Эпагон

1 Люций вышел из душевой кабины, протер запотевшее зеркало и уставился на мутное отражение. Как всегда, увидел обычного омегу - не звезда модных подиумов, но и не уродец какой. И почему он до сих пор один? Конечно, это от внешности не зависело, Люций мог быть страшнее всех экспонатов кунсткамеры вместе взятых, но найти свою истинную пару. Ему был почти тридцатник. Число завораживало и пугало, намекало на бренность бытия и быстротечность жизни. Еще вчера Люций был совсем зеленым, юным, наглым солдатом, ладно, пусть позавчера, вчера он был кэпом. Он был уверен, что поставит мир на колени. Этого, конечно, не произошло, Люций поумнел, на собственной шкуре проверил все советы родителей и поднялся до главы семьи, не опускаясь на колени. И все же. Тридцать лет. Глава семьи. Совсем один. Время от времени Люций трахался с профессионалами, но в этом не было огонька. Истинные пары на слюни исходили, когда рассказывали о своих оргазмах, и духовной близости, и счастье, что пронзает их с ног до головы каждый день. Люций плевал на романтическую чушь, он всего лишь хотел утрахаться до потери сознания. - Не в ебле счастье, - сказал он и подмигнул своему отражению. - Одежда. Двери в ванную комнату бесшумно раздвинулись, холодный воздух мазнул по коже и светлые волоски на предплечьях встали дыбом. Слуги быстро промокнули Люция мягкими полотенцами и надели на него банный халат. Загар уже почти сошел, пожалуй, стоило повторить недельный отпуск, где-нибудь далеко на юге, но осенний трафик всегда намного плотнее, а значит - уезжать нельзя. Через полчаса Люций выглядел безупречно и был готов к встрече глав семей. Предстоящее унижение слегка нервировало - пусть Средневековье было в прошлом, но некоторые крутые альфы все еще верили в то, что у омеги нет права на слово, не то что на действие. Большинство коллег Люция были теми самыми крутыми, а значит - опять его будут игнорировать, снова будут отмахиваться от его слов и предложений, какими бы дельными они ни были. Унизительно? Да. Но Люций был готов заплатить эту цену за стабильность своей семьи. В конце концов, альфы и друг друга не очень-то слушают, слишком круты для этого. Люций сложил ладони, крепко сжал их и глубоко выдохнул, избавляясь ото всех мыслей - об оргазмах, о сексе, об альфах, особенно о них. И все же. Люций уже встретил десятки тысяч альф. Не с каждым из них разговаривал, не каждому руку пожимал, но своего - учуешь в любой толпе. Только своего все еще не было. Пожалуй, стоило обратиться к врачам и проверить нос. Люций глубоко вдохнул, медленно выдохнул и окончательно избавился от посторонних мыслей. До встречи оставался час, Гладиус уже был в машине и просматривал повестку дня, отмечая спорные пункты. - Основная тема - крыса. Информация достоверная, ее добыли наши хорьки. - Хорьки Святого Сердца? - удивился Люций. Его семья не шпионила в полиции, информацию всегда можно было купить у постоянных контактов - Чистого Разума и Тихой Печали. - Нет, - ответил Гладиус, привычно не вдаваясь в детали. - Остальные вопросы стандартные - распределение общих доходов, координация работы северных и южных семей, прогноз нагрузки. Подробностей не будет, только общие тенденции. - Спасибо. Гладиус был прекрасным младшим главой, пусть слегка неповоротливым умом - это качество можно развить. Рано или поздно он заматереет и попытается захватить власть, это так же неизбежно, как смерть. Жаль, что доверять ему можно только до определенного предела, за которым начинается игра в политику. Люций смотрел сквозь тонированное стекло на пустые поля, впитывал в себя осень - с северными ветрами, утиными косяками и вечно серым небом - и проникался ее покоем. Каждый год земля притворяется мертвой, чтобы по весне захлестнуть мир яркими красками, и Люций сможет притвориться - тихим омегой, который мнения не имеет, опасности не представляет. Очень быстро он понял, что ошибся - из него отвратительный актер, и он не умеет молчать или придерживать свое мнение до лучших времен. Альфы - кроме Урсуса - галдели, выясняя, кто прав, кто виноват и что со всем этим делать. Естественно, в каждой семье была самая лучшая система безопасности, через которую и мышь не прошмыгнула бы, не то что крыса. Конечно же, идиотов среди них не было: каждого новобранца допрашивал лично глава семьи, что исключало ложь. Они галдели, и галдели, и галдели. С каждой секундой все сильнее болела голова и таял покой осени. Люций до рези в висках хотел встать во весь свой рост, стукнуть кулаками по столу и сказать что-нибудь умное, а смог лишь фыркнуть и четко произнести: - Жопа. Урсус позволил себе коротко усмехнуться, многие из альф по-прежнему ругались, пытаясь перекричать друг друга, но некоторые замолчали и уставились на Люция. Тот демонстративно откашлялся и сказал чуть громче: - Жопа! Пожалуй, он только что окончательно убедил всех, что думать может только о сексе и ему не место на серьезных встречах: разве станет разумный человек произносить посреди бурного обсуждения такое глупое слово? Зато достиг желаемого: в комнате стало тихо. Люция спас Урсус. Впрочем, этого стоило ожидать - тесные отношения с семьей Чистый Разум всегда выручали. По крайней мере, ее глава всегда был готов выслушать, если собеседник шел на диалог, а не впадал в истерику. - В каком смысле, Люций? - спросил Урсус и чуть заметно кивнул. - В наших рядах крыса, а мы ругаемся ей на потеху. И это - прости, Урсус, при всем уважении к тебе и каждому из глав, - жопа. Потому что ругань не эффективна и не рациональна. Она не дает никакого результата. Теперь на Люция пялились все. Можно было услышать, как вертятся шестеренки в их головах, пока они решают, распять или согласиться. Только на лице Урсуса ничего не отображалось, словно он отвернулся от Святого Сердца именно сейчас. Это был бы очень неприятный сюрприз. Люций невозмутимо взял стакан воды, сделал небольшой глоток, борясь с желанием панически выхлебать все и попросить добавки. Все-таки, он плохой актер. Зато котелок у него хорошо варит. - Ты прав, - наконец, сказал Урсус. - Чистый Разум благодарит Святое Сердце. Люций чуть склонил голову. Спокойствие далось нелегко: Урсус практически прямым текстом сказал, что поддерживает его, разделяет его мнение и, в случае необходимости, прикроет его семью. Сказал при всех - и злость в глазах врагов погасла. Конечно, они все еще оставались врагами, но на открытый конфликт не пойдут. - Наши хорьки не могут добыть информацию, кто именно крыса, - сказал Урсус, переводя взгляд с одного на другого. - Трое глав уже за решеткой. Я предлагаю полную проверку всех членов семей. Абсолютно всех. Затем - их родственников, любого возраста. Некоторые глухо заворчали. Люций даже понимал, почему: это в его семье было всего с полсотни человек, на полную проверку уйдет всего неделя. Младшие главы могли бы снять часть нагрузки, но их влияние не так сильно, на их вопрос легче ответить полуправдой, а значит - допросы полностью ложатся на плечи старших. - Голосование. Кто за, поднимите руку. Единогласно. Переходим к следующему пункту повестки. Люций внимательно следил за совещанием, но практически не вмешивался. Гладиус невозмутимо конспектировал. Он допустил только одну промашку - слишком шумно выдохнул, когда Урсус выказал им поддержку, - но в остальном... В остальном был хорош. Люций предпочел бы взрастить конкурента чуть позже, но суровые времена требовали решительных действий, пусть и с риском для собственной жизни. В конце концов, если бы он хотел безопасности, то стал бы клерком, а не главой семьи, которая контролировала главный узел контрабанды. - Оценка угрозы семье, - сказал Люций, когда они с Гладиусом покинули совещание и сели в машину. - Минимальная. Наша точка хоть и значима для бизнеса в целом, но мы легко заменяемы. Удивительно, что ему удалось сказать это без горечи. Люций в такой ситуации серчал на самого себя и стучал кулаком по ладони. Глупая вспышка эмоций, но пар-то спускать надо. Даже сейчас, когда ничтожность семьи признал другой, тянуло ощериться и зарычать. Впрочем, почему бы и нет. - Я сделал что-то?.. - Нет. Дальше. - В таком раскладе сначала убирают минимум четыре другие семьи, которым мы оказываем услуги. Только потом есть смысл приниматься за нас. - Но? - Я не говорил «но». - Зря. Как бы ты поступил на месте своего врага, будь это полиция или другая семья? Гладиус нахмурился, обдумывая задачу. Все-таки, не хватает ему гибкости ума. Конечно, она не обязательна для контроля семьи и защиты ее интересов, но слишком часто приходится просчитывать на несколько ходов вперед. Люцию придется постараться, чтобы обучить Гладиуса базовым правилам игры в политику. - Я бы внедрил агентов на ранних стадиях, чтобы они укрепились и поднялись как можно выше, получили доступ к кодам и информации, - мрачно сказал Гладиус. - Именно. Оценка угрозы семье. - Угроза семье все еще минимальна, но вероятность того, что в наших рядах есть крыса - высока. - К утру мне нужны досье на всех членов семьи. - Есть. Люций прикрыл глаза и заключил сам с собой пари: он был уверен, что Гладиус и правда предоставит досье на всех, включая себя. 2 Люцию было лет семнадцать, когда Урсус взял его за подбородок, привязал к себе взглядом и допросил, наглядно показав, как именно работает иерархия и какой властью обладает глава семьи. Люций помнил, как смущался, а после злился, потому что в его личное проникли так глубоко, заставили сознаться в малейших грехах, даже просмотре порнографии из коллекции родителей. - Это очень эффективное средство, - сказал тогда Урсус, - но пользоваться им можно только в крайнем случае. Надеюсь, ты понимаешь, почему. Люций понимал, и еще неделю после этого урока чувствовал себя грязным снаружи и изнутри и растирал мочалкой кожу до боли. Он даже пообещал себе, никогда и ни за что в жизни не прибегать к такому допросу. Конечно, про обещание пришлось забыть при первой же проверке кандидата в солдаты - интересы семьи выше гордости, совести и чести. - Начнем? - спросил Люций Гладиуса. Тот кивнул и открыл свой разум - совершенно спокойно и расслабленно. Он же и посоветовал начать с себя, чтобы показать капитанам и солдатам, что проверка - всего лишь формальность, семья