Спасибо, Ким Югем.

Не беченно, скоро исправим :3 (исправили :3) Солнце потихоньку заходило за горизонт, давая отдохнуть от жаркого дня и насладиться подступающей вечерней прохладой. За окном спешат люди, туда-сюда носятся машины, кто-то с кем-то ругается, а кто-то просто стоит и смотрит на всю эту спешку, на всю эту ЖИЗНЬ из все того же окна. Марк тихо упал на свой футон и достал ноутбук. Он часто сидел так и бороздил просторы интернета, но сегодня не охота даже включать этот гаджет, поэтому техника тут же была возвращена на свое место. Делать ничего не хотелось, Марк повернул голову в сторону окна и задумался. Там, за стеклом бежала жизнь. Какая-никакая, но она есть. Туан считал, что его жизнь застыла на одном месте, нет никакого разнообразия, нет чего-то нового и интересного, хотелось так же, как и эти люди, спешить, зная, что тебя за опоздание ждет выговор в виде дополнительной работы, свободно встречаться со старыми друзьями, зная, что на тебя не нацелена тысяча камер, что каждый твой шаг не снимают, а от обычной улыбки толпы девчонок, которые уже порядком поднадоели, не падают в обморок. Хотелось простоты. Но увы, он айдол, он и шага за пределами общежития не может сделать без менеджера. А еще было обидно, что лидера выбирали не по-старшинству, что даже на интервью о нем не говорили как о руководящем, а вот Джексона всегда ставят на замену Джейби. Старший рад за китайца, тот действительно очень старается, когда речь заходит о серьезности по отношению к работе. Его дурость - это игра на камеру и желание поднять окружающим его людям планку настроения. Он, на самом деле, очень заботливый и нежный, как ребенок, который хочет искренне сделать приятно, а не из-за выгоды для себя. Таким видел своего соседа по комнате Марк, и он очень радуется и ценит, что именно Ван живет с ним. Когда они хотят обсудить какой-нибудь секрет, они разговаривают на английском, не боясь, что их услышат. Все равно ничего не поймут. В комнату неожиданно вошел Югён, и своим появлением вывел рыжего из мыслей. - Хён, у меня к тебе вопрос... - начал макнэ, а Туан уже думал, с чего это у младшего к нему вопросы, может опять спор проиграл и выполняет желание Джуниора? Вон как краснеет. - Я весь во внимании, - серьезно проговорил хозяин комнаты. - Хён, когда ты прекратишь мучить Джексона-хёна? - неуверенно начал гость, при этом смотря на дверь, как бы проверяя, не зайдет ли кто. Марк чутка растерялся и всерьез начал думать, что это очередной розыгрыш, но отчего-то серьезный взгляд корейца говорил об обратном. - Я? Как я его мучаю? Я его, наоборот, люблю и забочусь, к тому же, периодически ему это озвучивая. - Этим самым и мучаешь... - вздохнул блондин. - Я пойду... Но хён, подумай об этом... Я еще раз задам тебе этот вопрос, - и неслышно вышел из комнаты МаркСонов. "Я мучаю Джексона?" - думал ошарашенно американец снова возвращаюсь к созерцанию окна и неба за ним. Югём всегда выглядел старше хёнов, но и сообразительностью он тоже сильно от них отличался. Этот ребенок прекрасно видел, как трепетно Джексон заботится о старшем и как тот радуется, когда Марк сам проявляет инициативу, простые и незначительные прикосновения заставляли его улыбаться, но не так, как обычно. Эта улыбка спокойная и нежная, можно даже сказать, что она несвойственна китайцу. Югём, без пяти минут, шиппер этой ненормальной парочки хёнов, уж больно они милые со стороны. А Марк Туан всерьез задумался над вопросом. Что он делает не так, раз, сам того не зная, мучает младшего? Почему донесен не говорит ничего? Вот Югём паршивец! Такую пищу для размышлений подкинул! Второй раз из раздумий старшего вывел, собственно, предмет размышлений, громко хлопнув дверью. Джексон был зол - это было видно по складке на переносице. Он, не глянув на друга, шумно упал на свой футон и, отвернувшись к стенке, громко засопел. - Что случилось? - американец говорил тихо, чтобы еще больше не драконить соседа. - На меня менеджер наорал! Причем, в этот раз, действительно, ни