуть на него. — Тогава тя и тя, — указав на Диану и Демиру, женщина продолжила путь к дому, в то время, как Тодорова кивнула Поттер на дом и пошла следом. Оставив страх за порогом дома, рыжая осторожно оглядывала интерьер жилища, который значительно отличался от всего, что ей пришлось видеть в жизни. Она привыкла видеть, либо гладко-вылизанные интерьеры Дурслей или Мардж, либо же мрачные своды Блэк-мэнора, которые Сириус старался исправить, чтобы не пугать гостей; или же более простой интерьер дома, как у Тодоровых, которые были приближены к магглам даже больше, чем они возможно даже предполагали. Что насчет этого дома, то тут, в первую очередь, было тяжело дышать. Стоило девушке только войти в коридор, как в нос ударил странный запах, который оседал в легких и вызывал удушающее чувство. Потом хорошо принюхавшись, слизеринка отметила запах воска и чего-то томного. Именно от последнего она начинала задыхаться, словно что-то закупоривало ее дыхательные пути. — Что за запах? — кашлянув пару раз, зеленоглазая вышла за брюнеткой в следующую комнату, в которой света было больше, чем в коридоре. Подергав носом, Мира спрятала руки в карманы джоггеров и объяснила: — Ладан. У них тут сплошная церковь, я смотрю. Икон-то сколько. Диана сжала губы, наконец отмечая интерьер следующей комнаты. Кажется, это было что-то вроде гостинной, в которой был диван, украшенный всевозможной вышивкой; стены комнаты располагали к себе своим приглушенным желтым цветом, в то время, как всевозможные изображения божьего сына наоборот заставляли девушку нервничать. У Дианы вообще были проблемы с принятием какой-либо религии. Проблема крылась в далеком детстве, когда тетка отправила ее в школу при церкви, где богослужители и монахини не особо обрадовались девочки, которая рассказывала то, что видела в своих видениях. Для них она была дьявольским детищем. До других религии дело не доходило, потому что после церкви девочка предпочла не вдаваться в вопросы о жизни после смерти или то, что могло ее ожидать потом. Теперь в ее мире вообще можно было не заботиться об этом, ведь она знала людей, который прожили шесть веков и не особо заботились такими вопросами. Она, конечно, не планировала жить так долго, но данная мысль немного расслабляла ее. Пытаясь не фокусировать внимание на божественных картинах, слизеринка разглядывала другие фотографии, которые стояли в фоторамках на комоде. Черно-белые маггловские фотокарточки показывали совсем незнакомых девушке людей: на первой молодая супружеская пара крупным планом — девушка определенно точно была младше мужчины и имела странные глаза; на второй другая женщина очень похожая на первую девушку, но она определенно была уже старше; и на последней была бабушка, которая сидела на скамейке во дворе, из которого их пару минут назад пытались выгнать. Именно на последнем фото девушка заострила внимание: в женщине проскальзывали знакомые черты, но Поттер не могла поймать точную мысль, где она могла ее видеть. Нет, она ее определенно не видела в реальности, а вот в своих видениях… — Защо сама излезе от стаята? — проворчала женщина кому-то, заставляя гостей обернуться на звук скрипа половиц. В ответ на слова хозяйки дома кто-то недовольно вздохнул и проскрипел что-то непонятное. Тодорова нахмурилась, но даже она не смогла разобрать последние слова нового представителя в этом помещении. Вангелия выглядела старо и совсем неважно; рыжая женщина взяла ее за руку и проводила до дивана, на который та села. И стоило женщине, которая их прогоняла, отойти от бабушки, как Поттер поняла, почему первая всегда ворчала на нее. В носу защекотал запах старости и хозяйственного мыла, который не смог перебить запах ладана. Зеленые глаза с