Прошло уже несколько месяцев, Анвен прибился к бродячим артистам и вскоре у них был свой цирк. Он почти не изменился. Разве что теперь носил еще и майку, почти открывающую живот и полностью руки. Белую полосу, знак связи с инквизитором, на шее скрывал высокий воротник. На шее был камень ярко-алого цвета, он сдерживал силу Анвена и не давал его почуять. Волосы стали еще длиннее и все так же были завязаны в косу. За все это время он старался не ранить себя, разве что один раз обжегся и остался шрам на внутренней стороне ладони, да шрам от попавшего в плечо, возле ключицы ножа.
В цирке Хаарон был канатоходцем и довольно неплохим, умудрялся еще и жонглировать ножами, пока шел. Сегодня было очередное вечернее представление. Достаточно тяжелое, Анвен танцевал на канате в первый раз при людях и теперь сидел на дереве чуть в отдалении от костра, возле которого были остальные артисты. Кто-то уже спал, кто-то болтал, кто-то пил. Вот и Анвен сидел с почти полной бутылкой красного вина.
Люциана через несколько месяцев нашел некий чернокнижник и научил нескольким заклинаниям. Под пытками, но научил. Потом он странствовал, скрывая лицо под карнавальной маской и развлекал людей различными фокусами, которые-то и силы особо не требовали. Однажды на его руке появился небольшой шрам от ожога, да и ещё через время - порез на ключице. Больше никаких странностей. Сейчас он подходил к лагерю странствующий циркачей. Такие люди часто были рады присутствию инквизитора, не зная, что тот в бегах, и делились теплом, если у них было свободное место. Ради привлечения их внимания, маг выпускал совсем малую долю своей светлой силы и отращивал хвост и уши. Это приятно помогало отвлечь внимание от глаз и татуировок, которые теперь покрывали и ладони, и ноги. Вот и на этот раз он подошел к группе, приветствуя их поклоном, но не снимая маски, скрывающей печати.
- Добрый вечер, Господа артисты! - голос его теперь всегда бы весел и коверкался до неузнаваемости. - Можно ли молодому магу погреться у вашего костра?
Хаарон потянулся и зевнул, ему явно хотелось спать. Он еще чуток глотнул из бутылки. Сегодня явно было не то настроение, чтобы пить и веселиться. Вдруг почему-то вспомнился инквизитор, его внешность и татуировки.
Первое время Анвен чувствовал ярость парня, но потом она как-то утихла и на смену пришла боль. Не душевная, куда там? Физическая. На теле черноволосого не появлялось шрамов или еще чего-то, но боль он периодически чувствовал. Как и легкое шевеление магической энергии. Люциан чему-то учился и высвобождал ее. Но как-то в один день все прекратилось. Брюнет повернулся, услышав незнакомый веселый голос и слегка наклонился вперед, чтобы разглядеть странника. Все тщетно, на нем была маска. Циркачи тихонько переговорили за папу секунд всего и дружно подвинулись в сторону, освобождая место у костра пришедшему.
- Конечно, садись. У нас тут небогато, фрукты, мясо и немного вина, но чем богаты как говорится, - сказал рослый метатель ножей.
- Анвен вряд ли будет против, он хоть и не любит незнакомых, но никогда ничего не говорит об этом, - тихо проговорила невысокая девушка, она была напарницей метателя, - Ну, рассказывай. Как зовут, какими судьбами к нам?
Странник благодарно поклонился и сел на освободившееся место у костра. "Наконец-то тепло," - он благоприятно прикрыл глаза и на пару секунд отключился, не услышав того имени, носителя которого так мечтал найти. Он устал и был измотан, но не подавал виду, продолжая улыбчивый разговор.
- Спасибо за предложение, но я останусь у костра и ничего не буду, если вы не против, уважаемые, я сыт и рад, что добрые люди не перевелись на нашей земле, - улыбающиеся глаза маски и нарисованная на ней улыбка подходили обладателю чарующего голоса. - Меня зовут Лиц, я бродящий светлый маг. Развлекаю людей фокусами на обочинах дорог. Ваше пламя увидел во тьме и решил присоединиться, если вы не против. Странствующие циркачи обычно много историй могут рассказать об удивительных вещах. Говорят, что нет лучшего картографа, чем странствующий артист.
Это была не лесть. Часто люди так говорили о циркачах, а тем и было приятно. На их представления ходили и их с нетерпением ждали обратно в города. Но Люциану нужна была информация. Он искал знахаря и, похоже, ему резко стали не рады.
