The Sun

      Туман стлался над берегом озера. Густая белая пелена скрывала очертания окружающей природы, смягчала звуки. Лес подступал почти вплотную к берегу, будто желая отвоевать территорию у воды, разрастись и занять собой всю Финляндию. Безмолвие. Листья едва слышно шелестят под слабым дуновением ветра; серебряные капли покрывают всё вокруг. 2006 год, октябрь, 90 километров от Китеэ. От города, где всё начиналось и закончилось. Ближе к вечеру тишину нарушает звук шагов. Пелена тумана разрывается, впуская в себя силуэт мужчины. Теплая куртка и джинсы спасают от сырости, в черных волосах, волной спадающих на спину, блестят серебряные капли. Сумка небрежно перекинута через плечо. Походка незваного гостя медленная, голова опущена вниз. Всё в его облике выдает неимоверную усталость, будто сейчас он желает оказаться где угодно, но только не здесь. Шаги затихают. Сумка летит на мокрую пожелтевшую траву, мужчина садится следом и закуривает. Тяжелый вздох. Маэстро, ты снова пришел сюда. Воспоминания гнетут, а боль всё так же сильна. Жизнь продолжается, но время не лечит. И ты возвращаешься сюда каждый раз, чтобы с головой окунуться в свою боль. Боль от потерянной любви. …Lost in my own world…*       Мысли давят. Так сильно, больно и… страшно. От них не деться никуда, они будто срослись с моей душой. Ты была путеводной звездой в моем мире. Яркая и прекрасная – одним своим появлением разгоняла тьму, в которую я был погружен с давних пор. Слишком долго я любил. Настолько, что в один момент понял – мой мир не существует без тебя. Только пустая оболочка. Как река, впадающая в море, наполняет его своими водами, так и ты наполняла мою жизнь смыслом. …All this burdon is killing me…* Всё изменилось слишком быстро. Марсело. Помолвка. Свадьба. Я не верил до последнего. Молил о том, чтобы моя звезда освещала только мой путь. Но когда я осознал, что конец настал, было слишком поздно. Нет, моё сердце не разлетелось на осколки, не остановилось. Не было слышно похоронного звона колоколов. Жизнь продолжала идти своим чередом. Но что же тогда произошло?.. Всплеск боли. Она мгновенно разлилась по всему телу, заполняя собой каждую клетку, концентрируясь в сердце. Сильнее и сильнее… И когда казалось, что вот он – предел, моё тело не выдержит, всё кончилось. Пустота. Будто я перестал существовать. Жалкая улыбка. Шум захлопнувшейся двери. Знакомые до боли улицы. Мертвый взгляд. Слезы, которых не замечаешь. Перед глазами всё плывет. Шаги. Быстрее. Прочь из города. Дальше от тебя. Дальше от всех, от этого мира, который вдруг стал совсем не нужен. Пустота в мыслях вокруг. И темнота… <i>…I need to die to feel love…* Сейчас, оглядываясь в прошлое, я не понимаю, как пережил это. Ведь долгие годы ты была для меня абсолютно всем. Мое счастье, моя радость, моя ярчайшая звезда, освещавшая путь и дарившая надежду. Прощай навсегда. Bye, my beautiful…       День плавно перешел в вечер, и на землю опустились сумерки. Туман практически исчез, оставшись лишь над самой водой, клубясь белыми завихрениями. В северном небе зажглись первые звезды. Яркие, холодные и такие далекие, недостижимые. Как и ты для меня… Очнувшись от своих мыслей, Туомас вздрогнул и огляделся вокруг. Заметив, что уже не светло, а лес почему-то до сих пор окружает его, чертыхнулся и схватил телефон. 19:30. - Ох нет… На запись в студии, которая была назначена сегодня на пять вечера, он безбожно опоздал. Страшно подумать, что сделают с ним парни и Аннет, ведь сегодня должны были записывать клавиши. На экране укоризненно светились пропущенные звонки от Марко и Эмппу. Да как же им теперь в глаза смотреть. - Даже спустя столько времени ты не оставляешь меня в покое, Тарья… Не заботясь о том, что его разговор с самим собой мог бы кто-нибудь услышать, Маэстро закинул телефон в сумку и достал банку пива. Два с половиной часа. Можно больше никуда не спешить. Попивая прохладный напиток и неотрывно смотря на неподвижную стену леса, Маэстро продолжил предаваться горестным мыслям. Жидкость неприятно холодила горло, ночная сырость заползала