удивлением пытались разглядеть глаза Вангелии, но она не смогла этого сделать, потому что глаза старой женщины были закрыты. И не просто закрыты, а словно склеены между собой. — Вы слепы, — наконец поняла рыжая, походя и опускаясь на колени перед старой женщиной. Запах старости усилился. — Вы Вангелия? — Вие… Мира уже хотела перевести вопрос Дианы женщине, как та удивила их — заговорила скрипуче и медленно, словно вспоминая, на английском языке. Рыжая женщина прикрыла рот рукой, но вмешиваться не стала — может не знала, а может понимала, что Евангелию уже не остановить. — Да, это я, — провидица повернула голову в их сторону, определяя гостей по звуку их голоса. В помещении было практически пусто, поэтому голоса звучали звонче и определять голоса становилось сложнее. — А ты та девочка Сибиллы? — Вы знаете меня, — даже не спрашивает рыжая, слегка улыбаясь. — Профессор Трелони рассказывала мне про вас. Она была у вас этим летом. Помните? — Конечно, помню, — хмыкнула старуха, слегка качая головой, тем самым показывая свое недовольство. — Я может быть стара и слепа, но это не значит, что я забывчива. Я все помню: и ее помню, и вопросы ее помню и тебя помню. Видела я тебя уже прежде: маленькая ты была, в люльке лежала и плакала много после смерти родителей. Убить он хотел только одного, да кто же знал о вашей связи: в ту ночь не только мальчишка получил шрам на лбу, но и ты обзавелась шрамом в душе. Он сам не понял, что скрыл в вас. Ох, когда он поймет, его будет ждать такое разочарование и злость. Старуха хрипло рассмеялась, словно и правда рассказала очень смешную шутку. Поттер не двигалась, стараясь впитать в себя все слова провидицы. Ей казалось, что она слышит что-то очень важное, что непеременно потом ей придется расшифровывать. — А ты глупа, если боишься этого, — Вангелия протянула сухую руку к ее лбу, словно видела ее перед собой, и ткнула ее пальцем ровно в середку. — Сила это твоя, пусть и страшна она, но она сейчас часть тебя. Будешь бояться ее, она начнет контролировать тебя, а потом сведет с ума. — Но как мне ее контролировать? — задала девушка главный вопрос. — Сколько я не пыталась подчинить ее себе, она не поддается. Она запугивает меня своими картинами будущего, испытывает меня на прочность, заставляя смотреть на то, как близкие или знакомые мне люди умирают. Они приходят, когда захотят, и я не могу их вызвать, когда нужно мне. — Потому что она уже контролирует тебя, — вздохнув, женщина положила руки себе на колени. Поттер также продолжала сидеть перед ей на коленях. — Я тоже проходила через это и заметь, к чему меня это привело? К вечной слепоте. Я поддалась этому ужасу, чувствовала каждой клеточкой тела все беды, пропускала через себя все эмоции тех, чье будущие видела и практически сошла с ума. Это сумасшествие заставило меня самоубиться, но судьба была ко мне благосклонна: я выжила, но ослепла. Я осталась наедине со своими видениями: ничего, кроме них я больше не видела. И мне пришлось бороться с этим, потому что я поняла, что, если мне суждено было умереть, я бы умерла в тот день, но у жизни были другие планы на меня. И если у меня получилось обмануть смерть, то почему не получается так с видениями? — Вы стали обманывать видения? — глупо спросила девушка, усмехаясь тупости вопроса. Женщина неопределенно кивнула: — Практически. Я оградила свои чувства от чувств тех, кого видела в видениях. Каждый день я видела все новые и новые события в мире; сколько боли и войн я только не видела, сколько смертей — за всю жизнь не пересчитать. Все это было, происходит и будет происходить. Тебе придется с этим смириться, потому что без этого осознания сложно взрослеть и контролировать эту силу. Женщина засипела, отчего