Рождественская история

Если верить тому, что как Новый Год встретишь, так его и проведешь, то у Дэхена это будет необратимый пиздец. Давясь соплями и поправляя большой зеленый шарф на шее, он недовольно нахмурился, из-за суматохи дома — два телевизора включены на полную громкость, эхом передавая вещание, на кухне гремит посуда, постоянно слышны громкие шаги. От такого у Дэхена кругом голова, раскалывается череп и мозг вытекает через всевозможные отверстия. Остаться бы ему в тишине, в покое, хоть на пару часов, отдохнуть, выспаться по полной на этих выходных… но нет, он просто умирает от того, насколько херово себя чувствует. Горло нещадно дерет и спасают его лишь горячий чай с вареньем и гора таблеток, что водружена на прикроватной тумбочке. Когда думаешь, что хуже уже некуда, лучше просто заткнуться. Дэхен падает на холодные простыни, отчаянно прикрывая опухшие глаза, что за пару дней утратили свой блеск, уступив место болезненной тусклости. — Сынок, мы приедем третьего января. А это значит новый год он встречает один в большом доме, больной и разочарованный в мироздании. Очень хочется провалиться под землю, лишь бы не чувствовать себя так паршиво. Мог бы он, конечно, закатить тусу новогоднюю, собрать половину города, да только дом жалко, да и зачем такие крайности. Мог бы позвать друзей, но они все празднуют дома, некоторые даже уезжают из города к родственникам… Один он, укутанный в безразмерно большой плед, будет тупить перед телевизором в новогоднюю ночь с пакетом мандаринов в обнимку. Осознание собственной ненужности сдавливает изнутри и без того больные легкие, что готовы кровавыми ошметками вылезти наружу при очередном порыве сильного кашля. Дэхен забывает о таблетках, плевав на систематические применение, о котором всегда талдычила мать; он просто спит часами, бесцельно который день бродит по дому, что кажется теперь несуразно большим и пустым. Депрессия отпустила только на третий день, когда Дэхена пришла навестить тетя. Доброжелательная женщина оставила племяннику огромный пакет сладостей и мандаринок, радуясь, что ребенок ответил ей широкой улыбкой и сиплым "спасибо". Долго спрашивала она про учебу, которую Дэхен, по болезни и по случаю отсутствия родителей, благополучно прогуливал с превеликим удовольствием. Да и оценки выставлены, зачем ходить в эту богадельню, если можно дома пересматривать фильмы. — Совсем исхудал, — тетушка недовольно покачала головой, потрепав Дэхена по щеке, — скоро один нос останется. Милый, так нельзя, нужно кушать. — Спасибо за заботу, — тепло улыбается Дэхен, немного вымученно, потому что голос пропадает и горло першит, говорить становится все сложнее. Когда до Нового года остается два дня и хочешь, не хочешь, всегда появляется праздничное настроение, которое способно достать человека из каких угодно бед. К счастью Дэхен не стал исключением и, частично выздоровев, украсил большую елку в зале, затаив в душе слабую грусть — никто и не увидит той красоты, что он наводит уже второй час. На окнах красуются немного корявые снежинки из бумаги, мишура развешена где только можно: карнизы, шкафы, люстры, мебель; гирлянды, переливаясь яркими огоньками, оказываются на окнах, елке и дереве во дворе. Новогоднее настроение усиливается запахом мандаринов и хвои, которым, кажется, пропах и сам Дэхен. И все равно ведь чего-то не хватает, будто есть пробел… этим оказывается отсутствие снега на улице, хотя уже тридцатое число. Это, безусловно, расстроило всех, особенно детей, которые не могут на каникулах поиграть в снежки, слепить снеговика, просто поваляться в сугробе. — Да, мам, я все сделал. Да, украсил дом. Да, в школу хожу. Проверяй, сколько захочешь. Нормально я с тоб… не кричи… я не указы… — Дэхен закатил глаза, падая плашмя на диван, мимикой и жестами передразнивая крики матери. Дэхен был в прекрасных отношениях с отцом, чего нельзя сказать о матери — она вечно придиралась к нему, как говорили родственники, "выражая любовь". В сложной ситуации она всегда могла помочь, разрулить проблемы, но это редко, обычно она срывалась по поводу и без. Оправдывалась она тем, что пытается