Осколки надежды

- Убери свои руки от йогурта! - воскликнул Вин и ударил по тянущимся рукам своей сестры. - У тебя их три! - воскликнула блондинка и хотела еще раз схватить йогурт, но опять получила отпор. - И вообще бить девушек нельзя. - Хороших, послушных, милых - нельзя. Дерзких, наглых, не умеющих себя вести - нужно. Веста надулась и откинула волосы назад, чтобы они ей не мешались. А мы с Алеком, моим еще одним другом из немногочисленного списка знакомых, с которыми я нормально общаюсь, переглянулись и усмехнулись, так как часто наблюдали такие сцены взаимопонимания и любви между братом и сестрой. Я не мог сказать, что мы с Алеком были закадычными друзьями и могли бы пойти и в огонь и в воду друг за другом. Просто в давние времена, когда я был аутсайдером общества из-за частых болезней и, ко всеобщему удивлению, из-за неуспевания по многим предметам, только он со мной и говорил. А дальше наше общение, дружба вошла в привычку, от которой сложно избавиться. Сзади я увидел, как рыжая дампирка пружинистым быстрым шагом спешила к нам. Алеста. Вообще не понимаю, как она связалась с нами, но Вин быстро нашел с ней общий язык, так как у обоих он был колким и они сначала говорили, а потом думали. Но мне это нравилось, так как с ней было весело из-за этого. Она часто что-то выпаливала, что-то несуразное и веселое, от чего пробирает смех. - После вас, ребята, - обратился Алек к дерущимся за йогурт. - Я начинаю хвалить небеса, что единственный ребенок в семье. Алеста как раз подошла к нам, чтобы слышать последнюю фразу и, не разобравшись, к чему она была сказана, положила руку на плечо Алека и прошептала ему: - У тебя вообще нет семьи, дорогой. В этом была вся Алеста. Но шуточки про то, что у Алека нет семьи были нормой, и он не обижался на них. В принципе, из-за этого мы и стали с ним общаться. Я был изгоем общества, с которым никто не желал общаться, а только давать мне всякие прозвища и придумывать разные эпиграммы*, чем сейчас удивляло меня, так как не думал, что этим будут увлекаться маленькие дети. Но что только не придумаешь, чтобы кого-нибудь унизить. У Алека не было семьи из-за чего был неуверенным и закрытым в себе, хотя он мне не говорил, как это произошло, так как многие дампиры не имели семьи, но не закрывались в себе, вот и начали общаться, так как другие обходили нас стороной. Сейчас ситуация однозначно улучшилась: нас стороной не обходят, не глумятся - хотя при возможности всегда вспомнят слабенького, чихающего мальчика даже и спустя десять лет. - Спасибо, что напомнила, - ответил Алек, а Алеста мило улыбнулась ему и села рядом со мной. Я облокотился на спинку стула и начал качаться на нем, пока Вин с Вестой разбирались с едой, а Алеста заплетала свои сильно кудрявые волосы в хвост, мельком поглядывая на меня, а потом и вовсе расширив глаза и повернувшись ко мне. - Что с твоими волосами? Ты их постриг? - шокировано спросила она, запуская свои пальцы в мои волосы и гладя их в разные стороны, пытаясь привыкнуть к новым ощущения. - Как я сразу не заметила? В жизни тебя не видела с короткими волосами, у тебя сразу лицо другое. Я недовольно поджал губы, снова вспоминая историю их поджигания. По моему прожигающему взгляду Вин понял, что он должен сам все рассказать, и принялся излагать историю: - Я тренировался в нападающей магии и... - потянул он, указывая на мою голову, которую все еще гладила Алеста. - Вот, что вышло - его волосы загорелись. - Тебя за такое убить мало, - проговорила дампирка и убрала свои руки от моей головы, внимательно меня осматривая, что мне не нравилось. - Кстати, - добавил Вин, и Веста смогла ухватить свой йогурт и открыть, - ты же помнишь, что, как всегда, после первой недели учебы едем во Двор? Я кивнул, так как эта операция проделывалась каждые десять лет. Но Драгомиры назвали это традицией, каждый год в первые выходные забирать своих детей, и меня заодно обратно во Двор. Меня это утомляло, так как проводишь дома в совокупности один день и ночь, а по мне если оставаться, то на долго или тогда уже совсем не приезжать. - Конечно, я помню. - И зачем тебя вызывали вместе с родителями к Альберте? - спросил он, удивляя меня, так как казалось, что про это мало кто знает, только мы да Альберта. - Да, я знаю, так как видел, как вы шли туда. Все заинтересованно посмотрели на меня, а лишь пожал плечами, не понимая, почему я должен им все рассказывать. - Просто сказали, что у меня могут быть проблемы из-за здоровья, - беспечно ответил я, не говоря, что скорее всего не смогу охранять королевских мороев, а Вина подавно. - Ты не сможешь стать стражем? - быстро, как только я закончил говорить, спросил Алек, округляя глаза. - С чего такие поспешные выводы? - спросил я, смотря на буфет, думая, что может взять себе чего-нибудь перед теорией защиты и обороне мороев, которая меня никак не