Статичность твоих объятий - катализатор

Они знали друг друга не слишком давно, но ложиться в постель вместе стало почти второй натурой. Мидорима - пробивающийся музыкант, которого Акаши встретил в баре Синдзюку одинокой субботней ночью. Сначала Акаши подумал, что Шинтаро - один из самых интересных людей, которых только можно встретить в Токио, - несмотря на его обширность и количество людей, - которых можно увидеть гуляющими в час ночи. Акаши выбирает место в баре далеко от Шинтаро, но ближе, чем садятся кто-либо совершенно без интереса. Акаши никогда не бывает деликатным или прямолинейным, когда дело касается людей, которых он хочет. Это одно из качеств, которые Шинтаро любит в нем. Акаши покупает ему выпивку, и считает очаровательным, когда Шинтаро смотрит на него в замешательстве, полухмурым взглядом и выпяченной пухлой розовой губой. Акаши ухмыляется, удивленно приподнимая бровь и опрокидывая в себя свой напиток сразу. Несколько секунд спустя Мидорима следует его примеру, выпивая то, что принес Акаши, ворча что-то вроде "спасибо". Акаши мягко и легко хихикает, после чего спрашивает, не хотел бы Шинтаро найти уединенное место, где они бы могли поговорить, и они переходят туда. Акаши узнает, что Шинтаро 22 (он всего на несколько месяцев старше его самого), что он ходит в школу при Токийском университете, что его специальность - изобразительные искусства, и что он играл на фортепиано прежде, чем научился говорить. Акаши удивляется его интеллекту - он не выглядит умным с пирсингом и крашеными волосами, но Акаши нравится проводить время с Шинтаро. Он не знает, может, это из-за алкоголя, но он разговаривает с Шинтаро о тех вещах, о которых он никогда не говорил со своими близкими друзьями из старшей школы, - это немного поражает, но Акаши не слышит в себе голоса возражения. Когда он изящно хватает Шинтаро за руку, он ухмыляется и ловит на себе протестующий его смелости взгляд, однако парень не спешит вырвать свою руку. Акаши поворачивает ее ладонью вверх и аккуратно ведет указательным пальцем по ладони, по промежутку между пальцев... и Шинтаро дрожит. Он трахает Шинтаро в своем номере отеля позже ночью. Берет его твердо, когда тот стоит на руках и коленях, смотрит, как его член исчезает и появляется в прекрасной заднице Шинтаро. Тот очень мило подается навстречу каждому грубому толчку, и Шинтаро, вне зависимости от желания, громко кричит, кончая, чувствуя, как Акаши трахает его. К своему разочарованию, Акаши просыпается в пустой постели, пахнущей потом и одеколоном Шинтаро, и торжественно вздыхает, прежде, чем открыть глаза и начать свой день. Только когда он заходит в ванную, чтобы опорожниться, он видит номер Шинтаро, написанный перманентным маркером на предплечье с вопросом: "Сделаем это снова?" Акаши улыбается. *** Акаши звонит ему, будучи уверенным, что у него больше нет работы. Прошло уже две недели с той первой встречи, и Акаши бы солгал, если сказал, что нисколько не нервничал, прижимая сотовый телефон к уху и слушая гудки, переступая с одной ноги на другую. Он задается вопросом, помнит ли его Шинтаро - или он просто парень, о котором он случайно упомянул друзьям, - а если даже он его помнит, то не будет ли Шинтаро оскорблен, что он позвонил так поздно? Трубку берут на двенадцатом гудке и Акаши задерживает дыхание, чувствуя, как его сердце пропускает удар. - Здравствуйте~ - голос становится сюрпризом для Акаши, потому что это определенно не знакомый(и предпочтительный) баритон Шинтаро, который скользит и покалывает по всему позвоночнику. На секунду Акаши задумывается, что он набрал не тот номер, и бросает взгляд туда, где он красиво и чисто написал номер Шинтаро на зеленой доске, прежде чем принять утренний душ и смыть с себя чернила, которые парень оставил тем утром. - Ээ... - Акаши скептически начинает говорить, думая о радостном, оптимистичном голосе, который так напоминает щенка или бабочку, как его прерывают. - Нет-нет, вы набрали правильный номер! Вы хотите поговорить с Мидоримой-чи... то есть, Мидоримой Шинтаро, так? Акаши чувствует, как