Сестренка

— Азула! — звонкий недовольный голос принца разносится по коридорам дворца. — Ну где ты? Выходи! Лу Тен, завернув за угол, проходит мимо пыльного гобелена с изображением Азулона, но вдруг замирает и отсчитывает два шага назад. Отклонив край расшитого золотом полотна, он встречает колкий взгляд. — Кажется, твой брат ищет тебя. — Ну и пусть ищет дальше. — Насупленная принцесса складывает руки на груди. — Мы играем в прятки. Он глупый. Я всегда прячусь здесь, и он никогда не может найти, сколько бы я ни намекала. Я же А-зу-ла и я прячусь за А-зу-ло-ном. Зуко не способен даже два и два сложить. Лу Тен со значением кивает. — Ясно. — Азула! — надрывается принц. Его голос приближается. Лу Тен вопросительно смотрит на принцессу, а та надменно приподнимает брови. Против воли наследник престола принимает правила игры и закрывает ее гобеленом. Через мгновение взмыленный, злой Зуко выворачивает из-за угла, испуганно вздрагивает и нерешительно останавливается. — Лу Тен, а ты… ты не видел Азулу? — спрашивает он вкрадчиво и негромко, словно не он только что разогнал всех голубей с крыши своими криками. — Нет. — Она опять сбежала, а учитель Пан сказал, что не будет продолжать занятие без нее. Это уже третий раз! — ябедничает Зуко. — Вот как… — отзывается Лу Тен и стреляет взглядом в пышный подол мантии Азулона. — Я… — нерешительно заикается Зуко. — Я пойду ее искать, хорошо? — Иди, — кивает Лу Тен, в который раз замечая, что перед ним кузен робеет, словно он уже всемогущий Хозяин Огня. Зуко уходит. Лу Тен, выждав минуту для верности, снова медленно отодвигает край ткани. Азула нагло смотрит на него. — Значит, вы играете в прятки? Принцесса скучающе вздыхает, отталкивается от стены и выбирается из-за гобелена. — Этот увалень Пан может научить только дыханию. Я это и без него умею. — Пан мудрец Огня, а дыхание — основа магии огня. Он просто уделяет внимание основам, — нравоучительно начинает Лу Тен и умолкает. Азула, развернувшись на сто восемьдесят градусов, уходит, оставляя его одного в коридоре. Лу Тен моргает и усмехается. Вот уж для кого нет авторитетов, так это для дочери Озая. *** Еще через пару дней заслышав громогласное «Азула!», Лу Тен с ухмылкой заворачивает в знакомый коридор и отдергивает гобелен Азулона. Под ним пусто. Лу Тен несколько секунд дотошно изучает стену, после чего, нахмурившись, отбрасывает ткань. — Ладно, — говорит он вслух. — И где же ты прячешься? Лу Тен давно знает все закоулки и тайные ходы дворца, но не спешит в них соваться. Он оборачивается и медленно осматривает коридор. Он знает: Азула недалеко. Именно там, где она может видеть его фиаско. Хитрая бестия. Лу Тен проходит по коридору, возвращается обратно. — Сама выйдешь? — говорит он громко. Секунду стоит тишина, потом что-то шаркает за одной из балок потолка, и Азула ловко спрыгивает вниз. У Лу Тена замирает на мгновение сердце. Тут высота в четыре ее роста как минимум. Но принцесса как ни в чем не бывало отряхивает от пыли свой наряд. — Как догадался? — резко спрашивает она. — Не только у тебя есть секреты. — А-зу-ла! — гремит за углом. Принцесса досадливо закатывает глаза, словно слышит, как буянит умалишенный старик, которого и терпеть в тягость, и выгнать невозможно. — Прогуляемся? — скорее дозволяет, чем предлагает, Азула, и Лу Тен, усмехнувшись, кивает. Они выходят в сад, молча огибают веранду и уходят подальше к пруду. — Все так же прогуливаешь занятия? — Пан по-прежнему глуп и бесполезен. — А если узнает отец? Азула пожимает плечами. — А как он узнает? Я пообещала Зуко, что, если он наябедничает, я отрежу ему во сне хвостик. Лу Тен с трудом сдерживается, чтобы не засмеяться. — Это жестоко. Азула беззаботно пожимает плечами. — Я все равно сильнее Зуко, а он не может даже заставить учителя заниматься с собой без меня. Ему не помешала бы пара индивидуальных уроков. Они подходят к пруду, где