доверяет своим и защищает их. Люций не сомневался, что Гладиус чист, и допрашивал со всей деликатностью, хоть и тянуло воспользоваться ситуацией и узнать насчет планов потенциального соперника - на войне все средства хороши. Но оскорблять свою правую руку и подставляться под предательство? Глупее только сотрудничать с копами. - Пригласи следующего, - попросил Люций, широко улыбаясь. Конечно, Гладиус был чист. Как и все капитаны, как и все солдаты. К концу недели у Люция дрожали руки, под глазами залегли синие круги усталости и недосыпа, но душа пела без перерыва, просто соловьем заливалась. Осталось проверить всего одного солдата, остальные были чисты, как слеза младенца. - Разрешите? - спросил Сомний, заглядывая в открытую дверь. - Конечно. Люций быстро погасил улыбку, натянул маску солидного главы семьи, указал рукой на стул и принюхался. От Сомния очень интересно пахло. Казалось, будто Люций провалился из осени в самое лето, в густой аромат медуницы. И в то же время - в морозную свежесть и теплый весенний воздух. Люций склонился над Сомнием, уткнулся носом в его шею, глубоко вдыхая, пытаясь разобрать оттенки запаха и каждую секунду находя новый образ. Кровь бежала быстрее, волоски встали дыбом и пересох рот. - Хороший у тебя парфюм, - хрипло сказал Люций. Надо было взять себя в руки. Срочно. Экстренно. Ситуация явно выходила из-под контроля, Люция слегка потряхивало, и главное - для этого не было ни одной логичной причины. Ах, если бы Сомний был альфой!, но он был омегой - таким же, как сам Люций. Обычным. Стандартным. Среднего роста, неприметной внешности, с банальными серыми глазами. Омегой же, чтоб всем пусто было. Люций мотнул головой, сбрасывая морок, и резко отодвинулся от Сомния. - Ты знаком с процедурой? - Нет. - Я посмотрю тебе в глаза, ты расслабишься и не будешь сопротивляться. Когда я досчитаю до пяти, ты окажешься на грани сна, но не будешь спать. Ты будешь понимать все, что происходит, но не сможешь двигаться, только отвечать на мои вопросы. Все понятно? - Да, - кивнул Сомний. - Отлично. Приступим. Раз. Два. Три... Сомний подчинился, открыл разум, ответил на все вопросы и спокойно ушел из допросной. Люций устало опустился на стул и потер переносицу. Неужели он настолько утомился, что его нос начал сбоить? Ну не может омега запасть на омегу. Это против природы. Всем известно: на одного омегу приходится несколько альф, на одного альфу - несколько омег, только истинная пара может зачать ребенка, но не бывает истинных пар из двух омег или двух альф. Но тогда почему Люция повело на Сомния? Неужели Люций совсем дефектный? Но ведь раньше не вело! Люций каждого члена семьи знал в лицо и видел минимум раз в неделю. Конечно, Сомний был новичком, жил под фамилией Кор чуть больше года, но за это время Люцию уже несколько раз должно было снести крышу. Да, он точно дефектный. На весь нос дефектный. С ума сойти, истинная пара омеги - омега. Следующие несколько недель запах преследовал Люция везде - в столовой, в саду, в спальне, даже в душе. А ведь Сомния не было в городе, он встречал груз на границе и не мог, физически не мог преследовать Люция. Разве что понял, как шефа повело на него, решил сделать карьеру по-быстрому и наставил меток. Дело, конечно, было в том, что Люций слишком много думал. Он изучил все материалы по сексуальным девиациям - он даже и не знал, сколь причудлив и разнообразен мир удовольствий, - убедился, что омеги могут трахаться друг с другом, но никогда не составят истинную пару. Если только наука не скрывала информацию, которая может подкосить практически весь бизнес, построенный на поиске Того Самого Единственного. Ужасно, что Люцию не с кем было поговорить. Его матерь уже умер, а отец был слишком консервативен в вопросах секса - великого таинства, которое может разделить только истинная пара. Слов не хватало, чтобы описать недоумение Люция, но некоторые вещи легче принять, чем изменить. Был, конечно, еще один вариант: Люций на самом деле переутомился, поэтому нос его подвел. И этот вариант можно было очень легко проверить. Вот вернется Сомний из командировки... И что тогда? Пригласить в спальню, прижать к стене, принюхаться и дать волю своему безумию? Сомния же на Люция не повело. Кстати, этот факт Люций совсем не учел. Истинная пара совпадает. Не бывает невзаимной тяги. И если альфа и омега нашли друг друга, они становятся невидимыми для других. Конечно, в случае пары из двух омег... Нет, иначе быть не могло и точка. Прочие варианты сводились к тому, что Сомний мог повестись на другого и оставить Люция одиноким. Ну уж нет. Опера. Точно. Опера - это изящное решение. Люций и Сомний сначала проедут в одной машине, в замкнутом пространстве, которое уплотняет запахи, затем проведут весь вечер рука к руке, после чего все разрешится. В крайнем случае, Люций убьет Сомния, переживет небольшую ломку, но его нос вернет себе чувствительность, а значит - будут шансы на нормальные, здоровые отношения с альфой. Особенно, если пролечиться. Сомний вернулся через три дня. Люций был уже готов, продумал план в деталях, в том числе, и где спрятать труп. - Разрешите? Сомний явился по приказу и стоял в дверях кабинета. Люций осторожно принюхался: пыль, пот, корица и яблоки. Ни одного интересного запаха. - Да, конечно. Прошу. - Чем могу быть полезен? - Зачем же так формально? - улыбаясь, спросил Люций. Впрочем, ему было не до улыбок. Он несколько недель места себе не находил, и все из-за чего? Он такой план продумал! В малейших деталях! Просчитал все возможные реакции - свои и Сомния, - и все для чего? Для того, чтобы его нос вел себя спокойно и член мирно лежал в штанах? - Простите, босс, я облажался? - Нет. Почему? - Ну... вы вызвали меня сразу же по возвращению, у меня не было времени даже умыться и справить нужду, а сейчас... Простите, босс, но мне страшно, когда вы на меня скалитесь. Страшно ему, видите ли. Люций прекратил улыбаться, решив все-таки взять уроки актерского мастерства. Театральная сцена его не интересовала, а вот для политической - любой навык пригодится. - Все в порядке. Гладиус доложил, что операция прошла удачно, никаких помех и потерь. Но я пригласил тебя по личным причинам. Пойдешь со мной в оперу? Сомний моргнул, уставился на Люция и медленно покраснел. Неужели он тоже... Нет, не может быть. Люций еще раз принюхался, но не нашел ни лета, ни зимы, ни весны. Только запахи не самого чистого тела. - Конечно, босс. Я так рад, босс. - Ты можешь привести себя в порядок в гостевой комнате. Там же найдешь смокинг. Машина будет подана к семи. Ужин начинается в шесть. - Ужин? - Не думал же ты, что мы поедем голодными? На этот раз улыбка Люция была искренней, хоть и немного снисходительной. Сомний был сущим ребенком - красные пятна на щеках и лихорадочный блеск глаз только усугубляли впечатление. Рядом с таким солдатом легко было выглядеть солидным главой семьи. И в то же время Люций словно взглянул на себя со стороны и увидел, как самый обычный омега, среднего роста, неприметной внешности, с банальными серыми глазами может преобразиться и стать ярким. - То есть, я не облажался, а наоборот молодец? - Да, - кивнул Люций. - Спасибо, босс, - подскочил Сомний и приложил кулак к груди. - Ну я пойду? - Да. Люций остался один и задумчиво отстучал дробь по столу красного дерева. Пожалуй, он поторопился с выводами. Может быть, дело и правда было в парфюме - все-таки, первая реакция всегда самая правильная, даже если это попытка оправдать свое нелогичное поведение. Надо просто узнать, какой маркой пользовался Сомний и запретить... Нет, не получится. Всему миру не запретишь. Люций потер переносицу. Проблемы надо решать по порядку. Сначала он отужинает с Сомнием, посетит оперу и крепко выспится впервые за последние несколько недель. И перестанет уже дрочить по пять раз на дню, одного-двух раз более чем достаточно. 3 Люций решил проблемы личного толка - от этого остался привкус легкой горечи: пусть Сомний и был омегой, Люций понадеялся было, что встретил своего единственного. К тому же, от омеги не залетишь, а значит, быть дефектным не очень-то и плохо, никакая беременность не помешает вести дела и разруливать ситуации. Печально, что не сложилось, не срослось. Люций даже подумывал взять Сомния в обычные любовники, еще раз изучил его досье, из которого и узнал - ему ничего не светит, Сомний встречается с некием Ноксом Игни, цивилом на побегушках. Что ж, не судьба, так не судьба. К тому же, пора было с головой окунуться в работу. Каждые два месяца закрывали одного главу семьи. Бизнес проигрывал закону, который вел планомерную и чистую атаку. Можно было, конечно, начать резню и вынести битву из залов суда на городские улицы, но это закопало бы всех, а значит, было глупо и неэффективно. Действовать надо было тоньше, усилить защиту и разбить закон его же оружием. Люций приступил к допросу родственников членов своей семьи. Он пошел даже дальше - и включил в списки подозреваемых любовников и проституток, в том числе, одноразовых. - Мое влияние на посторонних такое же, как у тебя, - сказал Люций Гладиусу. - Поэтому мы можем разделить нагрузку, ты получишь необходимый опыт. Если меня арестуют, ты должен защитить семью. - Вас не арестуют. Люций ухмыльнулся. Некоторые люди удивительны. Да что там, все люди удивительны, просто некоторые - сильнее прочих. Как, ну как можно быть таким одновариантным? Урсус всегда советовал просчитывать все возможности, в первую очередь - неприятные, только так можно было снизить риски. - Конечно, нет, но тебе все равно нужна практика. «А мне - другая правая рука». Люций потер переносицу. На самом деле, он высоко ценил Гладиуса, просто немного устал. Надо успокоиться и отдохнуть, а после - обучить. Гладиус выбрался из трущоб, добился всего упорным трудом и отрицанием провала. Именно строгая линейность вывела его в люди. Глупо требовать от него отказа от работающей схемы. - Для начала, составь списки тех, кого мы допросим. На первый день выбери добровольцев, которых уже допрашивали, на них мне будет проще объяснить методику, тебе - собрать первый опыт. - Есть. Люций с головой погрузился в работу и обучение. К своему стыду, он не запомнил и половины имен, а