Кролик в клетке
14 мая 2016 г. в 20:06
«Этот ублюдок…» — настроение Леви было испорчено на всю следующую неделю. Не сказать, что он полыхал от ярости и бросался на людей (хотя Эрену пару раз попало во время репетиций), но внутри что-то так и горело, мешая думать и поступать с привычной холодностью. Пытаясь избавиться от этого чувства, Леви увеличил количество репетиций и заставлял Йегера работать до седьмого пота. Они выкладывались на полную, пока их ноги не немели от напряжения, мало говорили и посвящали себя лишь работе. Эрен догадывался, что эти изменения как-то связаны с бывшим любовником мастера, однако не спрашивал, чувствуя, что всё равно не добьётся ни слова, а ещё пуще разозлит наставника.
Однако бесконечные репетиции принесли свои плоды. Через неделю, поставив новый номер, они снова собрали ажиотаж. Весь вечер в клубе звучал джаз и степ, а последние голоса стихли лишь к глубокой ночи. Наверное, Леви был бы очень рад такому успеху, если бы не одна маленькая заноза, которая впилась в его кожу и которую он никак не мог вытащить, как ни старался.
— Блестяще, как и всегда, Леви, — негромко произнёс Смит, заказывая ему безалкогольный коктейль. — Ты мастер своего дела.
— Забыл повесить на дверь табличку с твоим лицом и надписью «Разыскивается», — прошипел танцор, даже не притрагиваясь к напитку.
— Ты обдумал мои слова? — мягко спросил мужчина, сам с удовольствием потягивая крепкий алкоголь.
— Катись к чёрту. Ты не запугаешь меня, — огрызнулся Леви.
— Неужели? — усмехнулся Смит, видя, как по залу ходит Эрен, разыскивая своего напарника. — Иди скажи ему, что тебе нужно отлучиться на эту ночь. Пусть не волнуется, закроет двери и ложится спать. Я буду ждать тебя в машине, — Смит расплатился за напитки. — В тот отель мы больше не вернёмся, поедем прямо ко мне в поместье, — добавил он и скрылся среди людей. Эрен, наконец найдя партнёра, приблизился к нему, улыбаясь.
— Поздравляю Вас! — радостно произнёс он, присаживаясь на высокий табурет. — Давно у нас не было такого успеха.
— Да, — пространно ответил Леви, смотря перед собой.
— Что-то не так? — заметив, что тот витает в облаках, юноша обеспокоился.
— Нет, с выступлением всё отлично, — танцор подвинул ему коктейль, который заказал Эрвин. — Можешь выпить, он безалкогольный, — спрыгнув с табурета, сказал он.
— Вы куда-то уходите? — видя, как тот поправил пиджак, спросил юноша.
— Немного прогуляюсь. Как все разойдутся, помоги бармену с посудой и ложись спать. Не жди меня.
— Неужели Вы снова собрались посетить какое-то сомнительное место? — тут же насторожился Йегер.
— Нет, сказал же, — огрызнулся Леви и направился к выходу.
— Как будто можно гулять всю ночь, — проворчал Эрен, переводя взгляд на бармена, которого слегка недолюбливал. Молодого парня, своего ровесника со светлыми волосами и задиристым характером. Он приходил сюда в день, когда они устраивали выступления. И стал настоящей головной болью для Йегера. Совместное мытье посуды каждый раз оборачивалось перепалкой. И постоянно что-то разбивалось.
Выйдя на улицу, Леви первым делом посмотрел на небо, которое было усеяно звёздами. Он действительно любил гулять ночью, в одиночестве, не видя и не слыша никого. После духоты и шума клуба, это место казалось райским. Постояв несколько секунд, он подошёл к знакомому автомобилю и уселся на переднее сиденье рядом с водителем.
— Не ожидал, что так быстро. Думал прождать тебя до утра, — ухмыльнулся Эрвин, успев выкурить за это время сигару.
— Заводи свою телегу и поехали. Чем быстрее я избавлюсь от тебя, тем лучше, — проворчал танцор, смотря в противоположную сторону.
— Что ж, прокатимся с ветерком. До моего поместья полчаса езды, если добираться напрямую, — тут же трогаясь с места, объявил он.
