Любимая звезда

– Господи, что же я наделала?! Софи бледная, как мел, стояла перед зеркалом в ванной комнате. Дело в том, что после тяжелого трудового дня, девушка решила, так сказать, ополоснуться. Софи была очень рада, ведь сегодня она наконец-то убрала весь Летучий Замок. Это было нелегко. От огромного количества пыли хотелось чихать без остановки, коварные паучки и другие насекомые лезли в глаза вместе с паутиной, но Софи стойко это перенесла. Ей ведь не привыкать. И вот - усталая, но довольная, - она попросила Кальцифера нагреть ей воды. – Брр! Ненавижу воду! - демона всего аж передернуло. – Ну Кальцифер, пожалуйста. Ну, ты посмотри на меня! Как я такая, - она многозначительно обвела себя руками, - Хаулу на глаза покажусь? На секунду замолчав, демон разразился диким хохотом от представленной картины. Софи моментально покрылась алым румянцем, который не в силах было скрыть даже слой грязи на ее милом личике. Девушка обиженно поджала губы. – Вот я о том же! - резко крутанувшись на каблуках, обиженная красавица потопала наверх, специально громко топая ногами. – Да ладно, Софи! Не обижайся! Будет тебе вода! Софи! Ну прости меня! СОФИ-И-И!!! - ответом ему был сильный хлопок двери. - Похоже, все-таки обиделась. *** Зайдя в свою комнату за сменной одеждой, обиженная Софи осмотрелась. Комната была просторной и светлой. Большой резной шкаф кремового цвета, в котором часто появлялись красивые платья, несколько полок с различными рукодельными мелочами, зеркало во весь рост, широкий стол и мягкий стул, несколько кресел, меж которыми стоял маленький журнальный столик и широкая мягкая кровать с балдахином, как у принцессы. Вся мебель в спальне была выполнена в одном стиле. Большое окно с легкими занавесками и длинными солнечными шторами. Комната была выдержана в солнечных и кремовых тонах. Но что самое удивительное, так это потолок. Днем на нем светило солнышко, а в небесной голубизне лениво проплывали мягкие белые облака. Ночью небо темнело, и красавица-луна, своим призрачным сиянием, разгоняла вязкую ночную мглу. По началу было непривычно. Казалось, что ты действительно живешь под открытым небом, но потом Софи привыкла, и часто по ночам, глядя на луну, она мечтала об ее будущем с Хаулом. Удручало то, что чародей часто пропадал по разным поручениям Короля. Конечно, они могли бы и ночью побыть вместе, но спали они в разных комнатах. Почему так, Софи не решалась спросить. Но день ото дня, она становилась все печальнее при мыслях об этом. Наугад вытащив первое попавшееся платье, Софи поспешила в ванную. Открыв краны, из которых моментально хлынула вода, девушка скинула с себя грязную одежду и сложила ее в корзину для белья. – Кажется, на этой полке у Хаула стояли соли для ванн, - с задумчивым видом произнесла чародейка, осматривая различные пузырьки. - Он же не обидится, если я возьму немного... Улыбнувшись, девушка стала перебирать баночки. Взяв в руки пузатый пузырек, она откупорила пробку и понюхала его. Запах был очень приятным и напоминал какой-то цветок. Вылив немного в воду, она продолжила изучать чудодействующие баночки. Той же участи подверглось еще несколько пузырьков. Вода в ванне приобрела некое завораживающее, мистическое сияние, словно туда упало несколько звезд. – О-о-ой.... Это же ничего страшного, да? - сама у себя спросила Софи. - Так, а шампуни вроде здесь.... Господи, зачем ему столько? - проворчала красавица. Больше всего ей приглянулась нежно-розовая длинная бутылочка. Ее содержимое имело чудесный клубничный аромат. Выключив краны, Софи залезла в воду и блаженно прикрыла глаза. Понежившись так около получаса, красавица принялась мягкой мочалкой смывать с кожи усталость и грязь. Закончив, она намылила голову и аккуратными движениями принялась промывать волосы от пыли и паутины. Смыв с себя всю пену, она вылезла из ванны, спустила воду и завернулась в большое белое махровое полотенце. Подойдя к зеркалу, девушка остолбенела. – Господи, что же я наделала?! Медленно. Сантиметр за сантиметром ее поглощал панический страх перед тем, что с ней может за это сделать Хаул. Она уже представляла, какую истерику закатит парень. – Что же делать? Что