Жизнь, как она есть. Часть 1. Бытовые зарисовки

Выстраданное счастье. Левая рука Алекса с недавних пор болит. Не потому, что потянуты связки или был сильный ушиб. Нет, она болит потому, что каждое утро хозяин этой руки эту самую руку сильно щиплет. Один щипок. Но каждый день. Это может смахивать на небольшой невроз, но… Но Алекс ничего не может с собой поделать. Каждое утро ему кажется, что он все еще спит и видит прекрасный и упоительный сон. И страх, что все это может растаять от звонка будильника или телефона, заставляет Алекса подносить правую руку к запястью левой руки. Но вот боль от нового щипка иголкой проникает в плоть… и ничего не меняется. Кристиан никуда не исчезает. Наоборот, он вновь свернулся калачиком, трогательно забившись Алексу подмышку, и спокойно спит. Он тихонечко сопит и морщит нос, а встрепанные волосы полностью закрыли лоб… Алексу кажется это таким милым… Впрочем, ему все теперь кажется милым – и новые вещи в шкафу, и новые туалетные принадлежности на полках в ванной, и чужие тарелки и чашки… И когда Кристиан-соня, проснувшись, ходит полу-открыв глаза и натыкается на предметы обстановки… И когда он деловито разговаривает с упрямым омлетом, не желающим переворачиваться на сковороде, высунув от напряжения кончик языка… Под окном стоит бак с водой, и, отражаясь от этой водной глади, солнечные блики танцуют на потолке. Алекс прикрывает глаза, вспоминая… Поцелуи… их так много… и от них тихонечко саднит губы… Объятья, которые так не хочется размыкать… ведь под ладонями острые лопатки… А потом объятья кольцом соскальзывают вниз, обхватывая упругие ягодицы… Желание раствориться в любимом человеке… С упоением вновь и вновь обводить языком напряженную плоть…. А хрупкое тело выгибается в руках… и с неожиданной силой отстраняется, но лишь для того, что бы самому перехватить инициативу… Алекс смущенно фыркает. На работе разыгрывали очередную лотерею, и Алексу достался билет под номером 69… Символично, правда? Кому бы еще должен был бы достаться такой билет, как не человеку, который оказывается в этой позе столь часто, что и не сосчитать сколько раз? Алексу до дрожи нравится целовать пальцы и руки Кристиана… Тот сначала иронично поджимал губы, возводил глаза к потолку, всем своим видом показывая: «Эй, я же не хрупкая барышня!..» Но Алексу это так нравится, что в конце-концов блондин смиряется и просто наблюдает за этим действом, полу-прикрыв глаза… Рэкс уже проснулся и, как кошка, выгибает спину, зевая с таким упоением, что жесткие усы у него топорщатся. Опять же, как у кошки. Алексу хочется обладать Кристианом, но это желание было им однажды озвучено и его отклонили… Принуждать же того, кого так любишь, отвратно… поэтому Алекс в очередной раз упирается ладонями в стену, чувствуя внутри себя горячее скольжение... Алекс встает и идет в ванную. Умывание, чистка зубов, бритье – рутина дней. Но вот готовка завтрака на двоих это уже не рутина, это – счастье. А вот Кристиану нравиться зарываться пальцами в волосы Алексу. Ерошить их, слегка тянуть и легонечко массировать кожу головы… Рэксу – галеты, людям – яичница и кофе. Рука уже не болит. От сладких воспоминаний она прошла сама собой. До следующего нового утра… Быт. Почему многие думают, что если двое парней любовники, то все свое свободное время они проводят исключительно в постели? В порнографических фильмах может быть и так, а в жизни… А в жизни есть работа, которую никто не отменял, есть быт и все те мелочи, которые так изматывают по вечерам… Особенно если ты целый день бегал по венским ателье и выискивал возможную