У Джексона Уиттмора стоит.

      Уиттмор обессиленно опустился на кровать и устало прикрыл глаза руками. То, что происходило в его жизни в данный момент, просто адски напоминало какой-то туповатый малобюджетный фильм ужасов. Он был кем, канимой? Липкой змеей, ищущей…хозяина? Бред какой-то. Джексон Уиттмор сам себе и хозяин, и царь, и Бог. Парень тихо застонал. Он вскинул руку, пытаясь выпустить приобретённые когти. Получилось не сразу, но все же. Конечно, Джексон должен радоваться, наконец-таки его мечта сбылась: он стал сильнее, быстрее, внимательнее… Но сам факт того, что совсем недавно по ночам он бегал по улицам Бейкон-Хилз, размахивая длиннющим хвостом и пытаясь убить своих одноклассников, не давал ему насладиться своим долгожданным обращением в волка.       Ему ужасно хотелось сказать «спасибо» всем тем, кто помог ему, кто «убил» в нем эту уродливую ящерицу, но как можно? Он же Уиттмор, что значит «Напыщенный индюшиный зад», как сказал бы Стилински. Не в его это стиле, ой как не в его. Джексон в очередной раз застонал, переворачиваясь на живот и подгребая под себя подушку. Все это казалось диким сном. Он даже ущипнул себя пару раз, в надежде на то, что проснется и с радостью осознает, что нет никаких оборотней, волков, каним и охотников, что это все ему просто приснилось. Но увы, он не проснулся. Вообще ничего не изменилось, разумеется, кроме настроения.       События, произошедшие пару дней назад, казалось, перевернули весь его внутренний мир с ног на голову. Если раньше парень мечтал быть лучше всех и вырваться в большой город, то сейчас не было ничего. Вот прям вообще ничего. Пустота. Не было мечтаний, желаний, или каких-либо стремлений. Джексон хотел только одного. Извиниться перед Стайлзом. Да, черт возьми, именно перед Стайлзом Стилински. Этот гиперактивный подросток всю жизнь его злил и выводил из себя, чем и заслуживал саркастические и колкие замечания. Но, несмотря на все это, он всегда старался помочь, сделать как лучше. Уиттмору было немного стыдно за свое поведение, но он решил не торопиться. Вдруг он просто еще не отошел от всего того дерьма, что вылилось на него? Скорее всего, так оно и есть. Джексон пообещал себе, что, если и завтра его совесть также будет напоминать о себе, он наведается к сыну шерифа, но уж точно не сейчас. Парень вздохнул, накрывая голову руками.       Еще одна немаловажная проблема Джексона заключалась в том, что вот уже около двух месяцев у него колом стоял на того самого Стайлза. Этот недоделанный спаситель только одним своим видом подталкивал его на преступление. Кто бы знал, чего стоит Уиттмору не оттрахать его прямо на скамье, когда Стилински расхаживает по раздевалке перед тренировкой в трусах, блистая своим тощим и бледным торсом. Парень застонал, впечатываясь в подушку лицом. Мысли об этом щуплом, полном сарказма тельце возбуждали не хуже, чем виагра. Это ж как нужно было согрешить, чтоб мысли завязывались в клубок, а в трусах начиналось движение только от одного взгляда на этого паренька? Джексон ума не мог приложить, где ж он так проштрафился.       В джинсах становилось все теснее, теснее и, перевернувшись на спину, парень слегка сжал бугорок на джинсах, но сразу же отдернул руку. Ублажать самого себя в планы Уиттмора не входило. Особенно, представляя себе сына шерифа, пошло раздвигающего свои ножки. Парень скомкал простынь в кулак, в надежде хоть чуть-чуть успокоиться. Еще хоть одна мысль или воспоминание, и он точно сорвется, вцепившись в свой стоящий, будто свинцом налитый, член. — Джексон, ты тут? — за тихим голосом последовал мерзкий скрип двери. Уиттмор выпучил глаза, подрываясь на кровати и впиваясь взглядом в