Девушка, покорившая его

Что-то случилось с температурой воздуха -слишком тепло для начала весны. Самое странное, что у тепла был источник где-то неподалеку. Найти его не составило особого труда, всего-то пришлось поработать в виде своеобразного термометра. Место, куда пришла Мэй, кажется, горело изнутри, образовывая круг. За его пределами деревья уже не горели, а лишь изнывали от жары. Лесные звери и птицы давно покинули свои места в портере, так и не досмотрев шоу с Хао Асакурой в главной роли. Впрочем, тот практически не двигался, могло показаться, что он и не дышал. Огненный шаман сидел на камне, в центре круга и пустым взглядом смотрел в землю. Творившееся вокруг его совсем не интересовало. К Хао безуспешно пытались подобраться Йо, Трей и Лен. Все порывы шаманов оказывались тщетными: доходя до определенной точки, они не могли переступить ее. Им словно говорили «Извините, но на эту вечеринку вход только по приглашениям». Судя по всему, этих самых приглашений у них не было. Однако ребята держались молодцом, только на Трея было страшно смотреть. Его вид говорил о скором исходе сил. Все же, лед и пламень, несовместимые вещи. Лен и Йо надрывали голосовые связки, только бы докричаться до Хао, но их голоса растворялись в воздухе, как сахар в чае. Огненный шаман словно прибывал в трансе: Глаза пусты и прозрачны, как стекла, губы еле заметно шевелились, повторяя одно и то же слово, разобрать которое не удавалось. Мэй поспешила попасть в круг. Она хотела во чтобы то ни стало остановить Хао, однако, не причиняя ему вреда. Как это сделать она еще не знала, но вполне в ее стиле бросаться в бой без раздумий. Парни заметили Кэрролл не сразу, только когда девушка продвинулась дальше, чем они. Их отчаянные крики не могли достигнуть Мэй, смело движущуюся вперед. Перед ней стояла цель, и она изо всех сил пыталась ее достигнуть. Сейчас девушка думала, а почему она это делает? Почему она хочет помочь Хао. Может быть потому, что он когда-то помог ей? Но каким образом? Огненный шаман похитил ее из вновь обретенного дома, неоднократно являлся причиной ее страданий, играл с ее чувствами и все же… Именно Хао показал Мэй на что она способна, именно он пробудил ее силы, вызвал желание раскопать свое прошлое, именно он показал ей новый мир. Мэй знала, этот человек ей дорог, и она не даст ему сгубить самого себя. С каждым шагом идти становилось все трудней; кожу словно кололи маленькие язвительные огоньки, горячий воздух обжигал легкие, дым застилал глаза. На половине пути шаманке пришлось воспользоваться магией. Она покрыла свое тело водой из кулона луны. Силуэт девушки засветился ярко белым светом, его можно было разглядеть даже сквозь густой дым. Увидев белоснежное сияние, шаманы поняли, что пока все идет как нужно, однако не прекратили попытки продвинуться дальше. Сделав еще пятнадцать шагов, Мэй заметила, что пламя изменило свой характер. Оно словно приняло ее, и больше не обжигало. Теперь магия была ни к чему, ведь идти стало легко, словно по облакам. До огненного шамана оставалось два шага, и можно было дотянуться до него рукой. Однако, Мэй не спешила сокращать расстояние. Она не знала, как помочь Хао. В голову приходила лишь одна навязчивая идея о лечении огня. Но как можно вылечить огонь, и бывает ли он вообще болен? Да, если болен его источник. У Асакуры болела душа. Он будто бы потерял что-то очень важное, что-то, что нельзя заменить, без чего нельзя обойтись – надежду. « Вода может вылечить не только тело, но и душу» - эхом пронеслись слова Мари в голове Мэй. Теперь, девушка знала, что нужно делать. Плавными движениями рук, Мэй собрала всю, еще не испарившуюся, воду вокруг и создала водный шар. У шаманки не было никакой уверенности в том, что это сработает, но больше ничего не оставалось. Вотербол устремился в небо, и, пролетев несколько метров ввысь, разбился на тысячу маленьких искринок, превратившихся после в снег. Снежинки медленно опускались на землю, играя с хулиганом ветром. Там, куда они падали вмиг вырастали и распускались подснежники, деревья восстанавливались и набирали цвет. Все вокруг преобразилось за доли секунд. Но Асакура не замечал этого. Тогда, Мэй подошла к нему со спины и обняла. Снежинки, парившие вокруг, как по ее примеру сплетались между собой в большие хороводы, обнимая друг друга маленькими снежными лапками. Объятия – одна из бесплатных, и самых лучших вещей в нашей жизни. Порой их вполне достаточно, чтобы показать все свои чувства, не проронив при этом ни слова. В объятиях другого человека мы чувствуем себя в безопасности, под защитой. На Хао они подействовали по-другому: все, что он боялся принять, в чем он не признавался сам себе, вышло наружу, причинив лишь четверть боли. Шаман