Помада

— Джерард, ты вообще меня слушаешь? — Что?.. — В последнее время я слишком часто выпадаю из реальности. — Прости, я задумался. Так о чём ты? Линдси противно цыкает и продолжает рассказывать мне о чём-то. Её накрашенные губы — я, кстати, никогда не любил яркую помаду — слипаются, стоит ей сомкнуть их. Интересно, какой толщины слой помады? Делаю ставку на два сантиметра. Сегодня её губы слишком огромны. — Линз, — перебиваю её трещание, когда шея начинает болеть от постоянного кивания невпопад. — Пойдём в кино? Иногда задаюсь вопросом: почему я всё ещё встречаюсь с этой девицей? И сразу же нахожу ответ: я обещал сходить с ней на выпускной. Никогда не давайте обещания, выполнять которые придётся через несколько месяцев. Даже не вздумайте. Мало ли что. На вас с неба может свалиться кирпич, а смерть не повод забить на свои слова. Во всяком случае, ваша девушка даже на похоронах припомнит вам: «Ты же обещал!..». Линдси хочет на ужасы и обязательно сесть на задний ряд. Ряд поцелуев, ряд, где парни объедаются помадой. Я не голоден, поэтому беру билеты на пятый. Хочу сказать, с парнями в этом плане проще — их губы чисты. Нет, я не говорю, что они девственны; я о том, что при поцелуе с ними не приходится жмуриться от химического привкуса. Сколько бы производители не старались, а помадам до фруктов во вкусе ещё очень далеко. Да уж, почти все места свободны, кроме последнего ряда — там всего одно незанятое кресло. Мне повезло, не придётся объяснять Линз, почему мы не можем пересесть назад. Хоть бы мы сидели одни во всём ряду. Тогда можно будет закинуть ноги на соседнее... На соседа. Прелестно. — Прости, не мог бы ты подвинуться хотя бы на одно место? — Этот парень один. На этом не-совсем-ужастике. Молча смотрит на меня в ответ. Слишком крупные глазёнки, но зато маленькие губы. По крайней мере, они кажутся такими после непозволительно больших губ Линдси. — Ну, двигайся! — Я уже представляю, как прямо в ботинках поднимаю ноги на кресло... — Нет, я хочу сидеть здесь. — И со всей дури впечатываю их в лицо этого наглеца. Ему повезло, что я слишком устал. Но, знаете, тот чувак с небес — крутой мужик. Мой сосед тоже неплохой, предложил мне поп-корн. Я не гордый, от халявы не отказываюсь. Скажите мне, кто снимает эти глупые фильмы ужасов, и я набью ему морду. Просто за то, что те парни на задних рядах вынуждены вместо поп-корна есть помаду, успокаивая своих спутниц. Чёрт, как же хорошо, что Линз — чисто из принципа — целуется только там, наверху, у стены. Когда мне скучно, я всегда разглядываю людей. Разглядывать людей в тёмном помещении мне ещё не доводилось ни разу. Что ж, мой щедрый сосед — первый опыт, а я вновь лишился девственности в чём-то. Так, мне не нравится этот его скорпион на шее. Неужели нельзя было набить что-либо другое? Эй, а что это такое... — Что за хрень у тебя на футболке? — не слишком громко, но и не слишком тихо, чтобы он расслышал. В его ответе мне не удалось разобрать несколько слов, но из того, что услышал, я уяснил вот что: его девушка обожает красить губы помадой, и это его задолбало. А ещё я только сейчас заметил у него пирсинг в губе. Знаете, я ни разу не целовался без помады и с пирсингом. Надо же когда-то попробовать, да и возможность у меня есть. — Эй, парень, повернись-ка. Ну а теперь я могу дать вам парочку советов: не раскидывайтесь долгосрочными обещаниями; не целуйтесь, если у девушки накрашены губы; а когда вас хотят ударить не без причины, не уклоняйтесь — будьте мужчинами.