ее знакомая тут же бросилась за графином с водой, который стоял на комоде, но Вангелия отмахнулась. Прокашлялась и продолжила: — Ты уже поплатилась однажды, — женщина кивнула куда-то вниз, и девушка сразу поняла, куда именно указывает она: на ее раскромсанную руку. — Было ли это желание избавиться от всего? Поттер, которая хотела тут же возразить, потому что она точно помнила, что в момент, когда она поняла, какое это было здание, она хотела помочь дяде. А потом в затворках ее мозга прошлась ядовитая мысль, что после всего в прошлом она бы навряд ли помогла этому человеку, к которому она испытывала слишком много обиды. Дадли не зря говорил об этом. Поэтому она промолчала, отчаянно стараясь не смотреть в сторону Тодоровой. — Пока ты не поплатилась еще чем-нибудь, прекрати бояться ее, — практически по буквам проговорила Вангелия, откладывая главный смысл в голове рыжей. — Тебе придется самой встретиться лицом к лицу с этим. Девушка вздохнула, с силой сжала пальцами колени и заставила себя впитать слова старухи. В ушах зашумело. Она заставляла с силой прикусывать внутреннюю часть щеки, перематывать слова снова и снова, а потом не выдержав, вскочить с места и обидчиво уставиться на Евангелию. — Это просто слова! Они ни черта не помогают мне! — повысив голос, девушка сразу же наткнулась на разгневанный взгляд рыжей женщины. Кажется, с каждым последующим словом Поттер, та все больше жалела о том, что вообще пустила их на порог дома. Но Диане было все равно в данную секунду, потому что она устала уже от простых слов. — Неужели нет никакого специалиста, который сможет избавить меня от этого? Кто поможет научить контролировать?! Я уже гребаных пять лет пытаюсь разобраться в этом, но еще ни разу никто не подсказал мне, как именно начать? Куда двигаться? Какое лекарство нужно принимать, чтобы хотя бы прекратить это? Повисла тишина. Мира сжимала губы, прекрасно понимая Поттер в ее истерике, хоть и не одобряла этого. Хозяйка же молчала, совсем не двигаясь. В данный момент казалось, что Вангелия и вовсе была неподвижной статуей, но только близкие люди знали, что происходило с ней в данный момент. И поэтому не мешали. Спустя некоторое мгновение старуха разомкнула губы и прохрипела: — Дар не твой и ты прекрасно это знаешь. Где ты его получила, туда и вернешь, но для этого придется отдать самое дорогое. Иначе дар не вернуть дарителю. Девушка сглотнула. — Кто является дарителем? — Ваш родственник, кто наградил шрамом твоего брата, — старая женщина чуть поддалась вперед и понизила голос. — Его у вас зовут Тем-чье-имя-нельзя-произносить, но настоящие имя вам прекрасно известно. Дальше рыжая девушка особо не задумывается над словами остальных. Кажется, рыжей женщине надоедает данная встреча или она просто беспокоиться о состоянии своей подруги, но через некоторое время слизеринка смотрит на пустующие место перед собой. Тодорова не хочет ее беспокоить, но им приходится покинуть место, пока к данным разборкам не присоединились другие люди. Демире, конечно, было все равно, но даже она начинала уставать от этого всего, да и Поттеров не хотелось лишний раз куда-то вмешивать на болгарской территории. Поэтому взяв ее за плечи, старшая девушка вывела ее из дома, а потом под удивленные взгляды и вопросы ребят, и со двора. Обсудят все за ужином.***
