Сказал, что у меня соперниц нет. Я для него не женщина земная, А солнца зимнего утешный свет И песня дикая родного края. Когда умру, не станет он грустить, Не крикнет, обезумевши: «Воскресни!» Но вдруг поймет, что невозможно жить Без солнца телу и душе без песни. ...А что теперь? ©Анна Ахматова
- Даш, подумай, где он может быть, - устало вздохнула Вика. Им кое-как удалось успокоиться Дашу, пребывающую на грани истерики. - Я обыскала всю школу, его нигде нет, - девушка всхлипнула, едва сдерживаясь, чтобы снова не заплакать. – А что если его похитили? Нади тоже нет в школе. - Даш, возьми себя в руки. Сейчас Лиза найдет Максима, и мы решим, что делать, - спокойно произнес Рома, поймав на себе злой взгляд Вики. Вообще, он стал часто замечать его, будто бы подруга за что-то возненавидела его. Парень собирался поговорить с ней по этому поводу, но с этими непредвиденными обстоятельствами стало не до того. За дверью послышался грохот и тихое Лизино «помогите». Рома быстро открыл дверь. Девушка стояла у порога, поддерживая Максима, который еле-еле держался на ногах. - Господи, что случилось?! – воскликнула Вика, вскочив с кровати. - Я нашла его в дальнем крыле. Рома помог ей посадить друга на кровать. Максим тут же повалился, кашляя. - Макс… - Лиза положила ладонь ему на спину, думая, как же помочь. - Вик, иди за Виктором Николаевичем, - скомандовал Рома. – Это ненормально. Девушка хмыкнула, но все-таки послушалась и вышла из комнаты. Рома вздохнул: с этим они разберутся позже. - Что с ними? – по щекам Даши снова текли слезы. Она встала с кровати, желая сесть на корточки около задыхающегося друга, но увидела в окне Андрея. Парень шел, прихрамывая, со стороны леса, в одной легкой кофте, в той же самой, в которой пропал. Даша шумно выдохнула и выбежала из комнаты. Рома вздохнул, пытаясь перевернуть Максима на живот. Егор поднялся по ступенькам, ведущим на второй этаж дома Щевцовых. - Гномик, где мы? – тихо-тихо, будто бы боясь, что кто-то их услышит. Мужчина вошел в комнату, отведенную девочке, и положил ее на кровать. - Мы в доме друзей. Здесь тебя никто не обидит, - ласково произнес он, садясь рядом с девочкой. Надя тут же забралась к нему на руки, прячась в его объятьях. - В "Логосе" меня тоже никто не обижал, - грустно сказала она. Егор вздохнул. - Надюш, если бы сегодня я не забрал тебя, то очень плохие люди сделали бы это. И ты уже никогда не увидела бы своего брата. - А Андрюша тоже здесь? – девочка заметно оживилась. - Нет, Надь. Но я обещаю, скоро вы увидитесь. Надя вздохнула. - Я верю тебе. Ты же останешься со мной? – она подняла голову и посмотрела ему в глаза. - Да, Надюш, я останусь с тобой. - Когда я попала в детский дом, я выглядела совершенно иначе, - Маша встала с кровати, достала из тумбочки старое фото и подала его Володе. – Видишь? Это я. Светлые волосы, голубые глаза. А через неделю они сделали меня такой. Скажем так, подогнали под Свету. По той же причине твоя дочь как две капли воды похожа на мать. И это так и будет передаваться дальше. Володя глубоко вздохнул, смотря на фото. Столько информации. Как же уложить ее в голове? Все его воспоминания о жене теперь больше напоминали мечты, чем реальность. Теперь за каждой ее фразой скрывался обман и ложь. - Володь, она очень любила тебя. Она родила тебе троих прекрасных девочек. Не думай, что эта семья была экспериментом для нее. Ты был для нее всем, главной защитой, опорой. Сколько раз она порывалась сказать тебе правду, но не могла. Ради твоей же безопасности. Она очень сильно любила тебя, - Маша вздохнула, вспомнив