плавает уткочерепаха. Азула, пошарив в кармане, достает хлеб и крошит его в воду. — Я слышал, ты способная. Но без труда из тебя не выйдет выдающегося мага. — Хм! А зачем мне становиться выдающимся магом? — дерзит принцесса. — Я точно знаю, что меня ждет. Второй ребенок второго сына… — говорит она, глядя на мутную воду пруда. — Азула! — выскакивает из ниоткуда Зуко. — Идем на урок! Мама сказала, чтобы ты слушалась меня и учителя Пана! — Ты что, не видишь? — взрывается Азула. — Я кормлю уткочерепаху! — она с силой швыряет оставшийся хлеб в воду. С кряканьем утки кидаются врассыпную. Зуко краснеет от злости, Азула, отпихнув его в сторону, быстро идет к дворцу. Лу Тен хмуро провожает ее взглядом. *** За час до рассвета Лу Тен тихо проходит знакомыми коридорами, кивает растерянным стражникам и заходит в южное крыло, принадлежащее семье Озая. Толкает одну из дверей, о расположении которой справился заранее. Азула спит на огромной кровати. Темные волосы рассыпались в беспорядке, лицо не в пример обычному расслабленно и спокойно. Лу Тен отодвигает полог и расталкивает кузину. — Эй. Вставай. Он ожидает сонного мычания и долгих уговоров, но Азула открывает глаза мгновенно. — Что тебе нужно? — холодно спрашивает она. — Одевайся. Покажу кое-что, о чем Пан только рассказывать горазд. Азула недоверчиво щурится, но все-таки, поколебавшись, откидывает одеяло. Лу Тен отходит к двери и принимается рассматривать богатую отделку стен, пока Азула шуршит одеждой. — А это что? — кивает принцесса на корзинку в руках Лу Тена. — Увидишь. Они выходят из комнаты и идут вдвоем темными тихими коридорами. Лу Тен искоса посматривает на растрепанную, кое-как завязавшую волосы кузину. Она нравится ему такой, чуть более земной и простой, не идеальной принцессой. Просто хмурым и не по годам умным ребенком. Они спускаются в подвал, потом снова темным коридором и снова наверх. Дверь заперта на ключ, который Лу Тен достает из кармана. Проходят еще одно просторное помещение, заставленное пыльными тренировочными снарядами. У стены стеллаж с копьями затянутыми паутиной. — Что это за место? — не выдерживает Азула. Презрительно морщит нос, но все же с затаенным интересом осматривает комнату. — Здесь раньше тренировалась личная гвардия хозяина Огня. Но потом было решено перебросить их за город. Тут уже лет пять никто не бывал. Азула смотрит по сторонам. Лу Тен толкает еще одну неприметную дверь и выходит наружу. На улице еще темно, небо только подернулось предрассветной серостью. Азула ежится от холода, но не жалуется. Лу Тен наблюдает за ней, и чем больше он смотрит, тем больше ему нравится дочка Озая. Он хотел бы иметь такую сестренку. Упрямую, смекалистую и бесстрашную. Солнце показывается из-за горизонта, высвечивает верхушки каменных стен. Лу Тен ставит корзинку на землю, снимает легкий жакет и бросает сверху. Азула приподнимает брови, скользнув по его обнаженному торсу взглядом. Смотрит, как он, неловко прыгая на одной ноге, стягивает сапоги. — Что ты делаешь? Лу Тен не отвечает, подогревая ее интерес. Хитро улыбнувшись, вдыхает, разогревая пламя внутри груди, и посылает четыре всполоха огня в разные стороны. Старое масло с шипением разгорается, и через секунду факелы наверху стен уже пылают вовсю, освещая каменную площадку. Азула осматривает арену для поединков с немым восторгом. Высокие стены поднимаются вокруг, рассветное солнце сверкает на потемневшем серебре ритуальных чаш-факелов. — Агни Кай, — произносит Лу Тен значительно. — Разувайся. В Агни Кай не принято драться в обуви. Азула, еще боясь поверить, смотрит на него, дергает плечом, словно ей все равно, отходит чуть в сторону и снимает простые домашние туфли. — А верх? — с подозрением взглянув через плечо, Азула хватается за ворот рубашки. — Мужчины традиционно дерутся обнаженные по пояс, но для тебя, думаю, можно сделать исключение. — А как