Торн был рослым, мускулистым мужчиной с темными волосами. Рядом с ним сидела Лиз, та самая, что расспрашивала незнакомца. Огненно-рыжая, она наводила мысли об огне, хотя сама боялась его. Еще у костра сидели мужчина и молодая женщина. Мужчина не был ничем примечателен, а вот женщина была роскошной - длинные светлые волосы, отличная фигура и чарующий голос, она что-то напевала. Мужчина потер подбородок грубыми пальцами, пахнущими табаком и стал представлять всех по очереди:
-Я Торн, это моя напарница Лиз, я метаю в нее ножи. Там Лой Ивер, - симпатичная блондинка помахала Люциану рукой, - она факир. Это Ритор, он дрессировщик. На дереве над нами сидит Анвен, он лекарь, канатоходец, канатотанцовщик и еще иногда помогает мне с ножами. Или Лой с огнем, - наконец закончил Торн с представлением, - все остальные уже спят. Так значит, ты ищешь кого-то? Или что-то? Раз сказал нам о картах. Да, мы хорошо знаем мир, но если у тебя дурная цель, то дороги у нас разные. Но если нет, то присоединяйся к нам. Давно не захаживало магов в наш коллектив.
Когда Торн говорил о дурной цели, его голос был таким же стальным, как и ножи за пазухой. Но при последней фразе он как-то потеплел и хохотнул даже. Это не озадачило Люциана, наоборот - расположило. Он улыбнулся в душе, услышав знакомое имя.
- Я ищу одного человека. У меня для него послание, - уши под капюшоном дернулись. - К сожалению я не могу принять ваше приглашение, пока не найду его. И...вы сказали Анвен. У него длинные черные волосы и алые глаза, хотя он мог постричься. А ещё добрый до мурашек.
Сейчас главным было не сделать никакой ошибки. Бродячие артисты за своих были горой, но и за столько времени тренировки маг мог теперь полностью постоять за себя, хотя внешне очень изменился. Бледная кожа, которая везде была скрыта, приобрела приятный медный загар и теперь золотые татуировки сильнее выделялись на его теле, а хвост и уши заставляли озадачивать инквизиторов, которые только и умели, что обращаться в зверей полностью.
- Не поймите неправильно, у меня нет злых намерений к этому человеку. Просто пара слов, не несущих никакого магического смысла.
Торн приподнял одну бровь, но пока ничего говорить не стал. Анвен же, слышащий все, напрягся и снял с шеи кулон, положил его в карман. По земле прошелся холодок. Обычные люди ощущали только холод, но вот маги... Маги чувствовали своих и сейчас масса темной энергии повисла в воздухе, но пока никак не проявила себя, так что ощутить ее могли только инквизиторы ну очень высокого уровня. Это знали все циркачи, им рассказал Хаарон и теперь они каждого пришедшего проверяли таким образом. Торн почувствовал это и положил руку на ножи, Лой сжала в руке коробок спичек, а Ритор просто отодвинулся дальше от костра. Не любил он такие вещи.
-Давай он сам решит, стоит ли говорить с тобой. Это не нам решать, - сказала Ивер.
Она знала, что знахарь слышит все, так что звать его не было смысла. Он спустился сам, легко и тихо приземлился позади Люциана и спокойно спросил:
-Чего ты хочешь? - Даже голос черноволосого изменился. Он был тише, спокойнее и глубже. В нем чувствовалась собранность, Анвен долго и упорно работал над своим характером, сейчас он не был тем ребенком, каким уходил от инквизитора.
Маг лишь улыбнулся, медленно, чтобы никого не спровоцировать, он повернулся к парню. Тот изменился в лице. Стал....взрослее? Он лишь удивился тому, как смотрит на него сам инквизитор. Легкая нежность в глазах была видна даже сквозь прорези, но рассмотреть цвет глаз или их форму было невозможно из-за нависшего заклятия скрытности.
- Я могу сказать это только на ухо тебе, - голос был всё такой же измененный. - Потом я могу уйти. Я никого тут или ещё где-то не трону. Даю слово.
Магическое присутствие знахаря он чувствовал. Значит тот развил всё же своё темное я? Маг был рад. За несколько месяцев Андерсену удалось вызволить своего учителя и тот тоже отправился в бега, но сам по себе, обучив Люциана тому, чего не хватало для свободной битвы с любым верховным магом-инквизитором. Сейчас почему-то хотелось притронуться к этому черноволосому ведьмаку. Обнять его и прижать к себе. Люций же серьезно нервничал из-за неизвестности...
Хаарон думал кто бы это мог быть около минуты. Молча и будто бы смотря сквозь Люциана в пустоту. Из забытья его вывел голос Торна:
-Анвен?
-Все нормально, он свой. Не поднимайте оружие, - медленно сказал брюнет, надеясь, что не пожалеет о своём решении.
Знахарь решил все же поговорить с этим мужчиной, вдруг у него послание от Кайры или Люциана? От этого пришлого мага так и веяло силой, Анвен ощутил это, как только оказался ближе. Но все же он достал подвеску с алым камнем и снова надел ее на шею. Ощущение темной силы и холод тут же исчезли, словно их и не было.
