secret santa

Марк готов сойти с ума, когда Югем проникает в него уже не пальцами, хоть это не первый раз у парня - просто чувств так много, что грудь готова взорваться от переполняющего её волнения, возбуждения, нелепой дрожи, доли страха даже перед новым партнером. А ещё Джексон, зная, как Марку нравится, настойчиво запускает пальцы в волосы своего бойфренда и жестко стягивает их в кулак, смотрит на него сверху вниз с видом хозяина и проникает в его рот поглубже, что с его стороны абсолютно беспечно, но так Туану тоже нравится. Ещё модели безумно нравится, как Ван командует мелким - как двигаться, что сделать и что сказать, отчего секс просто изумительный. Когда Ким дрожит от волнения, так, что почти теряет все свое возбуждение, но, слушаясь Джексона, кладет ладонь на длинную тонкую шею Туана и легко смыкает пальцы, а "эта сучка" (как высказывается Ван) только просит сделать больнее, и на пару секунд Ким послушно усиливает хватку, от всего происходящего у всех троих внутри чувство завершенности рождается, потому что каждый из них ощущает, как довершает собой и своими действиями картину идеального секса сейчас. Для Югема эти хены очень удивительные - во-первых, тем, что они без слов понимают друг друга, чувствуют желания друг друга, знают, кому как больше понравится. Во-вторых, Ким бы, наверное, потерялся, и все прошло бы не настолько хорошо, если бы не наставления хенов; и это было удивительно для Югема, потому что в свой первый раз он не знал, что делать. В-третьих, как оказалось, секс с парнем, а тем более, с парнями - не настолько страшен. Наоборот, с этими двумя он был потрясающим. Хоть Югему и не с чем сравнивать практически. И когда все заканчивается, Джексон лениво курит прямо в спальне, спросив, никто ли не против. Школьник только отрицательно мотает головой, ему все равно, а вот Марк морщится, но Ван уже подкуривает сигарету. Ему слишком хорошо, чтобы идти на холодный балкон, и вообще, сегодня минет его парня был каким-то слишком потрясающим - то ли это после ссоры, то ли из-за этого мальчишки, который разбудил в них двоих столько чувств, которые они обсудят немного позже. А пока Югем остается внутри Марка, стоя на коленях на кровати, и рассматривает лицо хена. Слишком красиво. Туан лежит головой на подушке, а вот мысли где-то совсем далеко-далеко, по взгляду затуманенному можно прочитать это. Ким трогает кончиками пальцев его живот, намеренно касается слегка подсохших капель спермы Джексона, размазывает их по белой коже. Марк фокусирует взгляд на мальчике, удивленный, а в глазах - немой вопрос. "Что?". - Хен, ты очень красивый, - шепчет школьник вместо ответа, и только эти слова сейчас кажутся единственно правильными. А Марк улыбается ему в ответ и тянет к себе для поцелуя вместо очередного вопроса, и когда пальцы Туана касаются запястий мальчика, их двоих охватывает сладкая волна блаженства. Джексон смотрит на них двоих, ерошит свои черные волосы одной ладонью, второй аккуратно держа сигарету, и не знает, что сказать. Он уже не раз пытался открыть рот, чтобы произнести что-то в тему, но постоянно затыкался, лишь бы не испортить момент. Потому что Марк не любит, когда Джексон портит атмосферу после секса своими глупыми фразочками типа "а теперь надо сходить в магазин за чипсами" или "сейчас чемпионат по фехтованию начнется". А Ван не может обнять Туана и наобещать ему седьмое небо, потому что они уже и так на нем. А куда выше? Югем, не отрываясь от губ хена, смотрит на Джексона внимательно и, кажется, улыбается - Ван точно не различит сейчас, у него перед глазами ещё немного рябит и все тело дрожит до сих пор. Даже во время его первого раза таких эмоций не было, поэтому парню вообще непонятно, что с ним происходит. Он списывает все на то, что начинает заболевать, потому что курил на балконе, где холодно, слишком ловко обманывая самого себя касательно истинной причины происходящего с ним. А затем подхватывает ладонью фотоаппарат, оставленный на тумбочке у кровати, и делает несколько десятков снимков, на которых Марк и Югем целуются - с языком, а не так, как сначала пытался целоваться школьник. Джексон крупным планом фотографирует части их тел, сплетенные пальцы и ладонь Марка в серых