Сказочно сверхъестественное

— И никто не уставился на девушку так, как будто увидел самое сногсшибательное и сексапильное привидение в мире, — словно в глубокой задумчивости не заметивший, что заговорил вслух, сообщил Сэм проносящимся за окном высоченным елкам. — Что и говорить, официанточка высший класс. Именно поэтому кто-то напрочь забыл, что хотел заказать. — Сэм, — предупреждающе подсказал Дин, сурово покосившись на безмятежное лицо братца. — Посреди ночи, напитого в хлам разбуди, отчеканишь — чизбургер с беконом и лучка побольше. И пирог. Хорошо, что я это, в отличие от некоторых, не забыл. А то кто-то так бы и остался голодным, как стая волков. Хотя к пирогу кто-то так и не притронулся. С чего бы это? Как-то сразу смекнул, что свежайший с виду пирог на самом деле грубая черствая подделка? С волчьими ягодами. — Сэм! — угрожающе рыкнул Дин, но братику было глубоко пофиг. — И никто, ну совсем никто не начал незаметно для себя, но не для меня, наигрывать на крышке стола какой-то мотивчик, будто на пианино. А потом никто, пожирая глазами чьи-то красненькие маленькие шортики, не запел… — Ну, все, старик… — Нет бы, пирога поесть… — Сэмми! — волком взвыл несчастный охотник — А? Что? Ты что-то сказал, Дин? — с самым невинным видом уставился на него младший брат. — Хана тебе, шкет. Как только, так сразу. Черт! — Боюсь, Дин, прямо сейчас. Обоим нам, — со смешком не согласился Сэмми. — Вот это демонстрация в нашу честь. Отцы и матери-настоятельницы города встречают, не хухры-мухры, — пренебрежительно хмыкнул Дин, зорко оглядывая маленькую дружную толпу, сплоченно перегораживающую дорогу при въезде на главную улицу Сторибрука. — Разворачиваться и уезжать, пока не поздно, мы, конечно же, не станем? — Конечно же, нет! Ты чего, чувак, самое веселье начинается! — Да я так спросил, чисто риторически. Дин плавно притормозил, и они с Сэмом бодро вышли навстречу, торжественно, в свою очередь, встречающим их… Для краткости оба брата мысленно пересчитали и перечислили аборигенов, как Королеву, Белоснежку и Принца, Красавицу и Чудовище, Красную Шапочку и Бабушку, Монашку и Пташку — раз уж та носила пернатую фамилию и была такая миленькая. По крайней мере, с виду. Бой-баба чувствовалась сразу. И развитая мускулатура тоже была отчетливо видна. Еще одного представителя делегации, кроме как Капитаном Крюком, назвать было решительно невозможно. — Какая честь, чем обязаны? — обаятельно улыбнулся Дин, окидывая толпу твердым взглядом, не без сквозящей в нем угрозы. Скользнув по лицу матери-настоятельницы, взгляд охотника замер, метнулся обратно, расширился, — Ты же та чокнутая с нашей татуировкой на заднице! Толпа потрясенно ахнула, сплотившись-уплотнившись в общем негодовании еще сильнее. — Святой йожик, Сэмми, помнишь эту Суперамипришибленную на всю голову?! Это она нам тогда адресок «нашего» писателя подкинула! — продолжал орать пораженный Дин, и без того, до этого находившийся в растрепанных чувствах. Ошарашенный не меньше брата, Сэм так же безошибочно опознал ту самую редакторшу. Изменилась в ней только прическа. Еще одета была по-другому. Интересно, татушка у нее на прежнем месте, или она свела ее, уйдя в местный монастырь? Как она вообще здесь оказалась?! Что за чертовщина творится? Очередная. Непонятная. — Да как вы смеете! Да я вас впервые в жизни вижу! — побелела от возмущения Монашка. — Ненормальные! — Так, парни, выметайтесь отсюда, — вышла вперед Пташка, засовывая большие пальцы рук в карманы узких джинсов и расставив ноги в сапогах, на которых визуально не хватало шпор, — Я шериф этого города. — Дорогая, я разберусь, — попробовал пододвинуть ее обольстительно улыбнувшийся Капитан с подведенными глазами. Но получил такой толчок накачанным плечом, что едва не укатился с проезжей части к бордюру. — Свон, мэр этого города пока я, — ядовито напомнила той Королева, величественно выступая вперед нахальной выскочки-Пташки, — Ребята, лучше вам развернуть вашу стиральную машину образца семидесятых и катиться на ней куда подальше. Подобру-поздорову. Дин как раз собирался ответить надлежащим образом, не таких видывал и хавал на завтрак, когда его отвлек устремленный на него пристальный взгляд. О котором он мог сказать с точностью, чей он, не ища тому подтверждения. Этого взгляда он тщательно избегал, едва заметив среди толпы его обладательницу. Это была она. Чертова Руби, не выходящая у него из головы! Не покидающая его мыслей с самого первого мимолетного взгляда. Когда, увидев ее, идущую к нему с открытой улыбкой, Дин забыл на каком он свете. Не оборачиваться. Не смотреть на нее. Не думать о ней! Мало ли он перевидал смазливеньких официанток. И вервольфов не меньше. Так что же за черт… — Детка, — мягко, в полголоса проговорил Дин, поглаживая капот импалы. Но продолжая думать о Руби, чтоб ей! — Не обращай на нее внимания, это она от зависти к твоему радикально черному цвету. — Мальчики, я вам пирожка на дорожку дам. — язвительно