Магнито

Дурман медленно покидал сознание, значит время идет к вечеру. Скоро придет врач и накачает очередной порцией дури, которая вышибет из головы мысли до утра. Дилан Бабкок почти смирился со своим положением. Те жалкие полчаса, которые физиология отвоевывает за сутки у врачей, приятней потратить на умственную гимнастику, чем на побег. Хотя что уж там, не приятней. От натужного, через силу, мыслительного процесса, будь то чтение на память стихов или устный счет, голова раскалывается, а беглецу выстрелят в жопу… если бы пулей. Дротиком с тройной дозой транквилизатора. Вот и сиди, подопытная мартышка, перемножай четырехзначные числа, спасай остатки мозгов неизвестно зачем. Тысяча шестьсот двадцать семь помножить на три тысячи двести тринадцать. Семь на три – двадцать один, два в… по коридору простучали ботинки и замерли у двери бокса. Иногда Дилану казалось, что с каждым днем он остается в сознании все меньше и меньше, и от этой мысли тут же хотелось уйти хоть в наркотический дурман. Два в уме, три на два – шесть, плюс два – восемь… Скрипнул ключ в замке, повернулась ручка. На человеке, вставшем в дверях, не было белого халата. Он вовсе был не отсюда. Якобы добровольные участники эксперимента быстро раздавались во все стороны, спасибо адской химической смеси, распаляющей аппетит, и куче нажористого невкусного варева. Персонал из принципа, всегда, весь, ходил в форме. Худой блондин в простой голубой рубашке и ношеных джинсах в картину клинического мира не вписывался никак. - Сбежать хочешь? - А? - Выходи отсюда, говорю, - парень нервно глянул в коридор, забежал в бокс и попытался было тянуть Дилана за руку – но куда такой тростинке возиться с сотней кило мяса, - у тебя совсем мозги отсохли или тебе тут нравится?! - А с чего я должен идти черт знает куда? - Слушай, считай все галлюцинацией, только пошли, прошу! По голове словно подушкой ударили. Такое бывает, когда кто-то лезет в мозги. Неужели этот парень… похоже идти придется. Блондин еще раз нервно выглянул в коридор и помчался к одной из дверей. Пошуровал в замке ключом и так дернул за ручку, что бедняжка едва не отлетела. - Заходи. В помещении было холодно, темно и странно пахло. Вновь щелкнул в темноте ключ, ладони зашуршали по голой штукатурке и через несколько мгновений над головой зажглась лампочка. Голый пол, голые стены, железные полки в два яруса. На некоторых лежат тела, полностью накрытые тканью. Морг. - Расскажи хоть что происходит. - Сейчас мне надо найти одного человека и уйти отсюда, пока вахтер не очнулся и не понял, что у него украли ключи. Сегодня примерно в обед должны были привезти девочку лет девяти. Не знаешь, куда ее могли поместить? - Нас почти все время держат на какой-то химии, под ней даже своего имени не помнишь. Парень горько вздохнул. - Кто она тебе? Сестра? - Хуже. Это моя дочь. А что тут делают с вновь прибывшими? Тесты какие-нибудь? - Меня облепили электродами, с полчаса что-то мерили и тут же вкатили дозу. От нее тебя сначала ведет покруче, чем от виски, а потом идут очень странные глюки. - Глюки? – побледнел парень. - Перед глазами все плывет и непонятно, что на самом деле происходит. Один из врачей себе палец порезал – так мой болел. Чувствуешь новые запахи, мысли в голову не свои лезут… На ближайшем от двери столе угадывалось тело слишком маленькое, чтобы принадлежать взрослому человеку. Примерно на середине фразы блондин очень медленно двинулся к нему. На секунду замер, откинул простыню. Личико девятилетней девочки навсегда исказилось от боли и ужаса, но даже так она была поразительно похожа на отца. Мужчина не издал ни звука, не заплакал, даже не обмер. Он очень нежно поцеловал дочь в щеку, накрыл простыней и спокойно скомандовал: - Идем. В дальней стене оказался выход для грузчиков, ключ от которого в связке тоже был. Клиника располагалась в уютном лесистом пригороде и была обнесена лишь декоративной оградкой. Ее владельцы заботились об