Леви желал, чтобы следующее утро никогда не наступило. Чтобы эта ночь длилась вечно, пусть даже он не увидит солнца. Но время не могло остановиться — с ним бы остановилась и жизнь. А жизнь Леви продолжалась, и, открыв глаза, он снова увидел свет. Мягкий, рассеянный, но холодный. Парень сделал глубокий вдох, переворачиваясь на спину. На часах — шесть утра. Эрвин ещё дома, но разговор лучше отложить до вечера, ведь ему всё равно придётся прожить этот день, чтобы в последний раз встретиться с Эреном и передать ему формулу. Поэтому, перевернувшись на бок, Леви накрылся с головой и закрыл глаза. Крепко уснуть он больше не смог, но продремал ещё несколько часов. Когда окончательно встал с постели, было уже десять.
«Что ж, ещё несколько часов — и всё закончится, — спускаясь в столовую, думал Леви. — Закончится для нас с Эреном. А для меня начнётся что-то новое? Что будет со мной, когда жизненная линия определится? Я… останусь с Эрвином? — остановившись посреди лестницы на несколько мгновений, парень начал спускаться ещё медленнее. — Или нет? Если Эрен вернётся ко мне, как и обещал, смею ли я предавать его и давать надежду Смиту? А если он вернётся в другой жизни, должен ли я впустую проживать эту? И когда всё стало настолько сложным…»
Чтобы убить этот день, Леви снова занялся уборкой, несмотря на то, что особняк был весьма чистым. Он старался не размышлять о своём туманном будущем, а просто выполнял физическую работу, пытаясь выжать из себя остатки сил. Однако, на удивление, силы у него оказалось слишком много, и даже когда Эрвин вернулся с работы, Леви не чувствовал себя уставшим.
— К сожалению, у меня плохие новости, — пробормотал мужчина прямо с порога. — Данные повреждены серьёзней, чем мы думали. И в ближайшие дни их не удастся восстановить. А как у тебя? Пришли списки с номерами?
После прихода Эрена и его слов, Леви и думать забыл об этих списках. Кажется, по факсу действительно что-то приходило, но он даже не обратил на это внимания.
— Да, пришли, но давай оставим это до завтра, — пробормотал парень, глядя на то, как Эрвин раздевается в прихожей. — На сегодня есть тема посерьёзней.
— И какая же? — с интересом спросил Смит, отмечая не только привычную мрачность мафиози, но и его предельную серьёзность.
— Эрвин, я готов… принять тебя, — с трудом подбирая слова, начал Леви, а учитель так и застыл, не в силах двинуться с места. Он не ослышался? Леви сам предлагает такое? Неужели за эти месяцы он настолько свыкся с ним, что теперь не хочет его отпускать?
— Ты… не шутишь? — всё же на всякий случай спросил мужчина. Парень покачал головой.
— Нет, не шучу. Я готов жить с тобой и отдать себя тебе при одном условии.
Эрвин чуть не присвистнул, когда услышал это. Конечно, просто так ничего не бывает, особенно с Леви.
— И что за условие? — с некоторым разочарованием спросил он. Наверняка мафиози придумает такое, что он не сможет выполнить и будет лишь жалеть, что поверил в чудо.
— Мне нужна формула, Эрвин, — спокойно сказал Аккерман. — На одну ночь. Завтра я тебе её верну.
Смит замер во второй раз, снова не поверив своим ушам. Леви просит всего лишь формулу за совместную жизнь? Наверное, где-то пустыня обратилась морем, раз случилось такое.
— И всё? — ошеломленно выдохнул он. — Это твоё условие? Но зачем тебе формула? Ведь без второй части…
— Ты можешь мне поверить? — оборвал его Леви. Он до сих пор сохранял холодный тон голоса, однако в нём засквозили взволнованные нотки. К тому же, он стиснул пальцы в кулаки, что говорило о его напряженности. Кажется, он очень беспокоился о том, что Смит может не выполнить это условие.
Эрвин, расслабившись, усмехнулся, покачав головой. Удивительно, что Леви просит об этом, а не крадёт, как в тот раз. Воровать у него действительно получалось лучше.
— Однажды я поверил тебе, и смотри, что из этого вышло. Твоя семья уничтожена, а я по воле случая стал убийцей твоего дорогого человека и твоим заклятым врагом. Ты ненавидел меня и стремился причинить боль. Мы только-только начали сближаться друг с другом, и больше я не хочу наступать на те же грабли.
— На этот раз всё будет иначе, Эрвин, — глухо отозвался бывший мафиози. — Я спокойно мог убить тебя и забрать формулу, но если я покончу с тобой, в этом мире у меня не останется ни одного близкого человека. Пятерых я уже потерял, и ты единственный, кто остался. Кто знает меня и может позвать меня по имени. Сейчас в моей жизни наступил переломный момент — завтра я переступлю черту и всё изменится. Я делаю свой выбор сейчас. Ты можешь владеть мной, Эрвин, как любовником или как человеком. Я обещаю, что буду верен тебе до тех пор, пока тебе самому это не надоест.