свидетельницу-закройщицу. Так что, к концу дня, ты будешь мечтать только о мирном сне, часиков этак на 10… Быт – это заехать по пути домой в магазины и купить все то, о чем забывал в течении недели. Это стирка одежды. Хвала тем, кто придумал автоматические машины – загрузил, нажал на кнопки и спустя два часа достал чистые вещи… Это упругие струи совместного душа, под которыми твой любовник не заводит тебя, а всем своим присутствием расслабляет еще больше… Ибо есть поцелуи, но не страстные и не с желанием, а те, которые несут покой и гармонию с окружающим миром. Это быстрый просмотр сегодняшней газеты и одновременное поедание ужина, Это мытье посуды и быстрая протирка пыли на полках и подоконниках. А потом приходит очередь постели, у которой разорван пододеяльник, и ты в который раз напоминаешь себе о том, что надо встать, взять иголку с ниткой и зашить прореху… Это последние разумные мысли, а потом подушка, словно втягивает тебя... Ты просыпаешься за пять минут до звонка будильника. Сегодня будет новый день, полный хлопот и беготни. И только скосив глаза, понимаешь, что смертельно устав, ничего не соображая, но ты все равно во сне притянул к себе и обнял любимого человека… Ковер. Вид у Кристиана, несущего на плече огромный рулон, напоминал австрийца Арнольда Шварценеггера, о чем Алекс, улыбаясь, так и сообщил. - Очень смешно, - проворчал Кристиан. – Тут стараешься угодить людям… и животным… а тебе в ответ – насмешки… - и, прекратив притворяться обиженным, радостно продолжил: - Выиграл в универмаге приз – ковер нового поколения – изготовлен по совершенно новому методу… короче не знаю, что и как, но ворс у него раза в три больше чем у других ковров! При этих словах Рэкс, что лежал под кустом сирени, навострил ушки, встрепенулся и бросился услужливо открывать дверь. И терпеливо ее держал, пока блондин заносил в дом свою тяжелую ношу. - Давай мне, – Алекс уже вышел из кухни и решительно отобрал у гостя сверток. - Где нам его разложить? - Около кровати. Там у тебя такие холодные полы, что по утрам ноги стынут, - ответил Кристиан, облегченно сдувая прилипшие ко лбу пряди. Новый ковер и вправду был изумителен – ворс его, бежевой расцветки, был и вправду очень длинным. Рэкс, демонстрируя, кто тут в доме хозяин, немедленно развалился на новом элементе декора и принялся шумно дышать, показывая что он всем доволен, а уж жизнью – тем более! - Эй, Рэкс, не будь врединой! Это же нам! Ноль эффекта. Кристиан присел перед собакой на корточки. - А давай так, - блондин хитро прищурился, - я тебе кое-что дам, а ты нам – место уступишь? Рэкс посмотрел на потолок, показывая, что над словами он подумает, но… но ничего обещать не может. Кристиан вприпрыжку выбежал из дома, шумно повозился у машины и вернулся, вновь неся на плече сверток. Только намного меньше. - Ну, Рэкс, получай и ты подарок. Я за свои деньги и тебе коврик купил. Торги возымели действие: Рэкс скосил карие глаза на темно-коричневый маленький коврик, подумал, встал, схватил зубами презент и утащил его в свою комнату. - Ты ничего не забываешь, - сказал Алекс, по-прежнему широко улыбаясь. - Рэкса забудешь… – махнул рукой Кристиан. – Поверь, мне и самому не улыбаться спотыкаться о него, когда захочу ночью попить…Так что ему подарок – вон там, а нам, - тут Кристиан лег на ковер, раскинув руки и ноги на подобие морской звезды и потерся щекой об упругий ворс, - тут! Алекс сел рядом с ним. Провел рукой по ворсу. Он странно пружинил и ладони было… немного щекотно. Интересно, а если быть полностью обнаженным, то будет ли так неприятно лежать на нем?.. - Надо было мне