We'll get through this. Together.

«Меня зовут До Кенсу и через неделю мне исполнится семнадцать. Чудесный возраст, правда? Ведь по «законам» моей семьи, если её все еще можно звать «семьёй», в семнадцать лет ты становишься полностью самостоятельным и решения родителей уже не имеют никакого значения, это просто горстка знакомых тебе слов и не более. Если раньше тебе вечно указывали что есть, когда ложится спать, что надеть, то теперь ты можешь делать то, что тебе хочется, полная свобода выбора иными словами. Каждый день мне названивает бабушка, пытаясь донести до меня всю информацию, которую доносят до ребенка в течении шестнадцати лет, за неделю, в надежде, что я сделаю правильный выбор в этой жизни и не ввяжусь во что-то плохое, как моя мать в молодости. И под этим «выбором», она подразумевает то, что я должен ценить свою семью и не держать зла на моего отца за то, что погубил мое детство и не наделили меня чувством священной «любви». Но разница в том, что моя любимая бабушка Наён верит в искупление, а я нет. Что я могу рассказать о своем «детстве»? Хм, хороший вопрос. В любой другой ситуации, я бы врятле сказал бы хоть пару фраз, но, раз меня так просят, я попытаюсь. Как можно понять из всего вышесказанного, мое детство было не самым «сказочным», скорее с точностью да на оборот. Еще толком не умеючи ходить, мои родители оставляли меня одно дома и уходили на весь день по «своим делам», в то время когда все нормальные мамы и папы не отходили от своих детей, гуляя с ними на улице, читая сказки и собирая мозайки, уже не говоря о том, что они кормили своих детей и вовремя меняли им подгузники. И кажется, как я выжил в такой семье? Слава Господу у меня была любящая бабушка, о ней кстати упоминалось ранее, которой была не безразлична судьба своего внука. В пять лет я стал свидетелем первого происшествия «которого не должны видеть маленькие дети, да и дети в общем». Сокращённо ПКД #1. В Рождественскую ночь застукав свою мать с голыми «Сантой» в гостиной, который был совсем ни похож ни на дядю Ричарда, ни на папу, ни даже на настоящего Санту, которого я так ждал весь вечер и пол ночи, я уже перестал думать о вещах, о которых думает каждый ребенок. Никаких игр, развлечений и прочего. На этом моменте закончилось моё детство. Дальше я уже регулярно становился свидетелем подобных ПКД, которые с каждым разом все больше давили на мою психику. Похождения отца, поклонники матери, которая в своё время зарабатывала этим на жизнь, частые ссоры, битое стекло, ссадины от избиений отца. Но наверное переломным моментом в моей жизни стали, как я их назвал, ОПКД#1 и ОПКД#2. О первом я пожалуй частично умолчу, ибо уж очень я не люблю вспоминать об дождливом вечере пятнадцатого мая, когда пьяный отец привел домой своих друзей, и я стал главным героем их «развлечения». О ОПКД#2 я могу сказать пару слов. Вероятнее всего, это самый отчетливый ПКД в моей жизни, который идеально сохранился в моей памяти на десять, а скорее и более, лет. День, когда мой, так называемый отец, как «щелкнув пальцам», лишил жизни свою любимую супругу, мою мать. Все произошло у меня на глазах, когда я вернувшись со школы, хотел показать родителям своей смастеренный скворечник. Я хотел повесить его на улице, чтобы зимой это было как маленькое убежище для беззащитных птичек. Я надеялся, что смогу своим поступкам завоевать уважение отца. Но поднявшись в комнату все мои мечты и желания тут же развеялись. Отец накинулся на маму и повалил её на стол, после чего что-то злобно шипя начал душить её. Мама в свою очередь брыкалась и до крови раздирала его руки. Через несколько секунд, когда она поняла, что сопротивляться смысла нет, она заметила меня и пыталась что-то сказать, но тогда я не понимал, что именно. Я был ошарашен. Мне было страшно. Через несколько мгновений её тело упало на пол, а отец начал разглядывать свои исцарапанные в кровь руки. От неожиданности я вскрикнул. Он заметил меня. Я взглянул в его глаза и могу точно сказать одно, что столько зла во взгляде я не видел никогда. Я побежал прочь из комнаты и сбегая по лестнице оступился, пролетел около пяти ступенек вниз и упал. Я услышал его шаги. Это последнее что я помню за тот день. Далее суд, пол года в приюте, жизнь с бабушкой и домашнее обучение. Вот так и прошло мое детство. Чудно, не так ли? Меня зовут До Кенсу и через неделю мне исполнится семнадцать. А еще, у меня есть страх, который отличает меня от других. Я страдаю филемафобией. И это начинает меня беспокоить.» — Что ж Кенсу, — протянул Мистер Чонде, опытный психолог английской академии в которой, как Вы уже могли догадаться, и учился наш главный герой. — У тебя очень трагическая история. Думаешь, она могла стать причиной твоей фобии? — Не стоит сочувствовать Мистер Чонде, — сказал парень приподнимаясь на локтях, — ну, не знаю Мистер, Вы же психолог, это Ваша работа. Я могу встать? — спокойно спросил брюнет и привстал на кровати. — Да, конечно, — пролепетал Ким Чонде и захлопнул тетрадь, где он записывал все свои наблюдения. Зевнув Кенсу поправил свои волосы и сунул ноги в ботинки. Он встал в кушетки и потянулся. Сеансы психотерапии утомляли его. Часами лежать на кушетке и вести дискуссии, или чаще всего монологи о на непонятные и ненужные темы. Не на это он надеялся. — Кенсу, — сказал Чонде до того, как парень закинул рюкзак на плечо и направился к двери, — признаки филофобии проявляются? — Ну, — парень на секунду задумался, — влюблюсь, тогда и узнаю. Чонде усмехнулся и опустил взгляд. Этот парень всегда старался оставлять свой оптимистический настрой при себе. Шутил, смеялся, рассказывал забавные истории как ни в чем не бывало. Никто даже подумать не мог, что творится с ним вне шумных коридоров школы, да и не советую. — Что ж, — начал Чонде усмехнувшись, — продолжим в четверг? — с этими словами от встал со своего креста и подойдя к столу начал перебирать свои бумаги. — Да, по-поводу четверга, — закашлявшись сказал Кенсу, — мы занимаемся уже шесть месяцев и.. — прогресса нет. — закончил за него фразу Чонде. Кенсу уже хотел возразить, но тот продолжил — Я понимаю тебя, Кенсу. Тебе тяжело, как и впрочем было бы любому на твоем месте, но пойми, всему нужно время. — он снял очки и вздохнув продолжил, — впрочем тебе решать Кенсу. В любом случае, если вдруг что, ты знаешь где мой кабинет. — Чонде подмигнул Кенсу, — Беги на урок парень, порви всех так. — он рассеялся, а Кенсу улыбнувшись вышел из кабинета. Сегодня первое занятие в этом году и надо произвести хорошее впечатление и новых преподавателей.