ведь эти люди были важны для членов его семьи, значит, и для него тоже. Пожалуй, стоило уделить им больше внимания в будущем. Например, устраивать раз в квартал большие праздники, с музыкой, танцами и артистами. Так люди будут ближе друг к другу, а значит, вся семья станет крепче. Наивно, но может сработать. Кровные родственники были так же чисты, как и члены семьи. Люций гордился каждым из них, и только поэтому осознал, что в какой-то момент усомнился и поверил - гниль есть и в Святом Сердце. Оставалось проверить около сотни любовников и проституток. Люций не мог не восхищаться подвигами отдельных солдатов - сам он уже больше года ни с кем не встречался, они же сменили с десяток половых партнеров. Люций открыл досье очередного допрашиваемого и нахмурился: имя было смутно знакомым. Ах, любовник Сомния. И кто же лишил омежью страсть будущего? С фотографии на Люция взглядом победителя смотрел Альфа Типичный: с волевой челюстью, синими глазами, черными волосами и полными, четко очерчеными губами. Все-таки, природа несправедлива. Почему только альфы - и самцы - были яркими? Нет бы уравнять всех в правах и возможностях. - Ну что ж, посмотрим на тебя вживую, Нокс Игни, - пробормотал Люций, закрыл досье и вошел в допросную. И тут же прижался к стене, не доверяя дрожащим ногам. Во рту пересохло, сердце бешено заколотилось в груди и болезненно напрягся член. Густой запах - лето, зима, весна, осень - обволакивал Люция с головы до ног, проникал глубоко внутрь, с каждым судорожным вздохом - в легкие, в желудок, в кровь, в мозг. С самого начала это был не Сомний, а его любовник. Тот, что оставил метку на теле Сомния и умчался по своим делам, а Люций учуял ее и... О Господи, он потек. Впервые в жизни. Задница пульсировала, смазка накапливалась меж ягодиц, внутри раскрывалась сосущая пустота и жутко хотелось... хотелось... Люций облизал губы, отлепился от стены и, пошатываясь, подошел к Ноксу. Взял его лицо в руки, задрожал и криво усмехнулся. Если бы на музыку можно было смотреть, она выглядела бы именно так - током, что прошибает тело легкими разрядами, пульсацией, которая раскачивает и, в то же время, помогает прочнее стоять на ногах, калейдоскопом времен года и запахов. Люций с силой провел большим пальцем по губам Нокса - о да, он наебется всласть, истинные пары обещали правду - и наклонился к ним, прикоснулся кончиком своего носа к носу Нокса. Так - запах не оглушал, скорее, освежал, наполнял энергией и жаждой жизни. Люций помнил, он пришел сюда с очень важной целью, допросить, узнать, проверить. Он даже пытался для проформы поймать взглядом, вогнать в транс и узнать все ответы, но бросил - это может и подождать. Наверное. Нокс неожиданно высунул язык и провел им по губам Люция. Уничтожил последние сомнения. Сначала - секс, много секса, чтобы накормить пустоту, заткнуть ее и быть не в состоянии двигаться. Потом - все остальное, в том числе, приветствия и обмен именами. Люций слышал, как трещит одежда, краем глаза видел, что обрывки летят на пол, но думал только о губах, языке и руках, для которых был создан, которые подчиняли. Нокс мял его ягодицы, прижимал к себе тесно - до боли, шипения и сдавленных матов, и все же было мало. Пустота внутри все ширилась и ширилась, пока Люций не стал сплошным голодом, жором, что впился зубами в плечо своей пищи и всхлипнул - мало, мало, мало. - Да трахни же уже меня, - глухо потребовал Люций и широко лизнул укус, вмятины от зубов налились кровью и посинели - мой, мой, мой. Нокс молчал, он действовал, сосредоточенный и серьезный - брови чуть сведены, губы плотно сжаты, ноздри дрожат - о да, твой, твой, твой. Люций закрыл глаза, потерся голой грудью о рубашку Нокса и чуть не кончил, как подросток, которого впервые допустили до телесной близости. А потом Люций взлетел - это длилось доли секунды и целую вечность: руки Нокса, пах Нокса, бедра Нокса, вкус, запах, кожа, волосы и возбуждение, которое отдает эхом в теле Люция, становится сильнее, захватывает с головой и до смеха. Нокс поставил Люция на четвереньки, с оттягом шлепнул поднятые ягодицы, зарычал, укусил и торопливо расстегнул ширинку - судя по ругани, поломал замок-молнию. Люций со смехом застонал, прогнулся и уперся лбом в кулаки. Он сам стал запахом, тем, что пульсирует музыкой и яркими цветами, рассыпается снежинками и дождевыми каплями - таким же, как Нокс, уникальным и самым лучшим. Член заполнил Люция сразу же целиком и полностью, растянул, убил сосущую пустоту и сделал музыку совершенной. Зашумело в ушах, померкло в глазах, зашлось сердце. Люций вскрикнул, кончая, взметнулся, мозолистая ладонь надавила на лопатки, фиксируя, не давая подняться, другая - впилась в бедро. Его задний проход сокращался, но Нокс только начал и останавливаться явно не собирался. Он вбивался в Люция с рычанием, хлюпаньем и шлепками, тот кусал свои губы и с трудом удерживал равновесие. Пах и задница наливались новым жаром, больше и сильнее погашенного первым оргазмом. Люций положил ладонь на свой член - головка мягко терлась о нее, пальцы массировали яички, липкие от натекшей из ануса смазки. А еще... Люций изогнулся, развел пальцы, завел ладонь чуть дальше и выше и сжал пальцы на члене Нокса. Услышал всхлип - и задрожал с головы до ног, чуть не завалился на бок, но успел сплестись ногами с ногами Нокса, и тут же сильнее прогнулся. Люций думал, что заполнен - ошибся. Он думал, что уже понял секс со своим альфой - ошибся. Он ошибся - и был рад. Нокс проник в него до предела и замер. Зад распирало от давления члена, чертовски хотелось еще движения, еще шлепков, еще хлюпов, но Нокс зафиксировал так, что было не пошевелиться. Тело немело и прекращало быть, Люция выворачивало дрожью, и волнами жара, и звоном в ушах. Узел все набухал и набухал, Люций кончал, тут же возбуждался снова - и опять кончал, вхолостую, с хриплыми стонами и слезами. Он оглох, ослеп, обмяк и вырубился. Пришел в себя: Нокс задел соски Люция, тот снова кончил и вырубился. Пришел в себя: Нокс уложил их на бок, давление узла усилилось, Люций кончил и без эрекции, всхлипнул, царапнул пальцами ковровое покрытие и вырубился. Пришел в себя: Нокс огладил его живот и бедра. - Это всегда так? - сипло спросил Люций. - Не знаю. Ты у меня первый. Голос Нокса - низкий, тягучий - вызвал новый оргазм. Люций устал. Устал дрожать, кончать, всхлипывать. Если такая ебля ждет его каждый раз, то к черту ее. Люций положил ладонь поверх ладони Нокса, переплел их пальцы и улыбнулся. К черту пессимизм. Все отлично, просто несколько неожиданно. И не мешало бы поспать. Люций на секунду прикрыл глаза - проснулся под одеялом и на подушке, к спине прижимался Нокс, зад все еще распирало, но давление было слабее. Люций улыбнулся: это он удачно допросы устроил и клиентов распределил. Конечно, мог и раньше сообразить, что к чему, почему его повело на Сомния. Гений просто, а еще считает себя умнее Гладиуса. Нокс сонно зашевелился, член выскользнул из Люция, чем тот сразу же воспользовался и развернулся. - Доброе утро. Итак, я пришел к тебе по делу, вообще-то, - Люций чмокнул Нокса и отодвинулся, поймал его взгляд своим и спросил: - Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Ты как-то связан с полицией? - Да. Нокс явно не хотел отвечать, пытался сопротивляться, но Люций слишком неожиданно заловил его - расслабленного, после секса и сна. Лучше бы забыл о своих делах. Улыбка истаяла, уголки губ опустились, в комнате ощутимо похолодало. - Ты работаешь на полицию? - Да. Люций вдавил пальцы в подбородок Нокса, борясь с желанием разбить его лицо в кровь. Но если дать слабину, то можно потерять контроль не только над собой, но и над Ноксом. - Ты полицейский? - Да. Люций судорожно втянул воздух, помотал головой, разорвав визуальный контакт, и откатился от Нокса, когда тот попытался прижать его к себе. Плохо. Очень плохо. Просто отвратительный расклад. - Одежда, - глухо сказал Люций и потер переносицу. Надо все обдумать, хорошенько обдумать, без спешки и этого запаха, который пропитал его с ног до головы. Двери со стуком открылись, слуги наскоро отерли Люция и завернули его в халат - хватит, чтобы дойти до своей ванной комнаты и отмыться. - Этого - в карцер, - приказал Люций. Отмыться. Подумать. Принять решение. Не чувствовать. 4 Половина семейных правил гласит: не водись с копами. Совсем никак. Замараться о копов простительно только тогда, когда они пришли к тебе, заломали руки и прочитали стандартное о правах и молчании. Можно, конечно, случайно потрахаться с копом, но сильно случайно, после чего копы обычно отправляются на дно залива, а не выживают. Люций оценил секс на семерочку по десятибалльной шкале - слишком долго, слишком гормонально, слишком отвлекает от работы, минус три балла, - но это не повод сохранять жизнь крысе, которая пробралась в святая святых. Люций злился. Он никому не показывал, что чувствует. Спокойно работал, невозмутимо принимал участие и раздавал указания, - но каждую секунду злился на свои природу и инстинкт размножения. Конечно, он мечтал найти своего альфу, наивно полагал, что это будет кто-то из ближайшего, правильного окружения. Предательство собственного носа злило до ледяного спокойствия. Предательство - и сомнение, из-за которого Нокс был все еще жив. Люций знал, что должен ликвидировать крысу, но у него был хороший мотив сохранить Ноксу жизнь: нельзя подставлять семью убийством копа. Он и сам поверил в то, что это единственная причина. Будет сложнее обманывать себя, если вдруг выяснится, что Сомний заслужил казнь. Люций поморщился, скрестил руки на груди и уставился на монитор: Сомний сидел за столом, сжав кулаки, и хмуро смотрел на дверь. Его полные губы превратились в тонкую линию, светлые глаза казались темнее, волосы свалялись в сосульки. Сомний явно нервничал, но почему? Люций почти хотел, чтобы Сомний оказался предателем - тогда его можно было бы убить. Сначала избить - долго, муторно, сбивая костяшки в кровь, но только по мягким тканям, чтобы ничего не сломать, чтобы оставить зубы на месте, чтобы тело было обманчиво целым. Избить - и посадить в машину, взорвать, кремировать заживо, чтобы всем была наука. А рядом с Сомнием посадить Нокса - который