взять зеленый. Включить вот ту лампу, и мы словно бы оказались в лете – лежим под ярким солнцем на траве… Алекс привлек блондина к себе. - Ты и так мое солнце, зачем мне еще суррогат из лампы? НЕ эротично... - У тебя очень красивое тело. Кристиан с неприкрытым восхищением провел рукой по обнаженной груди Алекса. - Просто повезло с наследственностью… Кристиан шутливо вздохнул. Свою собственную фигуру он не считал отталкивающей – у него не было пивного живота или дряблых мышц. Наоборот, фигура у него была стройная и гибкая, не сутулая. Но вот рост… с ним не повезло капитально. Из-за него, даже под тридцать лет, он все равно напоминал подростка-мальчишку. Алекс вдруг заулыбался: - Можешь мне кое в чем признаться? - Могу, – развел руками Кристиан. – У меня нет никаких тайн от тебя. - Помнишь тот день, когда похитили Рэкса? - Помню, - скривился Кристиан. – Сначала я переживал, как бы что не случилось с Рэксом, он ведь тогда болел, потом за тебя, когда этот отморозок взял тебя в заложники. Алекс заложил руки за голову, потянулся и уже с неприкрытой хитрецой продолжил: - У тебя уже тогда была шикарная возможность мной вдоволь налюбоваться… - Когда? – недоуменно свел брови Кристиан, - Когда я в одном белье шел по улице… - Нет. Все что я видел – это пистолет, приставленный к твоему затылку. Больше я ничего не видел… - тихо ответил Кристиан. Внимание – рейтинг этого драббла – NC-17 Смена приоритетов. Долгая погоня на автомобиле, потом стремительный бег, перестрелка, задержание – все это тянуло на сюжет для плохого боевика. Но это не спектакль и не киносъемки, это вдруг стало работой венской полиции. День, начинавшийся с неторопливого поднятия папок из архива и многочисленных звонков, закончился как голливудский экшен. Адреналин жидким огнем бурлил в крови, не желая оставлять хозяев в покое. Посидеть и спокойно отдышаться не получалось: организм был на взводе, и вихрь нетерпения звал к новым действиям. Да и как можно было успокоиться, после настоящих боевых действий?! Когда телу до сих пор кажется, что в него летит очередная граната? Когда скрежет пуль о бетонные стены до сих пор звенит в ушах? За задержанными отморозками сразу же приехали федеральные власти – их послужной список в виде терроризма и работорговли, оказался слишком тяжел для скромных сотрудников венской полиции. Фриц Кунц смущенно переминался рядом с машиной скорой помощи – оставшись в офисе, в то время когда его коллеги проявляли чудеса воинской смекалки, он чувствовал себя виноватым. Но медицинская помощь не понадобилась ни Алексу, ни Кристиану. Пирамиды из железных бочек оказались неплохим укрытием от летящих осколков и срикошетивших пуль. Несколько царапин, ссадины на коленях – все это мелочи. А у Рэкса не было даже этого – Алекс боясь за него, приказал псу залечь за мешками, рассудив, что пули зубами тот ловить еще не научился, а от гранаты пушистая шкура не спасет. Бумажная волокита и бюрократические отчеты были решительно отложены на завтра. Завтра, все завтра! А сейчас – домой… Кристиан в шутку предложил устроить гонки, мол, кто первым доедет до уединенного дома? К его удивлению, Алекс охотно согласился, несмотря на то, что к лихачам на дорогах относился крайне отрицательно. Впрочем, на дорогах было мало машин, ибо шел второй час ночи, и потому их заезд не представлял угрозы ни для автомобилистов, ни для пешеходов. Предсказуемо выиграл Кристиан, ибо опыт картинговых лихачеств Алекса ни шел ни в какое сравнение с мастерством Бёка, привыкшего и к многочасовым гонкам, и к спринтерским заездам. Победитель не спешил проявлять