Любимый враг

Как с утра набежали тучи, А теперь светит месяц ясный. Горько плачет краса-Маруся, Только это теперь напрасно. Парень статный, хмельное лето, Да под осень пришла повестка. Сколько песен об этом спето, Нахрена же такая песня? Все закончилось. Гарри слышал эти слова повсюду. Но теперь, когда бесконечное горе позади, ему начинало казаться, что ничего и не начиналось. Или закончилось, так и не начавшись. Каждая угасшая жизнь превратилась в бессмысленную потерю, которой можно было избежать, расцвечивая алыми шрамами грудь в качестве напоминания о себе. Бремя Героя стало невозможно волочить, оно висело мертвым ярмом на шее. Гарри знал, что все думают так же, как и он сам: его вина в гибели сотен людей. Ему нужно было найти выход, избежать трагедии, но он не смог. Потерял наставляющую его руку. Лишился последней поддержки. А друзья и так сделали для него слишком много в этой войне. Звезды светят, девчонка плачет, А парнишке другое снится: Автомат, да вагон удачи, Чтобы бой, чтобы ветер в лица, Чтобы он да удар пропустит Не бывало еще ни разу. Завтра встанет, да песню в зубы, Мать обнимет, да прыгнет в газик. Все радовались спокойной жизни, а Гарри не сиделось на месте. Все прежние мечты о большой семье, уютном доме, тихой жизни… Все как-то прошло мимо. Он не хотел жениться на Джинни. Ни сейчас, ни через несколько лет. В его крови плескался адреналин, который необходимо было выплеснуть. Гермиона даже шутила, что Гарри стал «опасностезависимым». И Поттер не мог с ней поспорить. Ему хватило двух лет после войны, чтобы понять, что к мирной жизни он не приспособлен. Ему не хватает опасности. И так было, пока не появился Он. Драко Малфой ворвался в его жизнь блондинистым несдержанным вихрем, такой же нахальный и вредный, как в школьные годы. Его появление и чисто случайный выбор его в пару с Поттером приносили тот самый необходимый экстрим. Гарри нашел способ выплескивать адреналин через словесные перепалки, часто переходящие в драки. Они методично портили мебель, а Министр только стонал от горя, когда Гарри присылал очередной чек. Впрочем, господину Министру никто не сочувствовал: сам посадил Поттера и Малфоя в один кабинет. Кроме того, у Малфоя обнаружился поразительный талант – он умудрялся выбивать для их боевой пары самые опасные задания, какие только поступали в Аврорат. И Гарри был только рад этому. И вместо прощанья махнув из окна загорелой рукой Рванется туда, где в дыму и слезах начинается бой, Где звезды горят вместе с небом, от дыма не видно ни зги, Где за лесом речка, за речкою фронт, а за фронтом враги. Джинни плакала, Гермиона грустно качала головой, взглядом умоляя остаться, Рон ругался на все лады, проклиная свихнувшегося друга, предупреждая, что взбесившийся дракон опаснее простого дракона. Но у Гарри не было никаких лишних мыслей. Перед глазами стояло красивое лицо Малфоя и в голове звучал насмешливый голос: «Что, Поттер, пойдешь со мной на дракона?» Герой тогда не думал ни секунды: просто забрал из рук блондина пергамент и поставил свою подпись рядом с подписью Малфоя. Гарри где-то внутри знал, что Драко не даст ему умереть: прикроет, а, если надо, и раны подлечит. Враг бежит, но что интересно, Что похожи вы с ним как братья. Как и ты дрался с пацанами Со двора, руки разбивая, Провожали его ребята, И девчонка его, рыдая, И обидно, что случай дался б, Он бы бил бы тебя с лихвою – Коль однажды врагом назвался, Будь хотя бы врагом-героем. Они вместе уже год. Гарри не помнит, кто сделал первый шаг. То ли он сам, устав смотреть на искривленные в усмешке губы, то ли Драко, раздраженный очередной колкостью в свой адрес. Теперь это как-то не волновало. Их связывало многое: ненависть, работа, привычка быть рядом, всегда в поле зрения друг друга. Еще со школы. Друзья поняли, смирились, хоть и были не в восторге. Джинни, которой пришлось тяжелее всех, со временем даже стала говорить, что они напоминают ей семейную пару. «Вы настолько