Моя страсть и боль. (Начало)

Первое совместное утро. Не просто утро. А утро после бурно проведенной ночи. Будильник вот уже полчаса как отзвенел. И отключил его не Енг Сенг, а Хен Чжун. Енг Сенг не мог заставить себя открыть глаза и встать, отблески картинок вчерашней ночи крутились перед глазами. Каждый стон звучал в ушах, как самый громкий колокол. Каждый кусочек кожи там, где его ласкали эти руки, целовали эти губы — пылал огнем. Енг натягивал одеяло все выше и выше, чтобы спрятать от его глаз Хен Чжуна свое раскрасневшееся лицо с румяными щечками. Чтобы тот не увидел и не узнал, какой стыд сейчас его пожирал. Отчаянно улавливая каждый шаг и вздох, говорящий о том, что он еще здесь, что он еще не ушел. Нужно вставать, обреченно думал Енг Сенг. Нужно как-то это перебороть. В этот момент он почувствовал, как кровать рядом с ним чуть прогнулась. Хен Чжун присел на край кровати, зная наверняка, что Енг Сенг намеренно не встает и притворяется спящим. Что парню, наверное, стыдно. Ему тоже нелегко было открывать глаза утром. Он понял, что сегодня не обычное утро, сегодня особое утро. Во-первых, он проснулся не у себя дома, во-вторых, рядом лежит спящий Енг Сенг. А в-третьих, что из них двоих именно ему придется ломать этот барьер стыда и неловкости. — Малыш, — тихо прошептал Хен, Енг Сенг внутренне сжался. – Малыш, просыпайся. Время уже почти восемь. В ответ, как и ожидалось, тишина. Хен Чжун вздохнул, медленно наклонился, легонько дунул на выглядывающий из-под одеяла красный лоб. — Малыш, я понимаю… что тебе неловко. Но нам нужно поговорить. И снова тишина. — Я знаю, что ты не спишь. Тихий обреченный вздох. А пальцы еще сильнее вцепились в край одеяла. — Малыш… позволь мне взглянуть на тебя. — Пожалуйста, — прошептал Енг Сенг, — просто уходи. — Я не могу. Давай поговорим. — Я… не могу…уходи, мы можем поговорить потом. — Ну уж нет, — решительно ответил Хен, схватил одеяло, пытаясь вытащить на свет стеснительную выдру, не желающую посмотреть правде глаза и принять произошедшее как факт. Енг Сенг отчаянно пытался удержать одеяло, но ему было это не под силу. И после пяти минут борьбы Хен выиграл. Одеяло было вырвано, и Енг Сенг потерял свое единственное и последнее укрытие. — Ну почему ты просто не ушел, — жалобно простонал он. — Ну, как я могу уйти, после всего, что было, — вздохнул Хен. – Посмотри на меня, малыш. Мотание головой как отрицание. Румяные щечки, взлохмаченные волосы. Губы, сжатые в тонкую линию. Хен Чжун бережно обхватил румяное личико Енга. Наклонился, легонько поцеловал в губы. Губы не ответили, а наоборот сильнее сжались. Хен Чжун не знал, что делать. О том, что было, он не сожалел, наоборот. Но теперь в этом нужно было убедить человека, в стеснительности которого не смогла бы победить ни одна самая скромная девушка. — Малыш, — снова прошептал Хен, — я прошу тебя, посмотри на меня. Енг Сенг сильнее зажмурил глаза. А Хен Чжун легко прижался губами ко лбу, потом также чуть ниже между сведенными вместе бровями. Один глаз, другой. Любимый носик, нежные щечки, самый уголок губ. Нежно, без напора, а ободряюще. Словно прося прощение за эту боль, за эту ночь. И одновременно подбадривая, словно говоря, что ничего страшного не случилось, что он ни о чем не сожалеет. И что он счастлив как никто другой на земле. Енг Сенг снова обреченно всхлипнул и, отчаянно обняв его за шею, прижался к нему, пряча свое лицо. Не позволяя увидеть себя, не давая возможности заглянуть в свои глаза. Слишком стыдно, слишком неловко. Хен обнял его в ответ, прижимая к себе сильнее. Енг Сенг не отпускал его. А Хен ободряюще гладил его спину. Он боялся, что Енг Сенг сейчас разрыдается. Он не хотел видеть или чувствовать его слезы. — Малыш, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю. — Знаю. И я тебя тоже очень сильно люблю. — Ну, тогда в чем дело, мм? — Ни в чем. Просто… мне просто очень… Енг Сенг замолчал. — Я чувствую то же самое. Но одновременно я очень рад, что все так сложилось. Рано или поздно, это должно было случиться. Верно? — Верно. — Посмотри на меня. Хен осторожно отодвинулся. Енг Сенг опустил голову. Он хотел заглянуть в эти глаза, он хотел убедиться, что не увидит в них упрека за свой поступок. Но Енг Сенг старательно отводил взгляд, стыдясь и злясь на самого себя, что сейчас он чувствует неловкость еще сильнее, чем прежде. — Малыш. Енг Сенг с закрытыми глазами поднял голову, сделал глубокий вздох. Медленно открыл глаза. Хен ласково ему