Маки

Утро как всегда пришло не вовремя. В этот раз оно просочилось тусклым, тянущим светом, тонкими, размазанными по небу серыми облаками и мокрыми листьями за окном. У тебя бесконечное лето. У меня осень порвана в клочья. Кто это сказал? Кто это был так прав о нас? Мы лежим вот так уже почти час. Проснувшись и не проронив не слова. Будто все вокруг нас - марок, который рухнет, стоит открыть рот или слишком шумно вздохнуть. Светлые простыни, высокие потолки. Горький запах срезанных цветов. Я не люблю букеты, ты это знаешь. Но все равно встретила меня вчера после работы с охапкой маков. Они теперь горят алым пятном посреди этого серого утра. Может и хорошо, что ты их принесла. Они отрезвляют глаза залитые привычной городской серостью. Они нестерпимо напоминают тебя. Они непримиримо осыпятся завтра утром. Я глажу тебя по волосам, по плечам, по щекам, по бровям. Провожу по кончикам ресниц. Последний раз я видела тебя чуть меньше года назад. Тогда я ждала тебя и мы провели вместе месяц. А вчера я тебя не ждала. Ты не должна быть сейчас здесь. Ты должна приехать через два месяца, зимой, к новому году. К яркости, к праздникам и радости. А не в эту осень, тоску, черноту и мглу. Это моя осень. Мой город. Моя неслыханная тишина. Почему ты здесь? А хотя какая, к черту, разница. Хочется тебя оттолкнуть. Хочется тебя обнять. Хочется засыпать тебя лепестками твоих же маков. Хочется оставлять на тебе следы моей новой красной помады. Хочется выгнать из своего дома. Хочется убежать за тобой вслед в одной ночнушке и больше не возвращаться сюда. Осень отвратительное время года. Ты ловишь руку, подносишь к губам и еле касаешься кончиков пальцев. Улыбаясь и не отпуская руку выдыхаешь "доброе утро". Значит, пора вставать. - Оль, почему ты здесь? - все таки спрашиваю я, помешивая тесто для оладий на завтрак. - Была возможность забежать к тебе. Я здесь ненадолго, завтра самолет в Москву, а оттуда... Оттуда я тоже улечу. Мы замолкаем. Я пеку оладушки на уютно скворчащей сковородке, ты блендером мешаешь творог с малиной. И почему ты так любишь этот свой самоявленный крем? По мне, так обычное, родное малиновое варенье куда лучше. По мне, так все местное, русское, лучше. Все, что здесь - лучше. Ведь здесь есть я, а там меня нет. Из груди рвется какое-то подростковое "оставайся". Или хотя бы прилетай еще. Да впрочем я не дура и уже не девочка. Романтика и чувства недоступная роскошь. Мы встретились не в том мире и не в то время. У нас небольшие проблемы с существованием Завтра. Но это все мелочи, глупости, приземленности. Сейчас я слышу как ты случайно задеваешь края стакана ложкой, размешивая сахар в моем чае, бурчишь под нос, гоняешь моего кота. Ты его не любишь, потому что он меня поцарапал. А вот он тебе явно симпатизирует. Милая моя Олечка, как же я на самом деле рада, что ты здесь. На руку попадает капля шипящего масла со сковородки. Тут же краснеет маленький ожог. Ветер врывается с улицы, взбеленив тюлевые занавеси, и прицельно стряхивает с маков пару лепестков. С тобой молчать уютно как ни с кем, но вот уже три часа мы сидим на кухонных табуретках и беспрерывно говорим о самом важном. С тобой и говорить уютно как ни с кем. Сидишь, подтянув колено под подбородок. Ты за столом в этой позе сколько я тебя помню. Уже двадцать восемь лет дылде, а ты все так же кривляешься и разваливаешься на моих стульях. Сьедены оладушки, вафли и даже мятные пряники, спрятанные на самый черный день. Благо, что хоть чай в этом доме неиссякаемый ресурс. На работу сегодня не надо. Давно я не позволяла себе такой роскоши, как не выходить из дома до двенадцати дня. - Слушай, а как ты узнала, что Сережа уехал? - интересуюсь я, прислонившись спиной к холодильнику. - Не знала, веришь, не знала. - смеешься ты, и привычным жестом поправляешь волосы, - Я наобум. Слишком уж хотелось тебя увидеть. Да и шанс такой, что грех не воспользоваться. - А вот то, что мы увиделись