мало того, что коп, так еще и трахал другого, трахал прямо под носом Люция, трахал... Люций ощерился и зарычал. Он уже и не помнил, почему так хотел встретить своего альфу, зачем ему этот альфа сдался, почему секс со своим альфой круче простого, обычного, расслабляющего секса. Никаких преимуществ он не видел, сплошные недостатки - эрекция, мокрая задница, дрожащие колени, глупая ревность, выматывающие гормоны. Сомний дернулся: открылась дверь, в допросную вошел Гладиус - Люций сомневался, что сможет сохранить ясную голову. Это тоже раздражало. Все-таки, в совпадении нет ничего прекрасного, сплошные неудобства. - Добрый день, Сомний, - Гладиус протянул ему картонный стакан и ободряюще улыбнулся. - Благодарю. О, с молоком, как я люблю. Еще и натуральный кофе, а не растворимая бурда. Не знаю, что и думать. То ли это намек на скорую смерть, то ли не самая тонкая манипуляция. Что это, Гладиус? Люций откинулся на спинку стула и закрыл глаза, в надежде точнее считать ответы, если не будет видеть Сомния, который бесил одним фактом своего существования. - Зависит от твоих ответов. - И кто бы сомневался. Хорошо, спрашивайте, мне терять нечего, зато могу выиграть целую жизнь. Приступим? - Где ты познакомился с Ноксом Игни? - В клубе «Альтаир», на вечеринке в честь летнего солнцестояния. Я перебрал, он перебрал, мы переспали, с утра проснулись и не испугались. Обменялись номерами, начали встречаться. Люций вдавил ногти в ладони, пытаясь сохранить ясность сознания. Нокс был копом, но его копом, а не какой-то пьяной подстилки. Представлять Нокса с Сомнием... Люций открыл глаза - это изначально была плохая идея. Лучше сосредоточиться на четких и ясно видимых деталях - на капле пота, которая стекает по левому виску Сомния, на мягкой улыбке Гладиуса, на черной крышке стола. - И ты не узнавал, кем он работает? - Нет. Дебил, признаю, но мы встречались потрахаться, а не разговоры разговаривать. - И не разговаривали? - Нет. - Он тебя о чем-нибудь спрашивал? - Нет. Пожалуйста, задайте вопрос, на который я смогу ответить подробнее, - развернув ладони, попросил Сомний. Открытый жест. Люций остро сожалел, что Сомний не предатель. Можно было бы прикинуться бесчувственным, накидаться успокоительными и уничтожить обоих: машины иногда взрываются. Конечно, Сомния стоило наказать за глупость, но... Но тогда надо наказать и себя. - Ты лжешь, - спокойно сказал Гладиус, Сомний и Люций одновременно нахмурились. - Он тебя приглашал куда-нибудь, или узнавал, есть ли у тебя время встретиться, или спрашивал, какую позу ты предпочитаешь. Он задавал тебе вопросы. - Да, - подумав, кивнул Сомний. - Какие? - Свободен ли я, куда еду, над чем думаю. Я - идиот, - поморщился Сомний. - Я сдал ему мои перемещения, но не сдал никаких деталей! Я всегда отмалчивался или выдавал что-нибудь невнятное. Я идиот, но не предатель! Люций пристально смотрел на Гладиуса и пытался увидеть его по-новому: не человека с неповоротливым умом, но очень хитрого и сообразительного соперника. Такой расклад... тревожил. Особенно, с учетом того, как глубоко Люций запустил Гладиуса в вопросы управления семьей, как подставился под удар. Маленькая революция внутри семьи будет быстрой и практически безболезненной. Нет. Гладиус на такое не способен. Он верный. Люций помотал головой и перевел взгляд на Сомния, который уже принял наркотик правды - добровольно, значит, ему и правда было нечего скрывать. Факты и детали посыпались песком, так же царапали, ранили, мешали дышать. Люций отключил звук. Выключил монитор. Медленно встал. Потер переносицу. И задрожал. Все-таки, эта истинная связь была очень неудобной. - Отправь его в медблок, - приказал Люций Гладиусу по рации. - Ты провел хороший допрос. - Есть. - Я сам допрошу Нокса. - Но... Извините. Есть. Люций прижался лбом к холодному окну и выдохнул, стекло запотело от дыхания. Гладиус вполне правомерно пытался возразить - Люций был слишком нестабилен, чтобы допрашивать Нокса, - но эта гормональная зависимость играла против обоих, а значит, из нее можно было извлечь пользу. Только бы собраться с силами, найти решимость и взять под контроль инстинкты. Люций вошел в допросную, задержав дыхание. И даже так аромат Нокса проник в легкие, как самый крепкий наркотик, созданный специально и исключительно для Люция. Чтобы сводить с ума и возносить к небесам. Чтобы сбрасывать вниз, разливаясь по телу тяжелой истомой. Чтобы... Люций мотнул головой и поднес к носу ватный тампон, пропитанный нашатырем. Резкий запах причинил боль, но отрезвил и прочистил сознание. Ноксу пришлось хуже: Люций видел, как напряглись его кулаки, как задрожали ноздри, как пересохли губы. Это желание льстило, пусть и не зависело от Люция. Все равно - льстило. - Ты коп. - Люций смотрел на губы Нокса и вспоминал их вкус. Кажется, нотка джина и немного мяты. - Да. - Твоя цель? - Ты, - оскалился Нокс. - Понятно, что не Сомний. - Не ревнуй. Люций искренне удивился. Неужели его желание - содрать одежду, располосовать кожу ногтями, впиться в тело зубами и губами - похоже на ревность? Или... Или все еще интереснее, и Нокс сам ревнует - к кому бы это? Люций выпрямился, расправил плечи, усмехнулся и облизал губы, позволяя своим мыслям течь и нестись вскачь. - Твоя цель? - Ты. - Конкретнее. - Втереться в доверие, собрать улики, организовать подставу, выступить на суде. Ну а что еще? Стандартная схема. Нокс почти кричал - зло, с вызовом, почти как сам Люций несколько часов назад. Эти блеск в глазах и искривленные губы были так понятны и знакомы, так притягательны. Люций наклонился к ним, впитывая в себя жар, исходящий от Нокса, втягивая в себя его страсть, впечатывая в себя его боль. - У тебя красивые губы, - хрипло сказал Люций и резко отошел в другой конец допросной. - В карцер, - приказал он, сцепив руки за спиной. - Быстро. Ему срочно нужен был свежий воздух. Люций выбежал из дома в сад, промчался меж розовых кустов и шиповника, подставил лицо мелкому дождю и заорал. Глупо, глупо, глупо. Нельзя быть таким подростком. Если коп говорит, то его надо допрашивать. Извлечь из него всю информацию, как из перехваченной флешки, проверить данные и... и... и... Никто не уничтожает флешки. Но флешки не обладают своей волей. - Гладиус. - Да. - Позвони Урсусу и попроси о встрече. Мне нужен совет. - Есть. - И... Люций закусил нижнюю губу. Не мог, он просто не мог приказать вырубить себя в случае необходимости. - Ты же понимаешь? - спросил он. - Да, босс. Но вы справитесь. Это вопрос долга, а с ним у вас никогда не было проблем. Хотел бы Люций быть так же уверен в себе. Это решило бы многие проблемы. 5 Люций шел вдоль набережной и прятал лицо за поднятым воротником, время от времени смаргивал слезы, выбитые холодным ветром. Он не очень удачно выбрал место встречи с Урсусом и теперь пожинал плоды своей глупости. Зато у него была возможность подумать и прийти к неожиданным выводам. Например, Люций всерьез рассматривал вариант продуманной феромоновой атаки: события последних месяцев идеально вписывались в продуманную схему. Сначала Люция завлекли запахом, выбрали правильный диапазон и подкинули альфу, который должен был вывести Люция из игры, если не навсегда, то хотя бы на пару месяцев. Для полиции это был слишком тонкая, практически филигранная работа, значит, подставлял кто-то другой. Нокс же признался в том, что он коп. Конечно, это могло быть всего лишь еще одной деталькой... Нет, стоит исходить из того, что атака феромонами - полицейская операция, которая направлена против ключевых фигур. Если бы Люций был чуть менее утомлен допросами, то свалился бы в гормональную бурю. К счастью, его организм дал сбой. Люций снял кожаные перчатки и растер холодные щеки. Урсус опаздывал уже почти на полчаса, что было нехарактерно. Неужели... Люций мотнул головой. Глупости. Урсус - скала, незыблимая и нерушимая. Его не могли замести, а потому - не замели. Он просто попал в пробку в зоне радиомолчания и не может позвонить. Или просто дает время подумать, что очень любезно с его стороны. Урсус появился еще через полчаса, к тому моменту у Люция была готова стройная теория про копов, которые подставляют глав семей самым простым и удивительно сложным способом: подбирая им истинных партнеров. - Приветствую. Люций узнал о приближении Урсуса по запаху, который обещал защиту и безопасность. Прошло уже много лет, Люций давно вырос и покинул семью Анимус, чтобы основать свою, а реакция была все той же: ребенок расслаблялся и безмятежно играл. - Добрый, - кивнул Люций. - Я нашел копа в своей семье. Любовник одного из моих омег. Моя истинная пара. Урсус крякнул и погладил Люция по спине. Тот жалел, что не может повернуться и посмотреть в темно-серые глаза, чтобы считать припрятанные мысли. Может, Урсус был тем, кто подослал Нокса? Нет, нельзя подозревать всех. Уж кто-кто, а Урсус достоин доверия. И Люций готов доверять ему до последнего вдоха. - Сочувствую. - Главы Тихой Печали и Сладкой Мечты нашли свою истинную пару незадолго до арестов. Насколько я знаю, их омеги преданно таскаются в тюрьму на еженедельные свиданки. Их надо проверить. Это похоже на схему. - Невозможно подобрать истинного партнера. - Ты правда так думаешь? «Да, скажи «да», развей сомнения, ну пожалуйста», - Люций смотрел прямо перед собой, на мокрый асфальт и желтую листву на нем, слушал свист ветра и плеск воды, ощущал всем телом холодный воздух и сокрушающий жар Урсуса. - Нет. Я займусь проверкой. Ты знаешь, что делать. - Да, - подтвердил Люций. - Но если... - Если что? - Если это правда схема, то бессмысленно убирать его. Они просто подошлют нового. Пока Нокс жив, пока я его контролирую, я имунен к другим. - Он коп. - Да. - Ты от него зависишь. - Он на привязи. - Он твоя пара. - Я имунен. Люций парировал не задумываясь, он не раз просчитывал этот разговор, да и любой другой. Представлял, что именно может заявить ему оппонент - и опровергал выпад. Становился своим врагом и искал свои слабые места, а потому сделал свою слабость силой: пока он завязан на Нокса, пока Нокс жив, пока они рядом, дышат друг другом, проникают друг в друга - Люций не заметит другого альфу. Глупо этим не воспользоваться. - Ты же знаешь, я не могу тебе