— И что мы по итогу имеем? — задал заключительный вопрос кудрявый Тодоров, играясь складным ножом за столом. Жилье сняли они всего на ночь. Тонкс с Демирой рассудили, что им больше здесь делать нечего и нужно было уже возвращаться: Мире предстояло возвращение к дипломной работе, несмотря на то, что в этом году ей не нужно будет возвращаться в Дурмстранг, ее ждали последняя аттестация, которая включала в себя сбор материала и практическую работу; Тонкс же нужно было уже скоро возвращаться в Лондон, потому что ее отпуск подходил к концу и через пару дней ей нужны было уже возвращаться на работу. Поэтому выбрав попроще, которое вмещало в себя кухню, ванную с санузлом и две комнаты, ребята заняли кухню для общего сбора. Приготовив быстрый ужин, который включал в себя отваренный картофель с курицей и консервами, а на десерт сладкий чай с купленным по дороге сюда полусухим пирогом, ребята разбрелись по кухне, кто куда: Поттеры заняли место на широком подоконнике и тихо похлебывали чай, Тонкс с Мирой заняли место на мягком уголке возле стола, а Эд с ногами залез на широкий стул возле Поттеров. Настоящая картина маслом «Детективы». Диана качнула головой. Гарри же сжал губы, отмечая равнодушный взгляд сестры в окно. — Ну во-первых, Том оказался нашим родственником, — поставив кружку с чаем рядом с собой, парень продолжил: — Человек, который стоит за убийствами магглов, оказался нашим дедом, который убил не только своих родителей, но и брата с племянницей. Также пытался убить внуков. Но при этом о последнем он не знает. — Во-вторых, — подала голос рыжая, отчетливо понимая, о чем ребята говорят. — Наша мать полукровка, которая понимала змей. Данное знание ей передалось из-за ошибки нашей прабабки, которая не смогла правильно провести ритуал. Отсюда наше знание парселтанга. — Твое знание понятно, но что насчет Гарри? — задалась вопросом Тонкс. — Я не могу понять, ведь Бильяна сказала, что мужчины в семье лишены этого. Поттер переглянулась с братом, а потом фыркнула: — А это уже в третьих. Гарри не должен понимать змей, но понимает их, потому что в ту ночь в Годриковой впадине после смерти Тома с нами что-то произошло. Мы подозреваем, что именно благодаря защите матери мы выжили, но при этом в нас что-то осталось от Тома. У Гарри это знание парселтанга и какие-то видения, а у меня просто видения. — Из-за шрама, — кивнула Мира, помня разговор с Вангелией. — Именно, и из-за нашей связи, — согласилась рыжая. — Мама писала о нашей с братом связи в своем дневнике и очень удивлялась этому: в детстве мы практически не бывали раздельно, всегда вместе. Это не простое умиление матери детям, потому что так есть на самом деле. Мы понимаем друг друга без слов, стоит только о чем-то подумать и это знает уже другой. — Какие особенные, — фыркает Тодоров по-доброму. — Интересно, а если один из вас будет… хотя ладно, забудьте. Остальные предпочли не додумывать вопрос Тодорова, но Диана с Гарри переглянулись, делясь мыслями и однозначно отвечая на них положительно. — Остается только одно непонятно, — зеленоглазая слизеринка свесила ноги вниз и посмотрела на ребят по очереди, — я знаю, что провидение не входит в комплект нашей необычной родословной и бабулька тоже сказала мне об этом. И еще она сказала, что мне придется отдать что-то очень важное, чтобы вернуть дар дарителю. — Мило. Заплатить, чтобы вернуть подарок, — лениво подколол кудрявый. — Как-то не по-английски. — Ну если судить по нашей родословной, то от болгарской знати нас отделяет только отец и дальние родственники с маминой стороны, — пожал плечами Гарри, с иронией вспоминая все свои знания о британских чистокровных семьях. Как знал, что пригодиться. — Знать бы, что это будет, — прикусив задумчиво губу, девушка вздохнула. Потом опустила спину на стекло. — Вроде бы многое прояснилось, но и в то же время появились новые вопросы. — А смысл? Лекарство от твоих припадков мы все равно не нашли, — оставив в поке наконец нож, Эд вздохнул. Потом сдул мешающую прядь с глаз и посмотрел на Поттеров. — Какие прогнозы на будущие? Я имею ввиду, для вас такие приступы в порядке вещей? Как