улыбнулся. В его глазах он увидел огонек облегчения. Любовь и ласку. Не отвращение и не презрение, а именно любовь. Енг Сенг робко улыбнулся в ответ. — Доброе утро, малыш. — Доброе утро, хен. * * * Юно лениво перебирал волосы Чжечжуна. — Чже, — задумчиво произнес он. — М? – отозвался Чже — Чжечжун… — Что? – Чже поднял свой взгляд на Юно. — Почему я люблю тебя? – отстраненно спросил он. — Не знаю, — вздохнул он, — думаю, на этот вопрос только ты можешь дать ответ. — Ты меня не понял, — прошептал он. — Я не гей. Я точно знаю это. Так почему же я люблю именно тебя? Чжечжун ухмыльнулся. — Потому что я — самый красивый парень на земле. — Самый красивый парень с полным отсутствием скромности. — А с чего мне скромничать? – удивленно спросил Чже. — Красота дана мне от природы. Я таким родился и таким вырос. Красота – это единственное, что у меня есть. Красоту надо любить и уважать, ценить и лелеять. И того, кто ценит эту красоту, нужно любить в ответ, уважать его и лелеять, разве нет? — Это самые эгоистичные слова самого эгоистичного парня на свете. И оба рассмеялись. Две кружки горячего кофе на кухонном столе наполняли приятным ароматом кухню. Енг накрывал на стол, первый завтрак вдвоем. Странное и одновременно приятно чувство. Все еще неловко, но уже совсем по другому поводу. Он открыл холодильник, вытащил немного сладостей и поставил на стол. — Хен! – Енг Сенг постучал в дверь ванной. — Ты там долго еще? — Да-да, сейчас буду. Через несколько минут они уселись за стол. Влажные волосы хена, с которых еще капала вода, были слегка растрепаны. В домашней одежде Енг Сенга, которая была немного маловата ему, он выглядел очень привлекательно. Енг смотрел на него и не мог отвести взгляд. Ощущение дежавю, словно где-то он уже видел подобное. Возможно во сне или в своих несмелых мечтах, когда еще сомнения не желали его отпускать. Столько времени держать его на расстоянии – оно было потрачено зря. Ведь такое могло происходить чаще. Завтрак вместе, прогулки, хождение в клубы и жаркие ночи – это лишь то немногое, что он действительно мог ему подарить за все упущенное время. Енг Сенг с досадой вздохнул, а Хен удивленно посмотрел на него. — Что? Что случилось? — встревожено спросил он. — Да нет, все нормально, — ответил Енг. — Просто вдруг подумал, что я слишком долго мучил тебя. — Не говори глупостей, — улыбнулся он. — Нам через многое нужно было пройти. В конце концов, даже я нуждался в этом времени, чтобы удостоверится в том, что я действительно тебя люблю. — Почему? — удивился Енг Сенг. — Ммм, — задумчиво произнес Хен Чжун. — Как бы это сказать… Сначала я и вправду думал, что люблю тебя. Но мысли о том, чтобы провести вместе ночь как-то немного пугала меня. — Нет, ты не думай, — тут же добавил он, — я ни о чем не сожалею. Но прежде, чем сделать подобный шаг, я решил, что мне необходимо как следует подготовиться. В конце концов, ты ведь первый и единственный парень, к которому я испытываю такие сильные чувства. Енг Сенг покраснел. Все эти три года Хен Чжун не раз говорил ему о своей любви, но обычно он делал это все впопыхах или писал смски. С улыбкой на лице, что чаще всего воспринималось им как очередная попытка увидеть на его щуках румянец. И он даже не подозревал, что тот тоже сомневается в себе. — А теперь? Что ты чувствуешь теперь? – спросил Енг Сенг. — Ну, что чувствую, — надкусив молочное печенье, он обдумывал ответ. — Чувствую, что не смогу прожить без тебя и дня. И улыбнулся, а Енг снова покраснел. Ну, вот опять улыбается и говорит такие смущающие вещи. — Кстати, — Енг Сенг решил сменить тему, — что это вчера было? — А, — Хен тоже вспомнил об этом, как и того, кому он обязан сегодняшним завтраком и прошлой ночью. – Предоставь все это мне. Кое-кому сегодня явно не поздоровится. — Все-таки мне хотелось бы услышать более подробный ответ, — настаивал Енг Сенг. Хен Чжуну пришлось пересказать все вчерашние события, вплоть до того момента, когда Енг Сенг увидел их с Чже вместе, и о злосчастной бутылке, которую поначалу он не намеревался брать. И о том, как по чистой случайности отдал ему. Также он пересказал свой разговор со своим продюсером и о том, что сбежал со своего выступления, на что Енг Сенг возмущенно начал упрекать своего друга. Но Хен Чжун лишь отмахнулся, сказав, что все это было улажено. — Несмотря на то, что Чже нам и вправду помог, — продолжал он, — все же должен же я хоть кому-нибудь отомстить за наказание, которому сам буду подвергнут.