Всё каменней ступени, Всё круче, круче всход. Желанье достижений Еще влечет вперед. Но думы безнадежней Под пылью долгих лет. Уверенности прежней В душе упорной - нет. Помедлив на мнгновенье, Бросаю взгляд назад: Как белых цепей звенья - Ступеней острых ряд. Ужель в былом ступала На всё нога моя? Давно ушло начало В безбрежности края, И лестница все круче... Не оступлюсь ли я, Чтоб стать звездой падучей На небе бытия? В. Брюсов
Максим в очередной раз оглянулся, крепче сжимая пистолет. Алиса быстро шла рядом, опираясь о его плечо. После множественных экспериментов с электрошоком девушка была сильно ослаблена, но все еще могла идти сама, усложнял же всё тот факт, что идти ей все-таки приходилось босиком. Они завернули за угол. Морозов в очередной раз оглянулся, за ними гнались. Как только они вышли в коридор, за пределы камеры, прогремела сирена. Очевидно дверь была на кодовом замке, которого ребята не ввели. Практически мгновенно нарисовались «охранники». - Стреляй, - тихо, но настойчиво произнесла девушка. Максим прицелился, но тут же опустил оружие и отрицательно покачал головой. - Я не могу, - парень протянул его девушке. Алиса раздраженно выдохнула. - В моем состоянии его и удержать то будет сложно, не то, что на курок нажать. Стреляй, а я подберу код, - девушка отпустила его плечо и, опираясь о стенку, направилась к двери в конце коридора, которой был кодовый звонок. Морозов зло посмотрел ей вслед, затем снова на охранников, которые замедлили ход, очевидно, зная, что их добыча оказалась в ловушке и теперь уж точно никуда не денется. Максим устало закрыл глаза. Ему уже было плевать и на приступы и на воспоминания, больше всего хотелось оказаться сейчас наверху, в своей комнате, чтобы под боком сопела Лиза, Андрей прятал под одеялом сестру, испугавшуюся кошмара, и Рома снова возмущался, что у него не ловит интернет. - Вот так, держи его ровнее, увереннее, - Дмитрий поднял руки сына чуть выше. – Запомни, те в кого ты стреляешь – твои враги. Шаг вперед ни шагу назад. Стреляй. И будь уверен в своих действиях. Либо ты их, либо они тебя. Маленький Максим держал в руках отцовский пистолет и целился в один из листиков на дереве. Он старался диво представить, что тот его враг, что он хочет убить его. Маленький мальчик нажимал на курок, пистолет издавал щелчок, - в нем не было пуль. Мальчик представлял, как вырастет и станет таким как папа. Он не хотел думать о том, зачем ему стрелять и в кого. Он просто хотел. Это было у него в крови. Неважно где, в кого и зачем. Каждый, кто попадает в прицел пистолета – твой враг. Вспоминая все это, взрослый Максим сжимал в руках оружие и понимал, что он не хочет стрелять. Он не хотел видеть людей сквозь прицел. Люди – не мишень. Однако урок, данный отцом, оставался действенен на все времена. «Либо ты их, либо они тебя». Морозов глубоко вздохнул, поднял руку и прицелился. Охранники были в метре от него. Где-то в далеком прошлом отец брал руки сына в свои и направлял, в настоящем взрослый юноша вытягивал руки вперед, смотрел на врагов сквозь прицел и не удивлялся, чувствуя, как чьи-то невидимые руки вновь ложатся поверх его. Максим выстрелил. Затем еще и еще. Он не сомневался в том, что попал в цель. Один за другим преследователи упали на пол. Перед глазами потемнело. Парень смотрел на свои жертвы и не мог поверить в то, что сейчас оборвал чью-то жизнь. И что самое ужасное – чувство удовлетворение и превосходства, которое он ощутил от убийства. - Эй! Так не честно, - Максим старался догнать подругу, убегающую от него. Когда он соглашался на игру в салки, то и подумать не мог, что девочка будет «жульничать» и бегать так быстро. Алиса сильно оторвалась от него, как вдруг споткнулась и упала. Девочка села на траву, потирая больную коленку, тут же мальчик дотронулся до ее плеча с радостным возгласом: «Догнал!». Однако увидев, что подруга ушиблась, тут же перестал радоваться и сел рядом с ней на землю. Максим посмотрел на место, о которое споткнулась Алиса, и рукой отодвинул высокую траву в сторону. Под ней