пропела Королева. — С яблочком. — Или предпочитаете пинок под зад? — задиристо снова шагнула вперед нее шериф Свон. Сэм молчал, собранно и напряженно ожидая, что сделает Дин, готовясь подхватить, вступить в схватку. Которую, ведомую саму с собой, один из охотников только что проиграл по всем фронтам. Не удержался, заглянул в глаза Красной Шапочки и пропал в них без остатка, без следа, без памяти. Разум и тот дубиной отшибло. В башке незамедлительно заиграли какие-то лирические фортепианные сонаты и почудилось, что незнакомая девушка смотрит на него так, как будто бы прекрасно знает его. И любит. И прощает. То даже, что он пришел в ее жизнь для того, чтобы ее убить. Как… — Дин? — шепотом окликнул Сэм брата, так не вовремя зависшего на очередной официантке. — Как только у тебя поднялась рука убить сперва отца мальчика, сломать ему жизнь, а потом и его самого, — немногим громче, медленно проговорил Дин, но услышали его все. — Я не… я… — судорожно глотнула Королева и осеклась. Приблизительно в таком же ауте были сейчас остальные сторибрукцы. Кто такие эти непонятно как просочившиеся к ним незнакомцы, откуда они могут такое знать, они из той же шайки борцов со злом, что Оуэн и Тамара, за ними прийдут, нагло вломятся в их родной Сторибрук, как к себе домой, и другие?! — Вы не понимаете, дайте мне объяснить! — вылетела вперед всех пухленькая красавица, отпихнувшая с дороги пытавшегося увещевать и остановить ее пожилое интеллигентного вида чудовище с тросточкой. — Реджина не убивала вот прям так всех подряд, как вы думаете! Она вообще больше не такая, она исправилась! Разве мы не должны уметь прощать? Это раньше она… — Белль, дорогая, послушай… — попытался воззвать к жарко пышущей юношеским максимализмом возлюбленной мистер Голд. — Отстань, Румпель! — с досадой поморщилась Белль, вырывая у него руку. Свою. Но с такой силой, что чуть ли не за одно с его дланью, — Помалкивай и радуйся, что я дала тебе еще один шанс на исправление. Понимаете, Дин и Сэм… вас ведь так зовут, да? Как бы вам объяснить… Это все было так давно… Это в прошлом! Да, раньше Реджина могла приказать вырезать целую деревню поголовно, от первого до последнего, и кто бы посмел ее ослушаться, рядом ложиться никто не хотел! И посылать одного за другим детишек на съедение ведьме тоже очень нехорошо, никто и не спорит. Но когда это было! Теперь-то все совсем по-другому! — Серьезно? — со злой иронией поинтересовался Дин, ушам своим не верящий. Они тут что, совсем все с ума посходили или это он спятил и не заметил? Монстры, безжалостно убивающие детей одного за другим, даже им с братом встречались не часто. А тут… И ведь не одна эта глупая курица так думает, а все, смотрящие с осуждением на нее, брякнувшую такую неловкость, а не на убийцу детей! Как так можно о досточтимом мэре, которая почтенно завязала с дурной привычкой, а значит все грехи прощены! Дурдом… — Лучше вам все-таки уехать, — нарушила неловкую паузу Белоснежка. — Да, — незамедлительно согласился с ней Принц, — Приятно было познакомиться, парни, но того, что вы ищите, здесь нет. — «Того», значит? Не «тех»? — с ледяным спокойствием уточнил Дин, чувствуя, как у него потихоньку начинает окончательно рвать крышу, — У вас тут своя атмосфера? — Ну, все, мне надоели эти два жалких клоуна, — скривила госпожа мэр дрожащие губы и взмахнула руками. Начала взмах. Который оборвали два почти одновременно грохнувших револьверных выстрела, слившиеся в один, разворотившие ей грудную клетку и отбросившие на несколько метров назад. Общий вопль ужаса. Гробовая тишина. Едкий запах пороха. И надсадный детский крик: — Мама!! К лежащей навзничь в растекающейся густой луже крови женщине, безвольно раскинувшей ранее могущественные руки по сторонам, спотыкаясь и едва не падая, бросился захлебывающийся от рыданий мальчик лет тринадцати. — Генри!! Не смотри!! — встревоженной птицей полетела к нему шериф Свон, — Генри, тебе что велели, почему ты не дома?! Генри, Генри… Рыдающего, отбивающегося Генри тщетно пытались увести теперь и Белоснежка с Принцем. Остальные кинулись к своей Королеве, сгрудились вокруг нее. — Отойдите назад, дайте воздуха! — командирским тоном прикрикнула Бабушка, и все дружно шагнули сделали несколько шагов назад, расступились. — Как она? — дрожащим голосом спросила за всех повисшая в полуобмороке на Голде Белль. — Мертва. Она мертва… — с горечью в голосе поставила окончательный диагноз Бабушка, с укором и неприязнью поглядевшая поверх очков на охотников. В голос плакал потерявший маму мальчик. Все остальные в потрясении молчали. В такие минуты Дин и Сэм Винчестеры ненавидели свою работу. С особой силой ненавидел себя сейчас Дин. Он выстрелил первым. В монстра. Но и в женщину, в маму, которую прикончил прямо на глазах у ее ребенка. Дин помнил, как была убита демоном его собственная мать, хоть и был тогда совсем малявкой. Есть то, чего не забудешь никогда. Оуэн бы понял его. И понимал Сэм.