«Надеюсь, твоя повозка сломается на середине пути», — про себя подумал Леви, скрестив руки на груди и раздраженно уставившись в окно. Однако, к его великому разочарованию, новенький автомобиль не то, чтобы не сломался: они даже добрались быстрее, чем планировали. Ночью поместье показалось Леви ещё более таинственным и притягательным, нежели днём. В гостиной стояла тьма и тишина, лишь маятник на часах отмерял время.
— Вы ещё не провели электричество? — когда они поднимались на второй этаж, спросил Леви.
— Возникли некоторые проблемы, поэтому пока приходится использовать свечи. Сюда, — поднявшись наверх, Эрвин провёл его по коридору. Затем они куда-то свернули и оказались в самой дальней комнате, которая очень редко использовалась. Когда они зашли туда, Эрвин прикрыл за собой дверь и зажёг несколько свечей.
— Я даже ванну для тебя приготовил, — прошептал Смит, указывая на соседнюю дверь. — Помню, что ты терпеть не можешь ходить потным после выступления.
— Обидно признавать, что в этом ты прав, — пробормотал Леви, снимая концертный костюм и проходя в ванную комнату. Там действительно было всё готово, а вода оказалась ещё горячей. Однако степист не стал долго залёживаться (хотя это было очень приятно), и через несколько минут вернулся в спальную в одном полотенце на бёдрах.
— Мне интересно, — глядя на расслабленного Эрвина, сидящего в кресле, спросил он. — Ты помнишь о том, что меня начинает рвать от мысли о сексе? Наверное, я пришёл сюда только за тем, чтобы утопить тебя в собственном дерьме, — он в отвращении покривил губами.
— Я же сказал, что у меня есть пара идей, — Эрвин поднялся на ноги и встал за спиной танцора. Степист краем глаза уловил, что тот что-то держит в руках.
— И каких же? Будешь каждый раз спаивать меня? — настороженно заявил он, не двигаясь с места.
— Нет, это слишком вредно для твоего здоровья, — произнёс мужчина, а в следующую секунду на глаза Леви легла повязка.
— Эй, что ты…
Ещё одна затянула его рот, а когда он хотел развернуться, Эрвин толкнул его на кровать и связал руки над головой.
— Вся проблема в том, что в твоём сознании отпечатывается образ мужчины, с которым ты собираешься заняться любовью, и начинается ответная реакция на это вторжение, — снимая с себя жилет и рубашку, спокойно произнёс Смит, любуясь тем, как вздрагивает тело Леви в оковах. — Попробуем немного обмануть твоё тело и сознание, — раздевшись, Эрвин осторожно забрался на него, нависая сверху. — Сейчас ты не хочешь заниматься со мной любовью, а хочешь избавиться от этих пут, избить меня до смерти и сбежать. Я прав? — проведя ладонью по его бедру, мягко спросил Эрвин. Судя по тому, как зашипел Леви через кляп, он действительно оказался прав.
— Если будешь сопротивляться, переключишь своё внимание, то может быть, у нас что-нибудь получится. К тому же, ты не видишь меня, моего лица, моего тела, не знаешь, что я делаю и хочу делать с тобой… — склонив голову, он провёл языком сначала по одному соску, затем по второму. Леви изогнул спину, и сильно дёрнул руки, пытаясь разорвать ремни, которыми сковал его Эрвин.
— Уже лучше. Правда ощущаешь себя кроликом в клетке? — подцепив один сосок зубами, Смит сильно потянул его, и парню пришлось приподнять спину. Он тут же переключился на второй и прикусил так сильно, что степист не сдержал тихого стона.
— Больно? — облизывая губы, спросил мужчина. — Зато боль отлично протрезвляет и не даёт тебе забыться. — Может, ещё попробуем так? — на несколько мгновений Эрвин отстранился, а вскоре Леви ощутил, как ещё один ремень затягивается на горле. И не просто затягивается, а душит его.
«Он с ума сошёл? — в отчаянии подумал парень, ощущая, как ремень сжимается всё крепче. — Прищучить меня задумал?» — Леви довольно ощутимо ударил Смита ногами и заполучил себе глоток воздуха. С завязанным ртом дышать было вдвойне тяжелее, а в голове начало мутиться.
«Или он хочет, чтобы я потерял сознание, чтобы потом поиметь моё безвольное тело? Чёртов извращенец!» — сосредоточив своё внимание на осязании и слухе, Леви снова ударил его и на этот раз попал прямо по лицу.
Эрвин негромко усмехнулся, вытирая кровь с губ.
