Больной в постели активен, часто меняет позы...

Время суток - всего лишь сумерки, но в этой зараженной части города царит кромешная тьма. Звёзды застилают облака, а заражённые с тихими подвываниями слоняются по улицам, против воли навязывая в настроение ещё не потерявших разум людей тоску. В разбитые стёкла окон одной из брошенных людьми квартир проникает ледяной вечерний ветерок, заставляя лежащий на широкой кровати клубок из одеял недовольно фыркать. Развалившийся рядом на кресле человек в ответ на каждый фырк устало вздыхает, но не более того. Однако, когда с постели в очередной раз доносится простуженное "Апчхуй!", он решается нарушить траурную тишину. - Алекс, - начинает Кросс, теребя в руках куртку вируса, - Скажи мне честно: ты серьёзно? Роберту почудилось, что со стороны Мерсера на него сверкнули два зловещих голубых глаза... однако нет, не почудилось. - А по мне не видно? - хрипло шипит Зевс, шмыгая носом. Капитан скрещивает руки на груди и закатывает глаза а-ля Роберт Дауни-младший. - Тебя пытались уничтожить при помощи всего известного Америке оружия, - как бы невзначай напоминает вояка. - И тебе, насколько мне известно, было плевать даже на ядерный взрыв. А сейчас ты лежишь тут и помираешь от простуды? - Так точно. Что тебя не устраивает? - О боги... - Кросс откидывается на спинку кресла. Вроде бы террорист номер один, а ведёт себя как ребёнок. Вот уж о чём капитан точно никогда бы не подумал. - Знаешь... - протягивает Алекс задумчиво, высовывая раскрасневшуюся моську из-под одеяла, - Ядерный взрыв... он-то безболезненнее будет... - Браво. А теперь давай градусник. Морда вируса исчезает снова, а вместо неё появляется дрожащая рука, едва удерживающая в пальцах требуемый Роберту предмет. Приняв от Мерсера сей дар, Кросс скептически хмыкает и косит прищуренный взгляд на термометр. Едва разглядев цифру, выдающую с потрохами состояние Алекса на данный момент, он, выбрав интонацию подраматичнее, шепчет: - Как я и думал... - и тем самым пугает страдающего в лихорадке вируса до усрачки. - Что там? - Зевс от волнения (или от насморка) забывает, как дышать. - Тридцать семь и два, - голосом судьи, зачитывающего обвинительный приговор, сообщает капитан. Алекс с тихим поскуливанием опускается на подушки. - Я так и знаааал, - до слуха Роберта доносятся всхлипы. - Ну, в таком случае, я пойду, - решив, что его миссия выполнена, капитан направляется к выходу. Мерсер в ответ возмущённо высовывает из своего тёплого убежища кончик полного соплей носа. - Умирать меня тут оставляешь? - Ты бессмертен, придурок, - вздыхает Кросс. Устроил тут концерт. Тем временем из-под одеяла в направлении капитана неспешно выползло десятка два щупалец. - Но выздоравливать-то мне надо, - Алекс всё продолжает держать оборону. - И я прошу тебя о помощи... - щупальца ненавязчиво обвили Кросса по рукам и ногам. - Неужели ты бросишь товарища в беде? - томно интересуется он. - Соблазнитель хренов, - шипит Роберт, чувствуя тиски Мерсера. В следующий миг капитан оказался на одной кровати с вирусом. С той же скоростью Алекс накрывает военного одеялом, чтоб уж точно не сбежал, и вместо щупалец обвивает его руками и ногами, довольный. Кросс устало вздыхает - ну, вот как отказать этой хитрой, безусловно, беспалевной, но симпатичной капитану заднице, к тому же, весьма упругой и сексуальной? Он поворачивается к Мерсеру лицом и за талию притягивает к себе поближе. Алекс урчит, словно большой кот, поудобнее устраиваясь в сильных руках. - Спи уже, - чуть слышно усмехается Роберт, целуя Мерсера в лоб. Тот на удивление кротко угукает, потираясь носом о шею капитана.

***

Утро. Алекс, лежащий животом на ещё вчера честно завоёванном Кроссе, приоткрыл лукавый глаз. В горле больше не першило так противно, да и от насморка не осталось и следа. Словом, сегодня вирус чувствует себя лучше. Удовлетворённо мурлыкнув, Мерсер, не торопясь слезать с капитана, потягивается, по-кошачьи выгибая спину. Роберт от этого даже глаза не открывает. Улыбнувшись этому, Алекс наконец скатывается с него и усаживается на краю кровати, взглядом отыскивая одежду - теперь без спасительного жара и кучи тёплых одеял, в одних лишь штанах и рубашке было прохладно. Пока вирус, насвистывая себе под нос некий незамысловатый мотивчик, одевается, просыпается и капитан. Немного подумав о чём-то своём, он, пошатываясь, садится. Цвет и выражение его лица оставляют желать лучшего. - Ты чего? - Алекс оборачивается к нему. В ответ лишь раздаётся громогласный чих. - Будь ты проклят, Мерсер...