сейчас, это не значит, что зимой... - Мы встретимся. Конечно мы встретимся. - перебиваешь и смотришь прям в глаза, - Меньше чем на месяц, я думаю. Но на две недели мы сбежим точно. Я думаю, что нам хватит сбережений на Европу. В Швейцарию или Чехию. Или Австрию. - А если я захочу тепла на Новый Год? - Тогда Испания. - Убедила, - вновь обхватываю двумя ладонями теплую чашку, и опускаю подбородок в пышный ворот вязанного свитера. - Когда ты последний раз была в кино? - внезапно спрашиваешь ты. - С тобой или вообще? - Со мной ты была два года назад, когда ездили в Питер, я это помню. - Вообще, ходила месяцев семь назад на Узника Азкабана с Софкой. А до этого на Вечное сияние чистого разума с Сережей. А что? - Пошли в кино? На мультик. - А в снежки этим свежим снегом ты меня играть не заставишь? - Это уж как сложится. Давай, пошли. Я хочу. - Ну раз сама Оля Великая желает, то тут уж ничего не попишешь. Мой чашки и собирай за собой крошки, пока я соберусь. Темнело. Будто и не осень вовсе. Огни, свежий воздух и самые уютные в мире шарфы. Внутри все теплело и нежилось с каждым шагом рядом с тобой. Уверена, ты чувствуешь то же самое. Да и с мультиком ты не прогадала. Впрочем, как и всегда. Отбежала, зачерпнула тонкий слой снега голой рукой и кинула в меня. Ну что мне оставалось делать? С воинственным кличем "Ну все, Ольк, сейчас попляшешь" я ринулась в бой. Снег, крики и смех. Знаешь, милая, а я скучала. Так скучала, что сейчас всю вот эту горстищу тебе за шиворот закину. - А ну стоять! - кричу я, пытаясь угнаться за тобой. Вот только каблуки этому делу весомо мешают, - Стоять, кому сказала! Вернись и прими свое наказание с честью! И ты останавливаешься. Резко. Так резко, что я, не успевая сообразить, пролетаю мимо тебя на полной скорости. Ты хватаешь меня за руку и дергаешь на себя. На фантастическом вираже в 180 градусов, я врезаюсь в тебя и... И ты меня целуешь. Вот так, запросто. Улыбаясь. Бесконечно тепло, просто и нежно. Слегка жесткими с мороза губами, отдающими вкусом кофе, вишни и колы. Столько лет прошло, а бальзам для губ ты так и не сменила. И все кажется таким родным и правильным. И глаза невольно закрываются. И так румяные от мороза щеки, вспыхивают. Внутри разливается забытое за год тепло. Мою руку ты не отпустила до самого дома. Да и тогда, только ради того, чтобы открыть дверь. Мои губы не отпускала до утра. Утро как всегда пришло не вовремя. Оно вновь просочилось тусклым, тянущим светом, тонкими, размазанными по небу серыми облаками и листьями в снегу за окном. Мы встали пораньше. Мы вместе приготовили завтрак. На душе было спокойно, радостно, тихо и немножко тянуло где-то в районе чувств. Да глаза то и дело щиплет по непонятной причине. Привыкнуть расставаться невозможно, но научиться любить на расстоянии - вполне. Чай, добрые, тихие слова. Твоя фирменная, утренняя нежность. - Ох, чуть не забыла. Это для Софки, - протягиваешь мне аккуратно упакованный подарок. Вы с моей дочерью отлично ладите. - Передавай ей от меня привет. Скажешь, что пришла посылка. Время идет неоправданно быстро. Хотя может оно и к лучшему. Вот ты уже в сапогах, вот застегиваешь пальто. Вот губами собираешь слезы с моих щек. И откуда они только взялись? Вот ты целуешь меня. Сжимаешь мои пальцы. А вот тебя нет. В комнате, среди серости осенней квартиры, стоят маки. Удивительные в это время года, но ты всегда умудряешься их достать. Стол уже усыпан их лепестками. Какие же они хрупкие, эти твои любимые цветы. Любой порыв сквозняка и все. Готов. Все бутоны уже потеряли хотя бы один лепесток. Все, за исключением одного. Один остается всегда. Нетронутый, целый. Алый. Срезав ножницами, и аккуратно расправив лепестки, я положу цветок в исписанный старый блокнот. Пусть он сушится там. Между страницами блокнота уже лежат 11 таких же. 11 встреч за девять лет. Теперь 12. И скоро будет еще одна. Ну что ж. Я начинаю ждать. И оставляю многоточие в конце.