— Один один, — проговорил он, освобождая горло Леви. — Похоже, умирать ты действительно не намерен, — он развёл его согнутые в коленях ноги, и степист замер, вслушиваясь в пугающую тишину. Смит будто растворился в ней. Он не двигался и не дышал, но Леви ясно ощущал его присутствие. Однако когда прошло несколько минут, а мужчина так ничего и не предпринял, Леви начал сомневаться, что он до сих пор здесь. Тем более, лежать с раздвинутыми ногами ему было не особо приятно. Только он попытался свести колени, как вдруг почувствовал, как что-то холодное и вязкое стекает между ног. Тело танцора обдало дрожью, а после этого он ощутил, как чужие пальцы крепко стиснули его колени, не позволяя свести ноги. С тех пор как Эрвин перестал говорить, Леви почувствовал внутри себя опасения, будто лежал сейчас неизвестно где и неизвестно перед кем. Ему очень хотелось, чтобы любовник сказал хоть слово, но тот будто окаменел, а попросить этого степист физически не мог. Пальцы Смита скользили по промежности парня, размазывая какое-то масло и периодически проникая в его тело. Леви сжал зубами ткань, что была во рту, и постарался не вымолвить ни звука. Даже когда вместо пальцев он почувствовал нечто другое, он не застонал, но вздрогнул от неторопливого проникновения.
«Чёрт, получается, он взял меня силой?» — Леви был готов перегрызть этот кляп и жалел лишь, что его зубы не такие острые, а пальцы не имеют звериных когтей. Смит обхватил руками его лодыжки, одну ногу забросил себе на плечо, а вторую прижал к постели. Толчки стали глубже, но, несмотря на соитие с мужчиной, Леви прежде всего вспомнил их ночь недельной давности, а не то лечение, которое он проходил. Удивительно, но эта борьба в начале мало того, что избавила его от неприятных мыслей, так ещё и завела. Поначалу парень пытался отстраниться и избавиться от любовника, но вскоре удовольствие заполнило его тело и начало подчинять себе. Мышцы сами собой сокращались, а руки перестали выпутываться и расслабились. Когда пальцы мужчины коснулись его плоти, Леви запрокинул голову и судорожно вздохнул, снова прогибая спину. Из-за завязанных глаз и молчаливого Эрвина всё это было похоже на какой-то сон, причём весьма развращенный и приятный. Давно он так осознанно не отдавался и не чувствовал любовника. Больше года прожил без этого, да ещё испытал отвратительное ощущения, меняя себя. Сейчас, в порыве удовольствия, в голове стоял лишь один вопрос — зачем? Зачем было добровольно отказываться от этого и стремиться к какой-то призрачной цели, когда счастье, пусть и недолгое, можно испытать здесь и сейчас.
Тело в последний раз с наслаждением изогнулось, и Леви обмяк на кровати, чувствуя тяжёлое дыхание Смита над собой. Парень пообещал, что через секунду просто свернёт тому шею, но Эрвин, будто прочитав его мысли, тут же отстранился.
— Видишь, вполне неплохо получилось, — убирая кляп изо рта, сказал он. — Твоё тело ещё не разучилось доставлять и принимать удовольствие.
— Развяжи меня, ублюдок, — прошипел Леви, развернув голову в его сторону. Он до сих пор пребывал в темноте, а очертания комнаты, которую он видел всего несколько секунд, начали забываться.
— Нет, — голос Смита звучал очень категорично. — Тебе лучше вообще отключить сознание, пусть твоё тело утоляет голод самостоятельно.
— Когда ты превратился в извращенца? — высокомерно спросил Леви. — Год назад ты ещё был нормальным.
— Просто, зная твою силу, я должен был предпринять некоторые меры, — улыбнулся мужчина. — Хотя солгу, если не скажу, что твоё связанное тело очаровательно, — он провёл пальцами по его губам, а Леви постарался как можно больнее укусить его.
— Какой непослушный, — Эрвин слизнул кровь с укушенного пальца и снова засунул кляп в рот Леви. Перевернув его на живот, он заставил парня подняться на коленях и ко всему прочему привязал к кровати его ноги, затянув ремнями щиколотки. От этой позы желудок неприятно сжался, и степиста начало мутить. Он уже приготовился к самому худшему. Мысленно поливая Смита самыми грязными словами, Леви снова затаил дыхание, когда почувствовал, что что-то касается его ягодиц, мягко проводя по ним. Нет, не руки или губы, похоже, очередной кожаный ремень.