делать?! От волнения Софи чуть не начала грызть ногти, но вовремя остановила поползновения своей руки ко рту. – Так, надо успокоиться. Все хорошо... Все хорошо... Господи, да ни черта не хорошо! Как только он вернется, я сразу же извинюсь. Да! Так и сделаю! - Чародейка ободряюще улыбнулась своему отражению, а оно ответило ей такой же ласковой улыбкой. - Надо одеться, а то Хаул скоро придет. Высушив полотенцем волосы, тщательно причесав их и надев платье, Софи во второй раз подошла к зеркалу и снова замерла. На сей раз от восхищения. Неужели эта девушка она? А платье же какое подходящее она прихватила. Просто слов нет. Открыв дверь ванной, Софи тихонечко прошмыгнула в коридор и прислушалась. Снизу слышались веселые голоса Маркла и Кальцифера, попискивания Хина, мягкий и ласковый голос Бабули, и завораживающий красивый баритон мага. Сердце громко билось и каждый удар отдавал в ушах. Волнение и страх сковывали тело. Пересилив себя, Софи подошла к лестнице, но стала она так, чтобы ее не было видно, даже если человек подойдет совсем близко. Мгла коридора полностью скрывала девушку от света гостиной. – Хаул...- тихонько позвала чародейка. Из-за волнения она не могла, практически, нормально говорить. Голоса внизу сразу же стихли. – Софи, спускайся к нам! - сразу же отозвался парень, но Софи не торопилась исполнять его просьбу. – Хаул... я... прости меня...- запинаясь, лепетала она. – Что случилось? Прошу, не молчи, - чародей моментально подскочил к лестнице, дабы узреть любимую и понять, что все-таки случилось? – Стой! - вскрикнула девушка, стоило Хаулу подняться на одну ступеньку. - Хаул, прости меня. Я... – Что произошло?! - в голосе парня отчетливо слышалось огромное беспокойство за его маленькую Софи. – Я снова, нечаянно, насмешала все твои порошки... - в гостиной наступила гробовая тишина. Каждый представлял себе ужасающие картины. Например, что у Софи выпали все волосы или появился третий глаз, или вообще вырос хвост! – Софи, покажись, пожалуйста... - срывающимся голосом попросил Хаул. С начала было тихо и казалось, что эта тишина длилась целую вечность. Он медленно сходил с ума от беспокойства, ведь знал, что может произойти, если смешать все его настойки. И рыжие волосы - самая малость того, что могло с ним тогда произойти. Послышались тихие шаги и через несколько мгновений перед всеми предстала девушка невиданной красоты. От увиденного Хаул забыл как дышать. Неужели это его Софи? Длинные серебристые волосы водопадом струились до самых коленей. Черное бархатное платье с длинными расклешенными рукавами и длинной юбкой с белой вставкой идеально подчеркивало фигуру. От нежной кожи и шелковистых волос исходило слабое свечение. Казалось, сама звезда спустилась с небес на землю. Нервы сдали и на глазах Софи выступили слезы. – Прости, Хаул... я, правда, не хотела... прошу, только не злись... - она закрыла лицо руками и тихонько заплакала. Это стало зеленым светом для парня. Быстро подскочив к девушке, он крепко обнял ее. Остальная компания поняла, что они тут явно лишние и всей гурьбой отправились гулять на волшебный луг. Дверь захлопнулась и Хаул стал нежно гладить любимую по волосам, в тайне наслаждаясь их шелковистостью. – Не плачь, милая. Я не сержусь, - прошептал он ей на ушко, опаляя дыханием нежную кожу. – П-правда? - тихонько спросила она, поднимая заплаканные глазки на возлюбленного. Он улыбался так ласково, что сердце забилось в сумасшедшем ритме. – Правда, - прижался своим лбом к ее. - Потому что ты настолько прекрасна, что у меня слов не хватает это описать. Ни одна девушка в мире не заставляет мое сердце так биться, как это делаешь ты, - он мягко поцеловал ее в лоб. - Больше меня так не пугай. Хорошо? – Да, - смущенно кивнула Софи. – И лучше больше не трогай мои настойки. Я сделаю для тебя другие. – Спасибо, - она уткнулась лицом ему в грудь. Хаул зарылся носом в ее волосы, вдыхая их восхитительный клубничный аромат и с улыбкой узнавая свой шампунь для быстрого роста волос. – Я люблю тебя. – А я тебя больше. Нежно коснувшись губ любимой, Хаул вложил в этот поцелуй всю ту безграничную нежность и любовь, что он испытывал к его маленькой Софи.