голову, просунувшуюся в образовавшуюся щель. — Стилински…- прошипел парень, сжимая зубы, — что ты тут делаешь? — чеканя каждое слово, выдавил он из себя, пытаясь прикрыться одеялом. Только его для полного счастья не хватало. — Ну я это, — парень, запутавшись в своих ногах, ввалился в комнату, в последнюю секунду успевая зацепиться за дверную ручку, — решил проведать тебя, узнать, как ты себя чувствуешь, — он сунул руки в карманы, явно не зная, куда себя деть. — Какого хрена ты приперся, Стайлз? — Джексон медленно закипал, сжимая кулаки до белых костяшек. Лишь одного взгляда на этого паренька, усыпанного маленькими родинками, хватало на то, чтоб дойти до предела, — кто тебя вообще сюда пустил? — Ну я стучал, но никто мне не ответил, — Стилински запустил руку в волосы, нервно перебирая пряди, — и я решил зайти. Только не шипи, Уиттмор, я правда волновался, — Джексон мысленно молил всех богов, чтобы этот придурошный свалил как можно скорее, желательно, сейчас. — Я в норме, ты доволен? А теперь взял свои тощие ноги в свои не менее тощие руки и исчез из моей комнаты! — Парень рыкнул, удобнее сел на кровати, пытаясь прикрыть руками стояк, — ну, чего застыл? Вали! — Ну уж нет, — Стайлз скривился, подходя к кровати, — я понимаю, у тебя стресс, бла-бла-бла, но после всей этой истории все были настолько рады, что все кончилось, что совершенно забыли о тебе, — парень присел на кровать, сложив по-турецки ноги, — но ты же меня знаешь, в каждой бочке затычка, — поймав на себе злой взгляд желтых глаз, он шумно сглотнул, но все же продолжил свой маленький рассказ, — я правда волновался, Джекс, и если ты хочешь, чтобы я слинял отсюда, то тебе придется выкидывать меня силой. — Стилински широко улыбнулся, разводя руками. Уиттмор глубоко вздохнул, пытаясь думать о чем угодно, только не об этом гиперактивном пареньке, который находится в полуметре от него самого. — Со мной все хорошо, Стайлз, — парень потер переносицу, переводя взгляд на стену, — а теперь можно я посплю? — Ты назвал меня по имени? — Стилински улыбнулся еще шире, поддавшись вперед и стягивая с Уиттмора одеяло, — нет, чувак, спать ты не будешь. Я пришел сюда не для того, чтоб попялиться на твою кислую физиономию и свалить обратно, к волкам. У нас с тобой другие планы, Джекс, да отдай ты мне одеяло! — Стилински нахмурился, со всей силы дергая ткань на себя. «Перетягивание каната» длилось не более минуты, и Стайлз бы с радостью отпустил злосчастное одеяло, но, как говорится, с кем поведешься, от того и наберешься. А Джексон опять молился всем богам, дабы этот идиот оставил гребанное одеяло и свалил подальше. Член все еще стоял как кол, и к мольбам хозяина не прислушивался. Сильно погрузившись в свои мысли, Уиттмор неосознанно ослабил хватку, за что и поплатился вскоре. — Вау, Джекс, так вот почему ты все пытаешься меня спровадить, — Стайлз весело хохотнул, окидывая взглядом выпуклость в районе ширинки, — эй, чувак, джинсы не жмут? — Заткнись, Стайлз, пожалеешь. — парень нахмурился, отбирая одеяло обратно. — Ну Джекс, признавайся, на кого передернуть решил? — сын шерифа стянул с себя ветровку, неосознанно оголяя краешек живота. Джекс тихо зарычал, сталкивая парнишку с кровати. — Стайлз, вали отсюда, мы с тобой даже не друзья, чтоб ты так себя нагло вел, — терпение было на исходе, а любая попытка успокоится разбивалась об это тельце. Конечно, Стилински даже и не подозревает какие мысли и желания вызывает у Уиттмора. Если бы знал, за километр бы к нему не приблизился. Тем временем Стайлз, с горем пополам поднявшись с холодного пола, завалился обратно на кровать, внимательно разглядывая злое лицо одноклассника. — Если скажешь, на кого