- Прошлый маг говорил примерно то же. И чем это в итоге закончилось, Ан? Мы уже пятого инквизитора отправили на тот свет, - растягивая гласные говорила Лой.
Анвен не дождался продолжения и просто развернулся, пошел в глубь леса, махнув рукой магу. Через несколько минут он остановился. Тут уже не было видно костра, не было слышно разговоров. Только глухая тьма и тишина.
-У всех слишком хороший слух. Так что тебе от меня нужно? - скрестив руки на груди, спросил Хаарон, даже не поворачиваясь лицом к незнакомцу.
Люциан всё же не сдержал нахлынувших чувств, которые он сначала принял за злобу, но когда та унялась, понял, что сильно волновался об этом парне. Сняв маску, он уткнулся лбом в плечо ведьмака, осторожно и медленно обняв его за талию. Без намеков, просто чтобы тот не сбежал. Горячим дыханием он обжигал кожу, чуть ли не виляя хвостом, который до сих пор не убрал вместе с ушами. Все заклятия спали вместе с иллюзиями на глазах и голосе.
- Вернись ко мне, - Андерсон чуть сильнее прижал к себе темного мага. - Прекращай уже дуться...я чуть с ума не сошел разыскивая тебя...
Он говорил шепотом, что противоречило самой природе этого инквизитора. Он всегда говорил громко и ходил бесшумно, а теперь его голос, бархатный и чуть хрипящий от усталости, ласкал уши. Волчьи уши опустились по смене эмоций. Хаарона как током ударило, когда его коснулись, он оттолкнул инквизитора сразу же, но только ради его же блага. Не стоило трогать Анвена, его темная сущность была опасна и словно бы жила своей жизнью. Она приносила боль людям вокруг и самому ее владельцу. Люций прекрасно понимал, что был тогда виноват перед парнем за холодное поведение, ведь тот, как ни как спас его. А сейчас он отрекся от своей веры и был полностью готов нарушать запреты инквизиторов. И в этом он пока был успешен.
-Не прикасайся ко мне, это опасно. Я уже не на том уровне, что тогда, печать может перейти и на тебя, почуяв силу, - контролируя себя, сказал Хаарон.
Он сейчас испытывал смешанные чувства. С одной стороны, Анвен тоже скучал и рад был видеть Люциана, но с другой... Он не верил, что тот изменился. У инквизиторов нет сердца, - говорила ему мама. И она погибла от их рук, в бою с ними. Она никогда не сдавалась. И он не сдаваться не собирается.
-Ты не ответил прямо. Чего ты хочешь? Если того, чтобы я был рядом и тебе не смогли навредить через меня, то убирайся, - вдруг сказал Анвен не своим каким-то голосом, он был чуть грубее.
От избытка чувств темная сила ведьмака вырывалась наружу. Камень на шее Хаарона лопнул и глаза парня стали истинно черными, без зрачков, без радужки - сплошная тьма. По земле снова потянуло холодом, в воздухе витал сильный запах хвои, а ведь это был лиственный лес. Позади слышался бег, Анвен обернулся и нож Торна, оцарапал его предплечье, где была татуировка. От этого брюнет пришел в себя и просто опустился на колени, смотря в пол и сидя лицом к Люциану. Он попросил Торна уйти и тот тихо подчинился.
- Прости. Я не могу быть с тобой, Тьма уже в моем сердце, - с болью произнес Анвен. - Ты лучше ищи способ как порвать нашу связь.
Полу-волк прикрыл глаза, игнорирую такой же порез на своём предплечье. Он подошел, не впритык, но близко. Сел на колени, глубоко вдохнув. Этому заклятию его научил Кай. Знахарь приготовился уже услышать шаги, удаляющиеся от него, он заранее, еще до того как Люциан ушел, чувствовал боль. Брюнет не поднимал головы, а потому был поражен, когда легкие шаги беловолосого вдруг приблизились. Тьма от Анвена, словно змея, перекинулась на инквизитора, который уже пару месяцев не получал темной подпитки и похожая сущность жила в нем, только вдобавок ко всему - проклятая целым сонмом ведьм. Золотые печати налились кровью, а глаза приобрели свой "демонический" вид, такой привычный после удара молнией. Анвен схватил за руку беловолосого и тихо прошептал заклинание на шипящем, странном языке. Он убрал руку от Андерсена и только тогда успокоился насчет этого.
- Больше никогда так не делай. Никогда. Это мое проклятие, мое бремя, мне его и нести, - твердо сказал Хаарон.
