Сети

Светло-розовый уютный домик, словно с открытки какого-то наивного американского фильма; ухоженный садик с газоном и клумбами; резной кованый забор. На секунду остановившись и в нерешительности оглядев пустой сад, Гелиос, собрав силу в кулак, вошел внутрь. Калитка скрипнула, словно возмущаясь, что ее потревожили, гравий захрустел под ногами. Зачем-то несколько раз застегнув и расстегнув ветровку, мальчик нажал на дверной звонок. Десять секунд, двадцать, тридцать... Тишина. Может, это знак, что он зря пришел? Может, бежать, пока не поздно? Почему-то дома этот шаг не казался таким уж страшным, наоборот, Гелиос не мог дождаться возможности усыпить бдительность братца и отправиться на откровенный разговор с фигуристкой, чтобы она все-таки узнала все то, что Неф ей так и не рассказал. Почему Гел был уверен, что Кино станет его слушать? А он и не был, собственно. Он даже не задумывался, что что-то может пойти не так, что Макото не пожелает разговаривать с ним... Глупо? Наивно? Может быть. Но раз Рит и вправду решил больше никогда не вмешиваться в жизнь Кино, это сделает его брат, чего бы это ему ни стоило. И пусть это звучит вызывающе и глупо. - Вы ко мне? Гелиос вздрогнул и обернулся. Безусловно, перед ним стояла Макото Кино: тот же неизменный конский хвост из вьющихся каштановых волос, сейчас медно-рыжих из-за вышедшего солнца; те же зеленые глаза, как на всех фото и видео. Костыли... Прокашлявшись, Гелиос ничего не нашел лучше, чем кивнуть. Окинув мальчика взглядом и, видимо, не отнеся его к списку журналистов, которые то и дело осаждали ее жилище, Макото пожала плечами и вынула из кармана ключи. Интересно, почему ее совершенно не испугал незнакомый парень? - Давайте я вам помогу, - не дожидаясь разрешения, Гел машинально взял из рук девушки ключи и вмиг открыл двери. - Можно мне войти? - Входи, - Гел успел заметить, что удивление все-таки отразилось на ее лице, прежде чем они вошли в прихожую, - прости, но я бы хотела все-таки узнать... - Меня зовут Гелиос. Кино медленно обернулась и посмотрела на незнакомца новым взглядом. Гелиос. Гелиос! Так зовут брата Нефа! А она все пыталась вспомнить. Но что... Все сжалось внутри Макото, комок горькой злобы подступил к горлу. Зачем он здесь? Что еще ему от нее нужно? - Я вижу, мисс, вы все-таки поняли... - сконфузившись, кашлянул мальчик, и в бледные щеки его ударил нервный румянец. - Быть может, вы... - Уходи, - жестко отчеканила Макото. Она не собиралась устраивать сцен, но и слушать - тоже. Ей стоило стольких сил заставить себя хотя бы выйти из дома, и тут, когда сердце ее хоть и не успокоилось, но все-таки притихло, в ее жизнь снова возвращается этот... этот... Мако толком даже не могла найти определения, что она думала о Рите. Не хватало, чтобы, помимо звонков, она еще и игнорировала его посланцев! - Мисс, пожалуйста! - взмолился мальчик, непроизвольно шагнув вперед, однако Кино отскочила от него, как от дикого зверя, и Гелиос замер. - Пожалуйста, выслушайте, я не займу у вас много времени. - Не надо, уходи, мальчик, я не хочу разговаривать, - развернувшись, Макото как можно быстрее пошла в гостиную, надеясь, что Гел, услышав отказ, сдастся и уйдет, однако когда девушка села на диван, парень уже был рядом. - Одна минута. Я клянусь, что уйду через минуту, - он дрожал так, словно его здорово лихорадило, по все еще детскому лицу расползлись уродливые красные пятна; сжав тонкими пальцами "собачку", мальчик беспрестанно дергал замок красной ветровки, и от этого казалось, что он сейчас просто-напросто расплачется, если Кино его не выслушает. Ей стало его жалко. Не Нефа. Гелиоса. За то, что Рит додумался послать своего брата к ней, даже наверняка не задумываясь, как мальчик будет чувствовать себя в доме, где ему не рады, да еще и с незнакомым человеком. Очередной эгоизм. Стиснув зубы, нутром чувствуя, что совершает ошибку, за которую поплатится ни одной бессонной ночью, девушка кивнула на соседний диван, и Гелиос тут же шмыгнул на отведенное ему место. - У тебя минута, - напомнила Кино и из последних сил откинулась на спинку дивана. Все мысли разом покинули голову Гелиоса. Он знал, что Мако не шутит. Она не будет его слушать дольше, чем позволила, и у него всего несколько секунд, чтобы сказать ей так много!.. Сказать так, чтобы ему поверили. Но способна ли еще Макото Кино верить? Верить не кому-то, а самому брату Нефа Рита, человека, который разбил ей сердце? - Для начала я хочу вам сказать, что Неф не знает, что я здесь, - дрожащим голосом начал Гел, однако Кино его перебила: - Значит, все-таки Неф! - Да. Его зовут Неф Рит. Он говорил вам правду. - Хотя я обещала тебя выслушать, я все-таки не потерплю такой наглой лжи, - тоном, каким умные взрослые корят лгунишек, заявила Кино, - я все знаю. Можешь не стараться. - Не всё! - Гел почувствовал, что отчаяние очень некстати скользит в его голосе, и от этого мысли путаются еще сильнее. - Неф и правда вас любит. Я клянусь вам. Я его брат. Я еще никогда не видел его таким несчастным, как после расставания с вами. Губы Макото перечеркнула жесткая усмешка, но она промолчала. - Да, сначала он познакомился с вами из корыстных побуждений... Но только сначала. Он изменился! Он полюбил! - захлебываясь