Ничего не произошло

- Куда это ты собрался? – Филеас был с утра не в самом лучшем настроении, почему – для всех оставалось загадкой, но, казалось, что даже Аврора ворчала вместе с ним. - Я обязан отчитываться? – вопросом на вопрос ответил Жуль. - Да. С тех пор, как стал жить на Авроре, - безапелляционно объявил Фогг. - Аврора – твоя собственность, я – нет, - резонно, но с вызовом, заметил Жуль. При этих словах Филеас скривился, будто от зубной боли, и по привычке нервно дернул шеей. Как правило, это движение означало, что он очень напряжен и его не покидает какая-то навязчивая мысль, а решение все не приходит на ум. И дело было не в том, куда мистер Верн уходил по ночам, а в том, что он уходил. И. чего там таить, Филеаса до головной боли занимало, почему и куда Верн уходит ночью. Жуль присел в кресло, и стал нервно постукивать подушечками пальцев по подлокотнику. Он был сущий ребенок и все свои эмоции и переживания считал нужным проявить сиюминутно и совершенно явно. Если радоваться, то шумно, если сердиться, то ходит надутым и обиженным на весь мир, порой он вел себя как несносный капризный мальчишка. Хотя, именно за эту особенность характера его все так полюбили на Авроре. Но сейчас он так устал, что отвечал односложно и вообще вел себя довольно флегматично. На претензии Филеаса и вовсе не считал нужным отвечать. Молодой человек порывисто поднялся с кресла, собираясь отправиться к себе, но на его плечо легла тяжелая трость, буквально пригвоздив его к тому месту, где он сейчас стоял. - Куда? – уверенность Филеаса в собственной правоте и надменность выводили Жуля из себя. - Спать, - просто ответил он. Они стояли друг напротив друга, трость Филеаса все еще отяжеляла плечо Верна. - А впрочем, лучше я переночую в городе, - Жуль попытался обогнуть Филеаса, трость легко скатилась с его плеча вниз, но Жуля что-то задержало – рука Филеаса. Теперь они стояли вровень, плечом к плечу. Хватка у Филеаса была крепкая, жесткая. Жулю стало не по себе, он все еще не забыл их первую встречу на квартире у Верна, когда Филеас подумал что Жуль Верн предатель королевы. Уверенности не прибавило, когда пришлось поднять взгляд, чтобы посмотреть в лицо Филеасу, Жуль был немного ниже Фогга. Безмолвная дуэль взглядов, где искры высекались не хуже, чем самыми острыми и лучшими клинками, продолжалась недолго. Вопреки ожиданиям Жуля, не выдержал Филеас. Поцелуй чуть не сбил с ног юношу, и он отступил на шаг, Филеас же сделал шаг вперед, не разрывая поцелуя. Это было словно какое-то странное танго. Но когда воздуха в легких стало нахватать, пришлось все-таки оторваться друг от друга. Буквально мгновение в глазах Жуля читались смятение и непонимание, смущение и желание, но в следующую секунду он сам атаковал Филеаса, будто от этого зависела его жизнь. Трость упала на пол, громко брякнув серебряным набалдашником. Филеас же резко толкнул молодого человека к ближайшей стене, и по инерции полетел вслед за ним, столкнувшись у стены, они уже не могли оторваться друг от друга. Сильные изящные пальцы Филеаса впились в плечи Верна, руки которого теребили жилет Фогга. - Кхм, - раздалось где-то в комнате. В дверном проеме маячил Паспарту, в халате и смешном ночном колпаке, он так и остался стоять в замешательстве, держа в одной руке фонарь, а в другой кухонную сковороду. Филеас, кажется, утратил способность разговаривать, будто забыв все слова на свете и даже буквы. Щеки Жуля покраснели в тон занавескам на окнах, и вообще стараясь не отрывать взгляд от пола, он закусил губу. Слуга Филеаса Фогга понимающе улыбнулся. - Я услышал шум, и подумал, что на Аврору забрались злоумышленники... Наверное, я ошибся, мне приснилось, - он уже опустил сковороду, которую держал наготове как оружие, и еще раз заговорщически улыбнувшись, развернулся и поплелся к себе.