- Когда ты сбежал, я взбесился. Тебя могли убить и я бы умер вместе с тобой. Это пугало меня, - он закрыл глаза, вспоминая мечи из светлой энергии, которые разрушили за пару секунд целую гору с водопадом. - После я тренировался. Поймал чернокнижника, который обучил меня контролю моей темной стороны. Я спас твоего брата, моего наставника. Сейчас с ним всё хорошо. Он уплыл за океан и просил передать тебе, что он не перестанет волноваться. Так же он рассказал, что я могу поглощать в себя твою тьму. Причем почти без вреда для себя. Это длинная история...но суть...она...
Он сглотнул нервно, собираясь с мыслями. Говорить такое было тяжело, но он старался. Не зря же каждый раз репетировал этот момент, хотя такой вариант развитий он не предусмотрел.
- ...я не хочу рвать нашу связь. Я хочу быть с тобой. Твоим ограничителем и тенью, даже, если ты прогонишь меня...сейчас я без труда смогу нагнать тебя, где бы ты ни был. Но...если я противен тебе...я никогда не попадусь тебе на газа...Анвен...Пожалуйста...позволь мне быть рядом.
Маг впервые позвал его по имени. Голос предательски дрожал и не хотелось открывать глаза, Люций знал, что от накатившего мог пустить кровавую слезу. Сейчас он не мог объяснить с ходу всё для Хаарона, не мог сказать, что он понял насколько глупа вера, которой его учили с детства. Не мог сказать, как слеп был он, подчиняясь дурацким законам. Он хотел сказать то, что не мог произнести. Он что-то чувствовал к Анвену, но никак не мог сам понять - что.
Анвен наклонился вперед, оказываясь ближе к беловолосому и касаясь своим лбом его щеки, показывая как ему было плохо без бывшего инквизитора. Причем показывая в прямом смысле. Черноволосый сейчас переживал те чувства, которые были, когда он ушел. Сначала просто расстройство, потом злость на себя и наконец горечь и боль. Ведьмак был искренне рад появлению Люциана.
- Давай договоримся так. Ты не станешь трогать мою печать и мы останемся вместе. Попробуешь и я снова уйду. Только на этот раз я закроюсь так, что даже сам дьявол не отыщет меня, - шептал Хаарон. - Я рад тебе, Люций. Но только посмей причинить себе вред из-за меня. Ты, кстати, в одной палатке со мной спишь.
Люциан был рад этому, но энергию из Анвена продолжал сосать мелкими долями, будто капли раз в минуту забирали у океана. Это было запущено заклинанием Кая и нельзя было остановить. Если Люций будет концентрировать свет, то поглощая тьму ведьмака это не причинит ему вред, а наоборот пользу. Это приведет его тело в баланс. Но сейчас спорить не хотелось. Парень поднялся и пошел к своему временному месту обитания, забрался в палатку, разделся в полной темноте и одел простые короткие свободные шорты в которых спал.
-Доброй ночи, Люциан, - тихонько сказал ведьмак и уснул.
Потушив костер, все остальные циркачи тоже разбрелись по палаткам.
Люц покорно дождался, пока парень лег и уснул, и принялся раздеваться сам. Золотое проклятье уже полностью обвивало его плоть и не хотелось его останавливать - это была та светлая сила, которую требовалось смешивать с темной, которой предательски не хватало. Оставшись в одних "семейниках", волк снял с себя остатки звериного обличья и, высунув голову ради проверки на тишину, всё же осторожно обнял своего связуемого со спины, погружаясь в сон-медитацию.
Может впервые его перестанут мучить кошмары ночами, ведь он наконец-то успокоился и нашел того, за кем так долго носился.
Анвен спал беспокойно, он метался во сне, несколько раз просыпался и все время звал какого-то Асмунда, тихо, но очень испуганно.
Утро у циркачей начиналось рано - как только занимался рассвет. Хаарон проснулся, когда его бывший палач еще спал и начал одеваться во всю одежду циркача, вынеся ее на улицу. Впереди была тренировка. Анвен одел шаровары, ту самую майку, в которой был вчера, но теперь к этому добавились новые элементы одежды - шелковая с твердой подошвой невысокая обувь, аккуратно обтягивающая ногу до щиколотки, золотой браслет с алым камнем крепился на плече, на поражённой руке. Этот амулет был сильнее подвески. Анвен забрал волосы в свободную косу и пошел на их импровизированный тренировочный лагерь. Там уже были вчерашние знакомые Люциана, но появилось и несколько новых лиц. На канате стоял молодой парень, которого и звали Асмундом. Светлый волосы такой же длины, как у Анвена, заплетенные так же, та же одежда, только светлая, они были очень похожи и одновременно различались. У Асмунда были ярко-голубые глаза и волосы цвета топленого молока.