словами, торопился Гелиос. - И теперь несчастен, потому что... - Прости, твоя минута истекла, - пожала плечами Кино с деланным безразличием и спрятала за челкой глаза. Гел знал, что она пытается скрыть боль. - Мне жаль тебе это говорить, но я все-таки прошу тебя уйти и больше никогда сюда не возвращаться, - и хотя голос ее смягчился, от тоски, пропитавшей его, Гелиосу захотелось взвыть. - Вы не верите мне... Конечно, не верит! Кто он такой, чтобы она ему поверила? Неф погубил это доверие своей трусостью, однако в одном был прав - такая, как Кино, лжи не простит. Слишком честная. Слишком сильная. - Я прошу тебя. Пожалуйста. Она отвернулась, видимо, пытаясь совладать с собой, и Гел встал с дивана, чувствуя, как дрожат ноги. Он не смог. Ничем не смог им помочь. - Я уйду, мисс Кино, - мальчик шагнул к Макото и протянул руку, заставляя девушку повернуться. В бледных пальцах был сжат голубой конверт без подписи. - Но сначала возьмите это. Макото с недоумением посмотрела на конверт и нерешительно приняла его; глаза ее были красными. - Что там? - Деньги. Те самые, что Неф у вас занимал на мои лекарства, - не дожидаясь реакции Мако, мальчик двинулся к двери. - Прощайте, мисс Кино. Надеюсь, вы когда-нибудь нас простите. Оглушительно стукнула мягко захлопнутая дверь. *** - Я был у Макото Кино, - Гелиос не знал, зачем это говорит, прекрасно понимая, что Неф его по головке не погладит, услышав о непослушании брата. Однако держать в себе Гел этого больше не мог. Всю дорогу, что он шел от дома Мако, а потом ехал в автобусе и поднимался по лестнице к себе, он только и сдерживал слова правды. Пусть и неприятной для его старшего товарища, но - правды. И даже если тот до конца жизни посадит его под домашний арест, отберет все книги и не пустит в школу, Гелиос будет знать, что сделал все правильно. - Что? - оторвавшись от компьютера, Рит с непониманием уставился на брата; в его голосе не было удивления, как будто он и вовсе не понял, что тот ему сказал. - Я. Был. У Макото. Кино. Глядя на красного, как рак, и страшно решительного Гелиоса, Неф в себе даже злости не нашел. Пусть такой поступок можно назвать глупым, но зато сколько в нем любви... - И зачем? - почти буднично спросил он, однако мышка в его руках дрогнула, все-таки выдав внутреннее волнение. - Я должен был попытаться. Ну да. И как Неф мог подумать, что Гел его послушает? Смешно. В конце концов, это же его младший брат. Брат, которому львиной долей достались и смелость, и благородство. Уж кто-кто, а он бы не оставил все так. Борец за добро и справедливость. Неф еле удержался от того, чтобы не усмехнуться - пусть и с грустью пополам. - И попытка, как я вижу, не удалась?.. Впрочем, Рит понимал, что вопрос риторический. Ответ на него не требовался, он знал его без всяких попыток. Их с Кино жизни разошлись по разным сторонам, и возможность пересечься, увы, уже не принесет им даже толики былой радости. Причем не только для нее, но и для него тоже. Ведь если бы они остались вместе, Неф бы всегда чувствовал себя виноватым, недостойным ее. Пока он сам себя не уважает, никто не сможет уважать его. Даже если любит. А зачем ему любовь, которая скорее похожа на подачку? - Сначала она даже слушать меня не хотела, - видимо, от сердца у Гела отлегло, потому что он все же решился присесть на краешек стула как раз напротив разместившегося за кухонным столом брата. - Неужели выслушала? - а тут Неф все-таки удивился. - Дала минуту. Я пытался, но она попросила больше никогда... ну, ты понимаешь, - замялся юноша. - Я отдал ей деньги. - Какие? - не сразу сообразил Рит и изумился еще больше: - Неужто взяла? - Честно говоря, я ей и шанса не дал отказаться. Просто ушел. И еще, - сильнее покраснел начавший было принимать нормальный вид братец, - она мне понравилась. Очень. Хоть и показалась сначала суровой. Но я же понимаю, что это все... - Из-за ненависти? - Из-за любви. Неф покачал головой и улыбнулся. Вот что ни говори, а Гелиос все-таки не понимал спокойного взгляда Рита. Безусловно, Неф не тянул на прежнего весельчака. Под глазами залегли тени, улыбка давно пропала с губ. Он притих и осунулся, но все-таки... все-таки был почти спокоен. Его не удивляла реакция Кино; у него больше не было порыва кинуться к ней. Смирился. Принял. Или?.. - Знаешь, - неожиданно заявил Рит без всяких переходов. - Я ведь решил пойти учиться. Как на это смотришь? Не стыдно тебе будет, что твой великовозрастный братец таки решил закончить школу? - Даже не знаю, - опешил Гелиос, - ты это серьезно? - А почему бы и нет? Что мне, весь век окна драить?.. Гелиос не знал, как долго еще продержится хандра его брата, что ждет их впереди, получится ли у Нефа достичь всего, что он задумал, но впервые за несколько дней в их кухню по-настоящему заглянуло солнце. И точно такое же - Гел верил, искренне верил, - сейчас заглядывает в окно Макото. Яркое, теплое. Дарующее надежду и успокоение. Проливающее свет на, казалось бы, самый мрачный путь. Пускай Мако еще не признает это солнце, не видит его, не чувствует, но все поправится, теперь Гелиос знал это твердо. И, быть может, тогда... Нет, Гелиос не хотел загадывать. Он просто знал, что все будет правильно. И солнце будет. Всегда.