великодушие, и победу выразил бурно, с криками восторга и с задорным подмигиванием. Рэкс, который откровенно болел за хозяина, многообещающе посмотрел на Кристиана, мысленно планируя большую и страшную «мстю», в виде утреннего грабительского набега на стратегические запасы булочек с колбасой. Но вот входная дверь захлопнулась, включился свет в прихожей и … … и Алекс резко развернулся на каблуках, властно притягивая к себе блондина. Кристиан удивленно поднял брови, но возразить не смог. Трудно возражать, когда рот заткнут жарким поцелуем. - Это опасность тебя так завела?.. Опять бесцеремонный поцелуй. Кристиан даже отстраниться не мог, ибо Алекс просто сгреб его в охапку, намертво прижав к себе. Это было… необычно. Всегда ведущим, для всего и вся, был Кристиан, Алекс никогда не проявлял горячей инициативы, и с тех пор, как они перешли к более откровенным ласкам, всегда был снизу, подчиняясь любовнику во всем. Казалось, сдержанность Алекса распространилась даже на личную жизнь – никаких откровенных стонов, никаких просьб. Только ласковые улыбки, только внимательные, полные нежности взгляды. А сейчас… А сейчас казалось, что брюнета кто-то подменил, уж слишком разительным стал контраст между рассудительным Александром Брантнером и тем человеком, который откровенно тискал его в ярко освещенной прихожей. - Не опасность меня завела. Ты. Меня. Завел. Алекс насмешливо смотрел на оторопевшего Кристиана. - Что, не думал, что я могу быть таким?.. Вновь властный поцелуй. И непредсказуемость все «набирала обороты»: Кристиан даже опомниться не успел, как его решительно подхватили на руки. Стремительный шаг, разворот, снова широкий шаг, опять разворот, шаг назад, два шага вперед, опять разворот... Алекс кружился по залу, с поразительным изяществом обходя громоздкие предметы обстановки, включая торшер, и продолжая держать при этом любимого на руках. - Так давно об этом мечтал… – промурлыкал Алекс. – Спорим, что я тебя могу так о-о-очень долго носить? - Верю… но… может все-таки поставишь меня на пол? – Бёк попытался такое внезапное сумасшествие перевести в шутку. - Вот еще. Поставить… да еще на пол… Вот положить… и на кровать… Слова не стали разниться с делом – стремительный танец превратился в головокружительное вращение, а потом, оба участника этого безумства, упали на мягко спружинившую кровать. Точнее один буквально уронил другого. Кристиан лежал на кровати, пытаясь прийти в себя от резкого кружения. Пользуясь замешательством, Алекс нагло оседлал его бедра, и медленно начал стягивать с себя серый джемпер. Отбросив этот предмет в сторону, Алекс, все также нарочито медленно, стал расстегивать чужую рубашку. А потом, словно изголодавшийся по ласке человек, начал неистово целовать открывшиеся перед ним шею и ключицы, цепко обхватывая запястья Кристиана. Многочисленные поцелуи, прикосновения языка, начали перерастать в очень даже ощутимые укусы. Засос. И еще один. И еще. - Лекс… завтра же всё будет видно… - Вот и замечательно… пусть все обзавидуются… Кристиан с силой втянул воздух, когда в плену зубов оказался сосок. Правда, этот укус был гораздо нежнее и сразу же сменился мягкими поглаживаниями языка. От таких ласк бросало то в жар, то в холод: нежные, деликатные просасывания сменялись резкими и грубыми укусами. Томное облизывание вдруг перерастало в похотливый засос… - Хочу. Тебя. Давно, много месяцев назад, отдыхая после близости, Алекс, проводя кончиками пальцев по чужим щекам, тихо попросил: «Не хочешь попробовать по-другому… побыть снизу?» Кристиан тогда отказался, отговорился тем, что пока хочет оставить