Они занимались вместе, сначала ходили то назад, то вперед по канату и жонглировали ножами, а потом начали танцевать, быстро перескакивая, постоянно двигаясь и очень рискуя упасть.
Люциан же проснулся один. Это был хороший плюс - никто не видел его возбужденного. В палатке пахло Анвеном, который всю ночь не мог уснуть, но Люций не стал тогда показывать, что просыпался. Ведьмак звал кого-то, что ещё сильнее ранило. Неужели он привязался к кому-то? Хотя...вроде бы почему это должно волновать мага? Они же оба парни, как ни как. Тяжелое дыхание вскоре улеглось само собой - волк не мог ублажать себя сам, всё же этот осколок веры никак не выходил из его души и сидел там крепко.
Одевшись и снова подцепив маску, выпуская на этот раз только уши, парень двинулся по запаху своего приятеля. Видимо, Анвен ушел минут 20 назад, потому что след был ещё горячим и вел без ошибок. На этот раз инквизитор не стал одевать капюшон, чтобы прятать уши и белые волосы. Главное - печати на руках и теле. Следы привели его на подобие тренировочной площадки, импровизированной для циркачей. Приятное зрелище, но волнение за Хаарона моментами достигало пика и он напрягался, но, видя его невредимым, расслаблялся. Рядом с ним был ещё один парень. на эту двойку смотрели и улыбались. Кто-то заговорил тихо, но волчьи уши уловили:
- Анвен и Асмунд такие классные! - пропел женский голосок, а вот Люциану захотелось зарычать, ощущая непонятное чувство, тянущее душу на дно. Но он не стал. Просто не знал что это за чувство, которому не учили инквизиторов.
К Люциану шел Торн, засунув руки в карманы. Он был одет в простые кожаные штаны. Лиз же была в трико нежно-зеленого цвета и вся ее кожа была разрисована цветами и лианами. Но сейчас она ремнями была привязана к вращающемуся колесу и ее как раз отвязывала Ивер.
- Так ты присоединишься к нам или нет? Мы всегда рады новым людям, - дружелюбно сказал метатель.
Но через несколько секунд он посмотрел на канат, как и все и выражение его лица сменилось ужасом. Анвен падал. Причем с высоты нескольких метров. Торн бросился к нему, хотя и отлично понимал, что не успеет, но стоять на месте просто не мог. Успел Асмунд, схватил черноволосого за лодыжку, вися на канате на согнутых коленях. Анвен выгнулся вперед, хватаясь рукой за руку Асмунда и тот закинул его наверх. Хаарон крутанул сальто и приземлился точно на кант, чуть пошатался, но через несколько секунд поймал равновесие и встал нормально.
- Ты хоть соображаешь что бы было, если б я тебя не поймал? Ан, мы не отработали этот элемент до конца, - начал заводится блондин.
Он отчитывал Анвена еще минут десять, но едва ли что-то кому-то было слышно, говорили они тихо, да и Ан поставил магическую защиту от любых видов прослушки. У них были свои тайны на двоих.
Только Люциан собрался метнуться с места, как Анвена поймал его напарник, и маг замер на месте, болезненно сжав рукой в перчатке плащ на груди. Больно...почему так страшно стало? Нет, это не было то волнение, которое обычно испытывают, если видят угрозу своей жизни. Он сглотнул. Волнение быстро сменилось недоверием и обидой - волчьи уши не слышали разговора тех двоих, а значит Анвен что-то скрывал ото всех с этим...этим...всё же волк не выдержал и зарычал, тут же исчезнув со своего места, оставив там лишь одежду, на которую в данный момент стало плевать.
Белоснежный волк в своей звериной форме пронесся мимо актеров, чем вызвал у молодых девушек крик, а у парней - защитную реакцию. Но тут инквизитор ничего не мог поделать. Он не желал видеть, как на его глазах воркуют эти двое. Тут же хотелось этому канатоходцу отгрызть голову. Метис пробежал почти весь лес за 20 минут и замер на его краю, стараясь остыть. "Озеро...я видел здесь...озеро...мне...освежиться надо..." - и с прежней скоростью он бросился к центру леса, достигнув его за 10 минут.
Вода была ледяная и никого рядом не было. Он снова стал человеком и отплыл на середину водоёма, охлаждая свой пыл. Да что за демон в него вселился? Они же напарники: Анвен и Асмунд. Тем более, что второй спас его связного. Горло неприятно сдавил ком горечи. Отлично, наверное, это люди и называют ревностью. Приняв вертикальное положение, инквизитор потянулся, держась на плаву. В солнечном свете, который пробивался через деревья только на воду, играли его татуировки-проклятья из золота, а длинные белые волосы уже были по колени, поэтому спокойно плавали вокруг волка. Ну и ощущение...ужасно неприятное...