«Неужели ударит?» — ошеломлённо подумал скованный парень, пытаясь двинуться хоть в одну сторону. Эрвин, видя, что тот занервничал, лишь широко улыбнулся. А в следующую секунду тело Леви содрогнулось. Степист даже не понял, от чего: то ли от удара, то ли от звука, который раздался в комнате. Потому что он совсем не почувствовал боли, а неприятное ощущение в желудке исчезло, потому что и тело и сознание сейчас стремились избежать этого унижения. Однако он не мог двинуться ни в одну сторону, и удары продолжались. Леви стало очень жарко, а ягодицы и бёдра горели страшным огнём. Кровь стучала в висках, он запрокидывал голову, пытаясь вдохнуть как можно глубже и ощущая, что не хватает воздуха. Когда все мыслимые и немыслимые проклятия, которые он знал, закончились, Леви задумался о поведении Смита. Он ожидал, что тот будет сжимать его в объятьях и шептать нежные слова, как делал это прежде, но никак не вести себя подобным образом.
«Хотя боль действительно хорошо встряхивает меня, не давая почувствовать тошноту…» — удары прекратились, и к горящему телу Леви снова прикоснулось холодное густое масло. Ощущение было настолько контрастным, что парень застонал и прогнул спину, будто пытаясь избавиться от этого холода. Расставив его колени шире, Смит снова вошёл в разгоряченное тело, температура которого удивила даже его, отчего мужчина не смог сдержать сладостного стона. Леви содрогнулся даже больше от него, чем от очередного вторжения. Его щёки мгновенно залились краской, и парень уткнулся лбом в подушку.
«Если бы не знал, что это Эрвин, подумал бы, что меня насилует какой-то извращенец», — выдерживая его грубоватые толчки, парень сильнее прогнул спину и опустился ещё ниже, прикасаясь грудью к постели. Он даже не думал о том, чтобы получить удовольствие — ему просто хотелось вынести это до конца и не закончить эту ночь над унитазом. В такой позе Эрвин взял его два раза подряд, а тело Леви так и не переставало гореть. Он тоже кончил, но где-то в середине второго раза, поэтому, когда удовлетворенный Смит вышел из него, степист жадно двинул бёдрами, находясь на пике возбуждения.
«Сволочь, почему ты не мог продержаться дольше? Чёртов эгоист, думаешь только о своём удовольствии», — снова разозлился Леви, ощущая, как внутри всё сжимается в ожидании продолжения. Тяжелое дыхание Смита постепенно стихало, а потом и вовсе исчезло. Он снова смог так скрыть своё присутствие, что степисту показалось, будто он находится в комнате один. Его тело не успокаивалось, а томящее желание становилось всё невыносимее. Напряженная спина стала влажной, а бёдра то и дело нетерпеливо подёргивались.
Внезапно он ощутил, как Смит вытащил кляп изо рта. Ткань была насквозь пропитана слюной. Леви сделал судорожный глубокий вдох, который, однако, не принёс облегчения.
— Ну же, попроси, — прошептал Эрвин ему на ухо. Его ладонь, скользя по бедру, слегка сдавила ягодицу. Тело танцора снова содрогнулось, и он с силой стиснул зубы. Как бы мучительно не было, он ни за что не станет просить его об этом!
— Тебе стоит сказать только слово — и все твои страдания прекратятся, — добавил Эрвин, кончиком языка обведя контур его уха. Леви, снова подавив неровный вздох, скрипнул зубами.
— Лучше сдохну, чем попрошу тебя об этом, — прошипел он, глуша своё дыхание в подушке. Тело продолжало несдержанно подрагивать, а на простыне под ним расплывались капли, стекающие с бёдер и плоти.
Эрвин, тихо рассмеялся, а его ладонь, лежащая на ягодицах, переместилась к промежности.
— Зная тебя, эти слова могут сбыться, а мне бы этого не хотелось, — произнёс он, проталкивая пальцы в тело Леви и видя, как тот мучительно дёрнулся, ожидая совсем иное. Улыбка Смита стала шире, когда он почувствовал, как степист отчаянно сжимает их, требуя большего. Эрвин, снова нависнув над ним, склонился и самодовольно, пропитывая каждое слово насмешкой, прошептал:
— Большего ты не заслужил.