выступала железная ручка люка. - Что это? – девочка с любопытством посмотрела на находку, кажется, уже забыв о разбитой коленке. Максим хотел ответить, как вдруг, послышался грохот. Кто-то открывал его. Дети переглянулись, быстро поднялись на ноги и побежали в сторону лаборатории, от которой отошли далеко, увлекшись игрой. Максим смотрел на подругу, та то и дело оглядывалась назад. Внезапно девочка одернула его и потянула вниз. Максим упал. Он посмотрел на подругу, которая тоже лежала на земле, прижимая палец к губам, намекая на то, что стоит помолчать. Высокая трава скрывала их в отдалении от люка и позволяла рассмотреть, как люк открылся. Оттуда над травой показался человек. Мужчина закрыл люк, осмотрелся и направился в сторону леса. Дети не рассказали родителям о том, что видели. Только потом Алиса поняла – зря. Именно из него появились те люди, которые убили работников лаборатории и их родителей. Однако это случится позже. Сейчас у детей появилась первая собственная тайна. Что-то о чем знали только они. - Вот черт! Максим оглянулся и посмотрел на Алису, которая никак не могла подобрать код к замку. Это воспоминание дало ему надежду и открыло второе дыхание. Он осмотрелся. Они находились недалеко от родительской лаборатории - увлекшись погоней, не заметили, как забежали слишком далеко по подземелью. Значит, тот люк должен находиться где-то поблизости. Недолго думая, парень подошел, взял девушку за запястье и потащил за собой в противоположном направлении от двери. - Куда ты меня тащишь? – девушка старалась поспеть за ним, но получалось у нее плохо. Ноги заплетались, в теле чувствовалась слабость, казалось вот-вот и она упадет. - Я вспомнил, тот люк - выход к лаборатории, - там они не станут искать нас. Алиса попыталась сообразить, о чем он говорит, но не смогла. Усталость брала свое, сейчас она была готова отдать все, лишь бы вернуться домой, рухнуть на родную кровать и забыться сном. Безопасность – вот чего она хотела. О чем мечтала последние дни. Максим миновал коридор, помогая девушке перебраться через тела охранников, завернул за угол и ускорился. - Пожалуйста, не так быстро, если не хочешь тащить меня на руках, - Алиса попыталась произнести это как можно тверже и настойчивее, но прозвучало это совсем не так. Парень замедлился, но стоило ему увидеть лестницу и люк на потолке, как просьба девушки снова вылетела из его головы. Максим пропустил Алису вперед и оглянулся. Погони не было. Он пропустил девушку вперед, поддерживая, чтобы та не упала. Какофония звуков оглушала. Максим слышал, как где-то вдалеке звучала сирена, капала кровь из ранений мертвых преследователей, завывал ветер, как девушка босыми ногами ступала по металлической лестнице, свое собственное сердцебиение. Он приложил усилие и открыл заржавевший люк. Они побежали. Как когда-то в детстве, от безликого преследователя, который и не думал гнаться за ними. Вот только теперь под ногами хрустел снег, высокая трава не скрывала их и лаборатория казалась еще дальше. «Еще немного, совсем чуть-чуть», - Максим смотрел на спину девушки, которая как прежде бежала впереди и, оглядывался, как когда-то она. В очередной раз, поворачивая голову, он не заметил, как Алиса упала, проехавшись коленями по снегу. Она села на землю, смотря на порванную пижаму, как будто ей было жаль ее. - Быстрее, - он помог девушке подняться, лаборатория была в паре метров от них. Еще мгновение и до двери можно было дотянуться рукой. Ступени скрипнули под их весом, дверь с легкостью открылась. Ребята зашли в первую попавшуюся комнату и спрятались по один из столов. Максим закрыл глаза, сердце бешено колотилось в груди, руки дрожали. Он понял, что все это время сжимал в руке пистолет, который буквально «слился» с рукой и даже не чувствовался. - Пансион далеко отсюда? Парень посмотрел затуманенным взглядом на девушку. Она сидела близко к нему, босая, с растрепанными волосами, все еще тяжело дышала, но, не смотря на это, похоже думала наперед. - Нет, минут двадцать бегом. Девушка глубоко вздохнула, переводя