вывести свое чадо в люди достойным человеком. Дэхену казалось, что она просто любит скандалить. — Угу, пока, — Дэхен сбросил вызов, устало прикрыл глаза. Почти заснув под шум телевизора, он услышал звонок, но сначала подумал, что ему приглючилось — кому он нахер сдался? Звонок повторился дважды и Дэхену пришлось встать, нехотя, с недовольством пойти и открыть дверь, ну к тому же по возможности еще и набить морду незваному гостю. — Здрасте, — парень чуть улыбнулся, протягивая Дэхену книгу, — это от Ёджин, просила очень срочно передать. — Хах, спасибо, — у Дэхена создалось впечатление, что он за эти пару дней забыл родную речь, — и не лень было идти? — Я рядом живу, — пожал плечами гость, отвечая спокойно, тихо, вгоняя Чона своей интонацией в сон. — Тогда понятно все, — без особого интереса покрутив в руках книгу, что была взята подругой полгода назад для прочтения(Дэхен искренне удивился, он-то прочел ее за два дня), он поднял взгляд на парня, — ну, заходи, гостем будешь. — Незнакомцев домой впускаешь? — язвительно поинтересовался, проходя в дом, снимая куртку на ходу. Разувшись, он осмотрелся по сторонам, с интересом отмечая, что дом очень даже уютный, пусть и большой; он всегда считал такие громадные дома пустыми, не интересными. — Ну, я уверен, что она бы ко мне не послала киллера, бандита и прочее, — помахал книгой Дэхен, — мне бояться нечего. На самом деле Дэхен не раз и не два видел этого парнишку в школе, да и не только. Тем более у них общие друзья есть, они, кажется, даже на паре посиделок пересекались. Ну а вообще Дэхен совсем сдурел в одиночестве, хочется общения, а тут такой, если можно сказать, подарочек свалился из ниоткуда. Правда, Чону показалось, что парень не общительный вовсе, а значит это ему придется трещать без умолку, чтоб не было неловкой тишины, а то в такие моменты он готов вскрыться. — А тебе самому не страшно ходить темными вечерами ко всяким? — Дэхен поставил книгу на полку и пошел на кухню, махнув гостю, чтоб шел за ним. — Ни разу, — отозвался парень, пожав плечами, — быстрые ноги ничего не боятся, — хихикнул он, присаживаясь на стул, подпирая рукой щеку. — Аха, ну судя по твоему виду ты всех завалишь и пропиздона влепишь, — почесал затылок Дэхен, поставив греться чайник, — ну и как зовут тебя, прекрасный незнакомец? — Чоноп, — после небольшой паузы назвал свое имя парень. Дэхен самодовольно хмыкнул, потому что был чертовски прав — они действительно пересекались и в разговоре он пару раз точно слышал это имя. Что ж, теперь он действительно спокоен и... заинтересован. Самое волнующее — это новые знакомства. Когда узнаешь человека ближе, узнаешь его предпочтения и радуешься, если пересекаются интересы, или, наоборот, расстраиваешься, узнав, что он плохо относится к чему-то для тебя важному. В любом случае Дэхену до одури нравятся знакомства, он обожает узнавать все новое, поэтому охотно ищет друзей в своем небольшом городке. — Приятно познакомиться, что расскажешь о себе? — Дэхен наливает чай, с интересом слушая, что говорит парень. — Мм, ну, что тебе рассказать… учусь в параллельном классе, люблю Криса Брауна, танцую, люблю разлагаться как личность перед телевизором на диване, — Чоноп хихикнул, принимая в руки горячую чашку с благодарственной улыбкой. — Воу, я тоже люблю на диване попой кверху полежать, ахах, — Дэхен поднял взгляд и замер. Всю свою жизнь он первым делом обращал внимание на глаза, взгляд… на него с противоположной стороны смотрел очень даже симпатичный парень с раскосыми глазами, с красноречивым, томным взглядом. В темноте коридора он сразу и не обратил внимания, — ты, наверное, замерз? — Ну, есть немножко… уже отогрелся почти, — Чоноп то прикладывал, то убирал руки от горячей чашки, — у тебя дома… так атмосферно, не знаю как правильно сказать… прямо чувствуется Новый Год или вроде того. — Ага, ну, хоть кто-то заценил, — вопросительный взгляд со стороны Чонопа заставил Дэхена продолжить, — дома один уже дня четыре, и еще столько же буду. — Ахах, ну все понятно, — Чоноп отпил немного чая и достал из кармана джинс телефон, — скажи свой номер. — Зачем?.. — Дэхен