Путь домой

- Шлак, это противоестественно... - всё еще впечатленный истребитель нервно расправил крылья, стоило только им добраться до стартовой палубы. - Мегз, я сейчас. Я вернусь. Мне нужно. Не тратя время на прочие объяснения, ВВС-овец прошелся до края палубы и оттолкнулся, почти сразу трансформируясь и взмывая вверх ало-белой стремительной молнией. Мегатрон сам лёг на спину и устроился поудобнее, наблюдая за кружащим над кораблём истребителем. Пусть выпустит пар, так ему будет легче перезарядиться. Серый мех проводил взглядом взмывшего в небо заместителя и про себя посочувствовал ему: Мегатрон сталкивался со смертью с самого своего появления на свет, по крайней мере, как он помнил это, и живые мертвецы казались ему не такими уж и пугающими, особенно после заражения. "Это противоестественно..." - мрачно рычал сам себе истребитель, звучало, да и выглядело, это всё, конечно, как-то по автоботски, но Старскрим никак не мог забыть того сикера. То, во что он превратился. ВВС-овец вспомнил... Хэллфаир. Да, точно, с ним он даже сталкивался как-то раз, хамоватый истребитель вывел тогда коммандера своими попытками обвинить Старскрима в некомпетентности, за что едва не был дезактивирован коммандером лично. И вот сегодня Старскрим снова столкнулся с ним. С одним желанием сейчас - дезактивировать. Самолично. В пыль стереть. Злость. Ярость. А еще он очень хорошо понимал, что не имеет права возвращаться к Мегатрону в таком виде. А значит - небо... Ввысь. Не задумываясь о том, что внизу, желая вырвать вот это... эту тварь из мыслей. В памяти всплывали строки одной из услышанных здесь песен. Выше звезд хрустальные дороги. Выше звезд свобода без оков. Выше звезд ни боли ни тревоги. Выше звезд прощенье и любовь. Выше звезд, ха... Туда ему давно не попасть. Не Праймасова Гончая, конечно, но на его счету дезактива достаточно, чтобы лишиться желаемого. Ну и пусть, его устраивает. Он - Тиран Небес. "Они обретут покой, рано или поздно, они обретут его там, где загорелись их искры, дома..." Каонец шептал эти слова в канал триады, затушив оптику, виноватым тоном, пытаясь хоть как-то утешить Старскрима. Сикеры были чувствительными созданиями, а ужасы войны сделали их эмоции ещё ярче: гладиатор с трудом представлял, что сейчас чувствует самое дорогое для него создание. Сейчас максимум, что мог сделать серый мех - проявить всё возможное понимание и прощение на любую выходку Искры после "общения" с мертвецами. Да, Скрим напросился на это сам, да, Мегатрон был против, но не выполнить просьбу и не пустить было бы верхом недоверия и неуважения, что было бы ещё большей ошибкой. Шепот на канале... Ох... Ведомые тоже услышат, не поймут или поймут, но вопросов всё равно не избежать. Наорать бы сейчас в ответ: "Заткнись!!!" - нет, нельзя ни в коем случае, орать на кого угодно, но не на Мегатрона. Он, конечно, простит, но ведь себя потом не простить, что орал без повода аки спарк восский. Вос. Шипение. Сикер отключился, полностью заблокировался ото всех вызовов, по всем каналам вплоть до личного закрытого канала их с Мегатроном. Ничего, лидер его и снизу видит прекрасно, а другие... Ржу на них, подождут. Старскрим погрузился в свою стихию полностью, тихо хмыкнул сам себе, а потом всё же вернулся на связь и тихо шепнул в ответ: "Смотри. Мегз." И снова отключился. Будет серый мех смотреть или нет, он не знал, но всё равно решил совместить приятное с полезным - вытряхнуть из проца посторонние мысли и просто развлечься в небесах, вложить полет сейчас всё своё умение и мастерство, всю грацию и маневренность. Когда-то с триадой они делали это на спор... Кто лучше, кто быстрее. Сейчас истребитель выкладывался на полную, разве что оружие не задействовал, слишком близко к Немезиде... Оно и к лучшему, все отрицательные мысли, все негативные желания, всё выметалось в этом буйстве воистинну высшего пилотажа. Не зря Старскрим считал себя лучшим. Да, как вон он зачастую мог смыться прочь при угрозе себе, да, он был вздорен, эгоистичен, капризен и высокомерен, но здесь - в небесах - он был лучшим по праву. Никто пока не смог оспорить это. А теперь если и оспорит, то... шлак, то налить уже. Он получил то, что когда-то хотел. Всё остальное у него уже было. Высший пилотаж, недостижимый для недостаточно чувствительных гироскопов, недостаточно быстрых процессоров, избыточной брони, излишне грубого корпуса. Каонцы жили соседями к Восу, и каждый в тайне хотел попасть туда, подальше от грязи, беспредела и голода, хотел научиться также летать. словно с этим умением бы пришло признание их, представителей низшей касты, равными. Серый мех не отрывал взгляда от своего заместителя не только потому, что тот просил эти сделать, сколь из желания хоть зрительным контактом быть рядом. "Мы разные, Скрим" - пробегали про себя мысли, после получения сигнала об отключении истребителя от всех каналов, - "Грация против грубой силы; горячесть и вспыльчивость против ледяной ненависти. которая была во мне когда-то и которая навсегда останется недосягаемо глубоко".