вдохновляла, чтобы ради нее голодать. - Нет, ничего такого, - быстро проговорил, уставив взгляд в стол. Веста внимательно осмотрела его, одновременно жуя йогурт. Пусть она и была на полтора года младше нас, но часто проводила время именно с нами, опять же не понимаю почему. Ведь она пользовалась успехом у мороев в Академии, но из-за общения со мной она проигрывала "первым красавицам и умницам" Академии. Она буквально сверлила его взглядом. Если бы она обладала духом, то смело можно было сказать, что моройка пытается всмотреться в ауру Алека и увидеть его настоящую сущность. - Сергей и так при любых раскладах может стать стражем любого мороя, - ответила Алеста Алеку, а потом посмотрела на меня. - С такими родителями грех не стать стражем, - заговорщицки подмигнула она мне. Ее шутку я не поддержал. - Это неправда. - Сергей, это не то, что правда, это истинна, - начала говорить дампирка и повернулась ко мне, чтобы отстоять свою правоту как и словами, так и делом. - Если ты даже не сможешь стать стражем Вина, - Она показала на моего друга, - то твои родители помогут тебе, и все - ты страж Драгомира. - Алеста, - немного повысив голос обратился я к ней, - хватит уже об этом. Я сам смогу справиться, и без помощи родителей и их привилегий. - Ты когда-нибудь, да используешь их привилегии, - не отставала она, а ее лицо стало серьезным, что было ей свойственно только в бою. - Нет, не использую, - сдерживая свою злость, проговорил я, так как меня этот разговор в стенку начал взбешивать, что я всегда пытаюсь избежать. Если я разозлюсь, то это никому не понравится: ни мне, ни моему собеседнику. - Каждый это будет хоть раз использовать. Все за столом следили за нашим спором или может уже ссорой. Вин даже не замечал, как его сестра бессовестно брала его йогурты, пользуясь этой ситуацией, полностью поглощенный в наш с Алестой разговор. Он всегда любил стычки и следить за ними со стороны. По мне это было тупым занятием, но, видимо, мне просто это не дано понять. Алек же наоборот не любил подобные стычки, которые происходили часто в нашем маленьком кружке изгоев. Я резко повернулся к дампирке, что она от неожиданности вздрогнула, внимательно посмотрел ей в глаза и спокойным голосом проговорил: - Алеста, запомни: я никогда не воспользуюсь привилегиями родителей - и больше никогда эту тему не поднимай. На мгновение она расширила глаза, а потом ее лицо, которое некогда было серьезным и напряженным, расслабилось и появилась легкая улыбка. - Конечно, как скажешь, - легко согласилась она со мной, а Вин показал мне большой палец, намекая, что слабость Алесты - это я. То есть успокоить мог только я. Выиграть у нее споры исключительно я. Предотвратить ссоры с ней, я мог так же спокойно. Встав со стула, я показал на буфет, чтобы все увидели, куда иду, и без всяких расспросов с их стороны пошел туда. Я встал в очередь, которая выстроилась за едой, и, сунув в карманы джинсов руки, начал ждать, пока все морои и дампиры уйдут, думая, что можно взять. Йогурт я точно не хотел брать, мне нужны была не легкая непонятная субстанция, которой и едой не назовешь. Мое размышление прервал наглый морой, который встрял передо мной в очередь. Это был Райан. У нас с ним все было взаимно с самого начала. Мы оба друг друга не переносили и ненавидели. Он первый начал меня унижать, что подхватили и другие - стадное чувство. Никогда не любил это чувство и презирал его. - Ты не видишь, что мешаешь, - грубо сказал я и толкнул его в бок, чтобы он вышел из очереди. - Кто это заговорил? - издевательски спросил Райан, поворачиваясь ко мне. Он был немного ниже меня, но это не мешало морою выпендриваться и заодно унижать меня, что выходило у него неплохо. - А, это же сопливчик. Сопливчик. Замечательное мое прозвище, которое было придумано десять лет назад, но до сих пор пользовалось успехом. Морои рядом с нами начали смотреть на нас, даже не скрывая этого, что меня бесило, как будто в цирк пришли. - И тебе привет, - спокойно ответил я, смотря куда-нибудь, только не на Райана, чтобы снова не выйти из себя. - И это все, что ты можешь мне сказать после трех месяцев разлуки? - спросил он нарочито громко, чтобы каждый желающий это услышал - А как же наша давняя дружба? - толкнул он меня "по-дружески" локтем и улыбнулся. Я грубо оттолкнул его локоть от себя и посмотрел на него. Моя челюсть сжалась, чтобы хоть как-то сдержать свою ярость. Да, я выходил из себя часто и легко, и Райан это знал, как и многое другое, что мне бы хотелось забыть. Наша так называемая дружба прошла недолго, по моим меркам, но запоминающиеся. Двенадцать лет, тогда я хотел выбраться из трясины глумления и насмешек и решил сделать это своеобразным образом - подружиться со своими врагами. Тогда Райан, насмехаясь, позволил мне использовать такой шанс и влиться в их компанию. Разгильдяйство, насмешки над