Рокировка 2: Пешка, дошедшая до противоположного края.

      Конспиративная квартира Масаоки больше похожа на гараж с пристроенной к нему жилой комнатой - ни кухни, ни ванной, лишь уборная и еще одна заваленная хламом комната, чем-то напоминающая кладовую. Отсиживаться здесь до того, как Аканэ сможет раздобыть копию дела, у Когами желания не было, потому, наспех позавтракав остатками полуночного ужина, он решает не тратить зря время, и, несмотря на раннее утро, прогуляться до автовокзала. Вчера на это не хватило сил, сегодня такая прогулка была продиктована уже необходимостью.       Перемещаться по городу при помощи метрополитена было не практично и в его скудном финансовом положении весьма затратно, требовалось раздобыть транспорт, и желательно не вызывающий подозрений у служб правопорядка. Приобрести новый, с чистыми документами на собственное имя, у него не было ни возможности, ни средств, а вот взять в аренду, не потратив при этом ни йены, теперь проблем уже не составляло.       Прогуливаясь по привокзальной автостоянке, на которой оставляли свой транспорт уезжающие, Шинья придирчиво приглядывался к предлагаемому выбору. Старые, новые, дорогие и бюджетные варианты средств передвижения стояли в длинном ряду, словно в выставочном центре какого-то автоконцерна. Где-то свежие следы на снегу говорили ему, что владелец только недавно покинул город, где-то между спиц диска можно было различить пожухлые листья — машина простояла минимум с осени. В каких-то случаях его не устраивала модель, в других вызывающий цвет или бросающиеся в глаза детали, но, остановившись напротив спортивного мотоцикла, так хорошо напоминающего оставленный у полей университета Идзума, он понял — выбор сделан.       Обойдя его, Когами осторожно стукнул по колесу, опасливо всматриваясь в потрескавшиеся шины, поскреб по набухшей от влаги краске, но решения своего так и не поменял. Стоянка для двухколесного транспорта была покрыта крышей и имела скрывающие от ветра и дождя ограждения, поэтому внешний вид его не сильно отталкивал, главное пряталось внутри. Вскинув голову и запомнив номер парковочного места, он с чистым сердцем прошел мимо сканера психо-паспорта и вышел к небольшому домику, из которого сразу же высунулся сотрудник автостоянки, приветливо интересуясь целью визита в столь ранний час.       — Я прошу прощения, не могли бы вы мне дать контакты владельца синей хонды, припаркованной на месте 154АС. Я случайно задел его, и мне бы хотелось лично принести извинения и возместить затраты на ремонт.       — Что-то серьезное?       Мужчина постарался высунуться из окна еще дальше, чтобы разглядеть то самое парковочное место, но Когами перегородил ему обзор.       — Нет, небольшая царапина, но мне бы не хотелось, чтобы у вас были проблемы.       На лице работника появилось замешательство. Стоящий напротив не вызывал доверия, но и оформлять кипу бумаг, связанную с работой страховой службы в таких случаях, ему не хотелось. Задумавшись, он решил не усложнять себе жизнь, к тому же, виновник происшествия сам был готов оплатить все расходы.       — Подождите минуту, мне нужно свериться с базой.       Еще через пять, вернувшись к мотоциклу, Когами уже знал, что владельца не будет в городе еще минимум неделю. Копия квитанции исключала объявление о пропаже до возвращения хозяина, а отсутствие ключей с лихвой компенсировал приобретенный когда-то опыт.       Мчась по еще не загруженным улицам города, ему уже не приходило в голову опасаться камер. Шлем скрывал личность, ПНР — психо-паспорт. Маневренность и скорость позволяли не зависеть от вытренированных для своей безопасности навыков. Ветер прорывается под куртку, сердце стучит сильнее. Остается только наблюдать за потоками машин и иногда чуть дольше нужного всматриваться в указатели, встречающиеся над головой у крупных развилок.       В другой части города Аканэ, в привычной манере, к этому времени уже желает доброго утра, входя в кабинет. Доброжелательно отвечает на вопросы, касательно своего самочувствия, садится за стол и улыбается, как и раньше, нисколько не обременяя себя случившимся несколько дней назад. Лишь смотря на Гинозу, в ее взгляде что-то меняется. Он замечает это сразу, и через несколько минут вопросительно интересуется, что, по ее мнению, им следует делать дальше: сосредоточиться на поимке отравителя или вернуться к расследованию убийства неизвестной, и так зная ответ.       — Судя по составу горючей жидкости, — обращается она к собравшимся, — это высокооктановый бензин. Из-за дороговизны и негативного воздействия на окружающую среду, его применение в последние пятьдесят лет стало не целесообразно. Инспектор Шимоцуки за время моего отсутствия выяснила, что именно эту марку топлива все еще можно приобрести владельцам ретро автомобилей. Это наша единственная зацепка. Не думаю, что преступником является кто-то из них, возможно, была совершена кража, о которой мы ничего не знаем.       — В нашем городе пятеро, кто может похвастаться подобным богатством, — вмешивается младший инспектор, — мы опросили всех. Если бы кто и солгал, зачем ему это делать?       — Придется выписать ордер на изъятие записей с камер видеонаблюдения. Инспектор Шимоцуки, я прошу вас заняться этим делом. Кунидзука и Гиноза помогут вам в этом.       — А чем планируете заняться вы? — недовольно фыркает она, представляя объем работы, который на нее пытаются повесить.       — Я хочу еще раз съездить на место преступления, — честно отвечает Аканэ, кладя руку на папку с делом, — возможно, в прошлый раз я что-то упустила, пока была не в себе.       Гиноза сначала молчит, не слыша возражений, но все же не выдерживает:       — Уверены? В вашем нынешнем положении рискованно передвигаться по городу в одиночку.       — Не беспокойтесь Гиноза, — странно улыбается она, — иногда «проблема инспекторов» может оказаться весьма к месту.       Встретиться было решено на месте. Из-за разницы в скорости и расстояния, Когами удается добраться гораздо быстрее, и, в отсутствии сигарет, ожидание для него теперь больше походит на пытку. Она же приезжает спустя полчаса, скептически косясь на мотоцикл, первым делом отдает прихваченную с собой копию дела. После, используя полномочия инспектора, отключает оградительную голограмму места преступления, позволяя пройти дальше.       — Это все, что у нас пока есть. Я заняла Шимоцуки на некоторое время, надеюсь у нее не будет возникать лишних вопросов.       — Мне кажется, у тебя с ней сложные отношения.       Стоя между стеной и все еще черной от копоти сеткой забора, Шинья бегло пробегает глазами по следам поджога.       — Отношения между сотрудниками не должны влиять на работу.       — Хорошо, что я больше не исполнитель.       Аканэ улыбается этой игре слов, но отвечать не собирается. Запускает голограмму, проецируя место преступления. Именно таким, каким его обнаружили в самом начале. Раскрыв папку, Когами молча сверяет данные с увиденным, подходит к жертве, садясь на корточки, что-то вновь ищет в записях, после резко встает и идет к противоположной стене, где все это время стоит Аканэ.       — Думаешь, будут еще? — интересуется она, не спуская глаз с буквы «А», по-прежнему видневшейся на толще граффити.       — Думаю, да, — без доли сомнений отвечает он, — жертва умерла показательно, не вижу смысла так стараться, ради одного убийства, если только это не послание другим.       — В Дедале лучше знают, как бороться с этим... Бюро не готово к такому, Шинья.       В ее голосе слышится беспомощность, но она старается подавить ее в себе прежде, чем Когами обратит на это внимание. Он же искоса переводит на нее взгляд, после возвращается к символу на стене, на секунду прикрыв глаза.       — Ты не должна переживать из-за этого. Нелегалы не попадают под юрисдикцию Бюро, а значит, ты не обязана защищать их.       — Хочешь сказать, что мне просто стоит наблюдать и не вмешиваться? — тихий смешок срывается с ее губ, — это не то, на что я готова пойти.       — Я так и думал. Хорошо, — его голос становится вновь серьезным, меняя тему разговора. — Теперь, когда ты знаешь с чем мы имеем дело, каковы твои дальнейшие действия?       — Навигаторы предпочитают держаться группами, — строчки с вычитанного до корки блокнота сами всплывают в голове, выстраиваясь в определенный порядок. — Нужно вычислить, под чьим именем она скрывалась все это время, тогда, сузив круг ее общения, есть шанс, что мы найдем остальных, тогда…       Звук входящего вызова с коммуникатора прерывает ее. Не задумываясь, она жмет на соединение и почти сразу же на разрыв.       — Что-то случилось? — интересуется Когами, видя, как она раздраженно сжимает губы.       — Шимоцуки как-то удалось выйти на след убийцы, она собирается произвести арест.       — Ты знаешь, где?       — Да. Куда ты, Шинья?       На объяснения у него нет времени. Пересказывать, что произошло в момент его последней встречи с Гино в подземке, тоже. Взамен этого он садится на мотоцикл, надевает шлем, уверенный, что ее врожденное любопытство не позволит ей остаться в стороне, и дергает на себя ручку газа. Для нее это звучит, как приглашение. Садясь за спину, она выкрикивает адрес и как можно сильнее прижимается к его спине, скрещивая руки на его груди. На секунду он замирает, чувствуя переплетение ее пальцев, словно ищущих защиты или повода оказаться так близко. В голове проносятся совсем ненужные мысли, но рев мотора все возвращает на свои места.       — Если это тот, кто нам нужен, — доносятся до Аканэ слова, во время первой же вынужденной остановки на светофоре, — его психо-паспорт будет либо на очень низкой отметке, либо сканеры не будут его видеть, как и меня.       — Получается доминатор на него не подействует.       — Вот именно. Нужно опередить остальных.       — Что ты намерен делать?       Поток пешеходов прекращается, и с зеленым светом выстроенный в ряд транспорт вновь возобновляет движение. Когами пользуется этим, чтобы не отвечать на вопрос, но для него ответ оказывается очевидным.       Разгоняясь на прямых участках, он сворачивает на магистраль, надеясь сэкономить драгоценные минуты. Ветер с силой треплет ее волосы, на глазах возникают слезы от сильных порывов. Ей приходится зажмуриться и уткнуться носом в его куртку. Потоки машин справа и слева уже не кажутся чем-то опасным, скорость, неконтролируемая сила, несущая ее вдоль обставленной фонарями дороги, постепенно становятся неважными. Даже то, как неприлично задирается на скорости юбка, ее мало волнует. Она ловит себя на том, что все происходящее ей нравится. Быть рядом с дорогим человеком, довериться ему, не заботиться о том, что о ней подумают другие. Это кажется неким бунтарством, чем-то особенным и от того, приятным.       Когда он вынужденно сбрасывает скорость, чтобы не привлекать внимания, Аканэ все равно не торопится расставаться с этим чувством. Постепенно отстраняется, вертит головой, смотря по сторонам, и лишь когда он полностью останавливается, разжимает руки, чтобы свериться с картой.       — Мы на месте.       Район с первого взгляда кажется весьма тихим. Многоквартирные дома старой постройки опоясывают заброшенную детскую площадку в центре. Балконы пестрят развешенным бельем и внешней различной отделкой. Аканэ быстро вычисляет нужный и, по привычке проверив доминатор в кобуре под пиджаком, быстро направляется к подъезду. Следом за ней Когами. Его кепка, натянутая почти до самых глаз, кажется ей забавной, когда они оказываются в лифте, но от комментариев она отказывается, понимая необходимость.       На этаже тихо. Приближаясь к квартире, Аканэ старается не думать о том, что в случае сопротивления намерен делать ее «напарник», хотя его решительность ее все же настораживает.       После первых двух ударов по двери, внутри так никто и не отзывается, после третьего слышен шорох. Не задумываясь, Шинья разбегается и с силой ударяет о нее плечом, выбивая петли.       — Бюро общественной безопасности, — кричит Аканэ следом и сразу же подбегает к распахнутому настежь балкону.       Силуэт мужчины на пожарной лестнице исчезает до того, как Когами успевает высунуться из-за ее спины.       — За ним!       