все как есть. Больше Алекс не настаивал и никогда не просил об этом. Но теперь, с кристальной ясностью, Кристиан понимал – вот как раз сегодня и быть этой смене приоритетов. И это будет правильно. - Хорошо… только я никогда… - Я буду осторожен… Это могло показаться невероятным, но согласие еще больше подстегнуло Алекса. Кристиан почувствовал себя куклой, до того стремительно он был избавлен от расстегнутой рубашки, брюк и нижнего белья, и до того легко Алекс держал его тело на весу. - Нет, не переворачивайся… я хочу видеть твое лицо… Стремительными, резкими движениями Алекс сгребал в кучу подушки, доставал тюбик с прозрачным гелем. А после лихорадочных, рваных движений, неторопливо, и даже с ленцой, устроился между широко разведенными ногами друга… Отвлекая от неприятных ощущений, Алекс увлеченно принялся ласкать его языком, то с силой втягивая в рот напряженную плоть, то легонько скользя по ней языком, едва прикасаясь… Кристиан даже не чувствовал никакого дискомфорта от подготовки к проникновению – оральные ласки всегда полностью оглушали его, подавляя всякую охоту говорить, мыслить и здраво рассуждать… - С-с-с… - всхлипнул он сквозь стиснутые зубы, когда пальцы Алекса задели внутри горячую точку. Тело само выгнулось дугой и потянулось за ненавязчивым потиранием… - Ух ты… какой ты отзывчивый… Если будешь так же двигаться… чуть-чуть попозже… наша ночь будет очень длинной… Казалось, что эта прелюдия никогда не закончиться… Медленные, плавные движения пальцев касались и касались его, язык, плавным танцем, обвивался и обвивался… В одурманенную голову Кристиана вдруг прокралась мысль, что Алекс действует в точности так же, как и сам Бёк. Кристиан всегда боялся нечаянно причинить боль и, так же как и сейчас, предварительные ласки длились очень долго. Хотя брюнет никогда так не извивался от прикосновений, он лишь запрокидывал голову и закрывал глаза, комкая в ладонях простыни. - А-ш-ш-ш… Вот у Кристиана никак не получалось быть таким же сдержанным. - Тихо, тихо, не все сразу… будь терпеливее… - Тебе просто нравиться меня дразнить… - Не-е-ет, я тобой просто любуюсь… Смотреть как ты жаждешь бОльшего… как ты постоянно облизываешь губы, как задыхаешься и хватаешь воздух ртом… Еще полюбуюсь. Раньше Кристиан скептически относился к высокопарным выражениям из эротических романов, вроде: «сладострастная пытка» или «в его глазах помутилось от страсти», но сейчас все эти слова показались ему единственно верными. Перед глазами вспыхивали разноцветные круги, телу хотелось еще и еще и еще… Пять минут или десять? Как определить время, когда блаженство не дает ни мига оценить реальность? - Пожалуйста… хватит… - Все-таки нетерпеливый… - Алекс отстранился, стягивая с себя джинсы. – Нетерпеливый… нетерпеливый… - бормотал он, разрывая упаковку с презервативом. – Но такой желанный… Огненный шквал возбуждения спал. Как бы не был деликатен Алекс, но первое впечатление от новых ощущений было слегка неприятным. Кристиан закрыл глаза, стараясь расслабиться. - Видел бы ты себя со стороны… Зрелище круче, чем любой порнофильм… Боже, как я по тебе схожу с ума… Только гребанные приличия останавливают меня от того, чтобы наброситься на тебя прямо на рабочем месте… как только взглянешь на меня своими чудесными глазами… и я теряю голову… До сих пор не могу привыкнуть к тому, что ты меня любишь… Алекс говорил и говорил, словно внутри него прорвалась невидимая плотина, и поток слов окружил Кристиана. Это тоже было чем-то новым. До этого брюнет никогда не был так разговорчив в постели. Наоборот, начиная говорить, он постоянно закусывал губы, словно боясь, что слова что-то нарушат и испортят. Двигался Алекс медленно и плавно, и неприятные ощущения начали немного пропадать… Внезапно Брантнер отстранился. - Подожди… - Ты уже… всё?.. – растерянно проговорил Кристиан, приподнимаясь на локте и наблюдая, как любовник нашаривает новую упаковку с резинками - Боишься, что тебе ничего не достанется?.. Зря… Я только начал тебя любить… И Алекс не обманул. Ничуть не потеряв пылкости и страсти, он вновь притянул к себе блондина. - Знаешь, о чем я мечтаю?