Анвен и Асмунд говорили о печати, они пытались решить как ее сдержать, ведь тело брюнета начинало сдавать, он слабел. Именно поэтому он и упал, а блондинчик просто прикрыл его, говоря про неотработанный элемент. Они не хотели никого пугать, Анвен не желал ни от кого принимать помощь, если эта помощь шла в ущерб тому, кто ее предлагал. С Люцианом было именно так, Хаарон боялся за него и знал, что узнай беловолосый о том, что ведьмак слабеет - тут же начал бы брать все это себе.
И Хаарон решил провести ритуал, который полностью запечатает эта силу в его теле и не позволит ей выходить пока он не откроет доя этого канал. Анвен со своим напарником ушли в лес и до ночи их не было видно. Они сидели в позе лотоса друг напротив друга, окруженные кольцом огня и что-то долго говорили все на том же шипящем языке, на котором Хаарон произносил все свои заклинания. Асмунд ведь тоже был ведьмаком, но он ничего не развивал, не хотел, так что имел большой запас силы.
И когда они закончили на лбу Анвена от волос шла тонкая полоса к носу и между бровями был круг. Это был знак. Брюнет вымотался и они приползли в лагерь с трудом и то тут же упали на траву рядом.
Люциан так и не объявился до глубокой ночи, оставшись на краю леса, совершенно без одежды. Сглупил, но хотелось побыть одному. В лагерь он явился волком и осторожно пробрался в палатку просто не желая ни с кем говорить. Возбуждение снова дало о себе знать и нужно было его унять. Маску и одежду он нашел на покинутом месте, что помогло в виде волка притащить это всё в палатку и одеться. Обтягивающие штаны не скрывали возбуждение - наоборот выделяли "холм" между ног.
Инквизитор кусал себя за губы, забывшись. Срочно надо было сбежать куда-то далеко, в какую-нибудь пивную и увести легкую девушку, соблазнив её какой-нибудь байкой. Он это уже научился делать и не считал грехом - не ходить же ему со стояком по цирковому лагерю.
Накинув сумку на плечо, потом в неё можно будет спрятать маску и одежду, когда волком рванет назад, Люциан окинул палатку взглядом и вышел. Но не тут-то было. На траве у начала лагеря лежали двое канатоходцев. Они явно были сильно уставшими.
- Анвен? Чем это вы тут занимаетесь? - голос был искажен заклятьем, как и в первую встречу, но маски уже не было. От обоих парней исходил запах темной магии. так они оба ведьмаки?.. Тут, похоже и рухнули все надежды мага. И, видимо, на лице это отразилось печальным сарказмом. Покусанные губы болели, будто ему удалось переспать с слишком резвой проституткой, а теснота в штанах мешала нормально думать. Он стоял, опираясь руками на ближайший невысокий столб, дабы скрыть "деффект" между ног.
Анвен уже делал первые поползновения встать, но что-то не особо получалось и вскоре он эти жалкие попытки забросил. Он повернул голову в сторону, заметив бывшего инквизитора, что стоял над ним и оглядел его. Что-то было не так. Ах да, сумка. Хаарон отвернулся, криво усмехнувшись, потом почуял запах, исходящий от беловолосого и усмехнулся еще шире. Что-то Люций забыл, что брюнет был магом тоже. Мог бы хоть скрыть свои флюиды.
-Иди, она наверное заждалась, - тихо ответил Хаарон.
Анвен, не обращая внимания на почти полное отсутствие сил, поднялся и, посмотрев в глаза Андерсену, медленно побрел прочь. Странно, что парень не заметил новой отметины на лбу.
- Он не желает подвергать тебя опасности, запечатал свою силу внутри себя, а ты бежишь к какой-то девке. Исходящий от тебя запах секса даже я чую, - вдруг сказал Асмунд.
"К девке?" - Андерсен настолько одурел, что забыл обо всем. Он хлопнул себя по лбу.
- Вот я идиот... - он взглянул на напарника Анвена. - В жизни у меня не было никого дороже него. И я просто не хочу делать ему неприятности. А что до тебя...
Продолжать Люциан не стал, лишь кровожадно усмехнулся и ринулся за ведьмаком. Асмунд прищурился и только хмыкнул в ответ:
-Он никогда не пытался тебе мстить, хотя стоило за то, что ты сделал. А ты сразу метнулся по бабам, - вдогонку метнулось Люциану. Блондин был неплохим парнем, но когда узнал кто это такой и кем он приходится Анвену, то тут же разозлился. Ему не нравилось как беловолосый в прошлом обошелся с ведьмаком и за это почти возненавидел.
Нагнал волк парня лишь около палатки, осторожно, но крепко взяв за руку. Маску он снял по дороге и, панически сглотнув, заговорил своим голосом:
- Мне надо с тобой поговорить...очень надо... - от возбуждения зрачок в демонических глазах дрожал, а пальцы свободной руки со всей силы сжали рубашку под собственным плащом. - Анвен, прошу...пять минут...удели мне пять минут...