приказывать. Мы с тобой равны, - хмуро сказал Урсус. - Я знаю, - улыбнулся Люций. - Я много чего знаю. Если ты прикажешь меня закопать из-за копа, то вы меня закопаете. Все. Вместе. Несмотря ни на что. - Поэтому ты обратился ко мне. - Чтобы ты приказал убить его. Или благословил. - Я не одобряю. Но благословляю. Люций кивнул и тут же скривился. С одной стороны, он был рад, что Урсус принял его решение - и дело было не столько в гормонах, сколько в признании авторитета главы семьи, которая контролирует маленький город на отшибе. С другой стороны, лучше бы Урсус приказал казнить Нокса. Люций не смог бы противостоять этому решению. Он сам попросил бы прислать исполнителя из Чистого Разума. Люций снял влажное пальто, сел в прогретую машину и уставился в окно, разглядывая голые поля, черную землю и серое небо. В принципе, он оказался в центре не самого кривого расклада. Ему гарантированы мега-оргазмы, надо только подстроиться друг под друга, чтобы не было бессмысленной и беспощадной ебли, как в первый раз. Конечно, придется еще больше довериться Гладиусу, но... Но Люций просто не хотел в нем сомневаться. Опять же, Нокс - практически вакцина против других альф. Хочет Люций, не хочет - все прочие его потенциальные партнеры умерли в тот момент, когда он пропитался запахом Нокса. И - что особенно грело душу - это было взаимно. Даже если Нокс хотел бы увидеть кого-нибудь другого на месте Люция, не презренного преступника, а идеального копа - или даже изысканную куклу, - то он попал и не почувствует больше никого. К тому же, Урсус их благословил, а значит, другие семьи не смогут ничего предъявить. Попытаются, но любая несанкционированная атака приведет к малой войне. Полиции на потеху. Люций нахмурился и внимательно изучил этот вариант. Все может быть. Если копы не достанут одним путем, то могут попытаться достать другим. Пожалуй, стоит продумать варианты и детали. - Гладиус, мне нужен дизайнер, - сказал Люций, прикидывая, как примерно должен выглядеть бункер, в котором счастливая парочка будет проводить потные часы. - Есть. - Не уходи. Я тебе кое-что расскажу. И тебе это не понравится. Я и сам не в восторге. Присядь. Люций потер переносицу, подобрал слова и начал монолог, стараясь упомянуть все подробности и пояснить каждую деталь. Он был просто обязан создать дублирующую систему для своей семьи - и готов был основательно подставиться для этого. Потому что семья - превыше жизни любого из ее членов. - Я попытаюсь вытянуть из копа информацию. Вдруг получится. - Подобрать факты под дезу? - Да, - широко улыбнулся Люций. В эту игру будет очень интересно играть. Копы хотели получить информацию? Они ее получат. 6 Люций надел пижаму и залез под толстое одеяло, уткнулся носом в подушку и попытался расслабиться. Ткань царапала кожу, задница пульсировала, дыхание то и дело сбивалось. Спасибо, конечно, что не днем, во время встречи с Урсусом, и не за ужином, на глазах у всей семьи, но Люций и сейчас с удовольствием обошелся бы без гормональных всплесков. Нокс, конечно, тоже маялся, но с меньшим комфортом - в холодном карцере два на два, с душком из отхожей дырки и в грязной одежде. И с таким стояком, какой Люцию и не снился. Тяжелые яйца ныли, головка блестела от смазки, по груди расплывались красные пятна. Нокс метался по карцеру и смотрел сквозь бетонные стены наверх, в сторону Люция. Скрежетал зубами и мечтал подняться, загнуть и засадить - без прелюдий и нежных слов, до упора. Вцепиться зубами в плечо, прокусить кожу, сглотнуть кровь и рыкнуть «мой». Люций зарылся лицом в подушку, застонал и выругался: пульсация в заду усилилась, сосущая пустота разрослась, от разума осталось всего ничего - знание, как добраться до карцера, и только. - Ненавижу копов, - рыкнул Люций, подскочил, надел трусы - ткань плотно прижала член к низу живота, до дрожи в ногах и испарины по всему телу, - затем спортивный костюм и кроссовки. Физические упражнения всегда были панацеей от любых сердечных и жопных болезней. Люций выбежал из дома и понесся по привычному маршруту, не сдерживаясь, пытаясь вымотать себя как можно быстрее, чтобы упасть и уснуть, где упал, даже не возвращаться в кровать. Километров через пять майка промокла насквозь, через десять - начали ныть ноги, через пятнадцать - пришлось искать второе дыхание, но синдром беспокойной жопы все не проходил. Против него было только одно эффективное средство, но Люций не хотел... Хотел, но не хотел вот так - с копом и без права самому выбирать время и место. Ну ладно, место выбрать он мог. Люций зарычал от бессилия и побежал к себе, смыть пот и грязь, привести себя в порядок и предстать перед этим проклятым альфой во всем великолепии. «Надеюсь, он уже надрочился до кровавых мозолей. Чтоб ни секунды удовольствия!» Наскоро ополоснувшись, Люций надел пижаму и пошел вниз, в подвал, к карцеру. Перед ним торопливо шли слуги и несли матрас с одеялами и подушками - трахаться на голом полу не было ни малейшего желания. Конечно, если бы приперло, то отвертеться не получилось бы, но у Люция была скромная иллюзия выбора, и он попытался обеспечить себе комфорт. Нокс заморгал от яркого света, когда открылась дверь, зажмурился и жадно втянул воздух. Люций уставился на его пах и часто задышал - о да, именно то, что нужно. - Встань и отойди к дальней стене, - глухо приказал он и облизал губы. - Кто-то строг и решителен, - фыркнул Нокс, но выполнил приказ. Люций изучал его с головы, спрятанной в тени, до ног в ярком свете. Вниз - и вверх по рельефным мышцам икр, бедрам, поджарому животу с темной блядской дорожкой, груди - к мощной шее, в которую так и тянет вцепиться руками, губами, зубами, чтобы закусить собственный стон. - Трахаться сегодня не будем, - предупредил Люций, когда слуги заперли их в карцере. - Я устал, - и не покривил душой. - Ты главный, - фыркнул Нокс. Лучше бы поспорил, а то где это видано: глава семьи приходит к копу и предлагает подышать в унисон, сбивчато и со стонами. Люций и так достаточно навредил своей репутации - в первую очередь, в своих глазах. Ему не один месяц придется выстраивать новую картину мира, в которой он не будет чувствовать себя предателем с мокрой жопой, готовым за правильный член отринуть все моральные принципы. - Да, я главный, - хмуро подтвердил Люций и накрылся одеялом. Нокс шумно улегся рядом, прижался голой грудью к спине Люция, опалил - жаром, похотью, запахом и дыханием. Люций выгнулся, вжался задницей в его пах и сжал в кулаке прохладную простынь. Очевиднее признать поражение было просто невозможно, только Нокс четко следовал полуприказу: прижался огромным членом к Люцию, положил тяжелую руку на его бедро и просто лежал, не подкручивая и не провоцируя. Коп, одним словом. - Ну давай уже, - проворчал Люций. - Только по-быстрому. - Да, босс, - со смешком ответил Нокс, скинул с них одеяло и перевернул Люция на живот. От облегчения хотелось рыдать и хохотать, Люций вцепился зубами в подушку, чтобы задавить любые звуки, ткань тут же высушила рот, но это была малая цена за остатки достоинства. Нокс медленно потянул пижамные штаны вниз, от каждого прикосновения кожу словно током прошибало, Люций поклялся бы, что пару раз слышал разряды - статическое электричество, вот как это называется, никакой любовной химии, сплошные точные науки, и на самом деле прошло всего лишь несколько секунд, а не полчаса, и Нокс не издевается, это просто Люций терпением не отличается и хочет уже, хочет, чтобы ему засадили, довели до оргазма и дали поспать. Ну право слово. Хотя Нокс издевался: широко провел языком от икры к левой ягодице, куснул ее - раз, другой, третий, Люций выплюнул подушку, поднял задницу и застонал, к черту гордость и достоинство, их он вернет при свете дня. Нокс довольно засмеялся, пометил правую ягодицу. Боль от укусов пульсировала похотью и экстазом, в горле Люция зарождалось рычание, запах муската становился все гуще. Нокс подтянулся выше, прижался членом к ягодицам Люция, вжался в ложбинку между ними и потерся. Перехватило дыхание, сердце прыгнуло в горло и уши, задрожали пальцы. - Попроси, - хрипло прошептал Нокс. Люций закусил губы и крепко зажмурился. Достоинство, честь, гордость - при свете дня. - Засади мне по самые яйца. Нокс шумно выдохнул, прижался влажным лбом к плечу Люция и задрожал. - Какой ты... Открытый и мокрый. Ноксу не пришлось помогать себе руками: Люций был идеальным и готовым, ждал, ждал, ждал, пока член глубоко проникнет в него и завибрирует в такт горловому рыку, пока набухнет узел и до предела растянет задний проход. Нокс входил медленно, часто дышал, все сильнее впивался пальцами в бедро Люция. Они стали одним запахом, одним дыханием, одним телом - и разъединились, так резко, что Люций всхлипнул от острого ощущения потери, но Нокс вернулся, снова заполнил, тяжело вдавив в матрас. Нокс вколачивался в Люция, быстрее и быстрее, тот поднимал зад все выше и раскрывался все больше, вбирал в себя и улыбался. Они впились пальцами в бедра друг друга, переплелись ногами и одновременно замерли. Не кричали, но молчали друг в друга. Нокс завалился набок, потянув за собой Люция, и хмыкнул: - К этому можно привыкнуть. - Интересно, коп - это заразно? - сонно пробормотал Люций. - Да. И мы не предохранялись. Они засмеялись, от вибрации Люций кончил еще раз. Нокс был прав: к этому можно привыкнуть. Спать с узлом в заднице - весьма интересное удовольствие. Люций проснулся бодрым и готовым к свершениям, улыбнулся, смакуя приятную усталость, и пополз из-под тяжелой руки. Далеко не отполз: Нокс в доли секунды уложил его лицом в подушку, задом кверху, и навалился всем телом. - Так и будем в карцере? - спросил он и потерся носом о волосы Люция. - Нет. У нас будет любовное гнездышко, - глухо ответил тот. - Ты меня не отпустишь? Люций вздрогнул и замер от ужаса. Все-таки, копам доверять нельзя, только расслабишься, как они ударят, прямо в спину, огромным ножом, выпуская кишки и со смехом наматывая их на кулак. - Нет. - А если я попытаюсь повлиять на тебя? Люций не мог поверить, что этот коп на самом деле имел в виду то, что сказал. Потому что... Потому что... Да как так можно, после того, как Люций пришел и практически признался в том, в чем признаваться нельзя? То есть можно, но ведь они почти Монтекки и Капулетти. Без излишней драмы и ненужных смертей, но явно из двух враждебных кланов. - Нет. - Ну и ладненько. Давай по-быстрому? - прошептал Нокс на ухо, от его дыхания по коже побежали мурашки. - Давай, - хрипло согласился Люций. На этот раз получилось правда по-быстрому и даже без сцепки. Нокс вовремя вынул член и додрочил себе - не совсем то, чего хотелось бы от секса, но рабочий день только начинался, а потому не было времени валяться несколько часов и обмениваться нежностями, тем более, с копом. Люций не пожелал хорошего дня, но вечером пришел в отдраенный карцер, к сытому и принявшему душ Ноксу, потерся носом о плечо и подмигнул. И приходил каждый вечер, пока они не перебрались в бункер, похожий на элитную квартиру, в которой был даже тренажерный зал. Нокс ничего не сказал, просто надел кроссовки, встал на беговую дорожку и побежал. 