- неторопливо двигаясь, шептал Алекс. – Хочу взять тебя, держа тебя на руках… - Хочешь это… сейчас попробовать?.. - Нет… для тебя это будет чересчур… Но вот в следующий раз… - Лекс… - А ты знаешь, что меня так заводит, когда ты меня так называешь… - Я это… чувствую… - Как ты подо мной выгибаешься… Боже, какой ты отзывчивый… Люблю тебя, люблю… Плавные движения, становившиеся все более и более сильными, пальцы на бедрах, прерывающийся шепот – всё это стало для Кристиана чрезмерно необъятным…. Воздух холодным снегом застрял в горле, цветные круги превратились во сверхновые звезды, ослепляя своим пламенем взор под закрытыми веками… - Тебе не больно? - Нет. - Тебе понравилось? – Алекс легонько поглаживал Кристиана по щекам кончиками пальцев. - Угу. - «Угу»?.. - Охренительно. Было. И лестно. - Тебе было… лестно?.. - Да, – просто согласился Кристиан, уже закрывая глаза. – Ты всегда такой спокойный… и вдруг теряешь голову и становишь таким ненасытным… Это любому польстит… а я очень самолюбив… да, это было очень лестно… Несмотря на краткий сон, Кристиан проснулся сам, даже без звонка будильника. Тело не то чтобы болело после ночных упражнений, но ныло, шея чесалась, ощутимо чувствовались синяки на бедрах. И да, ходить все-таки было не очень приятно. Посмотрев на себя в зеркало, Кристиан оторопело заморгал. Волосы всклокочены, темные круги под глазами, губы припухли и стали ярко красного цвета. А на шее… а на шее была целая россыпь засосов и следов от зубов… - Ночь любви… вернее, ночь бесплатной любви, - иронично пробормотал Кристиан, лихорадочно соображая, как ему в таком виде показаться на работе. - У тебя была очень симпатичная водолазка, цвета кофе с молоком. Надень ее. Проснувшийся Алекс с явным удовольствием поглядывал на Кристиана. - Ага, так и поступлю. - Боже, какая рань… - Алекс отбросил будильник на коврик. - Иди пока сюда… Кристиан подошел, сел с ногами на кровать и неожиданно-быстрым движением схватил Алекса за ухо. - Садист ты все-таки. Разукрасил меня, хоть тональный крем покупай… Алекс заливисто рассмеялся и принялся шутливо вырываться. Спася ухо, он немедленно усадил друга к себе на колени и задорно чмокнул его в нос. - Я не садист, я – просто учусь… и если, допустим, приковать тебя наручниками к кровати, у тебя будет чертовски аппетитный вид! - У тебя тоже, – Кристиан по привычке зарылся руками в темные волосы, перебирая короткие пряди. – Осталось нам только купить пару игрушек, плетку, кляп и инструкцию для начинающих БДСМ-щиков… - Нет, это все лишнее, – уверенно отрезал Алекс. - Никакие игрушки не заменят мне тебя, с кляпом я не услышу, как ты замечательно стонешь, а на прочтение инструкции просто не будет времени… - Ты про плеть забыл. Лицо Алекса мгновенно стало серьезным. - Никогда. Я никогда не смогу ударить тебя. Просто не смогу. Даже если ты меня об этом попросишь. Что можно было на это сказать? Что так же, как в начале этого безумного ночного марафона, Кристиан знал, что насильником Алекс никогда не будет – слишком трепетно он заботился о тех, кого впускал в свое