— Но ты ведь не любишь меня, — слыша отчаяние и мольбу в его словах, проронил Смит.
— Это имеет какое-то значение? — бесстрастно спросил парень. — Человека, которого я любил, в этом мире больше не существует. Остался лишь призрак, который тоже вскоре исчезнет. А полюбить другого я так быстро не могу.
— Что ж, здесь ты прав, — согласился Эрвин. — Мы не властны над своими чувствами. Но ты живёшь разумом. Хотя про себя подобного я сказать не могу, — он улыбнулся. — По крайней мере, сейчас. Хорошо, — Эрвин перевёл дыхание и достал из кармана пиджака свой потрёпанный блокнот. — Я снова доверюсь тебе, хотя ты меня уже предавал, — достав оттуда формулу, он протянул её Леви. — Я не буду допытываться, зачем она тебе так внезапно понадобилась, я просто доверюсь. Но если предашь снова, — его голос и взгляд резко похолодели, и Леви ощутил, как болезненно кольнуло сердце, — я убью тебя сам. Тебя и себя, — зловеще закончил он.
— Ты всегда всё решаешь таким радикальным способом? — принимая у него формулу, с опасением спросил Леви.
— Говорю же — в последнее время не могу жить разумом, — Эрвин мгновенно преобразился и снова улыбнулся. — Эмоции берут верх и нарушают всё моё равновесие. Даже не знаю, как вернуть себе ясный рассудок. Раньше, до встречи с тобой, я был другим.
— Могу я попросить ещё кое о чем?
Эрвин медленно кивнул, смотря на него.
— Сегодня ночью… можешь оставить меня одного? — тихо спросил парень. — Только на одну ночь. А завтра я вернусь к тебе. Вернусь, чтобы остаться навсегда.
— Хорошо, — сдержанно ответил Эрвин. — Это условие я тоже принимаю и доверяюсь тебе, — он снова начал одеваться и без лишних вопросов покинул особняк, одарив на прощание хозяина многозначительным взглядом. Как только дверь захлопнулась, парень, облегченно выдохнув, прижался к стене, рассматривая формулу. Потом спрятал её в карман и отправился на второй этаж в свою спальную.
Возвращаясь в свою квартиру, Эрвин не мог понять мотивов, которыми руководствовался Леви. За этот день или за прошедшую ночь что-то случилось. Что-то радикальное, что парень стал так себя вести. По расчетам Смита должно было пройти как минимум два года, прежде чем Леви мог бы уступить ему. А тут… внезапно он отдает ему себя и зачем-то просит в обмен формулу. Эта формула нужна не ему, определенно. Значит, Леви снова добывает её для кого-то.
«Может быть, его опять шантажируют? — осенило Смита. — Что если тот человек, которого мы ищем, нашёл нас первым и заставил Леви всё же отдать часть формулы? Но тогда действительно, зачем просить о ней. Он мог бы выкрасть, как и в тот раз. Или просто ударить меня и обыскать тело. Знает же, что я всегда ношу её с собой. Нет, что-то не сходится…»
В задумчивости Эрвин добрёл до своей квартиры, где не был уже долгое время. Холодильник оказался пуст, да и ужинать ему не особо хотелось. Вместо этого он сел за письменный стол и положил перед собой лист бумаги.
«Словно собрался писать прощальное письмо», — усмехнулся Смит самому себе, беря в руки ручку. Если Леви по своей или против своей воли предаст его и исчезнет вместе с формулой, ему ничего не останется как отпустить и забыть о нём. Покинуть эту страну и уехать на край света, чтобы хоть как-то ослабить узлы этих воспоминаний. Либо бросить всё и в отчаянии искать его, цепляясь за последнюю надежду. Какой же пустой и бессмысленной тогда станет его жизнь…
«Формула у того, кому ты доверяешь больше всего», — ручка вывела эти слова, а Эрвин несколько минут смотрел на них, не понимая, зачем написал. Это доверие может стать самым острым ножом, который воткнут ему в спину. Но он всё равно идёт на риск. И эти слова он написал для того, чтобы не забыть. Что когда-то доверял настолько, что готов был броситься в омут с головой. Эти слова адресованы ему самому, как напоминание о прошлом и предупреждение в будущем. Если произойдёт самое ужасное, больше не доверять никому, какой бы заманчивой не была перспектива.
Сложив лист бумаги пополам, Эрвин засунул его в белый конверт и аккуратно написал на нём собственное имя. Затем, подумав, поднялся на ноги и положил во внутренний карман своего пиджака. Интересно, если он отправит письмо, вернётся ли оно к нему?
***
Его разбудил поцелуй. Мягкий, нежный, очень трепетный. Пробуждаясь ото сна, Леви будто попал в другой. Он не открывал глаз, следовал за движением губ и языка. Он ощущал знакомый приятный запах и тепло тела.
— С добрым утром, — шепнул Эрен, разглаживая его растрепанные волосы. Леви медленно открыл глаза и увидел лицо парня прямо перед собой. Эрен, опираясь руками в постель, лежал практически на нём.