под одежду, но ему было всё равно. В такие моменты Туомас становился похож на беззащитного подростка. Женщина, которую он боготворил, до сих пор продолжала занимать почти все его помыслы, но иногда… Чаще всего, серыми осенними вечерами , когда он находился в окрестностях Китеэ, воспоминания становились невыносимы. Смешиваясь с болью от потери своего счастья, они буквально выедали душу Маэстро. И он садился в машину и уезжал. Это озеро он открыл для себя во время очередного летнего лагеря. В округе никакого жилья, кроме коттеджа Марко, трасса также довольно далеко. Тем летом они изучили окрестности вдоль и поперек, так что можно было не опасаться заблудиться. Безмолвие озера в лесной глуши успокаивает. Поэтому он сейчас здесь.       Внезапно тишина взорвалась звонком мобильного. Удивительно, как люди порой умеют погружаться в себя, не замечая ничего вокруг. Но на сей раз Туомас услышал. - Да, Марко, я слушаю. - Туомас! Какого хрена?! Что…да что произошло?! Ты где?! Сколько злости в голосе. И одновременно тревоги. - Успокойся, ничего не случилось. Просто… - Просто что?! Мы сегодня клавиши должны были записать, но наш клавишник даже не удосужился явиться! - Прости… Знаю, поступил как последняя свинья, но это снова происходит со мной. Прошлое. Она… В трубке воцарилось молчание. Всего несколько секунд. - Ты где? - Неважно. - Твою мать, Туомас, не заставляй меня повторять вопрос! - На Этяскё, недалеко от твоего коттеджа. - Я скоро буду. - Нет, Марко! Не вздум… Щелчок и тишина. Теперь настал черед Туомаса беспокоиться. С тех пор, как произошла эта ситуация, в жизни Туомаса остался один человек, которому он доверял все свои тревоги. Его давний лучший друг Марко. Дивный человек, излучающий позитив, умеющий всегда вытащить из депрессии.. Такой задорный, яркий, такой… живой. Тарья, исчезнув из жизни Маэстро, забрала с собой свет его души. Потому и тексты нового альбома – строки, идущие из самого сердца композитора, - наполнены безысходностью. Однако, когда Туомас находился рядом с Марко, его будто освещали теплые солнечные лучи. Хотелось жить. Его забота о заблудившемся в собственных кошмарах друге была какой-то особенной… Впрочем, Маэстро об этом никогда не задумывался. Все его помыслы были заняты воспоминаниями о своей Королеве, а лучший друг оставался просто другом. …You believe but what you me…*       До возможного прибытия Марко оставалось около часа. А Туомас уже проклинал себя на чем свет стоит за то, что ответил на звонок, и друг теперь мчится из города на его поиски. Чтобы как всегда вырвать из лап тьмы одним только своим появлением. Маэстро улыбнулся. В памяти всплыли улыбающиеся ярко-голубые лаза Хиеталы и его задорный смех. Человек-солнце… На озере становилось слишком уж холодно. В Финляндии зима наступает рано, и октябрьские вечера несут в себе её первые далекие отголоски. Чтобы согреться, Туомас успел и попрыгать на месте, и пробежаться вдоль кромки воды, вспугнув тем самым стаю диких уток. Наблюдая за полетом встревоженных птиц, он уже было принял решение идти в сторону коттеджа басиста, как вдруг услышал вдали голос, звавший его по имени. - Просто зов из тьмы, - прошептал Маэстро, усмехнувшись. А через пару минут из леса выбежал и сам Марко. - Придурок! Вот ты где! - Ты ехал загород, пробирался через лес, искал меня только для того, чтобы сказать это? - Скажи спасибо, что морду не набил! - О, спасибо. Туомас невольно задержал взгляд на друге. Тот тяжело дышал после быстрого бега, золотистые волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Холопайнену стало совестно. - Дружище, извини за сегодняшнее. Со мной почти все в порядке, просто очень глубоко задумался и ушел в себя… Но думаю, это скоро пройдет, так что зря ты сорвался сюда из студии. - Конечно, зря. А то, что мой друг пропускает запись своего инструмента, внезапно уезжает хрен пойми куда и уже месяц не вылезает из гребаной депрессии – это в порядке вещей! – Марко недовольно фыркнул.