оглянулся, чтобы еще хоть раз увидеть ту, что подарила ему надежду. Его сердце подсказывало ему, что это последний шанс. Однако обернувшись, он увидел лишь ее растворяющийся в белом свете силуэт. Хао хотел взять ее за руку, прижать к себе, только бы Мэй осталась с ним, но ладонь прошла сквозь девушку. Кэрролл видела боль в глазах Асакуры, от чего ей самой стало невыносимо тяжело на душе. Все что она сейчас могла сделать, так это искреннее улыбнуться напоследок. От ее улыбки вокруг стало теплей, как от весеннего солнышка. Мэй полностью растворилась в свете и оказалась в лагере, разбитом ее друзьями. Вокруг лежали их вещи; брошенные на землю сумки, неубранные спальные мешки, в центре лагеря дотлевали угольки. Шаманка знала, что временный приют покидали в спешке. Ей оставалось лишь подождать друзей. Однако, она не могла попрощаться со всеми сразу. Душевных сил у нее почти не осталось, но она понимала, причина оставить их веская. Пришлось спрятаться недалеко в зарослях кустарника. Небо постепенно светлело, становилось теплей, одна за другой исчезали звезды. -Скоро, и я исчезну, точно как эти звезды.– С грустью прошептала Мэй, глядя на небосвод. На глаза наворачивались слезы, хотелось закричать в голос, но ничего бы не изменилось. - Но следующей ночью они снова вернуться, даря свой свет всем вокруг. И ты вернешься, и засияешь. – У Локки всегда получалось найти нужные слова. Она, как и Мари, чувствовала, когда ее хозяйке было плохо. - Мы верим – ты сможешь справиться со своей задачей, и, в конце концов, вернешься к своим друзьям, а мы всегда будем рядом, чтобы поддерживать тебя. – Дух волчицы был как никогда мягок в этот момент, но она говорила от чистого сердца. - Спасибо, чтобы я без вас делала! – Мэй почувствовала себя гораздо лучше. Время, проведенное в ожидании, тянулось нехотя и лениво, а вместе с тем почти невыносимо. Говорят, ожидание смерти хуже самой смерти. Похоже, это действительно так. А в том, что какая-то частичка Мэй умрет, девушка не сомневалась. Наконец послышались знакомые, расдосадоновые голоса друзей. Три шамана от усталости валились с ног, хотя внешне старались выглядеть стойкими. Интересно, для кого весь этот спектакль? Ох уж эти мальчишки! Парни еле добрались до своих спальных мешков, которые, к их великому счастью, не были собраны, и, не дожидаясь, пока их голова упадет на «подушку», заснули. Мэй очень обрадовало такое стечение обстоятельств. Нет, конечно, ей было жаль парней, но она знала, как крепко спят Йо и Трей, а значит, она могла разбудить Лена, не побеспокоив всех остальных. Однако, она решила дать Тао поспать еще часок. Признаться, она не могла упустить возможность, хоть издалека посмотреть на спящие моськи друзей. Есть что-то такое в спящих людях, чего нет в бодрствующих. Возможно, погружаясь в сон, мы снова становимся детьми, поэтому выглядим так безмятежно и мило. Жаль, что идиллия не могла продолжаться вечно, и Мэй пришлось сделать первые шаги к тому, чтобы исчезнуть и вновь появится. Как ни странно, эти первые шаги совпали с первыми шагами к Лену. Девушка тихонько подошла к спящему шаману, внимательно следя за любым телодвижением друзей. На ее лице невольно появилась улыбка, когда она услышала унисонное храпение Йо и Трея. Мэй тихо склонилась над головой Лена и прошептала на ухо: Лен, проснись, пожалуйста. Тао все еще спал, он решил, что и голос Мэй это всего лишь сновидение, не больше. Но его сердце не согласилось с этой догадкой, оно забилось с бешенной скоростью, заставляя Лена проснуться. Шаман открыл глаза, и в тот же момент его голос застыл в немом восклицании. Почему-то он не решил, что это всего лишь видение, мираж, не больше, а тут же прижал Мэй к себе. Кэрролл не ожидала, но была очень рада. Это означало, что он не сердиться на нее из-за произошедшего не так давно. Да, она вспомнила все, и с того самого момента противное чувство вины не покидало ее. Мэй было так хорошо в объятиях Лена, но она не могла злоупотреблять данным ей временем. - Лен, нам нужно поговорить наедине, давай уйдем отсюда? – Голос девушки дрожал, не смотря на все попытки привести его в норму. Что-то щелкнуло в сердце Тао, словно предупреждая – ни к чему хорошему это не приведет. - Хорошо.