решил вздернуть, так уж и быть, уберусь восвояси. — Стилински облизнул губы, чем окончательно снес крышу Джексона. Парень рыкнул, его глаза засветились желтым. Он схватил Стайлза за майку, притягивая ближе к себе. — А я ведь тебя предупреждал, идиот, — Уиттмор прижал тонкие ладони паренька к матрацу, навис над ним, заглядывая в испуганные глаза, — что такое, Стилински? Теперь ты не такой веселый? — Джексон усмехнулся, прижавшись бедрами к такому горячему, даже через одежду, телу. — Л-л-ладно, Джекс, посмеялись и хватит, — Стилински нервно улыбнулся, пытаясь вырвать запястья из рук парня, на что тот лишь довольно хмыкнул, — я все понял, чувак, отпускай, и я сваливаю. — Да нет же, придурок, — Уиттмор провел кончиком носа по усыпанной родинками щеке, чем вызвал судорожный вдох. Давление в трусах достигло пика, послужив парню тем, что он послал осторожность и здравый смысл куда подальше. Джексон прикрыл глаза, припадая губами к шее, слегка прикусывая нежную кожу. На слабые попытки Стайлза высвободиться из крепкого захвата он уже давно не обращал внимания, стараясь не отвлекаться от мягкой шеи.       Майка мешала дико, но снять ее, не задействовав хотя бы одну руку, вариантов не было. Джексон оторвался от своего занятия, заглядывая в испуганные глаза паренька. — Если отпущу, не убежишь? — вопрос был глуп, как лицо Стилински в эту секунду, но он имел место быть, а ответа на него нет. Видимо, парень все еще не совсем понимал, что происходит. Уиттмор медленно освободил запястья парня, сразу же забираясь рукой под майку, ощупывая гладкую кожу на груди, коленом же слегка прижавшись к промежности, чем вызвал тихий полустон — полувскрик. Удовлетворенно улыбнувшись, он все-таки кое-как стянул злосчастную майку с вожделенного тела, восторженно разглядывая его. Провел ладонью по бледной коже, спускаясь ниже, но наткнулся на неприятную преграду в виде джинс, недолго провозившись с застежкой, рука опустилась на член Стайлза, слегка сжимая его. Все это время Стилински лежал, практически не двигаясь, наверное, пытаясь привести мысли в порядок и хоть немного понять, что тут, блин, происходит, но намерения Джексона не понял бы разве что труп. Стайлз открыл было рот, собираясь выпалить гневную тираду, но тут же был нагло заткнут жестким поцелуем, чем опять был повержен в ступор.       Уиттмор целовал страстно и властно, покусывая губы. Его не заботило, что на поцелуй никто не отвечает. Единственная вещь, что побуждала парня к действиям была спрятана под тканью трусов Стайлза. О да, Джексон чувствовал, как его член оживает, медленно становится все тверже и тверже. И это окончательно срывало крышу. Уиттмор одним рывком стянул с парнишки оставшиеся на нем вещи, по-собственнически сжал оголившееся бедро и тихо застонал, упершись лбом в лоб парня. — Твою мать, Стайлз, какого хрена я тебя так хочу, — он облизнул пересохшие губы, пытаясь стащить с себя штаны, — не смей ничего говорить, это был риторический вопрос, — когда с джинсами и остальной ненужной тканью было покончено, он оглядел лицо парня, поглаживая его бедро. Вид раскрасневшегося и напуганного Стайлза пьянил рассудок, заставляя Джексона опять застонать. Губы прижались к полураскрытым губам парня, а рука легла на вставший член, аккуратно поглаживая, заставляя краснеть еще больше. — Уиттмор, — сквозь поцелуй пролепетал Стайлз, — тебя посадят, сука, в гребанный дом Айкена, я договорюсь, — он зажмурился, обхватывая шею новоиспеченного вервольфа, прижимая его тем самым ближе к себе. Джексон и не надеялся, что паренек ответит ему, в его планы входило просто не слишком жестоко изнасиловать его, а потом… Он и не думал, что потом, главное ведь, что сейчас? Стилински не менее страстно отвечал на поцелуй, зарываясь пальцами в густые волосы парня, притягивая к себе ближе, ближе. От прикосновения горячих рук по телу то и дело сновали туда-сюда мурашки, и парень с ужасом для себя признал, что хотелось большего.       