имидже. - Хорошо что тут нет периметра с собаками, через такое я бы в жизни не пробрался, - в этот раз блондин не стал запирать дверь, а ключ оставил в замке, - ты просил объяснить, что тут происходит. Сейчас нам надо убраться отсюда, поторапливайся и слушай. - Ага. Уже через полсотни метров наросший жир и застоявшиеся без нагрузки мышцы дали о себе знать, и Дилан начал задыхаться, хоть его спутник шагал лишь немного быстрей нормального, щадил. - Понимаешь ли, те мысли, которые лезли тебе в голову – взаправду чужие. В последние годы стало рождаться много людей с необычными способностями. У кого-то они открываются при половом созревании, у кого-то – в момент сильного стресса, а кто-то всю жизнь живет и ничего. Спецслужбы выловили пару таких телепатов, ну и открыли охоту. Попадаются обычно самые слабые и самые сильные на первых порах, они хуже контролируют свои способности и из-за этого заметны. Телепаты не отстают, самые сильные затаились и потихоньку собирают вокруг себя остальных. Примерно как в «Мутантах-Икс», смотрел? - Еще бы. А ты в этой школе кто? Профессор Икс? За разговором лесок кончился, мужчины вышли в пригород. Блондин отправился к ближайшей парковке и уселся на багажник одной из машин. - Прости что не впускаю, мне совсем немного осталось. Мы с женой попали в эту мутантскую школу вместе, уже в двадцать лет. Почувствовали друг друга в начале беременности Мары, – впервые за весь вечер мужчина улыбнулся, - через пару недель к нам пришли и все объяснили, с тех пор тихо живем и стараемся не высовываться. А этим летом Мара и Джейна поехали к моей и ее маме, показаться. Я их на вокзале сегодня утром встречаю, смотрю – горит зал ожидания, все бегут, а почти в у огня лежит оглушенная Мара. Кинулся ее вытаскивать, вижу краем глаза – какие-то хмыри волокут тоже оглушенную Джейну в машину. В общем я их чудом не потерял, пока с женой до машины дотащился. Слежку вести я не умею, за день несколько раз едва не теряд и наверно сам засветился... а на въезде в город потерял окончательно. Мару я уговорил взять такси, ехать домой и нас ждать, а сам с обеда здесь плутаю. Эту клинику чудом нашел, насторожил разговор двух людей в кафе. Ну, выждал до вечера, подхожу к главному входу – а на меня трое вахтеров пистолеты наставляют. Дальше сам знаешь. - И ты прям оглушил троих бугаев? – наверно бывают поджарые и сильные бойцы, но парень ведь даже на Брюса Ли не тянет, совсем божий одуванчик. - Телепатией оглушил, конечно. Иначе безоружному человеку против хороших стрелков не выстоять. А самое страшное то, что телепатию можно… ну, растормошить еще психоактивными веществами, что в этой клинике и делают. Только вот средней силы телепаты от такого быстро превращаются в овощей, а сильных убивает первая доза. Видел какой в клинике морг? Подопытные как мухи дохнут. Я могу читать мысли только глядя в глаза, так пришлось с десяток боксов обойти, пока тебя нашел. Ты там может последний мозги сохранил. А моя Джейна… - блондин вздохнул и впервые за весь рассказ поднял глаза от земли, - ты спрашивал, кто я в нашей школе. Ну так вот, отныне я Магнито. Соскочил с багажника, в кармане роется. - Вот, - на ладонь Дилана легли ключи от машины, - поезжай в Детройт, Харрисон-роуд семнадцать. Скажешь – от Фреда Эйдриана. - А ты? - Я не только по мозгам шариться умею, - кровожадная улыбка, - не прощу им смерти Джейны, не прощу! Да не волнуйся ты за меня, я еще должен успокоить Мару и рассказать обо всем своим. Я не умру. И худой как подросток Фред с лицом тридцатилетнего мужчины, убитого горем, ушел назад, к клинике. А на следующий день, на Харрисон-роуд, одетый в нормальную одежду и рассказавший все на несколько раз Дилан сидел и неотрывно смотрел на экран компьютера. Популярный новостной портал, сообщение о пожаре в частной клинике и несколько фото, на одном из которых – блондин в окровавленной рубашке. Ничуть не обгоревший, лежащий навзничь метрах в пятидесяти от пожарища.