- Но да, наш великий Маэстро ведь привык страдать в одиночку. - Перестань… - Нет, это ты заткнись. Нечего закрываться от своих друзей. Переведя дух, Хиетала подошел к Туомасу и взял того за плечо, разворачивая и притягивая поближе к себе. - Мы все о тебе беспокоимся. Я беспокоюсь. Так что, пожалуйста, не сбегай больше. Ответом ему послужил лишь тяжелый вздох. Туомас это прекрасно знал, и ему было ужасно стыдно за то, что он заставлял волноваться дорогих ему людей. Мысленно пообещав хотя бы постараться не вести себя как первая истеричка Финляндии, Маэстро решился поднять взгляд на друга. И оцепенел. Тусклый лунный свет освещал лицо Марко, делая его похожим на призрачное видение из волшебной страны. В глазах будто мерцали звезды, но вместо холода они лучились теплотой и заботой. На губах играла нежная улыбка. … A kid’t heart which always made me ashamed of my own…* Сколько лет он знал этого человека, но никогда не переставал дивиться его красоте. - Ты чего застыл? Туомас аж дернулся от неожиданности. - Задумался. Всё осознал и постараюсь исправиться. - Вот и молодец, а теперь иди сюда, обниму. И в тот же момент Маэстро заключили в крепкие объятия. Призрачное видение оказалось реальным, до боли знакомым человеком. Прав был Туомас, когда думал, что одно только появление Марко исцелит его душу. Так и произошло. Объятия согревали, успокаивали, дарили надежду на то, что в будущем всё будет хорошо. И Маэстро, забыв обо всем на свете, с силой стиснул друга в ответ, утыкаясь лицом в его волосы, вдыхая их запах. Приятно и тепло, как под лучами весеннего солнца… - А скажи-ка мне, милое дитя,- голос Марко вернул Туомаса к реальности, - вот обнимаю я тебя, а чувство, что в руках кусок льда держу. Ты сколько времени здесь проторчал? Маэстро быстренько попытался отойти в сторону, но его остановили, цепко схватив за руку. - Я…не помню точно. В четвертом часу уже был здесь. Нет, не смотри так на меня, я же сказал, что подобного больше не повторится! - То есть ты хочешь сказать, что сидел на этом гребаном озере в сырости шесть гребаных часов?!- пальцы Марко так сжались на запястье несчастного Маэстро, что грозились оставить на далеко не нежной коже синяки.- Идиота кусок! Тебя твоим родителям сдать надо, чтобы отшлепали и под домашний арест посадили! Как дите малое, честное слово! - Не надо родителям, ты уж как-нибудь сам. - Ну, это мы живо устроим. И в ту же секунду Марко с силой шлепнул Туомаса по заднице. Тот аж вскрикнул от неожиданности. Вот чего-чего, а то, что басист серьезно воспримет его слова, он никак не ожидал. Но в следующий момент Хиетала рассмеялся и подтолкнул оторопевшего друга к лесу. - Быстро к машине. Так и быть, сегодня отвезу тебя домой и прослежу за тем, чтобы дел никаких не натворил.

***

      Опавшая листва громко шуршала под ногами мужчин. Однако это был единственный звук, нарушавший покой. Ветер будто забыл об этих местах, и безмолвие напоминало о приближающейся зиме. Мысли о холодах оставляли неприятный осадок в душе Туомаса. Зимой всегда тяжелей. Особенно в Скандинавских странах, где день длится от силы часов семь. Остальное время – темнота, ветры, снег – погода сама заставляет тебя сидеть дома. Наедине с самим собой. Потому что человека, с кем бы он мог разделить долгие зимние вечера, у Туомаса не было. Марко шел рядом молча. Видимо, посчитал, что нравоучений для друга на сегодня более чем достаточно. Но несмотря ни на что, Маэстро был бесконечно благодарен ему за то, что приехал. За то, что спас. И внезапно даже для самого себя протянул руку и сжал ладонь Марко. Какая же теплая… Тот остановился, воззрившись на парня удивленной совой. - Спасибо большое,- голос сам не свой, - ты даже не представляешь, насколько важным оказалось твое появление. Финнам довольно тяжело высказывать свои истинные чувства человеку лицом к лицу. Маэстро предпочитал писать песни, надеясь, что нужные люди заметят послание в строках и всё поймут. Но сейчас – особый случай. Чувство, схожее с пробуждением от долгого сна, испытывал Туомас. Забота Марко, внимание, готовность сорваться с места в любой момент ради него, поддержка – осознание этого наполняло Маэстро необъяснимой нежностью. И