Мы же родня!

Это был разгар битвы, которую в легендах назовут Битвой Пяти Воинств. Вражеская армия орков напирала чуть ли не изо всех щелей, воинов было так много, что казалось уродливым мордам не будет конца. Звон стали раздавался со всех сторон, его заглушали только ругань и предсмертные крики раненых – орки и гоблины не щадили никого, и все отвечали им в этом взаимностью. Торин, Фили и Кили были отрезаны от дружественных сил, всюду кишели нескончаемые орки. Не сговариваясь, гномы встали спинами друг к другу, чтобы не оставлять незащищённых зон. Расстояние, изначально четыре шага, постепенно сокращалось под напором орков. - Фили, Кили! Что вы тут делаете?! – атакуя врага спросил Торин, раздался скрежет стали. - Мы решили помочь тебе! – роняя соперника на землю, отозвался Кили. - Не могли же мы бросить тебя наедине с орками! – Фили оборонялся. - Я не просил никого помогать мне! - А что мы должны были делать? - рядом с ухом Торина свистнуло лезвие секиры, и гном не смог разобрать, кому из племянников принадлежал голос, - Мы же родня! Обстановка ухудшалась всё быстрее и быстрее. Прошло время, и орки заставили гномов бороться плечом к плечу. Если бы вам удалось посмотреть на них с неба, то казалось бы, что треугольник обороняется чуть ли от морских волн. Торин и его племянники сражались, не зная жалости. Шансов пробиться через врагов оставалось всё меньше, а силы гномов таяли. Чтобы тела убитых не мешали продолжать сражение, им приходилось сдвигаться на несколько шагов в сторону, иначе тела бы образовали неприятный колодец, выбраться из которого не представлялось возможным. Орки не могли разбить треугольник, поскольку все три его стороны оборонялись и атаковали слаженно. Тактика нападения на одну из его сторон не помогла – Кили выстоял тяжёлый натиск, крикнул что-то Фили, и треугольник повернулся по часовой стрелке, спасая Кили от гибели. Всё ещё надеясь пробить брешь со стороны молодых гномов, десятник орков приказал атаковать стороны Фили и Кили одновременно, не давая Торину вмешаться. Эта тактика провалилась как и первая, два брата кивнули друг другу и стали делить врагов между собой так, что остальным оркам не удавалось даже достать до них, не ранив при этом соплеменника. Глухая атака со всех сторон также не помогла, гномы почувствовали, что силы врага могут захлестнуть их и стали бороться не только яростно, но и отчаянно. - А не плохо мы их! – радовались братья. - Жаль не можем пробиться к своим, - Торин понимал, что дела плохи, - Сдвинемся на три шага в мою сторону! Продвижение шло слишком медленно, и никто из своих не знал, что они отрезаны, никто не мог прийти на подмогу. - Орки подозрительно себя ведут, - Торин недобро огляделся. - Они уносят от нас щиты, - Фили был удивлён ни чуть не меньше – не каждый раз в разгар боя орк поднимал щиты павших соплеменников и уносил их прочь. - Что-то затеяли, - Кили почувствовал неладное. И тут грянуло. Сидя на плечах своих товарищей, оркские лучники натягивали тетивы своих луков. Лучников было около двадцати, трёх из них моментально смели стрелы эльфов, но это мало сказалось на уверенности наступающих сил. Будь вас тысячи, вы бы считали десятки? Стрелы как одна ринулись на Фили и Кили. В воздухе раздался неприятный свист, зазвенело почти два десятка луков. Щиты помогли, но когда полумесяц лучников пусти второй, третий и четвёртый ряд стрел… Сил уже не осталось, а щиты не могли принять все удары судьбы. Стрелы продолжали лететь, надеясь зацепить Торина, который всё ещё остался на ногах. В последний момент Фили поставил перед ним свой щит, защищая ноги, а Кили закинул свой сверху, защищая спину Торина. Щиты сложились чуть ли не в монолитную преграду, защищая гнома. Каждому из братьев досталось больше десяти стрел. Торин взвыл раненым зверем: - Зачем?! Меньше всего на свете он хотел стать свидетелем такой сцены! Если бы только эти двое оказались не в гуще орков, а среди надёжных эльфов или отчаянно смелых людей… Браться тянулись к рукам друг друга в последнем жесте. Последних сил хватило, чтобы подобраться друг к другу и прирезать ближайших орков, пока жизнь вместе с кровью не утекла в землю. Торин в тот миг лишился всякой надежды. Его свирепый взгляд напугал лучников до дрожи в руках. Скорее всего, его крик, полный ненависти, гнева и неописуемой боли, заставил орков отойти на шаг, и был слышен каждому на поле битвы. Насколько известно, ни один из лучников и державших их на плечах не выжил, все они погибли от тяжёлой руки Торина. Сам же Торин погиб гораздо позже от ран, успев попрощаться с Бильбо.