у него трещит лоб. Он хочет спросить, кто говорит; хочет спросить, какого черта у этого человека в руках телефон Шинтаро и какого хрена он отвечает на него, но он слышит что-то - кого-то - на заднем фоне, звучащего так знакомо. - Кисе, тварь! Что я говорил тебе об ответах на мой телефон?! Акаши почти видит этот грозный взгляд на его лице, как его глаза сужаются, делая его ресницы еще более выдающимися, чем они уже есть. Акаши понимает, что снисходительно улыбается, представляя картину. - Да, алло! Кто это? Акаши собирается с мыслями, прежде, чем ответить. - Здравствуй, Шинтаро. Акаши слышит удивленный вздох, затем слышит, как парень по имени Кисе настойчиво спрашивает, кто звонит, после чего громкий хлопок раздается прямо в ухо. - Сейджуро, - Шинтаро начинает мягко и слегка растерянно. - Не думал, что ты позвонишь. Прошло уже больше двух недель, негласно обвиняет он своим тоном. - Прости, я хотел позвонить раньше, но моя работа очень требовательна, и я... - он делает паузу, съеживаясь внутри, потому что он не тот человек, который всегда извиняется. - Я хотел удостовериться, что ничего не помешает, что не будет никаких отвлекающих факторов. Воцаряется пауза. - Знаешь, я вообще должен сейчас повесить трубку, - заявляет Шинтаро прямо, и Акаши нравится эта черта его характера. - Ведь у тебя наверное уже есть жена и ребенок, или еще что-нибудь настолько же отвратительно домашнее. Акаши пытается сопротивляться, чтобы не захихикать, но терпит поражение и усмехается. - Я хотел тебя спросить... и нет, я не женат и не горю желанием завести детей. Акаши надеется, что он не сделает этого, - не скинет трубку. Шинтаро - первый человек, который ему понравился, - он даже беспокоился о нем, - и он знает, каким бы было ударом, если бы это (независимо от того, что это) все так быстро закончилось. Такие люди, как Шинтаро, редкие гости в жизни Акаши, а такие, которых встречаешь внезапно в субботу ночью в Синдзюку, - еще меньше. Шинтаро усмехается по ту сторону трубки. - Мог бы, по крайней мере, написать своим членом. Акаши хихикает, улыбка растягивается до уголков его губ. Он открывает рот на мгновение, затем закрывает его, открывая его снова, делая это также глупо, как одна из его рыб в его роскошном аквариуме. - Прости, я даже не думал об этом. Шинтаро фыркает. - Ну, естественно. Акаши качается на пятках, чувствуя себя странно легкомысленным, и он, мягко говоря, испуган всем этим. - Я думаю, что мне просто мог бы понравиться ты, Шинтаро, - Акаши качает головой, смеясь, смотря вниз на свои босые ноги. - О, Боже, это ужасно. Акаши смеется, и он может почти видеть его, — ему нужно срочно увидеть его. - Добро пожаловать в клуб. *** Ужин происходит на той же неделе в ресторане Акаши, как тогда, когда он хочет конфиденциальности или, - в ситуации, как у них, - интимности. Бар-ресторан обеспечивает тусклое освещение и тихую джазовую музыку для урегулирования личного, сокровенного чувства близости. Шинтаро носит обтягивающие джинсы и башмаки, которые облегают его красивые ноги. Акаши не знает, хуже ли это для него - знание того, как те ноги выглядят голыми, сцепленными плотно вокруг его талии и закинутыми высоко на его плечи. Акаши даже не смеет показать смущения, поскольку Шинтаро ловит его взгляд с удивленно приподнятыми бровями. Акаши просто пожимает плечами. Он более непринужденен, это видно по одежде: темным джинсам, которые низко сидят на бедрах, хорошо подобранной коричневой спортивной куртке и синей костюмной рубашке с воротником, а также парой его самой удобной оксфордской обуви. Акаши забавляет то, что у них настолько разные вкусы в моде. Шинтаро - панк, в то время как Акаши - самый далёкий от панков человек, с какими Шинтаро обычно сталкивается. Он что-то говорит, и официантка приводит их к их столу, который расположен позади ресторана в небольшом скрытом помещении, за которое должен был заплатить Акаши. Шинтаро ухмыляется и говорит, что ему это нравится. Акаши хмыкает, глядя на Шинтаро исподлобья. Он улыбается скрытной улыбкой, скромной и мягкой, и спокойно