будете решать это? — Ну как обычно, — невесело фыркнула девушка, вспоминая все названия новых маггловских препаратов и более-менее работающих зелий, которые ей придется заказать, когда они вернуться домой. Еще был вариант с варевом Бильяны. — Игнор — лучший выход. Мне нужно приучивать себя к видениям, как я делала это прежде. Это единственный контроль, который мне известен на данный момент. После последних слов девушка неосознанно сжала челюсть. Она опять вернется в ту суматоху, состоящую из бессонных ночей, нервных подрагиваний и долгих анализов того, что она в очередной раз увидела. Это ее совсем не польщало, а скорее даже пугало, но в то же время ей ясно дали понять, что это не на всю жизнь. Это не сильно ее, конечно, успокаивало, но давало хоть какую-то надежду, что в будущем у нее будет возможность избавиться от этого. — Даже так? Печально, — вынес вердикт Тодоров и карий взгляд туманно заскользил по всем находившимся в комнате. Ненадолго остановился на пальцах Тонкс, которыми она отбивала негромкий ритм по столу, потом перешел на молчаливую сестру, на Гарри, который очерчивал края кружки и, в конце концов, уперся в стенку напротив него. Если у ребят возникнут еще и эти проблемы на фоне нарастающей гражданской войны, то он определенно им не завидовал. — Дерьмо. — Вернее не скажешь, — фыркнула Тонкс, отпивая остатки холодного чая. На том и порешили.***
— Выпей то зелье от Авдеевой, — кажется, встречаться по ночам на кухне входило уже у них в привычку. — Прямо передо мной. Слизеринка усмехнулась и поставила на стол вторую кружку выпитого чая. Повернулась на голос Тодоровой и весело кивнула. Мира, ничего не сказав, прошла вперед и села напротив Поттер. Между ними повисла тишина: был только непривычный шум холодильника, потрескивание чайника на газ плите и стрекот ночных птиц за окном. Диана хочет сохранить данные встречи навсегда в сердце, потому что чувствует, что еще долго не увидит эти черные глаза. Грезит, что однажды у нее перестанет спирать дыхание при виде брюнетки и она не будет искать глазами в толпе знакомую походку. Однажды она просто сможет вздохнуть полной грудью и будет смеяться над своей первой влюбленностью. Так ведь бывает во взрослой жизни, да? — А я рассчитывала на твои лечебные объятья сегодня, — Поттер определенно может гордиться собой, потому что к ней возвращалась бывалая язвительность, по которой она очень скучала. Правильно, ей скоро возвращаться в Хогвартс, а там Малфой, который точно будет недоволен тем, что она растеряла хватку. Демира складывает руки и держит спину ровно-ровно. Смотрит на нее жгуче, отчего у Поттер отказывают ноги и если бы она не сидела, то определенно перестала бы чувствовать землю под ногами. — Меня не будет в Лондоне, — явно пересилив себя, Мира проговаривает слова четко, чтобы не передумать. — При мне выпей. — Для чего? — наклоняя голову, интересуется слизеринка. Эта игра начинает приносить удовольствие, а не только смущение. — Чтобы я могла увидеть последствия завтра. — Зачем? Переживаешь? Пухлые губы дурмстранки сжимаются, потому что выводить ее у Поттер с каждым днем получается все лучше и лучше. Мире становится крайне странно осознавать, что кто-то вообще способен на такое, кроме Эда. Теперь понятно, почему эти двое спелись в прошлом: почувствовали в друг друге язвительную натуру. — Странно признавать это, но да, — слова сходят с губ легче, чем она предполагала. Нет никаких комов в горле, а только порхание в легких. Улыбка с тонких губ пропадает. Желание язвить пропадает окончательно тоже, оставляя после себя легкое чувство тревожности. Ногти впиваются в кожу, чтобы не выдать нервного состояния. Жаль, что это не действует на рот, который в такие момент