спросил совсем удивленно, немного даже с тревогой. — Давааай, — Чоноп немного подул на чай, чтобы быстрее остыл, а то ведь можно и язык обжечь, а это ощущения не из приятных. — Ну, записывай… Продиктовав номер, Дэхен взял в руки свою чашку, сделав глоток чая и тут же поставив его на место — слишком горячо. — Отлично, спасибо. Пойдешь со мной на каток на Новый Год, — невозмутимо сказал Чоноп, убирая телефон обратно в карман. — Ахаха, ну хорошо, без проблем. Немного посидев, поговорив, они допили чай без происшествий — никто не обжегся, не разлил и никого не убил. Чоноп оказался интересным и очень веселым парнем, с которым даже в тишине приятно посидеть. — Омо, уже так поздно, мне надо домой, — Чоноп встал из-за стола и пошел одеваться, а за ним вышел и Дэхен. — Пока, было приятно познакомиться, — с улыбкой попрощался Дэхен. — Пока, взаимно, — сверкнув улыбкой, ответил Чоноп. Попрощавшись с гостем и выпроводив его из дома, Дэхен понял, что чудо есть — вернулся кот, которого он не видел, наверное, недели три. Рыжая наглая морда уставилась на Чона с непередаваемым похуизмом, но даже это не испортило счастливый момент. Дэхен долго кружился по комнате с котом на руках, целовал его и тискал, а бедное животное истошно орало, визжало, мяукало. Покормив изголодавшегося питомца, парень почесал затылок, невольно думая о том, что день сегодня странный. Дэхен, радуясь, что хоть с кем-то поговорил, да и завел нового друга, еще долго не мог успокоиться, нервно сгрызая ногти и меряя шагами комнату. Если ограничить общение до минимума — два раза короткий разговор по телефону с матерью, или отцом — то можно на Новый Год претендовать на звание самого тленного человека на планете. Интересно, а за такое дают премию? Грамоту? Ну, хоть шоколадную медальку?.. Кот устроился на животе Дэхена, невозмутимо потоптался мягкими лапками, когда тот устроился на диване, засыпая под шум телевизора. На экране кто-то распылялся громкими поздравлениями с наступающим Новым Годом, впрочем, как и всегда. С каждым годом это приедается все сильнее — если раньше верил, что «мы выполним поставленные задачи», то через пару лет уже смотришь на это, закатив глаза, или вовсе пропуская мимо ушей. Из года в год телеведущие радостно заявляют, что именно этот год будет лучшим в истории страны, желают всего самого-самого с улыбкой до ушей. Каждый. Гребаный. Год. В детстве можно этому верить, бездумно, с восторгом, а становясь взрослее, рассудительнее, только, махая рукой, не обращать внимания. Мурлыкнув, кот приподнялся, склоняя голову набок, немного навострив ухо со светлой кисточкой на конце, наблюдая за спящим хозяином. Придвинувшись ближе, он ловко залез под одеяло, вытянулся, утыкаясь влажным носом в шею Дэхена. Дэхен проснулся, как ему показалось, среди ночи от чьего-то звонка. Сначала он, уставившись в белый потолок, задал себе риторические вопросы — кто я, где я? Более-менее проснувшись, он опустил взгляд и увидел прямо перед собой заспанную моську кота, которого нагло разбудили. — Добрейшее утро, Ханбин, не пытайся убить меня взглядом. Дэхен, пребывая в состоянии близком к желанию взять и убивать, достал из-под подушки орущий на весь дом телефон и, не глядя, поднял трубку. — На кой член, позвольте спросить, сударь, Вы звоните мне среди ночи? — крайне недовольным тоном произнес Дэхен, поглаживая кота по голове свободной рукой. — Сейчас половина шестого вечера и ты обещал пойти на каток. Зависнув на секунду, Дэхен нахмурился и, убрав телефон от уха, посмотрел на время. Действительно, сейчас вечер тридцать первого декабря и звонит ему вчерашний гость. — Твою мать. — Я тоже очень рад тебя слышать. Жду на катке к часам восьми, устроит? До свидания, — не дожидаясь ответа сбросил трубку Чоноп. Минуты три ушло у Дэхена на то, чтобы понять, что от него хотел Чоноп, и четыре на то, чтобы осознать, что лень родилась вперед него. Вставать с нагретого дивана, выползать из-под теплого пледа так не хочется… за окном метель, на соседнем доме пестреет гирлянда, а у Дэхена вновь слипаются глаза. Несмотря на то, что он проспал около двенадцати часов, сил ему это