дополняете друг друга, что сами этого не замечаете. У вас даже привычки одинаковые». И вместо проклятий ему посвящая живые стихи, Смеешься о том, что не смерть бы, а водку из этой руки. Дрожит в амбразуре закат, и ухмылка ползет по щекам, Как славно бы выпить сейчас по сто грамм таким лютым врагам... Они испытывали эйфорию, чувство, близкое к наркотическому кайфу. У Гарри не было такого ни с Чжоу, ни с Джинни. Бывали вечера, когда он не мог заставить себя выпустить тихо смеющегося Драко из объятий. Казалось, Малфой может целую вечность требовать ласку и поцелуи. Гарри нравится сминать мягкие губы, жадно прикусывать их, задыхаться от невероятного удовольствия. Тереться друг о друга, сбивчиво шепча всякие глупости, забираться руками под лишнюю в такие минуты одежду, срывая ее, раздирая в клочья. Благодаря регулярному сексу опускать растяжку и предаваться страсти сполна, не отвлекаясь на долгую прелюдию. Приглушенно рычать и сжимать до синяков белоснежные бедра. Драко всегда отдается ему весь, без остатка. Особенно Малфой любит лицом к лицу, сидя на бедрах Гарри и царапая мускулистую спину. Драко красив в повседневности, но во время секса он просто прекрасен. Если бы Гарри мог соображать в такие моменты, то он ни за что не отводил бы взгляда, впитывая в себя соблазнительный образ. Но он не может думать, никогда не может выразить своих чувств словами. Поэтому вкладывает всю свою любовь в каждый глубокий толчок в податливое тело, в каждый укус, оставленный на нежной матовой коже, покрытой бисеринками пота. И чувствует ответ в срывающихся с искусанных распахнутых губ стонах. Это присказка, а не сказка, На войне горе воет волком. Слово «лирика» здесь опасно, Тот, кто ноет, живет не долго. Дан приказ – он оборонялся, В темноту по тебе стреляя, По горам ты за ним гонялся, По себе его вычисляя: Те же жесты, одни привычки, Боже, может и вправду братья! Не убить – самому не выжить, Ох прийти, расспросить бы батю... А в прицеле дрожало небо, Слез не пряча. И бой был долгим. Жаль, что он тебе другом не был. Ты сильнее. И слава Богу. Драко снова позвал его с собой. В этот раз они нашли логово сбежавших от суда Пожирателей. И кому, как не Поттеру, нестись туда сломя голову, наплевав на тревожно щелкнувшую интуицию. Они нашли, что искали. А вместе с этим Гарри нашел еще кое-что. Боль, которую раньше никогда не испытывал. - Почему так долго, Драко? – Гарри не знает этого Пожирателя, но мужчина вызывает только одно желание – убить. Уж больно нагло он тянет руки к его Малфою. А Драко почему-то покорно поддается, позволяя мужчине обнять себя. - Извини. Пришлось повозиться. Но теперь он здесь, и он ваш. - Драко, что здесь происходит? – Гарри не сводит глаз с блондина, что прячет от него взгляд. Пожиратели плотным кольцом смыкаются вокруг них, но Поттер не видит никого, кроме Драко и обнимающего его мужчины. - Ты не тому доверился, Гарри, - тихо шепчет Малфой, смаргивая подступающие слезы. Он знает гораздо больше, чем может сказать. И уже никогда не искупит свою вину. - Как это понимать? – Поттер сжимает кулаки. Руки предательски дрожат. У него словно выбили почву из-под ног. - Мой мальчик славно поработал, втеревшись к тебе в доверие, - по губам Пожирателя пробегает надменная усмешка. – Ты пришел за ним, Поттер, а он привел тебя к смерти. - Скажи, что это неправда, - голос дрожит. Гарри смотрит в глаза Драко, наконец-то поймав его взгляд, и видит скатившуюся по бледной щеке одинокую слезинку. - Тебя предали, обвели вокруг пальца. Смирись с этим и… - Скажи, что это неправда! – Гарри думал, что давно перерос всплески стихийной магии. Но это был не простой всплеск. Это были ярость, злость, обида, которые вырвались на волю мощным потоком, сбивая с ног и уничтожая все на своем пути. Без каких-либо исключений. И вместо молитв к небесам посылаешь последний патрон – На память о том, кто был честен и смел, но назвался врагом. Ну вот и закончилась песня, и в общем, закончился