О вере, надежде, любви

Болезненно худой, он казался абсолютно безжизненным, бессильным и отстраненно безразличным. Словно все жизненные силы и энергии покинули этого человека, обрекая на жалкое серое существование. Лицо его было полностью пронизано тонкой сеточкой едва заметных морщин, но стоило внимательно всмотреться в него, и оно сразу начинало казаться неестественно старым. Встретив такого человека, вы бы очень долго рассуждали, сколько же ему лет, и вряд ли бы пришли к верному выводу. Проходя мимо зеркала , он неохотно взглянул на отражение. Человек, потерянный и отстраненный наблюдал за ним. С отвращением и чувством жгучей ненависти к самому себе, он прошел в комнату. Слабый солнечный свет едва проникал сквозь плотно зашторенные окна. В воздухе - стойкий, едкий запах медикаментов. На тумбочках - пилюли, шприцы. Бесшумно передвигаясь по комнате, Сергей присел у постели и мрачно взглянул на женщину, укутанную одеялом, приподнимавшимся при каждом тяжелом вздохе. Лицо ее было изуродовано страданием и болезнью, уничтожившей всю былую красоту и свежесть. Даже сон не спасал, не давал умиротворения, не уносил в другой мир. Он лишь отдалял минуты очередного столкновения с суровой реальностью. Словно почувствовав на себе взгляд, женщина зашевелилась и, слегка приоткрыв глаза, увидев мужа, болезненно улыбнулась. - Тебе нужно поесть, - сухо произнес он, всматриваясь в давящее жалкую улыбку лицо. - Да, - покорно согласилась Юлия, - сейчас, сейчас, - и, тихо приговаривая, предприняла попытку подняться. - Ну, куда ты, - Сергей, обхватив ее, уложил ее обратно и поднялся, направляясь в коридор. - Ты же сам не ел еще, наверное... Не ел. Последние три года Сергею казалось, что он вообще не живет. С тех пор, как она заболела , вся жизнь остановилась. Каждый день он просыпался с надеждой, что все случившееся - сон. И каждый день эта надежда гасла, стоило лишь заглянуть в соседнюю комнату, и уступала место разъедающей ненависти. Он ненавидел свою жизнь. Он ненавидел этот дом, ненавидел этот вечный запах болезни, ненавидел эту постоянную давящую тишину; он ненавидел бестолковых врачей, которые каждые полгода меняют свои диагнозы. Он ненавидел себя - этого незнакомого угрюмого мужчину в отражении, который бесится на всех лишь за то, что сам ничего не сумел достичь и сейчас, даже сейчас, видя, как затухает самый родной и любимый человек, ничего не может сделать. Давиться собственным ядом, обвиняя людей в том, что не зависело от них. Лишь тупая ненависть и глухая боль. С тех пор, как она заболела, вся жизнь остановилась. Каждый день он засыпал с надеждой. И каждое утро эта надежда гасла. - Антон звонил? - спросила Юля, вяло помешивая суп в тарелке, изредка съедая неполную ложку. - Да, - солгал Сергей, потупив взгляд, - ты спала, не стал будить. - Ну, как у него дела? Когда приедет? - оживилась она. Как дела? Сергей ухмыльнулся, отворачиваясь к окну. Когда приедет? - Все хорошо, а по поводу приезда не знаю...не спрашивал. *** Ночь стелилась над городом влекущей росписью звезд. Снег кружился, нежно укутывая бриллиантовым одеялом деревья. Сквозь облака в окна спящих домов пробивался холодный свет луны, падая тонким лучом. В эту ночь Сергей не спал. Ночью невыносимо становится в абсолюте. Все чувства обостряются, обнажаются, и воспоминания бьют по ним, нещадно обжигая. Она улыбается и, кажется, счастлива; и это белое платье, и это кольцо на ее руке...Он не имеет богатств, он нагой перед Всевышним. Пусть забирает все, эти последние силы, эту последнюю надежду. И он готов клясться, все - ради нее одной. Все - ради того, чтобы снова видеть эту улыбку, чтобы эти глаза вновь сверкали. Кажется, июнь. В доме пахнет вкусно и тепло, она такая красивая, такая яркая, такая живая...Все залито солнцем. Навсегда эти воспоминания останутся рубцами на искалеченной, иссохшей душе. Быть бесстрашным. Быть опорой. Он клялся, и он выполнит свою клятву. Не позволить ей плакать, иначе сам взвоет волком. И остается только закрывать глаза, целовать ее руки и верить, верить, верить. Последние мысли всплывали в голове фрагментами и лишь жалкими отрывками. В эту ночь Сергей, сам того не зная, ответил себе на все свои вопросы. Утро смоет обрывки , но в душе его медленно будет возрождаться давно забытое чувство. Грустный, но абсолютно спокойный, он уснул.