Места оказывается слишком мало, Аканэ отходит, уступая дорогу, сама же возвращается в квартиру, после к внутридомовой лестнице, надеясь успеть перехватить подозреваемого до того, как он доберется до первого этажа. Когами же выхватывает пистолет и, прислонившись к перилам, пытается прицелиться, но прутья конструкции пролета мешают сделать точный выстрел, поэтому он устремляется следом, цепляясь на поворотах за поручни. На уровне второго этажа, мужчина не выдерживает и спрыгивает, ориентируясь на крышку мусорного контейнера. Прыжок получается не совсем удачным, но соскальзывая и падая с него на землю, он сразу же встает и бежит к оживленной улице.       Люди удивленно останавливаются, видя, как девушка в строгом костюме выбегает на тротуар. Следом за ней появляется рослый мужчина в кепке. Оба с трудом глотают воздух, озираясь по сторонам и у каждого в руке оружие.       — Бюро общественной безопасности, — вновь, как можно громче кричит Аканэ, — попрошу никому не двигаться.       Все стоят, с любопытством обсуждая происходящее, и лишь один человек, делает шаг назад, словно пытается удержать равновесие. Чтобы убедиться, ей приходится навести на него доминатор, система анализирует быстро, но Аканэ видит лишь данные старика, очень похожего на того, что стоит за его спиной.       — Когами, прошу, — тихо говорит она, понимая, что в отличии от нее, у Шиньи нет причин, чтобы не стрелять, — здесь много гражданских. Им ни к чему это видеть.       Пользуясь замешательством, мужчина срывается с места и бросается к припаркованной машине, в паре шагов от себя.       — Черт!       Распугивая зевак, седан проезжает вниз по улице и скрывается за оградой, из-за которой через мгновение появляется фургон с эмблемой Бюро.       — Шинья, тебе нужно уходить, — опуская оружие, произносит она в сторону, но повернувшись видит лишь пустоту. — Это будет не просто объяснить.       Стоит Мике понять, что произошло по вине старшего следователя, копившееся столько времени недовольство начинает брать вверх. Ей с трудом удается сдерживать себя, чтобы не закричать, повысив голос до неуважения.       — Бесполезность ваших решений, инспектор Цунэмори, — срывается она, игнорируя исполнителей, — кажется мне неуместной. Посмотрите, к чему это привело? Вам следует серьезнее относиться к своей работе.       — Я понимаю все последствия, - в голосе Аканэ нет ни капли вины, что еще больше раззадоривает Шимоцуки, - и готова отвечать перед шефом Касэй лично. Ведь именно этого вы от меня ждете?       При упоминании вышестоящего начальства, гнев в детективе начинает отступать. Она лишь сжимает зубы, стараясь успокоиться, и прислоняется к капоту автомобиля, готовая слушать.       На объяснения уходит достаточно времени, чтобы дать преступнику уйти, тем самым огородив как прохожих, так и преследователей от неминуемых жертв. К счастью, с вычеркиванием Когами из списка участников погони, история Аканэ не стала выглядеть менее правдоподобной. Сложнее оказалось выдержать молчаливый взгляд Гинозы, понимающе уставившегося на выбитую дверь в квартиру преступника, и очередную волну нападок Шимоцуки, недвусмысленно дающую понять о неминуемых последствиях для дальнейшей карьеры в Бюро.       Но Аканэ ее не слушала, точнее, старалась не обращать на нее внимание, воссоздавая в голове образ человека, которого ей так и не удалось нормально разглядеть. Все, что всплывало в памяти, это европейская внешность и легкая щетина на лице, хотя выглядел он довольно молодо и был в весьма хорошей спортивной форме.       Наблюдая за работой исполнителей, оба инспектора остаются возле балконной двери, другого места, чтобы не мешать криминалистическим дронам, среди кучи коробок и вороха одежды, для них попросту не находится. После разговора на улице, в помещении полнейшая тишина, даже Гиноза, с подачи Аканэ, заставляет себя держать язык за зубами и молчаливо выполняет свою работу, изучая улики. Кунидзука находит себе развлечение, проверяя стеллажи и полки. И, как ни странно, именно ей приходится первой разрядить гнетущую обстановку.       — Инспектор? — доставая что-то из шкафа произносит она, оборачиваясь именно к Цунэмори. - Это должно быть вам знакомо.       