Королева Нарнийская Сьюзен

Оперение стрел обжигает металлом белоснежные пальцы холёных особ. Я — вторая по счету, хозяйка лесов, я владею никем не изведанным даром, у меня в волосах — это Эдмунд сказал, — отражается белое светлое солнце. На заре я открою резное оконце, потирая спросонья слепые глаза, я накину свой плащ, натяну сапоги, я вскочу на коня, белоснежного Сивку, и помчимся. Дороги червонные нитки оплетают не сердце мне — душу. В груди. И запуганной девочки нет и в помине. Я черчу по стволу старой ели следы, наблюдая, как клонят головки цветы, и мне кажется, будто места здесь — святые. Я, напившись воды из того родника, что за дальней горою скрывается в чаще, — я к обеду вернусь в тронный зал. В настоящем и тиара не давит, и доля легка. Отряхнув юбку платья от желтой пыли (Эд смеется, что так говорить — это слишком, ну, а мне все равно — не бывает излишка закаленной в раздумьях и песнях любви), я пройду, не печатая шаг, по коврам, улыбнусь королям, помашу королеве, и, внимая цветам, запоют менестрели: — Королева Нарнийская Сьюзен пришла!