Диму. Она тоже любила. Очень сильно. Володя усмехнулся. - А ты? - А что я? – Маша посмотрела ему в глаза, затем повалилась на кровать позади него. – Я чувствую себя предательницей. Увела мужа у лучшей подруги. - У мертвой подруги. - Она была бы жива, будь мы все поосторожнее. Володя положил фотографию на тумбочку. - Что случилось, то случилось. Значит, судьба распорядилась так, - он повернулся, улыбнулся ей и навис сверху, опираясь, только на одну руку. – Я уже давно понял, что не стоит винить себя в том, что совершил не ты, - мужчина нежно провел пальцами по щеке Маши. – Мы нашли друг друга, надо благодарить всевышнего за это, а не горевать о прошлом. - Володь, пообещай, что чтобы ни случилось, мы всегда будем вместе. Он улыбнулся. - Обещаю. - Что значит, я должен вернуться? – удивленно воскликнул Егор. – Я не могу. Ее брат вычислил меня. Алиса вздохнула. Ну, как ему объяснить? - Я знаю, что обещала оставить тебя здесь, но ситуация изменилась. Егор, они начали заражать детей. Максим попал в больницу, Маша рвет и мечет, - девушка снова вздохнула, прикрыв ненадолго глаза. – У нас практически не осталось своих людей в "Логосе", ты единственный, кто засветился минимально. Мужчина посмотрел на нее с должным уважением и покорно вздохнул. Он понимал, что это приказ, что уж кого-кого, а Алису он точно должен слушаться, но он же пообещал Наде. - С девочкой останется Аня. Они прекрасно дружили, когда были в пансионе. Все будет хорошо. Егор кивнул. Алиса улыбнулась. Увидев это, он тоже улыбнулся. Алиса встала с диванного подлокотника, на котором сидела и протянула вперед руки, раскрывая ему объятья. Егор радостно шагнул вперед, обнял ее, выпрямился и оторвал девушку от пола. Алиса засмеялась, похлопав его по спине. - Вот и хорошо. Поезжай и следи там за всем. - Хорошо, - Егор кивнул, поставил ее на ноги и, улыбнувшись, вышел. Алиса вздохнула. Они прошли очень долгий путь. - Держи аккуратно, вот так, - девушка в очередной раз вложила ему в руку ложку. Егор слегка сжал ее и поднес ко рту. Алиса облегченно выдохнула. Она не думала, что научить его контролировать свою силу, будет тяжелее, чем оживить его и привести в божеский вид. – Отлично. Вот так и будем продолжать. Егор кивнул. Он правда очень старался. Он хотел вернуться в "Логос", к маме. Он понимал, что оставлять ее там опасно. Он должен был спасти её. Её и Надю. Несмотря на мороз, в парке было очень многолюдно. Дети резвились на площадках, катались с ледяных горок, не очень-то заботясь о родителях, которые мерзли на лавочках. Дворники часто чистили дорожки, так что идти по ним было довольно удобно. Алиса держалась за локоть Егора, стараясь идти как можно медленнее. Это был первый раз, когда Егор вот так, в открытую вышел на улицу, и держался он довольно хорошо. Алиса боялась, что он будет шарахаться каждого шороха и скрипа, но Егор привык к детям и потому не боялся. Он с улыбкой смотрел на них, резвящихся в снегу. И впервые в жизни никто не боялся его, не шарахался и не утаскивал чадо подальше. Идти ровно, не прихрамывая, было не привычно, было страшно и то, что красивая девушка шла с ним под руку, не стесняясь, но это было уже лишнее. Егор знал, что она для него очень хороший друг, не более, подтверждением тому был Тёма, по пятам следующий за Алисой. Он был уверен в том, что и сейчас парень где-то поблизости. Со стороны они смотрелись довольно мило, Егору нравилось наблюдать за ними, как за любящими родителями. Это было для него примером, лучиком надежды, верой в то, что не все в этом мире потеряно. Любовь еще жива. Максим