дерутся девушки? — Никогда не видел, чтобы женщина дралась в Агни Кай. Магов-женщин, способных на такое, можно перечесть по пальцам. Одной руки. — Хм! — Азула, ступая маленьким ножками по холодному камню, становится напротив. — Готова? Азула улыбается, хищно, алчно. Она бьет первой, и одно это обескураживает Лу Тена на мгновение. Он сдержанно и аккуратно блокирует, осторожничает, выжидая в обороне. Но через минуту понимает: Азула сильнее, чем он думал. Они дерутся азартно, но не зло. Азула талантлива, но все же слишком юна и неопытна, чтобы противопоставить ему что-либо. Пару раз в пылу поединка Лу Тен шутя дергает ее за растрепанный хвостик и, довольный, слушает яростное шипение. Азуле отчаянно не хватает силы ударов, зато с лихвой отмерено ловкости и изобретательности. Лу Тен отмечает несколько приемов, которых не видел прежде. Утомившись, запыхавшись, они останавливаются, когда солнце уже поднимается над стенами. Азула улыбается, и то ли от усталости, то ли от радости в этой улыбке почти нет привычной ядовитой горчинки. Лу Тен усаживается прямо на землю, а Азуле галантно предлагает свой жакет. Открывает корзинку, кидает ей закупоренную бутылку с соком и протягивает бутерброд. Голодная принцесса впивается в мясо зубами и жадно пьет, запрокинув голову. — Ты сама придумала эти приемы? — Угу, — кивает Азула, проглатывает кусок. — Пан сказал, что они «порочат огненную магию» и что выдумывание приемов не для дилетантов. — Знаешь, иногда и учителя могут ошибаться. По-моему, тот переворот с атакой очень интересный. Азула смотрит на него с сомнением. Непоколебимость авторитета мудреца Огня борется в ней с желанием поверить. Она пожимает плечами. — Да какая разница… — Знаешь, чем мне всегда нравился Агни Кай? В нем не имеет значения, кто ты и кем рожден. Важны только твоя сила, твои навыки, твоя воля к победе. Здесь с помощью огненной магии можно все изменить. Азула смотрит на него, тень мысли мелькает в ее взгляде. — Не все можно изменить, — хмурится она. — Но попытаться-то можно, — улыбается Лу Тен. Азула вдруг хмурится и прячет взгляд. — Болтаешь всякую ерунду, — бурчит она. И вдруг, словно решившись на что-то, встает на ноги. — Я тоже тебе кое-что покажу. Смотри. Она отходит ближе к середине площадки, несколько раз глубоко вдыхает и, резко выкинув вперед руку, выпускает из кулака огонь. Синее пламя вспыхивает и пропадает. Лу Тен пораженно приоткрывает рот. — Я такого никогда не видел… — находится он, наконец. — Азула, это потрясающе! — Пан сказал, что если это будет продолжаться, то меня надо будет показать врачу, — отчаянно шепчет она. — Но если я стараюсь бить сильнее, пламя становится синим! Я не могу ничего с этим поделать! — вскрикивает Азула. — Тебе и не надо ничего с этим делать! Твоя магия просто такая. — Но он мудрец Огня! И он говорит, что я больна! Что я все неправильно делаю! — в глазах принцессы стоят слезы обиды. Лу Тен поднимается, подходит к ней и прижимает к себе. Азула, расстроенная и уставшая, позволяет себя обнять. Лу Тен нежно взлохмачивает ее неаккуратный хвостик на макушке. — Знаешь, пожалуй, Пан и правда ни черта не смыслит в магии Огня, — улыбается он. — Я давно это говорю, но меня никто не слушает, — глухо бормочет Азула ему в подмышку И затем отстраняется, хлюпнув носом. Ни одной слезинки на щеках. — Нам пора возвращаться. Родители не найдут тебя в постели и поднимут на уши всю стражу, — спохватывается Лу Тен. Они обуваются, собирают корзинку с завтраком. Лу Тен, сосредоточившись, гасит факелы. Азула осматривает площадку с грустью, словно ей не хочется уходить. — Когда ты уезжаешь? — спрашивает Азула, когда он закрывает дверь на украденный из караулки ключ. — Послезавтра. Будешь скучать? — подтрунивает Лу Тен. — Не думаю, — снисходительно бросает принцесса и уже собирается уходить, как вдруг замирает. — Лу Тен. — М? — Спасибо. — Не за что, сестренка.