Инквизитор чувствовал, что что-то не так, но не мог обрекать это в слова. Хотелось прижать к себе этого ведьмака. Гладить его по спине, касаться его щек своими и вдыхать аромат. От таких мыслей кружило голову. Если так продолжится - ему придется снова идти к озеру, но на этот раз ради позорного и грешного занятия самоудовлетворения. И маг был не против, если бы только это успокоило брюнета, руку которого так не хотелось отпускать.
Хаарон намеревался наконец лечь спать и одеть отдохнуть своему измотанному организму. Анвен перестал чувствовать, что его проклятие исчезает понемногу, перестал ощущать как заклятие Люциана тянет его потихоньку в свое тело.
- Чего ты хочешь? - негромко спросил знахарь и обернулся вполоборота. Метка на лбу стала алой, сдерживая рвущуюся наружу силу, которая снова стремилась высвободится из-за дикой боли в душе красноглазого.
Люциан сначала вытаращил взгляд на метку, а лишь потом осознал вопрос. А на самом деле...что он хочет? Аккуратно введя ведьмака в палатку, он замер.
- Я хочу, что бы ты кое-что понял... - он отпустил руку Анвен и сел перед ним в позу для медитации.
Инквизиторы, для честности суда, могли обмениваться эмоциями и памятью во время медитации, но ему казалось этого мало. Он хотел сказать словесно, но его не научили как это делать. Лиц не знал, рассказывал ли Кай об этом своему брату. Инквизиторам нельзя было ощущать любовь или ещё что-то из такого русла - это помогало поддерживать чистоту судов, не внося личные переживания.
- Анвен, сядь рядом, прошу...и дай мне свою руку, - маг был готов к почти любой реакции. Кай говорил, что никогда не показывал брату умения инквизиторов, а это было одним из секретнейших. Сейчас всё зависело только от того, как бы поточнее выбрать моменты в памяти, чтобы объяснить это...
Анвен позволил увести себя в палатку и уселся на пол, мрачным взглядом смотря на беловолосого. Ведьмак не желал слушать, он хотел просто остаться один, хотел отдохнуть и окунуться с головой в свои страдания, пытаясь понять за что бывший инквизитор так с ним поступил.
-Я тебя слушаю, - чуть живым голосом ответил Хаарон.
Глаза ведьмака налились черным снова, боль прорывалась сквозь заслон и татуировка на руке продвинулась чуть выше локтя. Печать Анвена продвигалась выше и все чаще и последнее время выходила из-под контроля. Он вложил тонкую руку в ладонь Андерсена, ощущая как холод его руки соприкоснулся с теплой рукой инквизитора. Лоб брюнета пронзила боль и он сжал зубы, чуть прищурившись. Надо было учиться лучше контролировать себя, но сейчас мысли были не об этом. Анвен пытался понять что бывшему инквизитору нужно от него сейчас.
Люциан всё же унял возбуждение. На время, но унял, как и утром. Тонкая рука в его руке и оба испытали легкий припадок эйфории - сейчас их связь объединила эмоции и Андерсен старался сконцентрироваться на том, что стоило показать...Да, наверное...
Хаарон стоял и наблюдал картину чуть сверху, словно слишком реальное видение, сначала он дернулся, испугавшись сначала потока информации и сменившейся картинки перед глазами. Инквизитор сидел на земле, обхватив голову руками, а мечи светлой энергии крушили всё вокруг, особенно гору, где они сидели. Отчаяние и страх с примесью непонимания витали в воздухе. И понять его было можно - он испугался. Он никогда не был в такой ситуации и тогда это случилось впервые. Впервые он оказался под Дамокловым мечом.
***
- Тебе он нравится? - картина сменилась. Кай и Люций сидел в лесу, уставшие от погони. Когда появился Кайра, ведбмак аж подался вперед, словно мог увидеть его поближе. Он отчаянно скучал по брату, раньше он встречал его каждый день, инквизитор в алом плаще телепортировался прямо к нему в комнату и иногда даже проводил с ним целый день. Парень стер слезы с глаз свободной рукой.
- Нравится? - молодой инквизитор вопросительно смотрел на своего учителя.
- По глазам вижу, что ты не просто так его ищешь. Не ради своей защиты... - Кай откинулся на ствол дерева спиной. - Сколько уже прошло? Три месяца?
Люциан лишь кивнул, отводя взгляд. Сейчас Анвен мог слышать его мысли: "Что такое нравится? Как чай или мясо? То есть, это когда что-то вкусное или что?...опять он говорит непонятные мне вещи"... У Анвена дрожали губы и в конце концов по лицу стекло несколько слезинок из черных глаз. Брюнет был перепуган,боль не отходила и он совершенно не понимал почему бывший инквизитор все это ему показывает.