сердце. Что быть властным и лидировать – это одно, а причинять боль – это совсем другое. Есть вещи, которые просто знаешь. Посвящается всем тем, кто пережил лето 2010 года в Поволжье нашей страны. Жара. Вена утонула в злом солнце, погрузилась на дно удушливой жары. Шел четвертый месяц палящего зноя. Урожай на полях фермерских хозяйств погиб на корню – никакие оросительные системы не справлялись с хилыми ростками, которые поглощали воду с космической скоростью. Что говорить об изнеженных культурных растениях, когда даже неприхотливые репьи, что привыкли жить на пустырях и окраинах газонов, пожелтели и засохли? Вместе с газонами. Голубая лента Дуная обмелела настолько, что стала грязным ручейком, еле-еле стелящимся по каменистому руслу. А там, где некогда господствовала вода, остался желтовато-серый ил, который под неистовым солнцем превратился в цементный панцирь, усеянный гигантскими трещинами. Жизнь в городе замерла – только ранним утром и поздним вечером люди ходили по улицам, передвигаясь короткими перебежками: от дома до работы, от магазинов до дому. Повезло тем, у кого на работе был кондиционер – такие счастливчики даже не возвращались домой, здраво рассудив, что в «прожаренных» квартирах жить нельзя, а вот принести на работу кушетку и при +17 спокойно поспать – это самое то. Даже на преступность феноменальная жара оказала парализующее действие. Людям было просто жарко грабить банки, убивать людей и захватывать этих потных и липких людей в заложники! Морги Вены были переполнены, это да. Но пациентами этих печальных помещений становились те, у кого было слабое сердце – в основном пожилые люди, чьи изношенные организмы не смогли справиться с ежедневными +31 по Цельсию. Венскому комиссариату пришлось несладко – здание было старое, кондиционерами не оснащенное, потому внутри кабинетов и коридоров было как в сталелитейной мастерской – жарко, очень жарко и ничего, кроме как жары, там больше не стало. Плюс был только в том, что если патрульным полицейским ну никак нельзя было избавиться от ношения мундира, и они, бедолаги, потели в белых рубашках и плотных серых брюках, то криминалисты не были так стеснены уставом. Махнув рукой на циркуляры и предписания, Алекс одевался в майку-сеточку и шорты, плюс сандалии. Кристиан последовал его примеру. Футболки-безрукавки и шорты самых экстремальных расцветок, прочно вошли в гардероб маленького комиссара. Дольше всех продержался Фриц, который, даже после месяца жары, приходил на работу не только в рубашке, но и при галстуке. Но этим его «правильным» поступкам пришел конец, когда он свалился с тепловым ударом, и Алекс в приказном порядке отправил его домой, переодеваться. Правда, до шорт Фриц не опустился и в майках не щеголял – летние брюки изо льна и рубашки с коротким рукавом – таким был его выбор между зноем и приличиями. Хуже всех пришлось Рэксу – пушистую шкуру снять было нельзя, и потому псу очень хотелось покусать того виновника, на чьей совести была эта гадкая жара. Вывалив язык, Рэкс лежал на полу (там было холоднее, чем на лежанке) и вовсю помирал, моля хозяина-Алекса, чтобы тот что-нибудь придумал. Но его тоскливый взгляд оставался без ответа – хозяин у пса волшебником, увы, не был. Правда, когда прозвучало предложение Кристиана, мол, надо постичь кое-кого «подо льва», а то бедняге слишком некомфортно, старая бойкость в Рэксе проснулась, и у шутника пропало мороженное. Каждый из наших героев потерял несколько килограммов - в жару есть не хочется. Какие там булочки с колбасой! Только йогурты, сочные фрукты, чай, минералка, немного творога, снова