7 Каждый вечер Люций приходил в бункер, садился в кресло, открывал книгу и наблюдал за Ноксом. Вот Нокс надевает шорты и майку, завязывает шнурки на кроссовках и разогревается. Мышцы натягиваются, сокращаются, перекатываются под кожей. Воздух густеет - и от запаха Нокса, и от аромата свежего пота. Люций водит пальцами по страницам, представляет, как касается влажной кожи и тяжело вздыхает. - Лучше бы оделся и рядом встал. Спорим, я сделаю из тебя качка? - предложил как-то Нокс. - Не получится. У меня не то телосложение, - отмахнулся Люций. - А ты попробуй. Люций попробовал и целую неделю потел рядом с Ноксом, несмотря на то, что сразу понял - не для него эта забава. Вот в кресле сидеть и наблюдать за тем, как занимается Нокс, представлять, что можно сделать на тренажерах вдвоем, и воплощать фантазии в реальность - самое то, и разогрев мышц, и силовая тренировка, и растяжка. - Я предпочитаю наблюдать, - признал через неделю Люций, перекинул полотенце через плечи и уселся в свое кресло. Конечно, взял книгу, раскрыл ее наугад и уставился на Нокса. И замер. Кажется... Кажется... Кажется, он гордился собой. И думал, как бы повыгоднее повернуться, чтобы покрасоваться перед своим омегой. Только Люций сам был омегой и... И сидел в кресле. И... И наклонялся, тянулся к пальцам ног, повернувшись задом к... Люций захлопнул книгу, зажмурился и затряс головой. Конечно, галлюцинации таким способом не убить, только тревожность подкормить и... - Перестань так громко чувствовать, - бросил Люций, подскочил, увернулся от объятий Нокса и побежал из бункера, зажав уши руками. Не добрался и до двери. Нокс поймал его, поднял в воздух, развернулся, дошел до кровати и рухнул на нее, подмяв под себя Люция. - Отпусти! Отпусти, слышишь! И прекрати так чувствовать! Нужно было остановиться, прекратить, но паника Люция умножалось паникой Нокса, захлестывала с головой, только почему-то кричал только Люций, как истеричка какая-то, а ведь он умеет держать себя в руках, не терять лицо, говорить слово «жопа» посреди серьезного собрания и... И целиком отдаваться поцелую. Все-таки, Нокс - гений и правильно чувствует момент. Взял и поцеловал - нежно, но уверенно. Вот он, весь тут, расслабься, успокойся, дыши. - Спасибо, - сказал Люций вечность спустя, когда мышцы перестало сводить судорогой, горло - рвать криком, мозг - плавить смешанными эмоциями. - Что это было? - Не знаю, но узнаю. И убью кого-нибудь. Совсем. Насмерть. Люций чмокнул Нокса и выбрался из его хватки. Его распирало от смеха - и в то же время от гнева, потому что смех был не его эмоцией. Нокс сумел притвориться виноватым, но Люций слышал, как он заржал, когда дверь бункера начала закрываться. Оказалось, истинная пара - это не только узел, дрожь, оргазмы, да, еще, еще, но и сближение на ментальном уровне. С каждым днем Люций все лучше понимал Нокса, чувствовал его настроение и мысли, что напрягало и слегка пугало: Люций был уверен, что с Ноксом происходит то же самое, это читалось в его задумчивых взглядах и легком удивлении. Спору нет, интересный эффект от близости, но можно было бы обойтись и без него. Люций все-таки хотел сохранить некоторые вещи в тайне. К тому же, было очень странно сомневаться в своих эмоциях - а вдруг это чужая? И вдруг это просто очередная манипуляция? Изящная, стоит признать, но манипуляция. - Перебирайся уже совсем сюда, - пробормотал Нокс, словно подслушал мысли. - Зачем? - Затем, что ты туда-сюда носишься. Спишь и под одеялом возишься здесь, гардероб у тебя где-то там, душ ты тоже где-то там принимаешь, а я хочу принимать душ вместе. Без пыхтений и сопений, просто душ. Но вместе. - Вот делать мне больше нечего, - буркнул Люций, но на следующий же день слуги перенесли его вещи. Нокс во всем раздражал. Мало того, что был копом, так еще и любил совершенно другие вещи. Люций предлагал посмотреть политическую драму, а он настаивал на боевике. - Я все понимаю, у тебя высокий интеллект. К черту интеллект, - говорил Нокс, выхватывая пульт дистанционного управления. - То есть, дело хорошее, но и расслабляться надо. Давно известно, что вид взорвавшегося вертолета стимулирует... Слушай, я полицейский, мне таких словей знать не положено. Мы будем смотреть пыщ-пыщ, потому что я так сказал! - Хорошо, а после - мы будем играть в шахматы. Это называется «компромисс», господин полицейский, - невозмутимо отвечал Люций. - Все равно не запомню, мозг с орешек. - Слово или обещание? - Какой ты умный, - с горечью вздыхал Нокс, и Люций сдавался, утыкался лбом в плечо, глубоко вдыхал и смотрел боевики. Он даже начал получать от них удовольствие, а Нокс - от политических драм, быстро вычисляя главных злодеев и находя улики, разбросанные по всему фильму. Незаметно, они стали заканчивать фразы друг за другом и чертовски много разговаривать, больше, чем возиться. Люций помнил, что должен вызнавать насчет коварных планов полиции, но предпочитал спорить о книгах. - Скучно читать твое фэнтези, оно все как под копирку. Добро тупит по-страшному, но все равно побеждает Зло, изгоняет его из реальности, и всем резко становится хорошо. Мало того, что так не бывает, так еще и предсказуемо! - Убийца - дворецкий, - фыркал Нокс. - Главный предатель - самый близкий друг, или ментор, или недосягаемый авторитет. В общем, тот, на кого никто не подумал бы. Кроме тех, кто уже прочитал десяток детективов. - Ты придираешься, - морщился Люций. - Не всегда дворецкий, иногда это садовник. Или вовсе труп посреди комнаты, больше похожий на деталь интерьера. Хотя это уже и не детектив. И даже не книга. А вот в еде их вкусы совпадали: оба предпочитали мясо, черный кофе и черный же шоколад. И ванильно-клубничное мороженое, в чем было неловко признаваться: больше месяца оба ели брутальный пломбир, пока Нокс не спалился, решительно и бесповоротно. - Больше не могу, - со вздохом сказал он, - хочу клубнички. И ванильки. - В смысле? - моргнул Люций. - Мороженое. Хватит таскать пломбир. Я люблю ванильно-клубничное, в таком рожке, знаешь, вафельном? И сверху присыпано ужасным белым шоколадом. Хватит таскать пломбир. - Да ладно, - с радостным неверием протянул Люций. - Ну ладно, - тут же добавил он, глядя на плотно сжатые губы и щурясь от щекотки смеха в животе. Пожалуй, именно в этот момент Люций осознал, что влюбился. Хотел бы поверить, что только он попал - так было бы проще, можно было бы обидеться вусмерть и разлюбить навсегда, - но почувствовал Нокса: и удивление, и тепло, и гордость, и эту проклятую любовь. Пожалуй, это было взаимно. 8 Им повезло: в первые дни они не предохранялись, Люций только потом начал принимать противозачаточные. Это было хорошо - и плохо. Было всего два варианта: Люций не залетел, потому что дефектный или потому что Нокс предохранялся. И зачем, спрашивается? Если у него не было истинной пары, то ему не грозил случайный залет, а какой альфа не хочет засеять своего омегу так, чтобы у них появилось много-много спиногрызов? Правильно, альфа, который по заданию поебывает омегу, чтобы этот самый омега размяк и подставился по самое не балуйся, сел в тюрьму за все свои злодеяния и познал боль. Прямо как главы Тихой Печали и Сладкой Мечты - Урсус проверил их внезапно обретенных половинок, которые оказались копами. Совсем как Нокс. Люций не хотел детей. Совсем. Может быть, чуть-чуть хотел, но позже, а не сейчас. И все же был уязвлен. Конечно, умные копы о таких, как он, не размножаются. - Ну и о чем хмуришься? - спросил Нокс, закончив тренировку. Он стянул с себя влажную майку, кожа заблестела в электрическом свете, черные волоски встали дыбом, Люций судорожно сглотнул. Сколько можно-то? Они ведь не первую неделю трахаются, пора бы уже насытиться. - Ни о чем. - Врешь. - Вру. - Это опять тайны, в которые копам нельзя? - Да, - кивнул Люций и облизал губы. Можно было прижаться щекой к влажному животу Нокса и соскользнуть вниз, вобрать в себя вялый пока член, возбудить, отсосать, причмокивая, и вышибить из головы все мысли - и из своей тоже. Но... Но... Но Люций хотел знать, стоит ли доверять Ноксу. Потому что сейчас - не доверял, и это портило абсолютно все, как та самая ложка дегтя в бочке меда. Люций кивнул, захлопнул книгу и поднялся. - Срочно в душ. Приведи себя в порядок. Сегодня выходим в люди. Люций был отвратительным актером, но сумел искренне улыбнуться - потому что чувствовал облегчение, через несколько часов он получит правдивые ответы, не задавая вопросов. Он подошел к Ноксу, прижался к нему, взял его лицо в ладони и чуть прикоснулся поцелуем к губам. По телу прошла волна знакомого тепла, горячие руки Нокса обожгли спину через два слоя одежды, но Люций не дал возбуждению ни шанса. - Если мы того, то никуда не пойдем, - сказал он и потерся носом о нос Нокса. - Так что, руки прочь и собирайся. Люций позвонил в оперу, попросил подготовить свою ложу - принести напитки и закуски - и привел себя в порядок. Странно. Несколько месяцев назад он был обычным, бледным, даже блеклым, а сейчас словно сиял изнутри. И волосы у него светились, и глаза блестели, и румянец горел на щеках, и губы налились жизнью, так и просили поцелуев. Проклятый альфа. Люций потер переносицу и выдохнул. Пан или пропал. - Ты такой... Сожрать, срочно тебя сожрать, - хрипло сказал Люций спустя пару минут, когда вошел