облизывает губы. Он чувствует то же самое. *** Ужин проходит без проблем. Единственное время, когда они не говорят ни слова, - когда они едят, но даже тогда слышатся игривые небольшие колкости и тонкие замечания, брошенные за столом. Они пьют и разговаривают. Акаши замечает, что за время ужина они придвинулись ближе к друг другу; и с алкоголем, подогревающим его кровь, он смело кладет руку на ногу Шинтаро; пальцы дразнят шов джинсов Шинтаро на внутренней части бедра. - Кстати, в этих джинсах твоя задница выглядит просто великолепно, я уже говорил? - Акаши шепчет на ухо Шинтаро, чувствуя, что парень дрожит. Акаши едва-едва касается раковины его уха своими губами, поглаживая бедро Шинтаро, изредка специально впиваясь ногтями в ткань, и Шинтаро шипит через сжатые зубы. Акаши, усмехнувшись, тянет и щипает один из пирсингов Шинтаро, чувствуя, как его член подрагивает, когда губы Шинтаро, розовые и блестяще влажные, сбивчиво выдыхают воздух. - Ты не сделаешь этого, - парень вздыхает, поворачивая голову к Акаши, и тот лижет, кусает и щипает его губы. Акаши чувствует, что становится более смелым, и он двигает рукой, сжимая яички Шинтаро через джинсы. - О, черт, - Шинтаро беспокойно дышит, кусая губу. Акаши хихикает, целуя Шинтаро в подбородок, спускаясь вниз к его шее, и кусает, сжимая и качая в ладони его член и поджавшиеся яички. - Я хотел спросить, сможешь ли ты сохранить спокойствие, но я не думаю, что ты можешь, -Акаши насмехается, сжимая сильнее, чтобы подтвердить свою точку зрения, и Шинтаро трясется и стонет, и это самый классный из стонов, которые Акаши когда-либо слышал. Губы Шинтаро такие розовые — самые яркие из когда-либо виденных Акаши, ему кажется, что его сердце пронзила стрела купидона, и Акаши думает, что он как-нибудь хочет увидеть свою сперму, капающую с этих губ. - Пойдем домой со мной, - Акаши резко стонет в его ухо и Шинтаро, моргает, зажмуриваясь, после чего нетерпеливо кивает головой. Акаши не знает, сколько денег он оставляет на столе, поскольку они с Шинтаро торопятся уйти, но это, кажется, его совершенно не заботит. *** Как только дверь закрывается, Акаши хватает Шинтаро за бедра и резко прижимает его к древесному покрытию. Шинтаро реагирует красиво, выгибая спину и шипя прерывистым дыханием. Акаши радостно усмехается. Невозможно твердый член Шинтаро упирается в его бедро, и он ставит колено между ногами Шинтаро, перемещая свой вес и нажимая, смакуя, когда щеки парня вспыхивают багрянцем. - Сейджуро, - Шинтаро задыхается, царапая ногтями его бедра и слегка трется, и Акаши горлом стонет, когда Шинтаро кладет руки на его шею, а пальцы путаются в волосах на затылке. Акаши не может не наклониться, уткнуться в шею и томно вздыхать, обдавая ее горячим дыханием. Акаши всегда ценил момент перед поцелуями — как дыхания смешиваются в одно, как все, что вокруг становится беспорядочным пятном, и сейчас все происходит также; их губы разделяют только миллиметры, и Шинтаро наслаждается эротическими острыми ощущениями, которые получает от этого. - Сколько раз ты думал обо мне с первого раза? - душно спрашивает Сейджуро, не давая отстраниться, кладя руки на гибкое тело Шинтаро. Шинтаро сужает глаза, но Акаши восхищается их яркостью; отражающейся в них красоте и едкой кислоте. - Не представляешь, — я хотел спросить тебя то же самое. - Я не стыжусь того, насколько я хочу тебя, - прямо заявляет Акаши, медленно вводя свой член в Шинтаро для акцента. - Ты сексуальный, умный, и очаровательно циничный — почему бы мне не хотеть такого? Рот Шинтаро то и дело открывается и закрывается, как у одной из рыб в его аквариуме, и Акаши так сильно хочет этого человека, что это поражает его. - Сейджуро... Губы Акаши встречаются с его, и нет ничего более значимого на остаток ночи. *** Акаши просыпается, моргая, и обнаруживает Шинтаро рядом, подпирающего голову рукой и наблюдающего за ним с задумчивым выражением лица. - Ты остался. Он усмехается без колкости в голосе. - Конечно, дурак. Акаши не отвечает, потому что Шинтаро склоняется над ним и глубоко целует его.