Чем кончается ненависть

Ругань, битая посуда, крики и прочая бытовуха – с недавнего времени, уже не из нашей оперы. Хотя, именно с этого все и начиналось. Все ссорятся: братья и сестры, любовники и одноклассники, даже друзья нередко ссорятся, но, в конце концов, они таки мирятся. Но есть категория людей, которые только и делают, что ссорятся и о мире между ними не может идти и речи. Эти люди никем друг другу не приходятся. Их даже врагами не назовешь – это так, не поделили чего с самого начала. Ну, а почему же все не может быть по-другому. Оставим их прошлые перепалки в покое и обратимся к будущему. Как говорили наши дорогие и любимые учителя, смоделируем ситуацию и пустим все на самотек... N-ый день. Вечер. Где-то недалеко от поместья Безариусов. Как там, вначале было слово? И слово было – «мясо». Сколько ты ей мяса не дай, она никак не насытится. Несмотря на то, что мяса в корзинке было еще очень и очень много, разразился скандал. Кто был его зачинщиком – уже даже сами скандалисты не разберут. Как вдруг среди двух голосов, чья громкость потихоньку доходила чуть ли не до 20000 Гц, послышался третий: - Эх, как же они друг друга любят, если так много ругаются,- смельчаком, произнесшим столь недвусмысленную фразу, был никто иной, как Безариус старший. Гилберт – одна из сторон скандала, несколько покраснел, но ни слова не произнес. Алиса – вторая сторона, вставила свою немалозначную реплику: - С чего это мы друг друга любим?! - Ну как же, вы всегда вместе спорите, а в споре рождается истина, ну, а истина, в свою очередь, является основой крепких семейных взаимоотношений. Простодушная Алиса так ничего и не поняла, зато ее оппонент еще как все понял, вследствие чего покраснел еще сильней. До конца не ясно, так ли сильно слова Оскара повлияли на поведение этих двоих, но они точно подтолкнули их к более решительным действиям. Этот день был короче всех остальных – так получилось, а не понадобилось автору. Время уже близилось к вечеру, когда Алиса за неимением дела отправилась в увлекательнейшее путешествие – на поиски мясного клада, как вдруг, зайдя в очередную «несъедобную» комнату она услышала, как за ее спиной хлопнула дверь. Другого выхода из этой миллионной гостиной, которую она, не задумываясь, проходила, не было. Некоторое время брюнетка тщетно дергала ручку, но вскоре сдалась. За спиной она чувствовала чужое присутствие и потому резко и неожиданно обернулась. В паре метров от нее стояла высокая темная фигура. Алиса упокоено выдохнула: - А, это ты, Патлатый. - Проблемы, Крольчиха? - А что не видно, что дверь захлопнулась? Хотя, ты же всего лишь безмозглая водоросль,- она вновь занялась делом.- Чего еще от тебя можно ожидать... В порыве злости Найтрей развернул девицу к себе лицом и припечатал спиной к двери: - А если дверь не захлопнулась, а ее захлопнули,- прошипел он. – Что тогда? - Отойди от меня! – детским писком орала фиалковоглазая, колотя парня по груди. - Без силы ты просто тупая Крольчиха,- прошептал брюнет, хватая Алису за подбородок и робко касаясь ее губ своими. Девочка затихла, все еще подрагивая от непонимания. Постепенно она начинала приходить в себя. Заметив это, Найтрей углубил поцелуй, пробираясь в ее ротик языком. Странно, но брюнетка не протестовала – даже наоборот – сама пошла в бой. Она ухватилась ногтями за его рубашку и потянула на себя. Ее поведение ее же и вводило в ступор. Словно давние чувства рвались наружу, и теперь навряд ли что-либо сможет их остановить. Теперь настало время Гилберту пятиться под напором девушки. Алисин язычок извивался, сталкиваясь с его языком, пытаясь победить в силовой схватке. Как не крути – ей не очень-то хотелось во всем быть слабей. Брюнетка всхлипнула и податливо застонала, когда парень провел рукой по ее спине и без стеснения потянул ее юбку вверх. Он всасывал в себя ее язык, иногда покусывая его, лаская губами. Фиалковоглазая неуклюже расстегивала рубашку Найтрея, чуть ли не отрывая от нетерпения пуговицы. - Шшш...