в бункер и уставился на Нокса в смокинге. Его и правда хотелось сожрать. Сначала связать, потом медленно срезать с него одежду, искусать всего с ног до головы и присесть сверху. Люций хлопнул в ладони и крепко сжал челюсти. - На выход. Мне пора антисекс принимать. Знаешь, как военным впихивают, чтобы не отвлекались при выполнении боевых заданий. Люций пошел первым. Загрузил мозг душевными переживаниями о возможном предательстве Нокса и расслабил пах: как думать о близости, когда грядет Страшное? - И с чем связан аттракцион невиданной щедрости? - спросил Нокс, когда машина тронулась. Он сидел в дальнем от Люция углу, не пытался прикоснуться, смотрел хмуро и поджав губы. Не понимал, что происходит, поэтому злился - имел право. - Ты не животное, чтобы сидеть в клетке. - О. И давно ты это понял? Люций пожал плечами. Ну а что он мог на это сказать? Объяснить, что ошибался? Или что преследует некую цель? Так Нокс не дурак, должен понять и одно, и другое. И пусть хорошенько подумает, какую именно цель преследует Люций, так даже интереснее жить. Конечно, простые и четкие ответы приятнее, но в них нет интриги. - Почему именно сегодня? - спросил Нокс, щелкая пальцами. Что за дурацкая привычка. - Сегодня дают мою любимую оперу. Я хочу разделить это удовольствие с тобой, - улыбнулся Люций и сам услышал, насколько неестественно прозвучал этот ответ, но Нокс сделал вид, что ничего не заметил. Только Люций все равно прочувствовал его обиду, как свою собственную. К дьяволу. На обиженных воду возят. Люций и сам почетный водовоз. - Так и не скажешь? - Просто плохое настроение. Опера все исправит, - подмигнул Люций и принял руку Нокса. Здание было старым, безумно красивым, похожим на храм. Обычно Люций расслаблялся сразу при входе в фойе - на него накатывали эти волнение, изысканность, благородство, они смывали все тревоги и наполняли трепетом. Не в этот раз. Люций ничего не замечал, только Нокса, который считывал людей, входы и выходы. Ни дать, ни взять - еще один телохранитель. - Красиво, правда? - спросил Люций. - Недостаточно пожарных выходов. В случае опасности, люди столпятся в дверях. Экстренная эвакуация приведет к множеству смертей. Здесь не обошлось без взяток, - хмуро сказал Нокс. Ответ оказался весьма неожиданным. Настолько, что Люций расслабился, ведь Нокс явно не собирался бежать, просто шел на поводу у своих привычек ищейки. Правда, недолго музыка играла. Люций вовсю пояснял, что происходит на сцене и наслаждался вечером, когда Нокс перебил его: - Прости. Прости, прости, прости. Я понимаю, что это невежливо, но мне срочно нужно в уборную. Он потерся носом о затылок Люция и практически выбежал из ложи. Пора было делать ставки: вернется или нет. Просчитывать вероятности, проценты и погрешности. Или расслабиться и провалиться в оперу. Люций выбрал второй вариант, после финала вскочил на ноги - как и все зрители, - бурно захлопал в ладони, смаргивая жгучие слезы, действие пробило насквозь, затронуло глубинные струны души и вывернуло наизнанку. Так было всегда. Несколько минут спустя Люций похлопал себя по щекам, протер лицо влажными салфетками, пару раз глубоко вдохнул-выдохнул. Проверил отражение в зеркале - не идеально, но пойдет - покинул ложу, спустился к автомобилю, спокойный, собранный, холодный, и приказал возвращаться без Нокса. Он даже не мог считать произошедшее ошибкой. Именно такое развитие событий было максимально вероятным. Именно его провоцировал Люций: он ждал бегства, а не безмолвного признания в любви. И Нокс сбежал при первой же возможности, даже не задумавшись, что это ловушка. Его ведь могли подстрелить! Намертво, а не просто засадить солью в мягкие ткани, чтоб неповадно было. Люций не ошибся. Он просто не хотел быть с животным из клетки. 9 Люций потерял счет времени. Иногда казалось, что с того вечера прошло минимум полгода, на землю снова обвалилась осень, с ее холодным воздухом, голыми полями и серыми дождями. Иногда - что только вчера они с Ноксом рука об руку зашли в старинное здание оперы. - Глава Чистого Разума приглашает вас на встречу, - сообщил Гладиус в конце ежедневного совещания. - Цель? - Он не сказал прямым текстом, но намекнул, что... - Не мнись, - хмуро сказал Люций. - Ты волевой и решительный, иначе не стал бы младшим главой. Я тоже волевой и решительный. Из-за копа? - Да. Люций кивнул. Удивительно, что Урсус тянул целых две недели. Опять давал время подумать и разобраться в себе, просчитать варианты и прийти к выводам. Наверное, помнил, каково терять свою истинную пару. И конечно, радовался, что Люций развязался с копом, с этим черным пятном на репутации семьи. - На том же месте завтра в полдень. - Есть. Люций потер переносицу, поднялся и пошел к себе в бункер. Можно было бы прокатиться по точкам, проверить склады и навести шороху, но его семья работала безупречно, как хорошо отлаженный механизм. Не стоит пугать ее членов своим хмурым лицом и мрачным взглядом. Лучше сбросить негативную энергию на тренажерах. Или просто поваляться на подушке, от которой все еще пахло Ноксом, что хоть немного наполняло пустоту. - Вы опять пропустили обед, - сказал Гладиус, опуская поднос на кровать. - Я понимаю, что здесь место для извинений, но очень хочу взорваться и наговорить тебе грубостей-глупостей, - мрачно заметил Люций, сел и откинулся на подушки. - Вы - глава семьи. - Я знаю. - Ну так ведите себя соответственно! - О. Спокойный Гладиус позволил себе повысить голос. И на кого? На своего непосредственного начальника. Благо, свидетелей не было, иначе Люцию пришлось бы наказать Гладиуса на большом собрании семьи, то есть, уничтожить своего помощника. - Все так плохо? - Люди шепчутся. - Ты же понимаешь, что я не могу с этим справиться? - Можете. Просто не хотите. - Это физиология. Это наркотическая зависимость, - зло бросил Люций. - От любой зависимости можно избавиться. Но можно сидеть и распускать сопли, жалея себя, до чего вы пока не докатились, слава Господу; а можно пролечиться. - Как? Ну вот как? - Спросите у своего отца. Ваш матерь умер, ваш отец как-то это пережил. И встретил еще одну истинную пару. Люций прищурился. Он скрывал, кем был его отец, лишь единицы были посвящены в эту тайну. Еще меньше людей знали, что случилось с его матерем. Сам Люций не знал, что именно произошло, умер и умер. Отец никогда об этом не заговаривал и быстро находил другую тему, если Люций начинал задавать вопросы. - Откуда? - Я ваш младший глава, - невозмутимо ответил Гладиус. - Я собираю информацию на всех, в том числе, на вас. Вы просто никогда не запрашивали досье. - Это не ответ. Откуда ты знаешь? - Мне рассказал ваш отец. Он... Только не злитесь. Он попросил присмотреть за вами, когда узнал про полицейского. Люций закрыл глаза и потер переносицу. Вполне в духе отца. Более того, абсолютно правильный поступок, потому что интересы семей тесно завязаны друг на друга. Если Святое Сердце вдруг просядет из-за облажавшегося главы, то это ударит и по другим, чего допускать нельзя. Но мог бы и напрямую с Люцием поговорить, а не за его спиной интриги строить. - Спасибо. Ну что, приятного мне аппетита. - Приятного аппетита. Гладиус отошел к стене, сложил руки за спиной и замер. Явно решил убедиться, что Люций съет все, ни крошки не оставит. Можно было бы ругнуться, но... Но Люций сам поступил бы так же. - Распорядись, чтобы завтра это помещение вычистили с потолка до пола. Чтобы чистота, порядок и никаких запахов. - Есть. Люций вздохнул: до чего он довел свою семью, раз Гладиус позволяет себе бурную радость? - Забери поднос, закрой дверь снаружи, я выспаться хочу, чтобы от души. А завтра начнем новую жизнь. Проще сказать, чем сделать, но Люций просто обязан был постараться, приложить максимум усилий и справиться с проблемой. От него зависели люди. Он отвечал за каждого члена своей семьи. Он не имел права быть тряпкой. Да и надоело уже. К утру настроение Люция не изменилось. Он уже просчитал, о чем именно будет разговор, проверил состояние семейных счетов, провел несколько стресс-тестов, просчитывая, во что выльется его безрассудство, и пришел к выводу, что сумеет минимизировать потери. Если, конечно, все пойдет по идеальному сценарию и организм не подкинет еще какой-нибудь интересный побочный эффект от истинной связи. Люций уверенно шагал по набережной, разглядывал желтые пятна мать-и-мачехи на черной сырой земле, набухшие почки на голых пока деревьях, синее небо в росчерках перистых облаков. Природа просыпалась от своего сна, и Люций твердо намеревался проснуться вместе с ней. Урсус появился вовремя, бросил «Приветствую» и смерил Люция мрачным взглядом с ног до головы. - Хорошо выглядишь. Я боялся увидеть тень. - Спасибо, я в порядке. - Не ври. - Я правда в порядке, - пожал плечами Люций. - Не в идеальном, но умирать не собираюсь. - Твой канал закрыт на время. Ты дискредитировал себя. - Я знаю. Мудрое решение. Спасибо. - Если ты уберешь его... - Нет, - возразил Люций, разговор шел по самому удобному сценарию, и это радовало. - Уже поздно. Если он умрет, то меня полиция с потрохами сожрет, даже если я буду сидеть тихо-мирно и жить по их законам. - Неплохо, - через пару секунд признал Урсус. - Дай порулить Гладиусу. - Анимус, я тебя уважаю, как воспитанник и как ребенок. Но это моя семья. Не лезь в нее со своими приказами. - Иногда я забываю, что ты вырос. Иногда - что ты еще ребенок. Не принимай близко к сердцу. В следующее воскресенье крестины моего пятого внука. Приходи, дорогим гостем будешь. - Спасибо, я обязательно приду. Оба замолчали. Люций пытался сформулировать вопрос, ради которого они и встретились, Урсус ждал. Он столько лет скрывал информацию, и все же оказался перед необходимостью раскрыть душу. Люций покосился на него и... И передумал спрашивать. Он сам найдет лекарство и не будет бередить раны отца. - Был рад увидеть тебя, - сказал он, когда они дошли до конца набережной, и протянул руку. - Даже не спросишь? - Нет. Это моя проблема и моя задача. - Тебе как-нибудь помочь? Люций задумался, вспоминая утренние раскладки и результаты стресс-тестов. Был один вариант, который ему очень не нравился: одна из молодых и борзых семей Востока попытается захватить власть в городе Святого