Счастье для Морана.

Он сидит на кровати, в идиотской пижаме, которую так любит, и макает печенье в чай. Взъерошенный, с блуждающей на лице улыбкой смотрит на экран телевизора, по которому идёт какой-то дурацкий мультфильм. - Джим, - я хотел сказать "Джеймс", но не хочется его злить. Мой босс ненавидит, когда его называют полным именем. - Чего, Себби? - не отрываясь от мультика спросил он. "Себби" - прозвище для собаки. А как он ко мне относится? Смешно, но я не знаю. Знаю только, как я отношусь к нему. Я люблю его. - Ты придёшь к нему снова? Я напряжён. Джим помешан на нём, когда кто-либо говорит это имя, в его глазах загораются возбужденные огоньки. Он, с присущей ему невероятно сексуальной манере, облизнул губы и поставил чашку на пол. - Пока не планирую. Пусть думает, что он выиграл, а я мёртв. Пусть. - Джим произносит всё это нараспев, а в конце хлопает в ладоши с сумасшедшей улыбкой. И снова эти огоньки в глазах. Знал бы он, как больно мне видеть его радость при упоминание этого детектива-консультанта. Ему плевать. Все наши отношения - это либо секс, либо отношения начальника и подчинённого. Поцелуи, его рука на моей заднице, засосы на шее и ночи вдвоём - для него ничего не значат. Я просто Себастьян Моран - очередная игрушка Джеймса Мориарти. Я киваю, и достаю сигареты. Ухмылка на его губах. Мой вопросительный взгляд. Его кивок. - Ты же хотел бросить? - говорит он, забирая протянутую мною сигарету. "С тобой бросишь.." - думаю я, а вслух говорю совсем другое. - С такой работой бросишь, как же. Закуриваю. Мы соприкасаемся кончиками сигарет, я втягиваю дым и смотрю ему в глаза. Глаза - зеркало души. Они у него разные, меняются то ли от настроения, то ли ещё от чего. Бывают чёрные. Неприступные, жестокие, заставляющие всех девушек и многих мужчин судорожно выдохнуть. А иногда - тёмно-карие. Как горький шоколад. Как и сам Джим. Сейчас они тёмно-карие. Сияющие. Я смотрю, как Джимми затягивается и закусываю губу. Видя мой взгляд, он ухмыляется и чуть подаётся вперёд. Ближе ко мне. Сука. Ненавижу его за то, что обращается со мной, как с вещью. Ненавижу себя за то, что не могу ему отказать. Я поддаюсь ему, отвечаю на грубый поцелуй, тушу сигарету об спинку кровати, провожу пальцами меж его чёрных спутанных волос. Его глаза сияют, и я, как последний идиот, рад этому. "Ты слабовольный кретин, Моран." Вдох. Выдох. Я целую его в шею, какая нежная кожа, чёрт. Чуть прикусываю. Джим стонет. Главное остановиться сейчас. Дальше будет ещё сложнее сказать ему нет. Я отрываюсь от его шеи, смотрю в горящие глаза и чуть коснувшись его губ, говорю : - Нет, Джим. Не сейчас. - я смог. Глаза тут же потухают. Сейчас он плюхнется на кровать, закатит глаза, и, продолжая думать о своём любимом Холмсе, обиженно скажет что-то наподобие "Тогда хоть чаю налей" Но нет. Он чуть хмурится, в глазах появляется огонь, но другой, не такой, как обычно. Я жду, что он выдаст на этот раз. Внезапно он, такой малыш по сравнению со мной, резко подминает меня под себя. Я возмущенно выдыхаю. - Какого чёрта, Себастьян? Что между нами происходит? - его глаза горят, но голос серьёзен и тих. - Ты о чём? - хрипло спрашиваю я. Я прекрасно понимаю, о чём он. Сколько мы общаемся? Года четыре, если не ошибаюсь. А когда я разучился скрывать свои чувства? Правильно, когда появился Шерлок. Когда появилось, к кому ревновать. - Ты понимаешь. - он пытается поймать мой взгляд. - Всё изменилось. Когда же... точно, когда появился Шерлок, не так ли? Я скидываю его с себя, он не сопротивляется. Садится рядом и пристально смотрит на меня. Сколько времени мы так сидим и молчим? Минуту, десять, двадцать? - Я думаю, Себастьян... - он на миг замолкает, облизывает губы, опускает глаза, а потом снова смотрит прямо на меня. - Я думаю, я люблю тебя. Он поднимает плечи и поджимает губы. Мол, вот так, ничего не поделаешь. А внутри меня взрываются фейерверки или бомбы, не знаю. Судорожно сглатываю и вопросительно смотрю на него. - Нет, не ослышался. - неохотно говорит он и смущенно опускает глаза. Стоп. Джеймс Мориарти смущён? - Я тоже. - сухо произношу я, смотря в сторону, на рыбок в аквариуме, которым Джим что-то дал, и это явно не еда. Хм, да, не так я себе это представлял. Хотя я даже не смел себе представить, что Джеймс Мориарти признается мне в любви! Он как-то холодно улыбается. - Я тоже тебя люблю, - смотря ему в глаза, повторяю я. По всему телу прокатывается горячая волна. И он улыбается. По-настоящему. Джим продолжает улыбаться, поваливая меня на кровать. Он обхватывает меня рукой за талию, и нежно, ласково целует. Нежный Джим Мориарти - необычно. Шерлок бы посмеялся.. Но я гоню прочь мысли о так надоевшем Холмсе. Джим в это время кусает мочку моего уха, и я сам не замечаю, как дикий полухрип-полустон срывается с моих губ. Он стягивает с меня майку, нетерпеливо запускает пальцы за полоску трусов. А я пытаюсь снять с него пижаму, которая сейчас раздражает ещё больше, чем обычно... На утро я просыпаюсь первым. Джим улыбается во сне, а его рука на моём теле. Выдыхаю. Тихонько, стараясь не разбудить его, поправляю ему волосы и мягко целую в приоткрытые губы. Он тихо шепчет сквозь сон : - Се-ебби.. Улыбаюсь. Я счастлив.