- оторвавшись от губ Алисы, прошептал Гилберт. – Не торопись, у нас впереди еще целая ночь. Он поцеловал ее в подбородок, в кончик носа, спустился к шее. Она запрокинула голову и обмякла в его руках, словно кукла. Брюнет подхватил девушку под колени и мягко опустил на диванчик в середине комнаты. Пока он целовал ее шею, руки его потихоньку освобождали Алису от, воистину, ненужной одежды. Брюнетка ухватила парня за голову, отрывая от своей шеи, и подтянула ближе к лицу. С секунду она, улыбаясь, молча, смотрела в его янтарные глаза немного затуманенные желанием. Теплое сбивчивое дыхание, вьющиеся волосы цвета вороньего крыла, несколько бестолковый загнанный взгляд. Его руки задрожали, а зрачки расширились. Чего он боится? Алиса усмехнулась и чмокнула мужчину в переносицу, подтянув ближе, прошептала: - Я лю... - в следующую секунду она застонала, чувствуя как горячий язык парня, проскользнул в ее ушко. - Я знаю,- прошептал он. Брюнетка хотела помочь хоть чем-то, стягивая с себя блузку, но и тут ее остановили. Схватив зубами верхнюю пуговичку, Найтрей языком протолкнул ее в небольшую петельку. Девушка как завороженная смотрела, как расползается на ней одежда, и из-под нее, миллиметр за миллиметром, показывается ее молочно-белая кожа. Парень резко распахнул полы ткани и, согрев дыханием ложбинку между двух невысоких холмиков грудей Алисы, уткнулся носом в ямочку чуть ниже ее шейки. Под тонкой кожей колотилось маленькое сердечко, готовое сломать грудную клетку. Волны вибраций от его ударов проносились по всему телу девочки, наверно, потому и дрожали ее веки. Вздохнув, она открыла глаза, наблюдая, как Гилберт сначала как-то невесомо касался губами ее левого соска, а после резко стиснул его зубами. Брюнетка зажала рот руками, услышав, словно из глубины, свой громкий стон. Парень, на секунду оторвавшись от своего занятия, взял ее за запястья и развел их в стороны. Ухватив зубами ее нижнюю губу, он заставил Алису вновь закрыть глаза. Из кармана рубашки он вытянул ленту и, посадив девушку себе на колени, завязал ей глаза. - Стой, Гил, зачем это? – запаниковала брюнетка. - Так будет интересней, - прошептал янтарноглазый в ответ, касаясь губами оголенного плеча Алисы. Теперь она не знала, с какой стороны «нападут» ласки. Стянув с девушки рубашку, мужчина нежно наклонил ее обратно на диван, заводя ее запястья назад. Теперь она не могла даже пошевелиться. Найтрей коснулся подушечками пальцев ее подмышки и скользнул пальцами вниз, наслаждаясь легкой дрожью, сотрясавшей тело Алисы. Оставляя дорожку из поцелуев, Гилберт спустился от ушка девушки до впадинки пупка. Одной рукой он ловко стянул с брюнетки юбку, и его пальцы легли на мягкую ткань. Фиалковоглазая испустила легкий стон и подогнула ноги. Она дышала ротиком, а ее язычок так и рвался наружу. Ее соски резко затвердели, превратившись в маленькие, твердые бусинки. Приподняв тонкую резинку, Найтрей потянул ее вверх, приподнимая ноги девушки. Он отстранился, просто нависнув над Алисой, от чего та непонимающе завертела головой из стороны в сторону. Это немного позабавило Гилберта, и он боле не решился томить неуемную девицу ожиданием. Брюнетка открыла рот и замерла – низа ее живота коснулся легкий холодок чужого дыхания, и она смущенно развела ноги в стороны. Что-то влажное и мягкое коснулось ее промежности, вызывая