бой. Ну что же ты грустен, приятель, теперь твоя правда с тобой... Поттер задыхается. Вокруг него валяются бездыханные тела Пожирателей. И среди них лежит красивый блондин со стекающей из уголка губ струйкой крови. Уничтожил. Своими же руками. Гарри падает на колени и воет, закрыв лицо руками. Драко не мог его предать, только не он. Тут должна была быть какая-то ошибка. Они ведь стали почти одним целым. А теперь он даже не сможет спросить его, почему… За что?.. - Драко? – робкий детский голос вырывает из пустоты. Гарри отнимает руки от лица и полубезумным взглядом смотрит на хрупкую девчушку лет семи на вид. Девочка теребит подол платьишка и испуганно смотрит на него. - Ты кто? – Гарри рывком поднимается на ноги, хищным зверем надвигаясь на девочку. - Я… меня Дафна зовут, - нижняя губа малышки дрожит. – Где Драко? Я слышала его голос! Что с ним сделали эти страшные люди? - Кто ты для Драко? – Гарри не слышит ее слов, он почти сошел с ума от навалившегося горя. - Никто, - девочка всхлипывает. – Меня притащили сюда… эти… родителей убили… били меня… а он заступался. И по секрету говорил, что ради меня приведет сюда Героя, который спасет нас. Так Драко говорил, - Дафна трет глаза маленькими кулачками. И тут Гарри узнает ее. Двоюродная племянница Нарциссы Малфой. Троюродная сестра Драко, которая даже не догадывается о их родственной связи. А еще понимает, почему Драко молчал: Пожиратели убили бы и его, и малышку. Или начали бы открытый шантаж Нарциссы и Люциуса. Глупый Драко. Не стоило лезть в эту грязь одному. Все вышло совсем не так, как в твоих планах… - Вот почему… - Поттер хватается за голову, проклиная Драко, девчонку, Пожирателей. И себя, идиота. Враг навсегда остается врагом, Не дели с ним хлеб, не зови его в дом, Даже если пока воздух миром запах, Он, хотя и спокойный, но все-таки враг. Если он, как и ты, не пропил свою честь, Враг не может быть бывшим, он будет и есть. Будь же верен прицел, и не дрогни рука, Ты погибнешь, когда пожалеешь врага. - Дафна, не забывай писать нам хотя бы раз в неделю, - напутствует Драко улыбающейся девочке, то и дело поглядывающей на выпускающий клубы пара Хогвартс-Экспресс. Гарри стоит чуть в стороне и не сводит глаз со своей семьи. Он навсегда запомнил тот день, когда второй раз обрел Его. Своего врага и свою святыню в одном флаконе. Повезло, что, прежде чем впасть в отчаяние на глазах у испуганного ребенка, Гарри заметил слабое движение с того места, где лежал Драко. Блондин шевельнул рукой и что-то прошептал, с трудом разлепляя слипшиеся от крови губы. У Гарри ушла всего секунда на осознание. Он сгреб девочку и слабо застонавшего Малфоя в охапку и аппарировал в Мунго, совершенно не заботясь о том, что похож на безумца. Он и был им тогда. А когда Драко окончательно пришел в себя и пошел на поправку, Гарри позорно разрыдался на плече у Малфоя, обзывая его кретином и бесполезным идиотом, вслушиваясь в тихие смешки. Драко и сам понимал, что был неправ, утайкой решив все за Гарри. Но был счастлив, что получил прощение. Хоть Гарри и утверждал, что они навсегда останутся врагами. Где-то в глубине души на самой темной полочке. - Гарри? – брюнет вздрагивает, но не отдергивает руку, а, наоборот, лишь крепче сжимает тонкие пальцы своего обожаемого врага. Самого настоящего и верного. - Задумался. Пойдем домой? – Гарри улыбается, но довольная улыбка тут же гаснет, когда он замечает в прищуренных серых глазах такие знакомые задорные огоньки. - Вот уж нет, мистер Поттер. Я с прошлой недели припас нам потрясающее задание, - Малфой ехидно ухмыляется. – Пойдешь со мной на горных оборотней? - С тобой хоть в ад, - Гарри расслабляется и обнимает супруга. – Но все же сначала домой. Хочу насладиться тобой перед рейдом. - Ты не меняешься, Поттер, - Драко вцепляется в плечи мужа, чувствуя, как его затягивает в аппарационный поток. Как же он любит своего лучшего врага, который в ответ любит его даже больше, чем следует.