несет такую околесицу. — Ох не стоит тебе говорить такие слова, не стоит, — из всех типов сарказма она выбирает самый дурацкий: с долей правды. В этой фразе больше смысла, чем во всем их летнем путешествии в целом. Практически своеобразное признание, только без главных слов. — Я ведь… Поттер замолкла, задумываясь, нужно ли на данный момент это самое признание? Был ли тот самый момент? Что оно даст ей? Очередное разочарование? Или же снимет с нее розовые очки и растопчет ее дурацкие ожидания окончательно? Что было бы лучше? Потому что все звучит одинаково-хреново. Тодорова хмурится, внимательно вглядываясь в зеленые глаза девушки. Пытается прочесть ее мысли по лицу и впервые сталкивается с непониманием: чего Поттер боялась перед ней? Они уже так много обсуждали между с собой, что очередное откровение не станет чем-то странным или страшным. Ей казалось, что они сильно сблизились за эти пару дней, настолько сильно, что даже Мире пришлось признать, что Ди стала входить в число людей, о которых Тодорова переживает. Но что-то останавливало рыжую в этот момент и брюнетке было крайне неспокойно. Может быть она зашла слишком далеко с теми объятьями? — Ди, что-то не так? Слизеринка странно усмехается на ее вопрос, нервно выворачивая пальцы и смотрит прямо в ее глаза. Потом отрицательно качает головой, встает с места и незаметно опирается ногой на стул, чтобы практическим всем телом наклониться через стол и поцеловать столь желанные губы. Все проходит быстро: она только касается губами ее губ, а потом отстраняется, чтобы увидеть реакцию брюнетки. Тодорова не двигается с места, только черные брови приподнимаются в немом удивлении. Ни звука, ни дыхания, отчего Диана начинает даже жалеть о сделанном. Думает, что возможно поторопилась или вообще не стоило и начинать об этом речь. Может она вообще испортила все этим действием? Вот же дура. — Вот в чем проблема, — улыбается вдруг черноволосая одними уголками губ. — Целоваться ты явно еще не умеешь. Диана сглатывает, все еще держа тело над столом, и проговаривает тихо: — Не приходилось еще. Может научишь? — Я не совращаю маленьких, — фыркает брюнетка. — И сядь уже наконец нормально, Поттер. Девушка выполняет просьбу старшей девушки, по пути спрашивая: — И все? Тебя смущает только мой возраст? Не пол? Черноглазая дурмстранка подпирает кулаком подбородок и задумывается, а потом пожимает плечами. От данного действия у рыжей слегка сносит крышу. — Для меня это не привычно, но отношусь я к этому спокойно, — сжав губы, брюнетка цыкнула. — Но тебе, Ди, стоит сначала попробовать повстречаться со своими ровесниками, потому что лично для меня ты — ребенок. — Я ведь не всегда буду им, — словно защищаясь бурчит Поттер. — Я вырасту. Мира опять усмехается, находя бурчание рыжей слегка забавным зрелищем. Забавным и подтверждающим ее слова окончательно: Поттер, несмотря на такой жизненный опыт, была еще ребенком физически и морально, ей нужно многому научиться, ее ждет еще столько влюбленностей и расставаний, после которых о первой влюбленности она даже не вспомнит. Она уверена в этом на сто процентов, поэтому старается не задумываться о своих собственных чувствах глубже. Возможно потом, когда ей все же придется дать им точную характеристику. — Ну тогда еще можно будет поговорить, — в шутку бросает Мира, стараясь не вкладывать в эти слова больших надежд, потому что это же подросток! Они всегда такие влюбчивые, а потом вырастают и понимаю, что к чему. Как будто она не была таким человеком. Диана только улыбнулась, сохраняя данные слова в сердце. Ну что же, у нее определенно мог быть шанс в будущем. Шанс, которым она определенно воспользуется. Может все не так уж и безрадостно в ее дальнейшем будущем?