Супружеская сцена

– А что тебя конкретно не устраивает? – слегка шепелявя, спросил Всадник. – Меня все не устраивает! – вызверилась на него Мэри Ван Тассел. Всадник пожал плечами и осмотрел комнату: забрызганные кровью стены, поломанная мебель. Он прошел вглубь, по пути раскидывая в стороны столешницы, останки кресел и ножки стульев. – Вот! – торжествующе заявил Всадник, указывая на широченную запыленную кровать. – Что это? – от удивления Мэри даже забыла снова заорать на него. – Это – супружеское ложе! – Какое, простите, ложе?! – зашипела Мэри, наклонившись вперед и наступая на Всадника. Тот подумал, что их встреча – это судьба: где бы он еще нашел себе такую змеюку! – Супружеское. – Не скаль на меня свои зубы!!! – от его улыбки ее до сих пор бросало в дрожь. – Как скажешь, родная, – Всадник послушно сжал губы. – Так что тебя не устраивает? У нас даже… кхм… кровать есть. И кухня. И гостиная, и еще пара спален… – ПАРА СПАЛЕН?! Да ты совсем с ума сошел?! – Всадник радостно закивал: конечно, сошел. – Это ты называешь спальнями?! – она выбросила руку в широком жесте, указывая на помещения, которые виднелись сквозь прорубленную стену и являли собой ничуть не лучший вид, нежели то, где они находились. – Конечно. Знаешь, твой муж, ван Тассел, очень любил спать вон в той… Мэри поперхнулась и осела на единственный уцелевший стул. – А он-то что тут забыл? – Голову. Пришел и говорит, мол, меня, как мученика, могут отправить в рай. А для этого надо предъявить отрубленную голову. Ну, я ему объяснил, что голова – по праву моя. Ты ж мне тогда еще череп не вернула. Вот он и заночевал тут. Один раз. Потом я вернул ему голову, а он, совсем как ты сейчас, поперхнулся и ушел… Видимо, в рай… – Ах, он в раю… – глаза Мэри вспыхнули недобрым огоньком, – А я тут… Ах, он!.. – Он в раю живет, как придется. А у тебя в аду свой дом. Совсем как ты мечтала. – Свой?.. Как мечтала?.. – А еще у тебя есть я. И, раз ты успокоилась, давай-ка, прочитай вот. Это твой контракт на службу. – Какую службу? – Какую-какую… Кто клялся душу продать? Это не я тебя за язык тянул, я вообще просил не болтать и не шуметь… Мэри кончиками пальцев взяла протянутую бумагу. – Ты только внимательно читай. Пока можно договориться, а подпись поставишь – и все… Мэри, шевеля губами, читала контракт. – Перо дай. И чернила. – Чернил нет. Есть кровь. – Кровью поставлю – сразу роспись будет. Ищи чернила. – Ишь, умная, – пробурчал Всадник и ушел за чернилами. Мэри исчеркала почти весь договор, выбрасывая навязанные пункты и добавляя свои. – Не подпишут, – покачал головой Всадник. Голова оторвалась и едва не слетела на пол. – Вот черт! Когда уже прирастет? – Не прирастет, – бросила Мэри, – она же мертвая. – А как мне ходить? – Ну, хочешь, я тебе ее пришью? Всадник закивал, демонстрируя необходимость срочного пришивания головы к шее. – Вот напомни потом… Так почему не подпишут? – Ты глянь, что ты с ним сделала. – Да ладно, сейчас перепишем набело. – У меня бланков нет! – Нарисуем. Тащи пергамент. Мэри, жуя губы от усердия, дописывала договор. Затем она уколола булавкой палец, капнула крови и развезла эту кровь пером в своем автографе. – Не сработает, – пробурчал себе под нос Всадник, ерзая рядом на сундуке. Пергамент, вопреки его опасениям, вспыхнул, зафырчал и разошелся на две копии. На обеих, кроме подписи Мэри, теперь стояла и вторая, размашистая и неразборчивая. Бывшая леди ван Тассел победно ухмыльнулась, еще раз пробежала глазами договор и спрятала одну копию за корсаж. Вторая сама по себе свернулась в трубочку и улетела в неизвестном направлении. – Так что говоришь, дом? А слуги у тебя есть? – Откуда? Не тот ранг. – Ладно. Но это последний раз, когда я делаю тут уборку! – Как скажешь! Да, я там заприметил одного брадобрея… очень любит резать глотки… А какой работящий! Может, его в слуги взять?.. Грешник-то он – что надо… – Богат? – Нищий. – Годится. Тащи его сюда. Я пока твою библиотеку разберу. Сдается мне, что там мелькали «Химические основы убийства»…