***

Утро на Жуля подействовало еще более отрезвляюще, чем Паспарту минувшей ночью. За завтраком он был необыкновенно сдержан, даже замкнут, руки держал под столом, и будто пытался загипнотизировать свою тарелку с омлетом, приготовленным Паспарту. А последний буквально порхал вокруг стола с многочисленными подносами, напевая что-то французское, при этом ужасно коверкая слова своим экзотическим акцентом. Филеас читал утреннюю свежую газету, был невозмутим и вообще вел себя как ни в чем не бывало. Правда и это всё было умелым театром, спортивную страничку газеты он уже не переворачивал час, будто там было что читать целый час, и один раз даже опрокинул нервным неловким жестом свой кофе. Иногда он посматривал на Жуля и его даже ничуть не удивило такое поведение друга. Он понимал, что юноша по натуре был застенчив, да еще обделен вниманием с чьей бы то ни было стороны, ему все было в новинку, он не знал, как себя нужно вести и ему это было простительно. А вот себе Филеас не мог позволить так расслабляться, и ему это давалось с трудом, как бы много не говорили о его невозмутимости и хладнокровии. Паспарту незаметно удалился на кухню и Филеас решил, что время для разговора лучше не найти. - Жуль? - Да? – молодой человек продолжал, не глядя на собеседника, терзать свой несчастный омлет вилкой. - Ты ни о чем не хочешь поговорить? – будничный тон Филеаса, кажется, немного успокоил Жуля. - Поговорить? О чем? - О вчерашнем, кхм, происшествии, - на секунду задумавшись, ответил Фогг. Салфетка из рук Жуля упала на пол, щеки его вновь вспыхнули, и он, наконец, посмотрел прямо на Филеаса. Взгляды их пересеклись лишь на пару секунд, Фогг сам отвел взгляд, поняв, что с разговором поторопился. - О каком происшествии идет речь? – Жуль уже принял для себя решение. – Ничего не произошло, - зачем-то нервно добавил он. Филеас и сам не знал, какой ответ он ожидал услышать, но то, что сказал Жуль, немного огорчило его. Не зная, что ответить, он сложил и отложил газету на край стола и принялся допивать свой кофе. Жуль же, не услышав ничего в ответ, вдруг занервничал и заерзал на стуле. Он даже набрался смелости и еще раз посмотрел на Филеаса, надеясь уловить на его лице хоть какие-то эмоции. Но Филеас, будто разгадав план друга, стал еще более отстранен, продолжая пить ароматный черный кофе, который Паспарту пришлось научиться варить. - Что ты хочешь услышать сам, Жуль? Можешь отрицать сколь угодно, но то, что произошло – уже произошло. А если ты так боишься посмотреть правде... Задетый словами Филеаса, Жуль даже усмехнулся. Сам же Филеас предпочел данный маневр Верна игнорировать, и не сворачивать снова с главной темы. Завтрак был окончен. Филеас обошел стол и подошел к Жулю, встав у него за спиной. Жуль притих и только ждал, что же произойдет дальше, пальцы под столом дрожали. Облизнув пересохшие губы, он посмотрел на Филаса, для чего ему пришлось чуть запрокинуть голову назад. Филеас мягко коснулся рукой сначала плеча Жуля, тот нервно вздрогнул. Затем нежно погладил его по шее, отчего Жуль непроизвольно зажмурился, уголки его губ дрогнули. Вторую руку Филеас запустил в каштановые кудри юноши, которые мягко скользили между его тонких пальцев. Жуль, только что такой колючий и словно комок нервов, вдруг стал ласковее и покладистее котенка. Ему не хватало этого. От рук Филеаса исходил тяжело-горьковатый, но такой приятный, кофейный аромат, Жуль уже успел полюбить его, хотя сам никогда не пил кофе. В конце концов, Филеас остановился и оставил лишь одну руку на плече Верна, вторую он заложил за спину. Жуль распахнул глаза и встретил взгляд Филеаса, такой спокойный и уверенный. - Мы можем остановиться прямо здесь и сейчас, - просто сказал Филеас. - Нет, - голос Жуля был хрипловат и звучал очень тихо. - Тогда пойдем. А завтра ты снова сможешь сказать что «ничего не произошло».