Можно ли назвать любовь мертвой?

— Народ! — дверь лофта отодвигается и стая видит Айзека. Парень с широкой улыбкой раскрывает руки для объятий, но непонимающе хмуриться, когда понимает, что обнимать его никто не собирается. Лидия сидит на диване, уткнувшись в плечо Питера (что?). Стайлз сидит рядом с Питером, уткнувшись взглядом в пол. Дерек сидит возле Стайлза, положив руку на его плечо, словно успокаивая. Скотт и Кира просто сидят на кровати. А Айзек стоит и не понимает. Не понимает, почему они такие расстроенные. Не понимает, где Эллисон. Его Эллисон. — Скотт, где Эллисон? — бета бросает на пол сумку с вещами и делает пару шагов вперед. Скотт поднимает на него взгляд и машет головой. — Кира? Питер? Лидия? Дерек? Стайлз? Где Эллисон? — Прости, — подает голос Стайлз. Лейхи смотрит на него. Темные круги под глазами, взъерошенные волосы, хриплый голос. За что он извиняется? — За что, Стилински? — Это всё из-за меня. — Что из-за тебя? Ты можешь мне толком объяснить? — Ее больше нет, Айзек, — говорит Дерек. — Эллисон больше нет. Нет. Ее. Больше. Нет. Н е т.

«В книгах и в жизни все как будто раз и навсегда условились говорить или только о какой-то почти бесплотной любви, или только о том, что называется страстью, чувственностью. Можно ли назвать любовь мертвой? »

Закат солнца это граница между днём и ночью, светом и тьмой. В эти минуты на ум приходят мирные спокойные мысли, нет места суете и заботам, вокруг царит тишина и покой. И хочется, чтобы эти мгновения длились бесконечно долго и мы могли бы наслаждаться этим чудным закатом максимальное количество времени. Округлая половинка луны подсветила небо на Бейкон Хиллс едва уловимым серебристым мерцанием. Совсем не темно, просто кажется, что смотришь на привычный мир сквозь что-то полупрозрачное. Ветер нежно шепчется с деревьями и играет с волосах степенно гуляющих девушек. Вместе с сумраком на засыпающий город спускается сыроватая прохлада, и, чем темнее, тем больше она вступает в свои права. В тишине улицы любой звук кажется особенно громким: шелест позеленевшей травы, чириканья кузнечиков, звякнувшие в темноте ключи. В прихожей витал запах роз и цитрусовых. Дома было пусто — как всегда — и прохладно. Парень глянул на наручные часы. Они замерли, показывая 7:56. Затем в мгновение ока цифры сменились на 8:03. Лейхи закрыл двери и прошел в гостиную. Присел на диван, откинувшись на спинку и прикрыл глаза. — Айзек. Бета резко открыл глаза и поднялся с дивана. До жути знакомый голос.. — Айзек. Сзади. Айзек повернулся. Черт. Перед ним сейчас стояла Эллисон. Которая, по словам стаи, погибла в битве с Они. И.. она была полупрозрачная? — Как?.. — Я не знаю, Айзек, — девушка пожала плечами. — Я понятия не имею как тут оказалась. *** — Какого это? Умирать. Больно? — Нет, — да. Да, умирать больно. Не верьте никому, кто говорит что смерть это не больно. — Ты словно.. Словно летишь в воздухе и падаешь на мягкую подушку. Айзек усмехается, тихо хмыкает и еле заметно качает головой. — А как пахнет смерть, Эллисон? — Пахнет? Я не помню, прости. *** — Чем же для тебя пахнет смерть, Айзек? Лейхи валяется на земле и захлебывается кровью. Чужие альфы не вовремя пожаловали в гости. — Цветами. Знаете, вот заходишь ты в цветочный магазин, а там и запах роз, и орхидей, и еще многих других цветов. Все они создают какой-то загадочный приятный аромат и создается впечатление, что ты попал в цветочный сад. — Свежестью после дождя. Ты выходишь из дома после дождя и полной грудью вдыхаешь этот запах. На небе все ещё висят черные тучи, и легкий ветерок приятно ласкает твое лицо. Тело полностью расслаблено и на душе легкость. — И.. — парень сделал последний вдох и его дыхание замерло. — И чем Айзек? Айзек? И тобой. Тобой, Эллисон Арджент.