за что! Я даже пальцем не трогал этот кубок! Ащ! - взорвался младший. - Хэй, не бушуй, - примирительно улыбнулся. - Лучше расскажи, что случилось. - Да вчера на радио, помнишь же? Марк утвердительно кивнул. - Так вот, там был стеллаж с наградами, среди которых какой-то стеклянный кубок, его черт знает кто разбил, а мандюлей получил я! - повествовал младший с горечью и разочарованием в голосе. - Так ты скажи менеджеру, что никакого отношения к этому происшествию не имеешь, - сел рядом с обиженным старший. - Говорил. Он даже слушать меня не стал... - Ой горе ты моё, - взял за руку Джексона рыжий. - Не ругайся. Я поговорю с ним... - Правда? - сразу подскочил брюнет, на что опять получил кивок. - Спасибо, Марк! Ты лучший! Чтоб я без тебя делал? - Ван дернул руку, которая находилась в руках Туана и тем самым опрокинул американца на себя, крепко обнимая. - Если б ты знал, как я люблю тебя, - прошептал брюнет. - Я тебя тоже... - пробормотал в ответ хён. А потом его как торкнуло. Сильно так. Он понял о чем говорил макнэ их группы, понял каким образом он мучал Джекса, понял какой глубокий смысл вкладывает в эти три слова. Как холодной водой облили. Ведь Кайе ощутимо успокаивался только в объятиях Марка, а до старшего дошло это только сейчас, и то с подсказкой. И вот, он размышляет, какой любовью любит он сам этого дикого и сексуального парня. Ему хочется о нем заботиться, хочется оберегать и защищать, хочется всегда находится рядом и знать, что только он может действительно успокоить брюнета. Это настоящая любовь. Не дружеская. Взаимная. И Марк просиял, осознал, что тепло теперь всегда будет рядом и точно никуда не отпустит. - Джекс, у меня к тебе просьба... - к Туану в голову пришла хитрая мысля, которую он и поспешил осуществить. - Чего тебе? - спокойно спросил сосед все так же обнимая "друга". Второй же без труда поднялся на ноги и отыскал на подоконнике бумажку, которая и должна была сыграть главную роль. - Я хочу потренироваться, а парни заняты своими делами? Поможешь? - хитро щурясь спросил Марк придерживая бумажку у губ, как бы показывая в чем нужна помощь. - Эм... Ну хорошо, - наивный Джексон ничего не подозревает и просто садится поудобнее, освобождая рядом место для хёна. Тот же быстро уселся рядом, одной рукой обвивая шею китайца, а второй удерживая белый квадратик у губ. Игра началась. Они передают бумажку уже который раз, при этом смотря друг другу в глаза, Марк же положил вторую руку на колено парню напротив, тем самым притупляя его сосредоточенность. Они продолжали это уже 3 минуты, и Марку показалось это достаточным. Он резко убрал руку с колена Вана и, воспользовавшись замешательством того, быстро убрал такую ненужную сейчас бумажку, младший же смотрел вниз ища взглядом то, что отвлекало старшего, и, естественно, не заметил изменения в игре. Он по инерции подался вперед, но почувствовал не жесткую бумагу, а мягкие губы. Испугавшись, он отстранился и посмотрел в уже закрытые глаза Марка, а Марк, в свою очередь, рукой, которая находилась на шее одногруппника, притянул того заново к себе, уже целенаправленно целуя. Ван поддался. Закрыл глаза и наслаждался долгожданной близостью. После пяти минут счастья они, отстранившись друг от друга, снова смотрели в глаза. - Я. Люблю. Тебя, - четко, с расстановкой проговорил американец, так, чтобы до фехтовальщика дошло, о какой именно любви идет речь. И тот понял. Улыбнулся так ярко и искренне, как ни одна камера, ни одна сцена не видела до этого. Ни слова не сказав в ответ, он просто повалил рыжего па спину и сам улегся рядом, обминая крепко, с нежностью и осторожностью. А Марку и не нужны были слова, он знал, что все взаимно, ведь младший столько раз это ему говорил... * * * - Югём? - осторожно позвал макнэ Марк. - Хён? Что случилось? - Спасибо тебе, - искренне улыбнулся Туан, и обнял младшего. Ким понял, о чем говорил старший, и теперь радовался за свою небольшую помощь этим двум. Ведь иногда дети видят намного больше взрослых.