дыхание. - Иди в школу, найди охранника, Гену и скажи: «Похоже, кто-то из детей убежал в лес, в сторону болота». - Зима, какие к черту болота! – возразил парень. Он старался говорить шепотом, чтобы их не услышали, но получилось у него это плохо. - Скажи это ему и твоя мать примчится сюда быстрее, чем успеешь сосчитать до десяти! Морозов несколько секунд пытался осмыслить это, затем вылез из-под стола и поднялся на ноги. Он уже было рванул к выходу, но вдруг остановился, вернулся к Алисе, которая успела вылезти из-под стола, стянул с себя школьную кофту и отдал ей. -Возьми, а то замерзнешь. Алиса скептически посмотрела на Максима, который тут же выбежал за дверь, затем на свои босые ноги, которых она уже не чувствовала, порванную, мокрую, хлопчатобумажную пижаму и тонкую, синюю кофту парня. - Джентльмен, блин. Князев вышел из ванной комнаты, тяжело вздохнул, закинул полотенце на плечо и сел на кровать. Из подземелья он вернулся подавленным и разбитым. Мысли безумной каруселью крутились в голове, что сводило его с ума. «Он тут, чтобы узнать. Он должен узнать все», - твердил Вульф Алисе каждый раз, когда приходил к клеткам, при этом игнорируя Князева всеми возможными способами. Это вселило в мужчину чувство незаконченности, беспокойства и раздражения. Он чего-то не знает и что самое плохое, кто-то кроме него еще работает против Ингрид. Кто-то у кого больше доказательств, бумаг, лабораторий и знаний. Знания играли здесь главную роль. Он столько работал, собирал по крупицам информацию, искал свидетелей, антидот для вируса, нанимал людей для шпионажа, а в итоге оказалось, что этого и делать не следовало. А самое ужасное – Борис не знал, что делать дальше, постепенно его накрывало чувство разочарования в самом себе. Безысходность наступала. Вульф был уверен, что Алиса главная. Никто уже воспринимал Князева как соперника. По приезду домой выяснилось, что Илью отравили. Повар и сам об этом не знал. Никто не знал. Только Князев. Через двое суток он умрет без антидота, которого у Бориса не было. Никто из его лаборантов не смог определить специфику яда. Мужчина встал и подошел к зеркалу. Раньше он не замечал у себя этих многочисленных морщин. «Неужели пора уступить место молодым?» - со вздохом подумал он, тут же вздрогнув. Вдруг мужчина представил своего отца, сражающегося на войне. Столько лет он пытался отомстить за его смерть, а теперь что? Сдается? «Они знают, что-то чего не знаю я, они умнее, изворотливее. Но это вовсе не значит, что мы не может объединиться, - мужчина провел рукой по волосам. – Нам есть, что обсудить с этой девчонкой», - у него был беспроигрышный козырь, - Илья умирает. Алиса не сможет оставаться в стороне и согласится на все. Маша устало потерла глаза. Около двух часов ночи Шевцов написал ей, что Гена нашел Алису, однако вместе с этим пришла не самая приятная весть о сыне. Его следовало бы забрать из Логоса, но девушка знала, что парень не поедет. Там его друзья. Девушка вздрогнула, услышав шум на балконе, за занавеской. Она быстро схватилась за пистолет, который лежал рядом и прицелилась. Однако, вспомнив, что этим путем обычно ходит Володя, опустила его. Да, после того, что сделал повар, пристрелить его безумно хотелось, но Алиса не простит ей этого. Занавеска затрепыхалась, - мужчина вошел в комнату. - Что ты здесь делаешь? Повар вздохнул, пытаясь отдышаться. - Нам надо поговорить. Маша положила ноутбук на тумбочку, закрыв его, и посмотрела на возлюбленного. - Я знаю, что обещала не вклинивать в наши отношения работу, прости, но… - Но я сделал, что-то непростительное, - закончил за нее повар. Девушка кивнула. - Все обошлось, не переживай и прости за мою реакцию, - Маша встала и подошел к нему. – Мы все переволновались. Володя кивнул, - на душе сразу стало легче. - Значит теперь она в безопасности? – с надеждой произнес он. - Да. Повар снова кивнул, отчего ему стало неловко. Его все еще мучила ужасная слабость и головокружения, не хотелось признаваться, но забраться к ней на балкон он смог с трудом и не с первого