волосах школьника, после, подло смеясь, делает тайно селфи на их фоне на камеру же. Югем замечает, но не говорит ни слова. В конце концов, он до сих пор в Марке. И они целуются, пока Джексон фотографирует. Джексон Ван. Безумно красивый парень, невысокий, с густыми черными волосами и идеальным прессом, как оказалось, когда Марк, задыхаясь во время глубоко минета, в порыве задрал футболку Вана. Эти двое разрешили Югему сегодня столько всего, что у мальчишки просто голова шла кругом. Но самое главное, что он заметил - дурацкое чувство никчемности испарилось. Он чувствовал себя нужным и желанным. А ещё Марк все шептал ему, что он, Югеми, красивый мальчик. Его красивый мальчик. И Киму хотелось послать к чертям все свои предрассудки насчет собственной внешности или характера. Если сам Марк Туан, мистер-стройные-ноги-улыбка-на-все-32-пресс-и-божественной-красоты-лицо, сказал так, то Марку Югем готов поверить быстрее, чем себе. Школьник тянет Джексона за руку к себе, дождавшись, что тот отложит камеру в очередной раз, тянет к себе для поцелуя. - Это было нечто, - бормочет Ван, отстраняясь от мальчика, и улыбается глупо. - Вы оба такие красивые, и... я не знал, что секс втроем может быть настолько горячим.., что с вами можно было запросто сгореть. Марк смотрит на Джексона снизу вверх и слабо улыбается, потому что эти слова кажутся абсолютно в точку сейчас, и никаких тебе новостей про соревнования, или чипсы, или черт знает ещё, что. Они просто друг для друга втроем и ничто это не нарушит в ближайшие пару часов - потому что Марк понимает, что время неумолимо бежит, и Киму придется когда-то покинуть стены этой квартиры. Югем идет в душ первым, а Марк засыпает, слишком поглощенный собственными мыслями, ведущими его за собой в его внутренний космос, где нет места для каких-то девуль вроде Ёнджи, есть только бесконечное тепло Югемова тела и бесчисленное количество поцелуев от Джексона. И пропускает момент, когда Югем уходит, приведя себя в порядок, заправив рубашку в школьные брюки и наспех причесав взъерошенные серые волосы. Пятна на брюках не видно уже, но в голове Кима весь сегодняшний день навсегда сохранится в голове ярким пятном эмоций, это уж точно. Туан просыпается к ночи и долго лежит, пялясь в темноту. Вокруг тихо, он в кровати один, и откуда-то из квартиры доносится приглушенный голос Джексона. На часах на тумбочке - 01:07, в ушах гудит и все тело беспощадно ноет. О том, что произошло до этого, напоминают только белые пятнышки на животе. Марк ловит себя на безумной ненависти к себе за то, что не попрощался с Югемом, за то, что уснул, за то, что упустил возможность насладиться двумя своими мальчиками дольше. Бесшумно проходя в душ, словно тень, Марк застает своего парня на кухне, с ноутбуком. Джексон ретуширует фотографии до утра, пока Туан сидит рядом с ним и рассматривает каждый снимок, время от времени мурлыча: "Жаль, тебя нет с нами на снимках", пока его руки поглаживают колени фотографа. При этом, параллельно они говорят всю ночь обо всем и ни о чем - и, наверное, впервые в их отношениях разговоры по части чувств настолько откровенные и честные сегодня. А ещё оба остаются при мысли, что Югем действительно стал кем-то особенным для них. - Мне будет его не хватать, - шепчет Марк и тычется в плечо Джексона, чувствуя жуткую сонливость опять. - Мне будет не хватать того фейерверка эмоций, который разгорался внутри меня, когда вы оба смотрели на меня. Джексон улыбается молча и отхлебывает кофе, глядя на Марка, будто он что-то знает такое, чего не знает Туан. Только вот модель этого не замечает, он смотрит на экран ноутбука, рассматривая профиль мальчика на одной из фотографий, и где-то в душе отмечает, что фотографии вышли особенно естественными и живыми, так как видно каждую смущенную улыбку и неподдельное желание в глазах младшего. И, черт возьми, Марка это не может не заводить. К восьми утра тишину разрывает трель звонка в дверь. Марк удивленно вскакивает с места и идет в коридор, даже не догадываясь, кто в такое время, ещё и в субботу, мог прийти к Джексону. Но ответ слишком прост и очевиден. На пороге стоит Югем, улыбающийся самой своей счастливой улыбкой. Марк улыбается ему такой же в ответ.