На ее руках лежало темное ворсистое пальто с чрезмерно большим воротом и такая же неказистая шляпа, точь в точь, как у человека, приведшего ее в торговый центр, которого она видела на записи. Опустив голову, Аканэ непроизвольно прикасается пальцами к своему подбородку. В мыслях начинают мелькать утерянные воспоминания, но они оказываются слишком нечеткими, чтобы распознать подробности: кто-то берет ее на руки и ей чудится запах автомобильного освежителя, после свет потолочного освещения торгового центра и какой-то первобытный страх, от которого хотелось найти укрытие.       — Получается, — удивляясь, настораживается Шимоцуки, — ваш отравитель и убийца той девушки - это один и тот же человек? Но зачем? Зачем ему это делать?       Все еще игнорируя ее голос, Аканэ продолжает молчать, смотря на знакомые теперь предметы чужого гардероба.       — Тебе удалось что-то вспомнить? — вновь спрашивает Кунидзука. В ее обычно холодном голосе теперь слышатся нотки заботы.       — Лишь незначительные мелочи, — только тогда Аканэ выпрямляется и, словно в первый раз, окидывает взглядом комнату. - Что-то не сходится.       Она смотрит по сторонам, видит разбросанные вещи. Обходит журнальный столик, приставленный к дивану. Ее брови сужаются к переносице, а от перекрещивающихся в голове фактов становится не по себе.       — Если он боялся, что я смогу выйти на его след, почему прежде ему бы не устранить меня, а уже потом совершить предумышленное убийство?       Размышлять вслух получается проще, так можно вычленить из предположений наиболее важные вещи и правильно обозначить проблему.       — Инспектор, почему вы так уверенны, что все дело в вас? — но Шимоцуки ее все же перебивает, не дослушивая. — С чего вы вообще взяли, что он знал, что именно вы возьметесь за это дело?       — Вы правы.       — Я - права? — удивляясь она вновь выпрямляет до этого скрещенные на груди руки, удивляясь эдакой похвале больше, чем верно подмеченному факту.       — Он не мог этого знать.       — Получается, сначала он травит вас, потом совершает убийство, а после пытается убрать вас, чтобы вы не смогли расследовать это дело? Бессмыслица какая-то. Да и как бы он все это спланировал, Сивилла давно бы уже вычислила такие намерения.       Улыбка на лица, от наивности произнесенного проскальзывает у всех, кроме Шимоцуки.       — Если вспомнить то, что случилось почти год назад, в этом есть доля правды, — вступает в разговор Гиноза, — нам уже приходилось иметь с подобным дело.       — Шлемы, я прекрасно помню, исполнитель Гиноза. Только хочу вам напомнить, что это уже в прошлом, и Министерство Благосостояния заверило всех, что подобное больше не повторится.       — Тогда как вы объясните это? — чуть отойдя в сторону, чтобы была видна пластиковая канистра, приставленная к стене в ванной, Гиноза встает за спину Аканэ и Мика остается в меньшинстве.       — Это могли быть запрещенные препараты или неисправность сканеров, я уверена, этому всему найдутся объяснения, а пока что, я попрошу вас не делать преждевременных выводов и вернуться к работе, — говоря уже в сторону, она продолжает, — исполнитель Кунидзука, я хотела бы как можно быстрее получить первичные результаты.       — Я работаю над этим.       В комнате вновь появляется давящая тишина, не выдерживая, Аканэ выходит наружу. Следом, как только Шимоцуки возвращается к базам данных в коммуникаторе, направляется и Гино, уверенный, что на его отсутствие младший следователь специально не будет обращать внимание.       — Все в порядке? — прислоняясь к стене напротив, интересуется он.       Аканэ изучает пол под ногами, заведя руки за спину, пытаясь сложить все в едино. И убийство, и обстоятельства спасения собственной жизни. Приезд Когами и не дающие нормально работать записи его блокнота. Врать ей не хочется, но и честно ответить она не может. Слишком многим хотелось бы поделиться, только секреты, привезенные с собой Когами, должны оставаться таковыми, иначе последствия владения этой информацией будет уже не сдержать.       — Он лучше нас всех подготовлен к такому, — отвечает она, выхватывая из его вопросительного взгляда именно то, что ему наиболее интересно. — Более того, его знания и наработки помогут избежать ненужного внимания. Я не хочу вновь ставить под сомнения компетентность Сивиллы, ты же понимаешь?       — Понимаю, — вздыхает Гино, догадываясь, что речь сейчас идет не о ком-то из преступников, как может выглядеть со стороны. — Тем не менее, ты позволяешь ему разгуливать средь бела дня с оружием.       Звучит как обвинение, но из его уст оно кажется больше похожим на предостережение. Аканэ кивает, понимая смысл сказанного, и набрав номер Караномори, без объяснения просит уничтожить записи наружных камер видеонаблюдения за прошедший час. Согласившись не сразу, Шион выполняет просьбу, но все же напоминает, что если кто будет задавать вопросы, она знает на кого будет нужно указать пальцем.       — Шимоцуки не понимает, насколько это опасно, — возвращаясь в прежнюю позу, Аканэ косится на дверь квартиры, надеясь, что ее голос достаточно тих, чтобы не привлекать внимания. — Доминаторы бессильны. В следующий раз у нас может не оказаться другого способа, кроме как воспользоваться помощью извне.       — И ты дашь ему просто их убить, без суда и следствия?       — Конечно нет, — старается улыбаться она, — Гиноза, я все еще детектив, а это значит, что закон для меня на первом месте. И пока он нам помогает, это всего лишь наименьшее зло, с которым нужно мириться, чтобы спасти людей.       Гиноза понимает, что она права. Ее непоколебимость во взятой на себя ответственности - сродни упорству бывшего коллеги. Любой довод в ответ будет разбит напрочь, и это необоснованное упрямство, эти действия, сформированные на вещах, о которых он сам ничего не знает и не узнает, пока она сама этого не захочет.       — Не позволяй ему командовать. Ты уже достаточно опытна как детектив.       — Мы работаем вместе.       — Об этом я и говорю.       Каждый остается при своем мнении, и на этом разговор заканчивается. Оба возвращаются в квартиру и в действиях Аканэ больше нет прежней сдержанности. Она знает, что нужно искать. Смотрит на обстановку, берет в расчет аскетичность, бросает взгляд на размеры одежды и обуви, дорисовывает в голове образ похитителя. Вместе с этим в разум постепенно проникают более четкие моменты со дня похищения, она уже не сомневается, что отделка в его машине была серого цвета, а по форме это скорее всего был седан, именно в такой же машине час назад скрылся преступник. Не исключено, что если бы им удалось совершить арест беглеца, именно в его транспортном средстве к ней вернулась бы большая часть утраченных воспоминаний.       — Исполнитель Кунидзука, я попрошу вас проанализировать следы протекторов с придомовой парковки и сравнить их с результатами, собранными с места преступления ранее.       Яёй кивает, Шимоцуки с пониманием мотает головой, одобряя такое решение.       — Инспектор Цунэмори, — лишь добавляет она, — будет ли уместно узнать, вам удалось вспомнить похитителя?       — Пока еще рано говорить об этом, но я почти уверена, что тот, кто привез меня в торговый центр и человек, проживающий здесь — это разные люди, работающие в паре.       — Вы не можете это утверждать, инспектор. Это попросту невозможно.       — Инспектор Шимоцуки, закончите здесь и возвращайтесь с исполнителями в Бюро, мне нужно кое-что проверить.       Можно было назвать огромной удачей, что первая же запись, проверяемая Микой, вывела их на момент кражи. Сработав оперативно, уже через пять минут они знали все об этом человеке: адрес, место работы, причину смерти. Еще им удалось узнать, что несмотря на скоропостижную кончину, кто-то все еще проживает в его квартире и своевременно оплачивает счета, а Шион с твердой уверенностью подтвердила, что мужчина с изъятой видеозаписи и тот, кого она в данный момент видит через городскую камеру, возле его дома, одно и тоже лицо.       Если бы не желание показательной казни, заставившее его так глупо наследить, возможно им бы никогда не удалось выйти на его след. Теперь они знали его слабость и надеялись, что оказавшись в месте, где преступник планировал это убийство, им удастся найти его очередной просчет. Нужно было только думать, не беря за основу привычные методики, а размышлять так, словно Сивиллы не существует. К сожалению, на это была способна только Аканэ, потому она и не торопилась, как Шимоцуки, обращаться к базам Бюро. У нее был свой собственный источник информации, который, как она надеялась, все еще ждет ее в переулке.