не прибавило, да и от долгого сна разболелась не на шутку голова. Становиться снеговиком Дэхен явно не намерен, поэтому справедливо решил остаться дома, в тепле и уюте, пусть и одиночестве. Что-то неодобрительно шикнув, к лицу Дэхена подобрался кот и тут же стукнул его лапой по голове, махая пушистым хвостом из стороны в сторону. А чегой-то он тут разлегся, когда царь есть хочет? Чон старадальчески простонал, укутываясь в плед с головой, чтобы проспать еще час-два, а потом, посмотрев телик, в полночь пригубить бутылку венесуэльского рома. Кот не отступил. — Ненавижу тебя, понимаешь? Всю жизнь мне портишь, — Дэхен, сидя задницей на холодном полу, подливал коту в миску молока, пока тот довольно уплетал за обе щеки. Конечно же кота он любил, причем всем сердцем, потому что нашел его совсем котенком. Одного, замерзшего… его привлек слишком умный для животного, и слишком гордый для бездомного, взгляд кота. В тот день он не переставая ссорился с матерью около полутора часа, но отвоевал место в доме для питомца. С тех пор, назвав его Ханбином в честь любимого деда, Дэхен кота холит и лелеет, даже прощает недельные загулы по соседским кошкам. Холод пробрал до костей, заставив Дэхена вздрогнуть и встать с пола. Что ж, раз уж он уже встал, согнал сон, то может пойти на каток… время еще позволяет, за час собраться и выйти вполне возможно. Только не хочется. Совсем. Слишком лень, да и нужно ли? Включив гирлянду, выключив свет во всем доме, Дэхен взял кота на руки и сел в зале, укутывая обоих пледом. Как завороженный смотрел на стремительно меняющие цвет огоньки, что отдавались отблеском на яркую мишуру. Кот только и успевал ворочать головой, чтобы уследить за светом, чем вызвал смех у парня, который на радостях крепко-крепко обнял свою скотинку. И все же не был он одинок, у него есть Ханбин — вечно недовольный, гордый, какой-то злобненький, но такой любимый. Мог со зла насрать в тапки, мог прийти холодной ночью согреть, юркнув под одеяло и прижавшись к груди. Дэхен встал, отпустив кота, подошел к елочке и аккуратно коснулся пальцами большого красного шара, что искрился золотыми блестками на свету гирлянд. Смотрел долго, с интересом, пока не вспомнил, что должен идти… И все же в любом украшении — мишуре, игрушках, гирляндах, — есть толика новогоднего волшебства. Каким бы паршивым не было настроение, стоит только посмотреть пару минут, полюбоваться их красотой и как-то легче становиться на душе, радостнее. Собравшись в рекордный срок пять минут, Дэхен захватил рюкзак и пошел в коридор, под укоризненный взгляд кота. Не нравится ему совсем, что хозяин променял его на какого-то там Чонопа на Новый Год. Значит он тут вернулся с гулянки, а его кидают. Дэхен, одевшись, взял кота на руки, поцеловав во влажный нос. — Не скучай, радость моя, я быстренько, хорошо? — Дэхен посмотрел на часы, — ага, еще полчаса есть. Ну, ладно, хоть по городу прогуляюсь. Дэхен нехотя вышел из дома, поправляя лямки рюкзака, где лежали коньки, на которых он, наверное, совсем разучился кататься и вернется домой весь в синяках, ну или вообще об лед убьется. Вдохнув полной грудью морозный, свежий воздух, он немного закашлялся и чуть пошатнулся от головокружения. Подумать только, всего неделю не был на улице, а кажется, будто целую вечность. Теперь Дэхена начали терзать сомнения — стоит ли вернуться домой, завернуться в плед и бездарно проебать очередной день, или стоит сейчас же пойти на каток, провести пару часов в обществе и хоть немного повеселиться… Снег, такой долгожданный, падает крупными хлопьями на промерзшую землю, укрывая плотным слоем, засыпая собой редкую, сухую траву, невесть как дожившую до зимы. Небо, стремительно темнея, вмиг оказалось затянутым темными тучами; в этот момент на улицах зажглись яркие фонари, пусть и через один, кое-где замерцали гирлянды. Везде чувствовалось приближение Нового года, чудесного, волшебного праздника, после которого жизнь у многих начинается с чистого листа. Нормальные люди накрывают на стол, собираются в семейном кругу, а Дэхен упрямо шагает на каток. На улице, как и ожидалось, было немноголюдно, еще