раза. Однако он все же это сделал, ведомый безумный тягой к девушке. Он любил ее. - Маш, - Володя отрицательно покачал головой, не зная, что сказать. - Я все понимаю, - она улыбнулась, подошла еще ближе и поцеловала повара Володя понял, что он чувствует слабость, но не настолько, чтобы проигнорировать желание любимой женщины. Он повалил ее на кровать, покрывая бархатную кожу поцелуями. Рассвет еще не скоро. Им некуда торопиться. «Что ты знаешь об Ингрид?», - один вопрос, на который можно было дать один, но очень развернутый ответ. Он поверг Рому в шок. Получив от своей девушки записку о ночной встрече в библиотеке, Рома ожидал много чего, но только не этого. И теперь Катя сидела напротив него и смотрела на парня грустными, жалостливыми глазами, моля дать ответ на вопрос. - Кать, откуда бы знаешь об этой организации. Девушка глубоко вздохнула, очевидно, пытаясь найти в голове ответ. - Ром, я прошу тебя, скажи. Расскажи мне все, - она взяла его за руку, пододвигаясь ближе. – Прошу, - на ее глазах навернулись слезы. – Это вопрос жизни и смерти. - Кать, что случилось? – Павленко почувствовал, как внутри все сжимается. - Ром, - по щекам девушки покатились слезы, - я была у них. Папа спас меня, но он не знает… - она осеклась, заплакав сильнее. - Чего не знает? – осторожно спросил Рома. - Они сказали, - заикаясь, произнесла Катя, - что у тебя есть какие-то бумаги, они хотят, чтобы ты отдал их, - девушка пожала плечами, шмыгая. - Ром, мне страшно, они сказали, что убьют меня и папу. Павленко вздохнул, обнял ревущую девушку, крепко прижимая ее к себе. В отличие от Виктора он не заметил вибрирующего чипа не ее шее. Алиса открыла глаза и сладко потянулась. Наконец-то она была дома, в безопасности, в соей любимой кроватке, под большим одеялом. Девушка так и продолжила бы наслаждаться моментом, если бы не заметила осуждающий взгляд деда, стоящего в дверях. Мужчина подошел ближе к ней и сел на край кровати. - Ну и что, вы можете сказать в сове оправдание, мисс? – грозно произнес он. В ответ девушка лишь вздохнула и отвела глаза. Она знала, что сама была виновата во всем. Стоило послушаться деда и не ходить в подземелье. - Вот именно! Когда в этом доме хоть кто-то начнет меня слушаться! – начал свою гневную тираду Шевцов. Девушка улыбнулась, она смотрела на деда отчитывающего ее, а внутри все переполнялось домашним теплом, уютом и радостью. Она думала, что уже не увидит его. Там, в родительской лаборатории, после ухода Максима девушка потеряла сознание. От слабости, истощения и холода. Если бы Гена не подоспел вовремя, девушку ожидала безболезненная, но глупая смерть под столом на грязном полу. Алиса с улыбкой смотрела на злого деда, когда тот все же остановил свою гневную тираду, грозно смотря на внучку, девушка крепко обняла его, вдыхая запах знакомый ей с детства – его любимы одеколон и свежевыглаженная рубашка, пропитавшаяся ароматом кухни, на которой бабушка готовила очередные котлеты по «семейному» рецепту. - Я соскучилась, - шепотом произнесла девушка, чувствуя, как по ее щекам текут слезы. Иван глубоко вздохнул. Ну и как после такого можно злиться? Мужчина обнял ее в ответ. - Чудо в перьях, непослушное, - мужчина крепче обнял внучку. – Испугалась? Алиса кивнула. Мужчина поцеловал внучку в висок, отпрянул и посмотрел в заплаканные глаза, которые светились счастьем. - Они ничего не сделали? Девушка отрицательно покачала головой и снова обняла его. - Ну, все, - Иван погладил ее по спине, - теперь все будет хорошо.Где я последнее желанье Осуществлю и утолю? Найду ль немыслимое знанье, Которое, таясь, люблю? Приду ли в скит уединенный, Горящий главами в лесу, И в келью бред неутоленный К ночной лампаде понесу? Иль в городе, где стены давят, В часы безумных баррикад, Когда Мечта и Буйство правят, Я слиться с жизнью буду рад? Иль, навсегда приветив книги, Веков мечтами упоен, Я вам отдамся,— миги! миги!— Бездонный, многозвонный сон? Я разных ратей был союзник, Носил чужие знамена, И вот опять, как алчный узник, Смотрю на волю из окна. В. Брюсов