Сердца. И у нее может получиться. - Да. Держи пару групп наготове. На случай, если твои осведомители пришлют тревожный сигнал. - У меня нет... - Ох, не считай меня дураком, - поморщился Люций. - Хорошо. Это все? - Это все. - Был рад увидеть тебя, - сказал Урсус и пошел к своей машине. Пожалуй, он был прав: стоило на время отдать власть Гладиусу. Конечно, тот может воспользоваться случаем и подняться до главы семьи, но Люций был готов рискнуть еще раз. 10 Люций знал, что спит. Рядом был Нокс, они играли в шахматы, пили черный кофе и ели клубничное мороженое, из динамиков телевизора доносился грохот взрывов, с неба сыпал снег. Люций переставлял фигуры, не просчитывая ходы, все равно проиграет, и рассматривал Нокса. Хотелось задать ему кучу вопросов, но во сне правдивых ответов не получить. - Ненавижу тебя, - прошептал Люций и сморгнул слезы. Он задыхался. Густой запах вдавливал его в сырую твердую землю, опалял кожу, травил кровь. Люций часто сглатывал, пытаясь избавиться от тошноты и обиды, но становилось только хуже. Проблеваться. Проблеваться - это выход. Люций проснулся, попытался перевернуться набок, но его вдавили в кровать. Задница тут же намокла, от похоти перехватило дыхание, злость застила глаза. Люций дернулся, пиная обеими ногами, вывернулся и вцепился зубами в ладонь - вкус крови только раззадорил. - Прости, - Нокс и не пытался увернуться и терпеливо сносил удары. - Я должен объясниться, пока ты меня не убил. Меня спасли тогда. Я не хотел, я отбивался, я сопротивлялся, но меня, представляешь, взяли и спасли, спасуны тупые. Понимаешь, они были там, в опере, внизу, как эти места называются? Партер? Неважно. Они там были, я их увидел, и пошел, а они меня спасли, понимаешь? И не слушали меня совсем. Люций поверил Ноксу, сразу и безоговорочно, но это не погасило злость. Если бы только у него была возможность вдарить по-человечески, а не ерзать под Ноксом, распаляясь с каждой секундой. Если бы Нокс не терся о него, скотина, коп позорный. Спасли его, видите ли, и месяц под присмотром держали. - Я им говорю, что хочу к тебе, а они мне - это все гормоны, это не от головы и даже не от сердца, во всем виноват нос. А мне плевать. Пусть только нос, но мой нос требует тебя в своей жизни. Я хочу быть с тобой, я так хочу быть с тобой и я буду с тобой, и мне плевать, что ты там сейчас пытаешься выразить своим взглядом, я больше не коп, я твой, весь, целиком и полностью. Люций замер. Не коп - это как понимать? Уволился без выходного пособия? Предал честь, совесть и Родину? Очередная манипуляция, не получилось одним путем, зайдем с другого? «Да убери же руку!» Бабахнуло и с потолка посыпалась штукатурка. Люций закрыл глаза, с трудом сдерживая хохот: Нокс в доли секунды стал шире раза в два, как Резиновый человек, и полностью накрыл Люция. Защитник нашелся. Вовремя появился, грех жаловаться. - Светошумовая. Стиль наш, но на тебя материалов еще нет. Есть враги? Ой, извини. Нокс убрал руку и сполз с Люция, тут же навалились холод и пустота, в груди зародилось нервное рычание, заглушенное очередным взрывом. Люций закусил губы, сжал кулаки до боли и поднялся, просчитывая варианты. Осведомители Урсуса уже были должны стукануть, значит, надо продержаться максимум час, если только поддержка не засела в соседнем квартале, тогда это дело пары минут. - Враги есть у всех. Даже у мертвых, - сказал Люций, открыл прикроватную тумбочку и приложил ладонь к сканнер-замку. - Тайник всегда тут был? - с удивлением спросил Нокс. - Я что, на идиота похож? С моделью знаком? - Люций протянул полуавтомат и две запасных обоймы. - Да. - Выставлено на одиночные выстрелы. Нокс скрестил руки за спиной и отступил, хмуро глядя на оружие. - Что? Ты же больше не коп. Вот и вперед. - А если там мои друзья? - Тогда жди здесь, - пожал плечами Люций, демонстративно положил полуавтомат с обоймами на кровать и вооружился сам. У него не было времени утешать взрослого человека и проводить его за ручку через рефлексию. Сначала решит свои вопросы, потом вернется решать чужие. - Ты хоть раз штурм отбивал? - спросил Нокс, схватив Люция за руку. - Нет. - Ну и куда лезешь? Не мешай папочке работать. Нокс проверил обойму, оттер Люция себе за спину и открыл дверь. Его наглость даже восхищала. Он настолько смотрел сверху вниз, что заработал кинжал в спину - и три раза прокрутить. Но Люций с трудом сдерживал смех: он ощущал смертельную серьезность Нокса, полную сосредоточенность и желание защитить свою половинку, что безумно веселило. Пьянило. Одуряло. Люций проверил свой полуавтомат, выставил на одиночные выстрелы и пошел за Ноксом, улыбаясь до ушей. Первый этаж пропах порохом, на лестнице лежал - Люций проверил пульс - труп, посреди комнаты лежала хрустальная люстра. Давно следовало ее сменить на что-нибудь менее кичевое. И паркет перестелить. В принципе, ремонт сделать, по всему дому. - Ты о чем думаешь? - О практических вещах. Это не копы. - Я понял, - кивнул Нокс. Стрельба переместилась в сторону зимнего сада, на подъездной дорожке завизжали шины и заскрипели тормоза, Люций проверил часы - прошло десять минут с момента взрыва. Либо это новая партия трупов, либо люди Урсуса. - Не стреляй. - Люций прижался к стене и выглянул в разбитое окно. - Порядок, свои. Они зайдут с тыла. Вперед. Нокс перемещался по дому очень уж уверенно. Как будто знал все ходы и выходы. Люций наблюдал за ним, прищурившись и прикидывая, что именно уже известно полиции и как лучше расставить ловушки. Он не сомневался, что эта битва останется за его семьей, если только... Люций замер. Мог ли Чистый Разум стоять за этим нападением? - Слушай, - прошипел он. - Не фони на меня своей подозрительностью. Это не Урсус. - Откуда такая уверенность? Нокс выглянул из-за косяка, показал пальцами «четыре, мои слева», Люций прижался к стене, сел на корточки и кивнул «готов». Они одновременно выглянули, выстрелили по два раза и спрятались. - Оттуда. Просто поверь. - Просто даже мыши не размножаются. Нокс показал «вперед» и побежал по коридору до следующей комнаты. Люций потер переносицу: они разговаривают, словами, вслух, их хорошо слышно, они палятся на раз, к чему эти жесты? - Ты где застрял? - Иду. Люций поднялся, на всякий случай проверил коридор и добежал до следующей комнаты. - Мне кажется, мы слишком осторожны. Здесь тихо. Никого нет. Все крушат мой зимний сад и топчут розовые кусты. Мы пропустим все веселье. - В этом-то и смысл, - подмигнул Нокс. - Я не стеклянный. Пошли. Люций переставил рычажок на короткие очереди и спокойно зашагал по битому стеклу на звук перестрелки. Нокс недовольно сопел рядом, пытался прикрыть своим телом от невидимой угрозы и бросал хмурые взгляды по сторонам. Когда они дошли до зимнего сада, все уже закончилось. Гладиус - в грязной одежде и с кровью на лице - допрашивал одного из задержанных. Бойцы Чистого Разума паковали других, медики Святого Сердца оказывали первую помощь и своим, и чужим. - Из-за тебя мы опоздали, - недовольно сказал Люций. - Те четверо не в счет. - Зато мы живы. - Аргумент. Люций отошел в сторону и сел на лавочку, Нокс последовал за ним. Удивительное дело, семья справлялась и без главы. Конечно, всеми руководил Гладиус, да и без помощи не обошлось, но Люций был им не нужен. - Чушь, - сказал Нокс. - И прекрати тереть переносицу. - Ты о чем? - Каждый раз, когда ты сомневаешься в себе или в своем окружении, ты трешь переносицу. Хватит сомневаться в себе. И в окружении тоже. - А ты не ворчи на меня, - буркнул Люций, но сложил руки на коленях. - Лучше восхитись собой и ими. Такую структуру забабахали, которая нагнула ночной штурм. Это не так уж просто, поверь моему боевому опыту. - Сомневаюсь, что комплимент от копа - это хороший комплимент. - Бывшего копа, - поправил Нокс. - Копы бывшими не бывают. Гнилыми - да. Бывшими - нет. - И то правда. Минуты тянулись одна за другой. Люций наблюдал за своими людьми и гордился. Медики методично обрабатывали раны, Гладиус допрашивал задержанных, бойцы Святого Сердца стояли рядом с бойцами Чистого Разума и обсуждали тактику ведения боя в помещении. Все были при деле, только Люций... Нокс перехватил его руку и сжал в своей. - Еще раз - и в глаз. Они так и сидели, когда подошел Гладиус, смерил их хмурым взглядом и даже не попытался скрыть усталость и недоверие. - Все в порядке, босс, - то ли сказал, то ли спросил он. - Восхищен твоей работой, - Люций встал и протянул Гладиусу руку. - Спасибо. - Спасибо. Потери с нашей стороны: двое альф и трое омег... - Стоп. - Простите, босс? - моргнул Гладиус. - Детали мы обсудим завтра. Главный факт я уже знаю, семья под твоим руководством отбила штурм. Задержанных уже заперли в клетке, главе их семьи переслали предварительную смету расходов на ремонт дома семьи. А сейчас ты пойдешь, умоешься и ляжешь спать. - Спасибо, босс. Гладиус ощутимо расслабился, развернулся и пошел на нетвердых ногах в дом. Люций тут же взял руководство на себя и начал раздавать последние указания. В основном, отправлял бойцов отсыпаться, за исключением пары охранников. Через несколько минут все рассосались. - И это все? - спросил Нокс по пути в бункер. - В смысле? - Вы их так отпустите? - Мы же не дикари, - с удивлением ответил Люций. - Семья Новум была обязана попытаться вытеснить мою семью. Это... логично. Заплатят откуп и пусть живут себе дальше. - Мне придется поменять картину мира. - Я этим уже полгода занимаюсь, а ты еще не начинал? - спросил Люций и пихнул Нокса в плечо. Оба не удержались на ногах и свалились в злосчастные розовые кусты. Первым захохотал Нокс, на котором было очень удобно лежать. Будто паззл наконец-то сложился, все раны закрылись, кровотечения остановились. Люций наклонился и неторопливо поцеловал его. - То есть, прощаешь? - спросил Нокс, сжав руки за ягодицах Люция. - Да. - Почему? - Потому что мне тоже плевать. Потому что я тебе доверяю. Потому что у тебя хороший потенциал и я еще сделаю из тебя человека, и ты будешь со мной. А теперь срочно мыться и трахаться. - Запилим маленького? - предложил Нокс. Люций замер, разглядывая его лицо, залитое лунным светом. Доверяет же? Доверяет. Рука к переносице тянется? Нет. - Да, - ответил Люций. Почему б и не запилить?