резко открыл глаза, упираясь взглядом в темноту. Он принял сидячее положение, оглядываясь по сторонам. Он лежал на кровати, один в комнате с зашторенными окнами. - Ты очнулся. Максим резко повернул голову. Из темного угла между окном и кроватью вышла Маша. Она с улыбкой присела на край кровати и приобняла его за плечи. - Где я? – Максим снова огляделся, уже спокойнее. - Ты в больнице, тебе стало плохо в пансионе, помнишь? Максим потряс головой, пытаясь вспомнить. - Это отец, - парень осекся. Он привык называть его именно так, но Маша могла реагировать негативно. Однако девушка пропустила это мимо ушей, кивнув, - он вколол мне что-то, и я потерял сознание. Маша вздохнула, достав из кармана свою пробирку. - Я наберу немного крови, чтобы проверить в нашей лаборатории. Перевозить тебя туда – слишком опасно, - она достала из кармана шприц и какое-то подобие жгута. - Как ты думаешь, что это? – спросил Максим, следя за руками матери. Девушка делала все быстро, так, будто бы всю жизнь только этим и занималась. - Лучше я буду думать, что это вовсе не то, что приходит на ум, - она вздохнула. – Как же я не уследила, не надо было отпускать тебя туда. Максим проследил за тем, как мать закрыла пробирку пробкой и убрала во внутренний карман куртки, затем поднял взгляд на лицо. Было видно, что Маша и правда расстроена чуть ли не до слез. - Мам, - тихо позвал он. Девушка подняла глаза и посмотрела на сына, казалось, за все время пребывания в палате. - Ты не виновата. Я сам захотел поехать и поеду снова. Там мои друзья, я не могу оставить их. Маша вздохнула и сгребла сына в охапку, прижимая к себе. - Ты весь в отца. Но я не допущу того, чтобы ты закончил так же. Во что бы мне это не встало. Вера соблазнительно улыбнулась Кириллу, сидящему напротив, и положила ногу на ногу, указывая пальчиками одной из них на него под столом. Конечно, математик не заметил этого жеста, он не сводил взгляда с ее очаровательной улыбки и счастливых глаз. Мужчина протянул обе руки вперед и заключил Верину ладошку в замок. - У тебя волшебный смех. Вера смущенно опустила голову, смотря в пол, осторожно прикасаясь своей ладошкой к одной из ладоней Кирилла. Девушка слегка вздрогнула, когда где-то на задворках подсознания появилась вспышка, а за ней картинка: Палуба белоснежной яхты слегка покачивалась на волнах. Ветер был не сильным, но в сочетании с водой становился оружием для атаки кораблей. Кирилл, стоящий на палубе, достал из-за пояса пистолет и, не задумываясь, выстрелил в Авдеева. Вера уже не раз видела ту фотографию в руках Князева. Семья Авдеевых на ней в полном составе. Александр Авдеев – глава семейства. Князь надеялся, что он и Ирина будут живы, но это видение доказывало обратное. Кирилл убил его. Значит, Воронцов работает на них. Вера, вздохнув, отдернула руку и испуганно посмотрела на Кирилла. Теперь он предстал перед ней совершенно в другом свете. Лиза устало вздохнула. В больнице было явно светлее, чем на улице. Девушка оглянулась, ее мать приветливо помахала ей из машины, будто подталкивая вперед. Она не понимала, зачем ей приходить на эти опросы. Прошло уже чуть меньше месяца с тех пор, как ей пересадили сердце, и все было более чем прекрасно, а даже если не так, то Лиза не заметила. Состояние Максима беспокоило ее сейчас больше всего. Девушка подошла к стойке регистратуры. - Здравствуйте, у меня сегодня назначен прием, - вежливо начала она. - Виноградова? – довольно молодая медсестра, похоже, тут же узнала ее, пропустив приветствия. - Да, - Лиза незаметно сморщилась, ей не нравилось, когда ее