Джексона не особо заботило, что там думает этот шизанутый паренек, поэтому, не отрываясь от мягких губ, он одной рукой полез под подушку, пытаясь найти там давеча оставленный тюбик с кремом, другой же не останавливался, водя рукой по члену парня. Найдя искомое, Джекс на несколько секунд оторвался от своего занятия, измазывая пальцы в прохладной субстанции. Он аккуратно развел ноги паренька, огладил такую желанную сейчас дырочку, слегка проникая в нее одним пальцем. Стайлз чуть нахмурился, прикусывая нижнюю губу, но ничего не сказал, лишь притянул Уиттмора за новым поцелуем, чувствуя, как палец проталкивается глубже, а к нему добавляется второй, доставляя намного больше дискомфорта, чем первый. — Джекс, давай, — хриплый голос, заставивший слегка вздрогнуть парня, — иначе я самолично запихну тебя в дурдом, — Джексона долго просить не пришлось, он и сам еле сдерживался.       Приставив головку ко входу, он на секунду замялся, но, окинув взглядом Стайлза, прикусил губу, толкаясь внутрь. Перед ним лежал сын шерифа, пошло так раздвинув свои ноги и часто дышал, покусывая свою нижнюю губу. Краска опять начала заливать светлое лицо, было видно, что ему больно, но тот терпел, чем вызвал одобрительную ухмылку на лице оборотня. Джексон входил медленно, давая возможность привыкнуть, тратя на это практически весь запас самообладания. Он поцеловал Стайлза, и в этом поцелуе не было той грубости и жестокости, что присутствовала раньше, только дикая нежность. Стилински отвечал не менее нежно, цепляясь за широкие плечи, слегка царапая их отросшими ногтями. Войдя до конца, Уиттмор послал самообладание к чертям собачим. Внутри Стайлза было ужасно тесно и горячо, практически больно. Он толкнулся один раз, второй, третий… Джексон не совсем понял, что было дальше. Его разум прояснился только тогда, когда он неистово вколачивал парня в кровать, кусая кожу на его шее, вырывая из его груди хриплые стоны. Но вдруг, все прекратилось. Уиттмор ошарашено уставился на Стайлза, который, опрокинув его на кровать, уселся сверху, давая возможность сесть повыше, чем тот и воспользовался. А потом… Стилински сам насаживался на его член, запрокинув голову к потолку и все так же сжимая плечи. Джексон сжал его ягодицы, задавая нужный сейчас темп. Таким он видел Стайлза впервые. Возбужденный, уверенный в себе, он, не стесняясь, громко стонал, пытаясь вогнать член Уиттмора глубже в себя, резче и быстрее. Такой Стайлз нравился Джексону. Он ускорял темп, притягивая парня к себе за волосы, впиваясь в губы жадным поцелуем и сбивчиво постанывая. Уиттмор чувствовал, что такими темпами он долго не протянет, и, просунув руку между ними, сжал член парня, скользя по нему в такт их движениям. Наконец, Стайлз, зажмурившись, больно укусил парня за губу, прижимаясь всем телом, к разгоряченному торсу Джексона, кончил, чувствуя, как внутри него разливается тепло. Повисло молчание, прерываемое сбивчивым и громким дыханием парней.       Стайлз уткнулся носом в шею Уиттмора, пытаясь привести мысли в порядок, что не очень хорошо у него получалось из-за руки, нежно поглаживающей его спину. Джексон лишь расслабленно улыбался, чувствуя теплое тело, прижимающееся к нему. — Я тебя убью, Уиттмор, не сомневайся. — злой сбивчивый шепот на ухо лишь вызвал у парня улыбку. — Ой, и только посмей сказать, что тебе не понравилось, идиот. — Джексон хохотнул, обнимая Стайлза за талию.