тот факт, что в присутствии только этого человека Туомас забывал о Тарье, не остался незамеченным. Подобно восходу солнца, разгоняющего ночной мрак, Хиетала так же сиял в жизни клавишника. Было ли это больше, чем просто дружба? …Where being wanted became a thrill I never knew…* - Я всегда приду на помощь, где бы ни был, пора уже это понять. Идем к машине, холодно. Марко недоумевал, что же происходит с его другом. Обычно и так странный, сегодня он бил все рекорды. И, черт возьми, как же смутили его последние слова. Хорошо, в темноте ничего не видно. - Прости за странное поведение… - Ничего страшного, гениям можно,- тихая усмешка. - Да вот только гений, кажется, совсем потерял голову. У меня возникло одно желание, но боюсь, ты меня повесишь на ближайшем дереве за подобное. - Не для того я сюда ехал, чтобы убивать. Говори. -Поцеловать тебя вдруг захотелось. Резкий порыв ветра. Хоровод листьев взметнулся с земли и тут же опал обратно. Сам мир будто вздрогнул от неосторожно брошенных, необдуманных слов. Туомас съежился, не понимая, зачем он сказал это вслух, зачем вообще подумал о Таком. Застарелая боль совсем сведет его с ума. - Что ты… Зажмурился. Ожидая удара, ругательства, насмешки, звука удаляющихся шагов. Чего угодно. Но тишина все так же царила вокруг. И он решился открыть глаза. Марко стоял, задумчиво глядя на него. В голубых глазах не отражалось гнева или отвращения, только непонятное в такой ситуации спокойствие. Все еще держа руку Туомаса в своей, рассеянно провел большим пальцем по ледяной коже. Шаг вперед. И мир Маэстро рухнул к чертям, вниз, и разбился на мельчайшие осколки. Потому что его целовал лучший друг. Потому что это было совершенно неправильно, но до одури приятно. Губы Марко теплые, как и весь он… Солнце полностью затопило сердце Туомаса своим светом. Его солнце. Сколько времени продолжался поцелуй, сказать не мог никто. Перестав целовать, Хиетала отстранился, все так же внимательно вглядываясь в лицо клавишника. Тот стоял весь красный, изучая землю, не смея поднять глаза. - У меня нет слов…Прости за…несдержанность. От такого нелепого извинения Марко раздраженно хмыкнул. - Глупый мальчишка,- взял Туомаса за подбородок, заставляя смотреть прямо в глаза,- твоя экс-богиня тебя практически с ума свела. Думал о ней одной, не замечая того, что творится перед самым носом. - Хочешь сказать, что… - Ничего я не хочу сказать, сам додумаешься. Глупый, но уже не маленький. Вот только то, что произошло сейчас, пусть остается между нами . не стоит рассказывать о столь личных вещах никому. Маэстро тут же представил реакцию товарищей по группе и содрогнулся. В голове замелькали красочные картины летающих в их сторону гитар, синтезаторов, барабанных установок и обозленной Аннет, верхом на стойке микрофона. Ладно по пьяни, но то, что он на трезвую голову целовался с женатым лучшим другом, они явно не поймут. - Конечно, только между нами. Марко радостно улыбнулся, привлекая смущенного Туомаса себе. К черту слова, у него они никогда не могли передать истинный смысл чувств. Не всем же быть гениями, подобно их Маэстро. Нет, его Маэстро. Туомас молчал. Слишком много открытий для одного дня. Ему необходимо было время во все разобраться, понять, что же Марко хотел сказать ему. Казалось, слишком долго они шли неверным путем, порознь друг от друга, но настало время это исправить. Боль исчезла полностью. Воспоминания из прошлого были отброшены в дальний угол сознания. Их место заняло счастье. И всё благодаря яркому, вечно улыбающемуся солнцу. Его Солнцу. …However cold the wind and pain I’ll be there to easy your pain…* 1. Потерянный в собственном мире (Dead Gardens) 2. Это бремя убьет меня (Beauty of the Beast) 3. Мне необходимо умереть, чтобы почувствовать себя живым (Bye Bye Beautiful) 4. Вы верите лишь в то, что видите (Amaranth) 5. Добрейшее сердце, которое всегда заставляло меня стыдиться самого себя (Eva) 6. Я не знаю, когда у меня возникла острая потребность быть нужным (Dead Boy’s Poem) 7. Я буду здесь, чтобы облегчить твою боль (The Beauty and the Beast)