бы, восьмой час. Дэхен осматривался по сторонам с интересом, будто оказался в этом городе впервые, а на деле искал что-нибудь новое, может, что изменилось за эти дни. Украшенный город казался еще красивее, чем обычно, что очень радовало жителей. На площади установлена огромная елка, рядом с часами на башенке. В полночь отсюда будут слышны двенадцать ударов, означающие конец старого, начало нового. Обязательно каждый попытается начать все с чистого листа, забыть прошлое. Не каждому удастся, но ведь тогда можно попробовать через год, через два… Дэхен пришел на пять минут раньше назначенного времени, сел на лавочку, что находилась прямо перед катком, на которой обычно оставляли вещи катающиеся. Здесь было так же, как и на улицах города, немноголюдно. Ну а какой дебил променяет домашний уют на лед? Ах, да, Чон Дэхен. Переобувшись, он сунул рюкзак под лавочку и откинулся на спинку, запрокидывая голову, чтобы посмотреть на небо. Темное, без облаков — снег давно перестал идти — иногда озаряющееся ярким всполохом фейерверка. Дэхен даже чуть не уснул, но вовремя спохватился, когда рядом кто-то сел. — Ты давно здесь? — с улыбкой спросил Чоноп, надевая коньки. — Может минут пять… я думал, что ты шутишь насчет катка, — смеясь, произнес Дэхен. Чоноп засмеялся, встал, взял Дэхена за руку и потянул вперед, заставляя оторваться от скамейки. Самым страшным оказались первые шаги на льду, когда Чон чуть не завалился вперед, не удержав равновесие. К великой радости он быстро перестроился и уже через пару минут рассекал лёд, как профессионал, пару раз чуть не сбив девушку, что так некстати оказалась на его пути. — А почему ты не празднуешь дома? — вдруг спросил Дэхен, подъехав к Чонопу сзади, легонько пихнув того в плечо, — почему не как нормальный человек справляешь Новый Год, а здесь, на катке? Чоноп медленно развернулся, убирая челку под шапку, чтобы в глаза не лезла. Промолчал он несколько секунд, после с тяжелым вздохом выдав… — Новый Год дома я праздновал шестнадцать лет подряд, надоело уже. Одно и то же. Из года в год. Те же программы, те же артисты, те же слова, только песни разные, и то есть «хиты», которые сколько лет поют. — Ааа, а меня за компанию взял? — Дэхен немного отъехал, петляя, — учти, если я тут сломаюсь, ты понесешь меня до дома. Дэхен разогнался, гордо поднял голову… и в последний момент его подхватил Чоноп, спасая от разбитого об лед лица. Чон жалобно пискнул, обмякнув в объятьях парня, крепко хватаясь ладонями за его плечи. Медленно подняв голову, Дэхен встретился с взглядом темных, глубоких глаз и немного подзавис. — Ты жив? — Чоноп пощелкал пальцами перед его глазами и даже ладошкой помахал. — А? Что? Да, конечно, — Дэхен тут же отпрянул от парня и невозмутило продолжил нарезать по катку круги, то и дело запинаясь, почти что падая на лед. Чоноп пожал плечами и, разогнавшись, пересек весь каток, притормозив у самого края. Лед под лезвием коньков исполосовался длинными линиями, а вокруг блестели маленькие осколки льда, на которые тут же падал редкий снег небольшими хлопьями. Катались парни долго, веселясь, смеясь, до самой ночи. Даже оставшись на катке одни с ужасно болящими ногами они продолжили рассекать лёд с отличными настроением и непередаваемой радостью. Дэхен даже рад, что не остался один дома, а пошел сюда. Свежий воздух, хорошая компания, что еще нужно? Бутылку шампанского бы еще… или коньяка. В общем чего-нибудь с градусом. — Давай ко мне потом, отметим? — Дэхен остановился впритык к Чонопу, почти что встречаясь к нему нос к носу. — Хорошо, — кивнул Чоноп, с легкой улыбкой на обветренных губах. Тем временем большие часы начали отсчет до нового года. Раз, два, три… Дэхен придвигается ближе, не поднимая взгляда… Четыре, пять, шесть… Чоноп осторожно касается пальцами его подбородка… Семь, восемь, девять… Дэхен несмело поднимает голову, заглядывая в глаза… Десять, одиннадцать, двенадцать… Чоноп наклоняется к пухлым губам, уверенно целуя, приобнимая Дэхена за талию свободной рукой, придвигая к себе ближе. — ПИДОРЫЫЫЫ, — истошно заорал Ендже и, схватив из-под лавочки два рюкзака, пустился наутек.