называли по фамилии. - Проходите в седьмой кабинет, доктор ждет вас. Лиза кивнула и двинулась дальше, мимо кабинетов. «Как там Максим? Черт, как только здесь закончу, сразу к нему», - девушка постучалась в нужную дверь, затем открыла ее и вошла внутрь. Рустам, сидящий за столом, быстро смерил ее взглядом и жестом указал на стул. Слегка кивнув, девушка села. - Ну, Елизавета, как себя чувствуете-с? – не отрываясь от бумаг, спросил он. - Все хорошо, - улыбнувшись, произнесла Лиза. Рустам всегда вызывал у нее симпатию. - Болей никаких нет? Неприятные ощущения? Может быть, какие-то психологические надрывы? - Надрывы? – немного удивленно переспросила девушка. - Ну, такое бывает. Когда человеку делают пересадку, может возникнуть чувство, будто бы ты не в своем теле… - Нет, ничего такого не было. Разве что более мнительной стала, но после тех дымовых шашек это нормально. Рустам поднял глаза и несколько секунд просто молча смотрел на нее. - Ну, разумеется, - мужчина как-то странно улыбнулся и сделал очередную запись в бумагах. – Ладно, можешь быть свободна. Следующий прием через неделю. Лиза радостно кивнула и вышла из кабинета. Рустам вздохнул. «Мнительность оружие поколений, - подумал он. – В следующий раз интересного будет больше, по крайней мере, я так думаю», - мужчина захлопнул папку, встал из-за стола и прошел в соседний кабинет. Там сейчас находилась Алиса со своей пациенткой. Надюша сидела на высоком столе и непринужденно болтала ножками, прижимая к себе плюшевого медвежонка. - Как у вас дела? – Рустам приветливо улыбнулся девочке, одновременно передавая папку с документами Алисе. - Я собрала, - малышка протянула врачу кубик-рубик. Мужчина взял его в руки и бегло осмотрел, убедившись, что все действительно собрано правильно. - Куда лучше, чем мы думали, - наконец ответила Алиса, улыбаясь девочке. – Надюш, беги, Анна Михайловна ждет тебя за дверью. Надя кивнула и, ловко спрыгнув со стола, выбежала за дверь. - Что там? – мужчина кивнул на личное дело Нади. - Ее ай-кью в столь раннем возрасте почти догоняет мой. Она действительно отличный экземпляр, - восхищенно произнесла девушка, глядя в документы. - Она ребенок, - как-то неуверенно добавил Рустам. Алиса подняла на него взгляд из-под очков. - Ну, разумеется. Маша устало плюхнулась на стул за обеденным столом. Эдит, смерив дочь взглядом, тут же поставила перед ней чашку с чаем. - Как он? – женщина села напротив. - На вид нормально, но по симптомам… - она осеклась, - не хочу даже думать, - девушка взяла чашку и сделала несколько больших глотков. - А когда ты последний раз виделась с Алисой? - Да только что, кровь на анализы передавала. А что? - Она разобралась с тем фантомом? Маша задумалась. - Не знаю, - девушка пожала плечами, все еще перебирая в голову их разговоры с Щевцовой, удостоверяясь в том, что на эту тему они не говорили, - это важно? - Передай ей, что это не шкатулка на туалетный столик для красоты, пусть поторопится. Иначе плохо будет всем.В тот давний год, когда зажглась любовь, Как крест престольный, в сердце обреченном, Ты кроткою голубкой не прильнула К моей груди, но коршуном когтила. Изменой первою, вином проклятья Ты напоила друга своего. Но час настал в зеленые глаза Тебе глядеться, у жестоких губ Молить напрасно сладостного дара И клятв таких, каких ты не слыхала, Каких еще никто не произнес. Так отравивший воду родника Для вслед за ним идущего в пустыне Сам заблудился и, возжаждав сильно, Источника во мраке не узнал. Он гибель пьет, прильнув к воде прохладной, Но гибелью ли жажду утолить? ©Анна Ахматова