— Да, с последним утром, — хрипловато ответил Леви, снова прикрывая глаза. Как тепло, уютно и приятно… — Тебе нужно идти? — тяжело спросил он.
— К сожалению, — проронил тот, обнимая главу клана за плечи. — Я бы хотел провести с Вами ещё несколько минут, но не могу. Простите… — прижимаясь его к груди, прошептал юноша. Леви, тоже обняв его, погладил парня по спине.
— Формула у меня, — он осторожно достал её из кармана. Эрен, шмыгнув носом, выпрямился и взял клочок бумаги в руки.
— Вряд ли я смогу запомнить это, — пробормотал юноша, не понимая значения всех символов. — И забрать с собой я тоже не могу, ибо перемещается только моё сознание, а тело является проводником.
— Тогда как же ты передашь её?
Эрен на мгновение задумался, а потом его глаза неожиданно вспыхнули. Он вскочил на ноги и убежал на кухню. Заинтригованный Леви переместился на кровати и сел на край. Парень вернулся через пару секунд, держа в руках нож.
— Что ты собрался делать? — с опасением спросил глава клана, когда юноша сел рядом с ним.
— Если моё тело проводник, значит, я могу передать формулу через него, — парень скользнул острием ножа по своей коже, оставляя алую полоску. Та держалась около десяти секунд, а потом затянулась. Леви изумленно смотрел на его предплечье, потом схватил его и ощупал, не веря своим глазам.
— Думаю, должно получиться, — пробормотал парень, кривя губы от лёгкой боли. — Если я лежу в воде, они увидят мою кровь и поймут, в чём дело.
— Это рискованно, — процедил Леви, отпуская его руку. — А вдруг не заметят? Или не успеют записать? Или ты не точно передашь данные?
— Тогда, может быть, это сделаете Вы? — парень протянул ему нож и положил предплечье на его колени. Леви хмурился пару мгновений, но в итоге всё же кивнул и, нацелив острие на его руку, принялся выводить символы на коже. Эрен напрягся, стиснул руку в кулак, иногда подрагивал и стискивал зубы. Леви был предельно хладнокровен — его рука не дрожала, а капли крови он то и дело убирал салфеткой, чтобы порезы оставались чёткими.
— Ещё раз, — выдохнул Эрен, когда вся формула была выведена, а кожа затянулась.
— Ты уверен?
— Да, для контроля, — закивал головой юноша. — Я выдержу, не волнуйтесь, — он слабо улыбнулся и закрыл глаза. Леви повторил это ещё раз, предельно сосредоточившись. Во второй раз он тоже ощущал напряжение, даже немного вспотел, отчего Эрен убрал пот с его лба.
— Готово, — проговорил Леви, закончив запись формулы во второй раз.
— Хорошо, — облегченно выдохнул Эрен, расслабляя руку и расслабляясь сам. — Думаю, что всё получилось.
— Да, тоже надеюсь на это, — скупо пробормотал Леви, опуская глаза. На самом деле он надеялся на обратное — что ничего не получилось, и Эрен будет вынужден остаться ещё на несколько минут, однако…
— Что ты делаешь? — чувствуя, как парень снова вкладывает нож в его руки, ошеломленно спросил Леви. Причём вкладывает так, что острие устремлено прямо на него.
— Покинуть этот мир и вернуться в прежний можно лишь одним способом, — проговорил юноша, сжимая его плечи. — В том мире меня утопили, а в этом…
— Стой! Это не!.. — Леви хотел отбросить нож в сторону и отстраниться, однако не успел. Эрен порывисто и с силой сжал его в объятьях, и лезвие вошло ему прямо в грудь. Леви окаменел на несколько секунд, ощущая, как внутри всё заледенело, а пальцы словно примерзли к рукоятке. Тело вмиг наполнилось бессилием, и он в отчаянии прикрыл глаза. Даже тёплые объятья Эрена его больше не согревали.
— До встречи, молодой господин… — на прощание шепнул Йегер. Леви почувствовал, как губы юноши прикоснулись к его лбу, а когда открыл глаза, Эрена уже не было. Ни тела, ни одежды, ничего. Леви так и продолжил сидеть, сжимая в руках нож, на котором не осталось и следа крови. Платок, которым он вытирал предплечье парня во время написания формулы, тоже был чистым. Удивительно, но от Эрена в этом мире не осталось и следа.
— Леви?
Не ожидая, что кто-то окликнет его, Аккерман поднял глаза. В дверях его комнаты стоял Эрвин Смит и подозрительно косился на нож, который тот до сих пор держал в руках.
— Значит, всё, — выдохнул Леви. Если Эрвин появился в этот же день, то всему пришёл настоящий конец. Он поднялся на ноги, положил нож на тумбочку и протянул ему формулу.
— Как я и обещал, — глухо сказал парень, смотря в пол. — Возвращаю тебе её и себя.
Эрвин, преисполненный подозрениями, взял этот клочок. Однако не успел он развернуть бумажку, как та рассыпалась буквально у него на глазах.
Формулы в этом мире больше не существовало.
Конец IX части