***
- Анвен и Асмунд такие классные! - пропел женский голосок, и картина снова сменилась. Теперь это был сегодняшний день. Он следил из толпы за выступлением...вот ведьмак падает и без единой мысли, лишь полностью охваченный заботой и страхом он дергается, но того уже держит напарник по танцу. Тихое волчье рычание Люция. Зависть, злость.....ревность.
***
"Надо что-то с этим делать!" - картина снова сменилась, теперь уже ночью инквизитор собирал сумку для похода в город или ближайшую деревню. Ему нужно успокоиться. Уняться. Анвену явно не понравиться, если он увидит мага в таком состоянии. Он не поймет. Возбуждение с головой накрыло от чуткого запаха ведьмака, который стоял в палатке. "Успокоиться...уняться...надо уйти раньше, чем я попаду ему в таком состоянии на глаза," - разочарован, ревнует, возбужден, стыдится. Всё сразу, но никак не может сообразить что с ним.
***
"Рррр..." - тихое мысленное гортанное рычание. Анвен и его напарник лежат на траве. Острая боль и укол ревности. "Всё же..." - не дав самому себе окончить мысль, Люциан осторожно отпустил руку Анвена, прервав ведение. Пристыженные глаза, залитые черным цветом смотрят в глаза связного.
***
- Я...Анвен... - он поджал волчьи уши, словно эти слова было невыносимо говорить. - Кажется...я...тебя...
Он встал и отвернулся. Ну никак не мог сказать это в глаза. Это шло против его моральных устоев. Он выглянул за палатку, проверяя наличие лишних ушел. Никого. Крепко закрыл палатку, но так и не повернулся.
- Я...Анвен...я люблю тебя... - и тишина. Андерсон ждал реакции. Если сейчас его прогонят - он поймет, соберется и уйдет. Руки до сих пор приятно охлаждал остаток ощущения, что он держал Хаарона за руку, а тот, когда ему признались, просто впал в ступор. Но через несколько минут томительного ожидания, Хааран со спины осторожно обхватил беловолосого за талию, обнимая.
-Дай мне время, ладно? - тихо сказал брюнет.
Приятная прохлада рук остужала пыл и высокий парень лишь облизнул губы, осторожно поворачиваясь к Анвену лицом. Крепкие руки в татуировках-печатях обняли стройное тело возлюбленного.
- Хорошо...п...позволь только...один раз... - он чуть нагнулся, коснувшись носом носа. Так волки целовались. И если это слово он не мог произнести, то явно намекал. Люциану надо было успокоиться и сейчас это выражалось в бешеном сердечном ритме. Он снова облизнул губы, смотря прямо в глаза ведьмака. Заплаканное лицо было трудно понять.
- Я что-то не так сделал? - в обычных условиях тот инквизитор никогда бы не задал вопроса. Особенно тихим, бархатным и охриплым шепотом. Он просто боялся спугнуть ведьмака.
Анвен даже не покраснел, однако осторожно покачал головой, чтобы случайно не вывести Андерсена из себя. Тот сейчас был в слишком возбужденном состоянии и легко мог податься в любую сторону - нежность или ярость.
- Люциан, успокойся. Дело не в тебе, мне очень больно просто из-за второй печати, - тихо сказал Хаарон.
Ведьмак не солгал - алый знак жгло словно огнем, словно раскалённое железо приложили ко лбу для того, чтобы поставить клеймо. Брюнет прижался к бывшему инквизитору и коснулся своими губами уголка его губ, пытаясь успокоить. Черноглазый понемногу начал приходить в норму, глаза медленно возвращались в нормальное состояние, Хаарон приходил в себя.
Поцелуй унял долю возбуждения и Люциан осторожно приложил руку ко лбу парня. Хотело бы его вылечить, но было неизвестно как ведьмак отреагирует на магию инквизиторов из-за разности путей. Поэтому он ничего, кроме аккуратного поцелуя в лоб, не сделал. Он прижимал к себе это хрупкое тело и лишь удивлялся почему ему самому не больно?.. Постепенно пальцы стали успокаивающе гладить партнера по спине.
- Давай тогда ляжем спать? - предложение было логичным. Они оба были уставшими, а Анвен ещё и боль переносил.
Люциан не чувствовал боли из-за того, что эта головная боль была косвенно связана с его Тьмой, а значит была связана в его теле. Оно и было цепями и тюрьмой это Тьмы.
Хаарон кивнул и лег спать. На завтра было запланировано представление, последнее в этом городе, потом они шли дальше на юг, на Теплый берег, где были владения светлых магов.