облегченный стон. Еще совсем девчачья розочка задрожала, ее мягкие створки слегка приоткрылись и снова сжались, от внезапно нахлынувшего на их обладательницу страха. Янтарноглазый подтянулся на руках, вновь нависая над Алисой и, слегка касаясь губами ее подбородка, спросил: - Что случилось? - Я... я боюсь, - «смотря» в потолок, произнесла девушка. - Чего же? – он продолжал нежно ласкать губами ее шею и лицо, как бы успокаивая ее взбесившийся пульс. - Не знаю, - она отвернулась и надула губки. - Давай уже быстрее... Найтрей обреченно вздохнул, возвышаясь над брюнеткой, и покачал головой. Казалось, в таком возрасте ей некуда было торопиться. Нужно растянуть, прочувствовать каждый момент. Но ей мешали смятение и страх. Возбуждение прокатывалось от макушки к кончикам пальцев, заглушаясь ужасом перед неизвестностью. Можно было успокоить себя умной мыслью о том, что Найтрей должен иметь неплохой опыт в этом деле, как-никак, а психически он все же старше. Тогда почему только заслышав звон пряжки ремня, Алиса вся прямо-таки сжалась. Может, потому что Ворон всегда избегал девушек? Как бы то ни было, но она все же откликнулась на теплый шепот: «Расслабься»... Боль, от нее все равно было не сбежать. Острая, жгучая, пронзающая даже пальцы на руках. Повязка на ее глазах постепенно намокала и начинала щипать глаза. Дотянувшись до нее, девушка, наконец, смогла увидеть все происходящее. Там была кровь. И ее было достаточно много. Найтрей был увлечен тем, чтобы продвигаться вовнутрь нее медленно, вкладывая в каждый слабый толчок мизерную долю силы, бушевавшей в нем свирепым жаждущим зверем. Он видел всю трагичность ситуации и, собрав силы, поднял голову. Она смотрела на него доверчиво и... с надеждой. Наклонившись к ней, он, горько улыбаясь, произнес: - В тебе так горячо. - Заткнись, Патлатый, - взвыла девица, притягивая его за волосы к своим губам. - Может, остановимся? – он замер, выжидающе глядя на своего Кролика. - Нет, - уверенно ответила Алиса. – Один толчок. Быстро. Будет не так больно... Зажмурившись, она схватила его за шею и уткнулась носом в плечо. А он так и не соизволил снять рубашку... - Ай! – вздохнула она, когда парень, руками поддерживая ее колени, двинулся, что было силы. Ей хотелось метаться, рвать обивку, кусать подушки, будто мебель могла разделить с ней ее боль. Но в тот момент под руками и зубами у нее оказалось лишь его плечо и спина. И брюнетка, в забытье, не поскупилась на их использовании. Боль утихала, а темп любовников ускорялся. Как и когда она смогла достичь своего пика, фиалковоглазая не помнила, но в порыве экстаза она громко прокричала... что-то. Проснулась Алиса на груди брюнета. Он спокойно поглаживал ее волосы и о чем-то думал. За окном стояла глухая ночь и даже не собиралась просветляться. Между ее ножек было мокро. Немного повернув голову, девушка узрела причину мокроты. Это была ее кровь и его сперма. Вязкая, белоснежного цвета. Подняв голову, она столкнулась с его внимательным взглядом, но после ее увлекло его плечо. Там, в красных разводах был виден ее укус. А зря он все же снял рубашку. Целее бы остался... - О чем ты думаешь? – внезапно спросила она. - Пытаюсь угадать, о чем думаешь, ты, Крольчиха, - он улыбнулся. - О том, что об этой ночи никто не должен узнать, - ухватив в глазах Ворона негодование, она оживилась. – Иначе нам Оз такую взбучку устроит, мама не горюй! - Хах, вас донести до ванны, моя принцесса, - он поднялся с дивана, с высоты оглядывая растянувшуюся на диванчике девицу. - О, да, мой рыцарь, а то я ужасно ослабла после схватки с вашим драконом! – с иронией простонала Алиса, изображая страдалицу, и рассмеялась.