чай, мороженное и снова минералка… В эти месяцы Алекс с Кристианом трижды оценили преимущества жизни в доме, а не в квартире – хоть на пару градусов, но в индивидуальном доме, среди пусть и чахлой, но зелени, было прохладнее. Помещение проветривалось круглые сутки, что еще более принижало температуру в доме. Кстати, мухи с комарами не вынесли подобный выверт климата и дружненько перемёрли, что не могло не радовать обитателей дома с настежь распахнутыми окнами. Алекс, прочитав еще в детстве путешествия по Африке доктора Гржимека, наложил строжайшее вето на холодный душ. В такую жару – только горячая-прегорячая ванна. Кристиан сначала упрямился, но потом признал свою неправоту – после горячей воды дышать становилось легче, распаренному телу казалось холодно. Так что даже телевизор можно было смотреть, не бегая каждые пять минут к холодильнику за напитками. Личная жизнь Кристиана и Алекса сошла на полное «нет» – жара не то чтобы сделала из них импотентов, а просто лишила всяческого удовольствия от телесных прикосновений. Секс – это же так жарко! Так что осталась только дружба и… и две раскладушки, стоящие рядом. Спать вместе, да еще в кровати… это же так жарко! Ночью, во время бессонницы (а навещала она друзей почти каждый день), они болтали о том, о сем, вспоминая разные забавные случаи, обсуждали прочитанные книги и увиденные фильмы. Забывались оба далеко за полночь, вставали ранним утром, тратя на сон около пяти-шести часов. Выходные проводили, лежа на остатках газона, в оставшейся тени деревьев… - Опять… «Нет никаких признаков того, что в ближайшую неделю феноменальная жара спадет. Антициклон прочно установил господство над Центральной Европой…» Следуя многонедельному ритуалу, газета перед чтением (а так же во время и после оного), использовалась как веер. Вот и сейчас, закончив обмахиваться, Кристиан, наконец, развернул ее и уткнулся в самое актуальное чтиво – новости о погоде. - Ничего, мы уже привыкли, – пробормотал Алекс, даже не открывая глаз. – Август заканчивается, значит скоро осень, волей-неволей похолодает. - Угу, похолодает. До +27. А на Рождество так и вовсе упадет до +25. - Зато какое это будет Рождество: вместо елок – кактусы, вместо снега – разбросают конфетти, вместо вин и шампанского - лимонады, а вместо жирного гуся или индейки – только мороженное. - Оптимист. Во всем ты видишь только хорошее… вот что хорошего в том, что мы еще неделю будем задыхаться от зноя? - Задыхаться, это конечно плохо… - Алекс, все так же не находя в себе силы открыть глаза, перевернулся на живот. – Но хорошее и в этом найдется – ты у меня еще красивее будешь. Вон какой ты стал – бронзовый от солнца, а волосы выгорели до полной белизны… Так что радуйся – вместо косметологического салона, абсолютно бесплатно, ты хорошеешь с каждым днем. - Что толку в этой красоте, коли любоваться и оценить некому… Кристиан лукавил. Комплимент, это такая вещь, от которой приятно всегда. Даже в пекло. - Я… тобой любуюсь. Вот если ты сейчас подойдешь ко мне… - Дудки. Будь ты холодильником, я бы с радостью с тобой бы пообнимался. А с горячим, как печка, парнем… только за полярным кругом… И я тебе поражаюсь: неужели у тебя еще есть силы на интим? - Уж и помечтать-то нельзя… Ленивая пикировка продолжалась… Рэкс, лежа на прохладном кафельном полу в ванной, сверлил взглядом стену. «Ну почему хозяин не начнет поиски того негодяя, что сделал эту жару? – думал пес. – Честное слово, ради поимки этого человека, я готов целый день бегать по солнцепеку. А когда я его поймаю, то не отпущу, пока он опять не сделает холодно-о-о…»