Blood and Sex

      — С добрым утром, — Эрвин осторожно поцеловал хмурого суккуба в лоб и тяжело вздохнул, видя его настроение. — Похоже, мне всё-таки придётся распрощаться со своим языком. Тебе настолько не понравилось?       — Чтобы какой-то человек овладел мной, как равному себе? — суккуб изогнул брови.       — Ты ведь получил удовольствие, — пошёл в наступление Эрвин. — Я слышал, как ты стонал, и эти стоны были неподдельны.       — Конечно, неподдельны! Стал бы я так изгаляться перед тобой, — проворчал суккуб и отвернулся от любовника. Отвратительное чувство проигрыша. Да, он проиграл. Позволил человеку, низшему существу взять себя. И мало того, получил от этой связи не только энергию, но и удовольствие. Впервые он позволил себе поддаться этому людском пороку, который так презирал.       — И всё-таки, мой язык будет тебе полезнее «живым», — Эрвин неоднозначно коснулся его бедра и паха. — Особенно здесь.       — Чёртов извращенец, — выругался Леви. — Только люди могли придумать столько извращенных атрибутов этому простому инстинкту.       — Ты — не человек, но ты не используешь секс для продолжения своего рода, — возразил ему Эрвин.       — Это только потому, что дети у нас появляются другим способом, — пробурчал демон.       — И как же? Мечете икру? — улыбнулся мужчина. Леви, развернувшись к нему, прижал подушку к изголовью кровати и оперся на неё спиной. Он был предельно сосредоточен, отчего Смит тоже поневоле посерьёзнел.       — Нет. Отдаём часть своей жизни ради ребёнка. Естественно, что собственная становится в два раза короче, ведь мы делим себя пополам. Пара из инкуба и суккуба может использовать лишь четверть жизни, сложив их в половинку. Но это происходит очень редко, поскольку наш вид почти вымер, и едва ли суккуб может встретить инкуба, а инкуб — суккуба. А с человеком продолжить род невозможно.       — Удивительно, — завороженно выдохнул Эрвин. — Я не знал, что у вас всё так серьёзно. А пол не влияет на создание ребёнка?       — Нет, пол не важен, ведь у нас нет репродуктивной человеческой системы. Инкубы в основном мужчины, но встречаются и доминирующие женщины. Суккубы могут быть как женщинами, так и мужчинами, их примерно равное количество. За свою жизнь я встречал двух женщин суккубов и одного парня перевёртыша, который мог быть как суккубом, так и инкубом. Это очень редкий дар, кстати. Однако они не стали моими спутниками и продолжили свои пути. Впрочем, я тоже одиночка и не стремлюсь искать себе друзей.       — Но всё же ты ищешь, — напомнил ему Эрвин.       — Не знаю, буду ли я искать после того, как ты умрёшь. Всё это мне безумно надоело, — тоскливо ответил Леви.       — А что будешь делать? Умрёшь?       — Суккуба убить невозможно, ведь он — вид демона. Он может умереть лишь от голода. А источник жизни для нас — это секс с людьми. Нет, умирать я не собираюсь, но и бесцельно жить так уже надоело. В вечных поисках, которые приносят лишь разочарование… — Леви устало прикрыл глаза, а его лицо будто постарело на пару лет. У Эрвина внезапно так заныло в груди от его печального голоса и взгляда, что он схватил парня за руки и сильно стиснул его ладони в своих.       — Я постараюсь продержаться как можно дольше, — выразительно смотря ему в глаза, произнёс Смит. — В идеале я бы хотел стать твоим инкубом, но если это невозможно, то хотя бы на длительное время разделить твоё одиночество в бесцельной жизни.       — Стать инкубом… можно, — внезапно вымолвил Леви, а Эрвин потерял дар речи. — Но ни тебе, ни мне от этого легче не станет, — видя его горящие глаза, поспешил добавить суккуб.       — Почему же?       — Тут как с ребёнком. Но если маленькому существу нужна лишь половина жизни, то взрослому — целая.       — То есть… — разочарованно выдохнул Эрвин.       — То есть, если я отдам тебе свою жизнь, ты станешь инкубом, — подытожил Леви.       — Вот как. Значит, это безнадёжно, — обреченно заключил Смит. — Придётся справляться лишь человеческими силами, — уже бодрее добавил он.       — Не надейся, что сможешь заменить мне инкуба, — прошелестел Леви, поднимаясь на ноги. Мужчина с невольным восхищением окинул взглядом его обнаженное тело. Леви был невысоким, но практически идеально сложенным: прямые ноги, узкие плечи и грудная клетка, тонкие, но не худые руки и изящные кисти.       — Твоё тело… — прошептал Эрвин, вглядываясь в него. — Чистое. Хотя ночью я кончил в тебя и на тебя несколько раз. Или это был сон? — озадачился он.       — Нет, не сон. Просто моё тело впитывает всё, что связано с сексом. Любая жидкость — слюна, кровь или сперма — моё тело поглощает моментально, ведь они пропитаны энергией похоти и вожделения. То, что я люблю больше всего, — облизнувшись, Леви прошёл в ванную комнату, а Эрвин, чувствуя некоторую слабость после бурной ночи, снова отключился. Всё-таки суккуб его ни капли не щадит, берёт всё, до последнего. Мужчина и сам постоянно удивлялся, почему он до сих пор жив? Ведь любой нормальный человек умирал после первой же ночи. Смит никогда не был суперменом, к тому же, он уже не так молод, чтобы энергия била ключом. Да, он здоров, силён и активен, но не настолько, чтобы выживать после таких потрясений. В чём же дело?       — Чего разлёгся? — Эрвин почувствовал резкий толчок, который привёл его к пробуждению. Лениво открыв глаза, мужчина мутно посмотрел на Леви, который уже был одет и завязывал платок на шее.       — Разве у меня есть какая-то работа, кроме как быть твоей жертвой? — тихо спросил Эрвин.       — Нет, другой работы у тебя нет. Но быть моей жертвой — тоже работа. Вставай, мойся, одевайся и спускайся в столовую.       Леви тут же покинул спальную, а Эрвин, тяжело вздохнув, поднялся на ноги. Чувствовал он себя, как и после предыдущих ночей, не ахти: в теле слабость, будто не ел два дня подряд, в глазах темнеет от резких движений, ноги не слушаются. Смит едва осознавал, как принял душ, умылся, оделся и спустился вниз. Запах пищи, витающий в столовой, немного пробудил его, а увидев весь ассортимент блюд, Эрвин и вовсе проснулся.       — Сегодня какой-то праздник? — опускаясь на стул, Смит окинул взглядом стол. Здесь были и яйца, и с десяток жареных сосисок, и отварной картофель, помидоры, сырники, пончики, рис, рыба, куриные ножки…       — Нет, это твой завтрак. Теперь он всегда будет таким, — ответил Леви, который сидел напротив и неторопливо пил чай.       — Понятно, — усмехнулся Эрвин, беря в руки вилку и нож. — Решил откармливать, как свинью на убой?       — Вроде того, — согласился Леви. — Тебе нужно много энергии после ночи со мной. Иначе, чем после сытного завтрака ты не восстановишься. Ты должен съесть всё, что здесь есть, — уточнил он. Эрвин, покачав головой, приступил к этому калорийному завтраку.       — И кто же всё это приготовил? — медленно прожевывая, спросил мужчина.       — Я попросил Эрена. Вообще-то до твоего появления здесь он ничего не готовил, кроме чая, но, как видишь, и другое у него неплохо получается.       — А ты разве что-то ешь кроме… своего особого блюда? — полюбопытствовал Смит. Возле Леви стоял только заварник и чайная чашка.       — Нет. Дома пью только чай, вечером — вино. В барах — коктейли. Человеческую пищу я не употребляю, — он с презрением посмотрел на то, как Эрвин буквально давится курицей. Смит действительно ел с трудом и очень медленно: аппетит у него так и не проснулся, но мужчина безропотно выполнял приказ суккуба. За время, пока он ел, Леви успел выпить три чашки крепкого чая. Пил бы и дальше, если бы Смит, дожевав тост, не отложил приборы.       — Доволен? — сухо спросил пленник, когда суккуб осмотрел каждую тарелку.       — Вполне, — кивнул головой Леви и щёлкнул пальцами. Буквально через две секунды появился Эрен и хмуро посмотрел на мужчин.       — Убери, — приказал ему суккуб. — К обеду сделаешь жаркое из свинины и запечешь окуня с картофелем.       — Он останется здесь? — с нажимом спросил Эрен, прожигая Смита глазами.       — Да. Останется здесь до последнего, — подтвердил Леви.       — Почему? Зачем сохранять ему жизнь? — снова возмутился парень. — Кормить его, тратить на него деньги и силы…       — Потому что я не могу убить его, как бы ни старался, — процедил Леви и бросил на Смита раздраженный взгляд. — Выгоднее будет использовать его. К тому же, в последнее время я был неосторожен и под меня начали копать. Я должен на некоторое время залечь на дно.       — Вот как, — Эрен потупил взгляд. — Он здесь по-прежнему в качестве еды?       — Именно, — уверенно ответил суккуб. — Поэтому его нужно поддерживать в форме, чтобы он был «хорошей едой».       Эрен, ещё раз окинув Смита угрюмым взглядом, принялся убирать посуду.       — Кажется, юноша меня недолюбливает, — заметил Эрвин, когда они с суккубом прошли в гостиную. Леви, взяв с полки книгу, опустился в кресло.       — Эрен не особо жалует людей, — ответил он. — Когда-то они сделали ему очень больно — уничтожили всю семью, а самого чуть не убили.       — Я думал, он демон, а не человек, — Смит опустился в кресло напротив собеседника.       — Он не человек, но всегда жил среди людей, а о своей сущности узнал лишь будучи подростком. Когда-то давно я нашёл его измученным и израненным, с серьёзными увечьями. Думал, умрёт прямо у меня на глазах, однако он внезапно начал рычать, отплевывал кровь и кричал, что отомстит. Я взял мальчишку к себе, а когда он осуществил свою месть, то пожелал остаться со мной. Мы заключили сделку: я добываю ему еду, а он — прислуживает мне. Много лет мы с ним скитались по городам и странам, пока не осели здесь. Ты спрашивал, где тела тех мужчин, которых я использовал до тебя. О них позаботился Эрен, — усмехнулся суккуб.       — То есть, позаботился? Спрятал их, сжёг? — в замешательстве переспросил Эрвин.       — Ты действительно хочешь знать? — Леви выразительно посмотрел на него, а Смит начал бледнеть.       — Кажется, я понял, — ощущая, как завтрак даёт о себе знать, слабо отозвался Эрвин. — Поэтому ты так уверен, что тебя не поймают? — в бессилии прикрыв глаза ладонью, спросил он.       — Эрен даже костей не оставляет, а одежду сжигает. Конечно, их не найдут, — подтвердил Леви.       — И… он такой с самого рождения?       — Да. Как только узнал о своей сущности, то пытался бороться с собой. Но стало только хуже. Теряя от голода рассудок, он стал в открытую нападать на людей при свете дня. Люди той деревни, где он жил, узнали, что среди них есть монстр и уничтожили его и всю его семью. Его родители и сестра погибли, а сам он каким-то чудом выжил.       — Получается, после тебя я должен был…       — Да, — Леви улыбнулся. — Эрен ждет не дождется твоей смерти. Говорит, что ты выглядишь очень аппетитно.       — Теперь у меня появилась третья причина выжить, — пробормотал Смит.       — Третья? А остальные две?       — Первая — спасти людей, а вторая — утолить твой голод.       — Будто сможешь справиться и с тем, и с другим, — усмехнулся Леви, листая страницы. — В итоге всё равно умрёшь.       — И когда это случится, хотелось бы умереть по-человечески, — намекнул ему Эрвин.       — Это уже будет зависеть не от меня, — пожал плечами Леви, погружаясь в книгу. — Можешь договориться с Эреном, если хочешь.       — А ты не мог бы замолвить за меня словечко? Если я очень тебя попрошу, — мягко предложил Эрвин.       — Мне ещё и твоё тело хоронить? Слишком хлопотно, — проворчал суккуб. — И грязно.       Смит тяжело вздохнул, не зная, как ещё упросить капризного демона. Может быть, если они проживут некоторое время вместе, их отношения станут более тёплыми? И Леви не отдаст его с такой лёгкостью на растерзание нелюдю?       — И чем же ты занимаешься целыми днями? — изменил тему Смит. — Ты не работаешь, подсобное хозяйство не ведёшь. А этот дом такой огромный для одного человека, — Эрвин осмотрелся вокруг, в который раз восхищаясь великолепием особняка. — Удивительно, как удаётся сохранить его в такой чистоте.       — Ничего удивительного, — оторвавшись от чтения, ответил Леви. — Я сам убираю его практически каждый день.       — Сам? — поразился Эрвин. Он думал, что целыми днями Леви где-то пропадает, а оказывается, тот постоянно находился в доме. — Один?       — Вместе с Эреном. Хотя, можно сказать, что и один. Всё равно за ним проверять надо. Чтобы полностью вычистить особняк нужна как минимум неделя, а затем необходимо начинать всё сначала. Ведь когда я чищу правое крыло, пылится левое и так далее.       — Какое занимательное у тебя хобби, — с улыбкой отметил Эрвин. — А деньги? Кажется, у тебя есть несколько счетов в банке?       — Все деньги пришли ко мне от мужчин, которых я использовал. Они сами платили мне, делали подарки. С чего я должен был отказываться от этого? — задал риторический вопрос суккуб.       — Вокруг особняка большая территория с ровным газоном. Я заметил недалеко от дома конюшни. Ты держишь лошадей?       — Всего одну. Больше мне ни к чему. Я люблю в одиночестве совершать конную прогулку.       — И сколько же тебе лет? — пытаясь подсчитать, спросил Смит. По данным, что у него были — всего тридцать, но суккуб явно живёт на этом свете дольше него.       — Столько, сколько я и сам не помню, — нехотя ответил Леви. — Этот дом не всегда принадлежал мне. Это подарок одной из моих жертв. Глупый человек влюбился в меня без памяти и подарил мне этот особняк более века назад. Поместье было не таким роскошным, как сейчас, потому что пострадало после войны, однако подарки постепенно накапливались: картины, изысканная мебель, ковры, вазы, хрусталь, и особняк приобрёл свою неповторимость.       — А тот, кто подарил его тебе… — начал было Эрвин, уже предугадав ответ.       — Да, я тоже убил его, — сразу же сказал Леви. — Он был чем-то похож на тебя, — суккуб бросил на Смита косой взгляд. — Такой же смелый, умный и рискованный. Я не хотел губить его, поэтому отвергал все ухаживания и подарки. Но он сумел меня зацепить, и, в конце концов, я не выдержал. Всё шло к сексу. Поцелуи меня не удовлетворяли, да и ему хотелось большего. Зная, чем всё закончится, я заранее с ним попрощался, когда вытащил из него всё, что можно, — покривил губами Леви.       — Как жестоко, — нахмурился Смит. — Неужели ты не испытывал к нему даже жалости? Он же столько сделал для тебя от всего сердца!       — Нет, не испытывал, — ровно ответил суккуб. — Я воспринимаю смерть иначе, чем обычные люди. Для меня человеческая жизнь — лишь мгновение. Оно может быть хорошим, и оставить яркие воспоминания, а может быть и плохим. То мгновение было хорошим. Этот дом — лучшая память о том человеке. Каждый день он говорит, что в моей жизни был тот мужчина. Даже не мужчина, — Леви на мгновение замолчал, — ещё юноша. Может быть, именно поэтому я не могу уехать отсюда и предать память о нём.       — Пожалуй, я понимаю тебя, — когда Леви закончил, Смит поднялся на ноги и прошёлся по гостиной. — Однако мне сложно принять это. Я не хочу стать одним из тех безликих людей, которых ты использовал в качестве пищи. Наверное, ты даже имён их не помнишь, — усмехнулся мужчина.       — Твоё имя я запомнил, Эрвин Смит. И вряд ли забуду его в ближайшее столетие, — проронил суккуб и тоже поднялся на ноги. — Я не буду сажать тебя на цепь, приковывать к стене или запирать в подвале. Ты можешь свободно перемещаться по этому дому и гулять по окрестностям. Но покидать территорию поместья тебе запрещено. Если попытаешься сбежать — я поймаю тебя и буду держать на хлебе и воде, чтобы сил хватало только на ночь со мной, — угрожающе предупредил он.       — Я же сам согласился жить с тобой, — улыбнулся Эрвин. — Ты до сих пор мне не доверяешь?       — Нет. Я даже Эрену до конца не доверяю, чего уж говорить о простом смертном.