другими, не смешные приколы над своими же друзьями. Дальше - хуже. Тайные грязные вечеринки с выпивкой, моройками, дампирками, которые в свои пятнадцать не прочь были напиться и целоваться со всеми, кто только попадется - все это продолжалось три года. До пятнадцать лет я пытался уйти от стереотипов, которые окружали меня, и тем самым еще больше создавая их. Райан знал больше обо мне, чем Вин, с которым я с самого детства общаюсь и дружу. Он знал то, что мне бы хотелось забыть и тем самым забыв свою сущность. И морой давал мне всячески знать, что может разболтать мой секрет всем в любой момент. Я никогда не хотел этого признавать, но мой рассудок твердил мне, что я проигрываю какому-то морою, которого могу спокойно избить, но не делал этого. Что лишний раз доказывает, что сила во владении информацией, а не в накаченных мышцах. - Почему-то многие не хотят вспоминать нашу дружбу? - взмолился Райан, поднимая руки к потолку, которые сейчас играли роль небес. - Наверное, потому, что ты никогда ни с кем и не дружишь? - ответил я вопросом на вопрос, скрестив руки на груди и безэмоционально посмотрев на него. Морой, ухмыльнувшись, тоже посмотрел на меня, выходя с очереди, уступая тем самым мне место. - Согласен, три года прошли в пустую. - Он сделал паузу. - Или нет? - спросил он скорее всего у самого себя, а потом показательно, специально для меня, обнажил свои клыки и постучал ими несколько раз. Я сдержанно улыбнулся, кивая ему в знак благодарности. - Все? Ты излил душу? - спросил я у него. Райан мне улыбнулся в ответ и пошел толкаться в другое место очереди. Я же наоборот вышел из нее и пошел обратно. Есть мне уже не хотелось. -Что у вас там опять случилось? - спросил Вин, поднимаясь со своего места, так как скоро должен был прозвенеть звонок. Веста уже убежала на свой урок, а Алек с Алестой ждали, пока мы с Вином присоединимся в ним. - Все как обычно, - пробубнил я себе под нос, думая о трех годах "дружбы" с Райаном. Он запросто мог давно уже рассказать всем, но почему-то этого не делал. Боялся? Но он морой из королевской семьи Тарус, и бояться дампиров не по их части. Может он просто сохраняет секрет для подходящего случая? Это вероятно. Поняв, что я не готов на разговоры, Вин попрощался с нами и пошел в противоположную от нас сторону, так как у него были совершенно другие уроки. Алеста своим пружинистым шагом поскакала рядом со мной, а Алек позади нас. - Почему ты хотя бы разок не ударишь его? - спросил Алек из-за спины, а рыжеволосая яростно закивала. - Один раз ударишь, и Райан поймет, что шутки плохи с тобой. Я никак им не мог объяснить, что если начну кого-то бить, исключая тренировки, то потом не смогу остановиться. Это была особенность моего характера. Меня легко вывести из себя, а успокоить сложно, даже невозможно. Помню, как только отец смог вернуть меня в нормальное состояние, когда я разозлился перед родителями, когда они меня отчитывали как раз из-за дружбы с Райаном. Однажды нашу вечеринку прервали стражи и вызвали каждого родителя, чьи дети были тогда. Мне устроили жесткий выговор. Мама всегда боялась за меня, мое здоровье, учебу, и, конечно же, узнав, что я был участником вечеринок непристойного характера, то она была готова убить меня и себя заодно. Мама даже хотела забрать меня из Академии, чтобы я учился перед их носом, вот я и взбесился, что дорогого мне стоило. - Сергей, - обратилась ко мне Алеста, когда мы начали подходить к кабинету, - хватит уже задумываться над всякой чушью, которая тебе ничего не даст. Так она мне всегда говорила, когда я думал над чем-нибудь, а она хотела говорить. Алек открыл дверь в класс, и мы вошли в него. Никто не заметил, что кто-то зашел в класс, чему был безмерно рад, так как был не готов ко всеобщему вниманию. Но когда я сел вместе с Алестой за парту, то сидевшие перед нами дампирки обернулись на нас и игриво посмотрели на меня. Это не к добру. Я откинулся на спинку стула, ожидая их гениальные фразы, которые и услышал: - У вас все случилось, ребята? - сказала одна из них, подмигивая Алесте, которая шутя хлопнула ее по локтю, убирая его с нашей парты. Как я понял они подруги, но точно сказать не мог, так как ни за кем не следил. Но судя по тому, что вместо наезда, Алеста вместе с ними рассмеялась, то видимо так все и было. - И как это было? - с интересом спросила другая дампирка. Я был готов закатить глаза, так как эти детские шуточки нисколько не забавляли меня и не поднимали настроение, но другим было весело. - Хватит уже, - улыбаясь, ответила Алеста и заставила повернуться обратно своих подруг. - Что с них возьмешь, - обратилась уже ко мне и, так же улыбаясь, посмотрела на меня. Она явно ждала от меня тоже счастливую и радостную реакцию на это шоу для детей, но я только лишь протяжно выдохнул и поймал на себе сочувствующий взгляд Алека. Лицо дампирки поникло.