- Что именно заставило так ответить Тао до сих пор остается загадкой. Но, он взглянул в глаза Мэй и понял все без слов, он знал, что она уйдет, и уже был готов к тому, чтобы любым способом не дать ей сделать этого. Но маленькая частичка его души говорила «Если любишь, то отпустишь». И парень начал прислушиваться к ней. Шаманы ушли от лагеря на несколько метров. Они молчали, боясь проронить хоть одно слово. Мэй пыталась провести в своей голове мини репетицию того, как она будет говорить с Леном, и что именно она ему скажет, но разве можно отрепетировать такие вещи? Больше всего ей хотелось не заплакать при нем, возможно позже, когда он не будет этого видеть. Кэрролл знала, ничего кроме боли ее слезы ему не принесут. Лен и Мэй остановились одновременно, будто договорились между собой. - Лен, я не знаю, что сейчас говорить, но боюсь, на раздумья у меня нет времени. Я очень боялась, что ты не захочешь меня видеть после того, что произошло, и я очень ценю, то, что ты мне веришь. Я прошу слишком многого, знаю, но поверь мне и на этот раз. Лишь одна вещь смогла бы заставить меня расстаться с тобой вот так. Возможно, сейчас ты не понимаешь, о чем я говорю, возможно, не поймешь никогда, но так нужно. Я лишь хотела сказать то, о чем молчала все это время. С нашей первой встречи, ты перевернул весь мой мир с ног на голову, ты стал моим лучшим другом, который понимал меня, по - своему поддерживал, который улыбался вместе со мной, и боже, я была готова отдать все, чтобы увидеть твою улыбку. Мне всегда казалось, если я посмотрю в твои глаза, то больше никогда не смогу тебя отпустить. Но, я не говорила тебе всего этого, и теперь жалею об этом. Просто… Я боялась, боялась не услышать нежности в твоем голосе в ответ. Теперь мне это не важно. Я люблю тебя Лен, и поэтому ухожу. – Нелегко далась эта речь Мэй. Ее голос то стихал, то вновь поднимался, и казался совсем чужим. На глаза наворачивались слезы, ноги становились ватными, отчего удержать равновесие становилось все трудней. В руках девушка сжимала два кулона, и чувствовала, что они нагреваются, призывая ее поторопиться. Сказав последние слова, Мэй в мгновенье ока сократила расстояние между ними и нежно обняв Лена коснулась его губ. Тао все еще пытаясь осознать все сказанное Мэй, не понимал, что твориться. Не мог решить, отпустит ли он ее сейчас, или оставить в своих объятиях навсегда. Но сейчас он не хотел упускать возможность коснуться таких желанных губ. Неожиданно у Мэй от боли сжалось сердце. Она ошиблась, уже в который раз. Душевная боль раздирала ее сердце, но, несмотря на это, она не отстранилась. Сейчас Мэй предстояло сделать самый трудный выбор в своей жизни. И она сделала его. Когда Лен открыл глаза, девушки уже не было. Исчезло и что-то еще. Что-то заполнявшее пустоту в душе. - Мэй, все мы ошибаемся. Но это не значит, что вся наша жизнь ошибка. – Пыталась успокоить безутешную девушку Локки. - Локки, Мари, а первая любовь, она всегда такая? – Сквозь слезы прошептала шаманка. - Безответная? Нет, не всегда. Бывает любовь с первого взгляда, бывает ненависть, превращается в любовь, а первая любовь бывает счастливой. Девочка моя, подумай сама. Несмотря на то, что Тао не полюбил тебя, он стал отличным другом. Он нуждался в тебе точно так же, как и ты нуждалась в нем, но в качестве друга. Это неплохой, горький, обидный опыт для тебя. Не путай необходимость в ком-то с любовью.- Вмешалась в разговор Мари. Волчица тщательно подбирала слова, чтобы не навредить хозяйке еще больше. - Когда, я поцеловала его, я ведь не сразу почувствовала это, почему? – Не успокаивалась Мэй. В ней говорили надежда и оптимизм, только вот их было недостаточно. - Мэй, ты всегда идеализировала людей вокруг тебя. Это не так уж плохо, но понимаешь, иногда ожидания не соответствуют реальности. Ты до последнего верила во взаимность ваших чувств, поэтому тебе сейчас так больно. Ты отпустишь его вскоре, ведь ты не совсем честна с собой верно? - Между духом и его хозяином образуется особая неразрывная связь. Духи чувствуют души хозяев, и чаще всего, знают их лучше, чем они сами себя. Сомнения в душе Кэрролл не могли укрыться от внимательных и проницательных Локки и Мари. Услышав последние слова пантеры, Мэй невольно перестала плакать. Она задумалась и поняла, что это действительно так. Одна маленькая частичка ее души, стремилась отнюдь не к Лену. Нет. Огненный шаман завладел ею безвозвратно. - Вы правы. Мне нужно было во что-то верить, опереться на что-то, и я выбрала любовь. Но ведь она не была фальшивой, верно? – Сейчас Мэй уже не была ни в чем уверена. - Если бы все твои чувства были фальшивкой, разве ты бы сейчас оказалась здесь? Нет. Они настоящие, но это скорее крепкая дружба, а не любовь. Вы еще так мало знаете о мире – Ласково произнесла Мари. На душе у девушки стало как-то легче. Возможно от того, что она призналась сама себе в своих чувствах. Теперь Мэй была готова уйти. Она сняла с шеи оба кулона, положила на землю, и, помедлив немного, раздавила их ногой. Послышался неприятный треск. В этот миг разбились не только кулоны, но и душа девушки разлетелась на мелкие осколки, пряча в себе все воспоминания о прошлой жизни. В каком-то уголке земли, без сознания лежала девушка с разбитой душой.