Tutte le nostre vite - strada senza fine

Проснувшись раньше всех в доме, я осторожно и бесшумно покидаю его, чувствуя себя вором и предателем. То, что вчера произошло между мной и Джинни — это страшная ошибка, которая не должна повторится. Мерлин, Драко был прав, это все было рассчитано именно на такой исход вечера… Только бы он не узнал о моем предательстве, ведь я сам вчера обвинял его, а на деле? Нет, это уж слишком, я поступил, как подлец. Нужно вернуться на работу и все обдумать, но опять в голове все путается… Отдел был абсолютно пуст, не было даже моей секретарши. Это уже какая-то закономерность — не приходить на работу? Но, на удивление, в кабинете меня ждала зареванная Юки. — Они… катастрофа… — её голос был надломлен и отрывист. — Что случилось? — Присядь… это ужас, — она протянула мне конверт и вновь залилась слезами. Взяв его, я достал письмо, состоявшее из пары строк: "Сотрудники вашего отдела погибли на задании в Шотландии. Тела доставили сегодня. Вам необходимо в 15.00 явится в морг на опознание. Колдомедик Шеферман" Я был поражен! Мои ребята, лучшие друзья, коллеги, они… мертвы! Это похоже на какой-то бред, так быть не может! Только не они! Они ведь сильные, храбрые, они закончили школу авроров на «превосходно», их не смогли бы убить… — Я уверен — это не они… это не их тела нашли! — когда тебе плохо, и ты не желаешь верить во что-то ужасное, проще сказать самому себе, что это не правда, нежели признать это. И я решил поступить так же. Слишком больна утрата, а поверить в то, что их нет — ужасно. — Гарри… Это правда. — Нет! — я выкрикнул это что есть мочи. — Они не могли умереть, любой другой, но только не они! Я сейчас же подам объявление в розыск, они скрылись, сбежали, только не умерли… — я присел на диван и разревелся. Не помню, когда в последний раз плакал, но слишком силен был удар и я не смог сдержаться. Не стоит держать боль и слезы в себе, не зря же этот урок преподнесла мне жизнь. "Они были так молоды, амбициозны и вот… Жизнь окончилась. Это я виноват в этом…" Эта мысль ранила и обжигала, но я не мог не признать, что часть вины на мне есть. Прошло некоторое время, прежде чем я спросил: — Родные знают об этом? — Думаю, да. — Тогда мы должны помочь им в организации похорон. Юки, я отпускаю тебя домой, а завтра ты узнаешь у родных, какая помощь им нужна и сообщишь мне. — Я начал понемногу успокаиваться. Обманывать себя глупо. Нужно собрать все силы и быть разумным, чтобы постараться сделать все для поисков тех подонков, убивших моих друзей. — Да и ты… Тебе также необходим отдых. — Конечно, но позже. — До свидания. — Пока. В голове билась мысль: "Только не сдавайся, только не сдавайся!". Вдохнув побольше воздуха и выдохнув полной грудью, я ощутил, что нервы немного успокоились. — Я не сдамся. Раскрыв в очередной раз папку с делом, я перечитал все факты, которые были известны. Ничего. Никакой связи, но я со всем этим разберусь. Без пятнадцати три я достал из шкафчика успокоительное зелье и залпом выпил. На вкус оно было мерзким, но в подобные моменты не стоит жаловаться на такие мелочи, как вязкая консистенция и горький вкус. Я переместился в клинику Св. Мунго. Я давно знал, что морг находится в подвальном помещении, но меня сковывал страх. В очередной раз в голове пронеслась мысль, что это только сон. Страшный плохой сон, как раньше, но реальность разрушала эти надежды, давая понять, что в любом случае от этого никуда не деться. На едва гнущихся ногах я спустился вниз по лестнице. Темный холодный коридор, почти нет медицинского персонала. Тихо ступая, я шел в кабинет Шефермана, находившийся в самом конце коридора. Вдохнув побольше воздуха, я решился постучать в дверь. Она тут же распахнулась, и на пороге появился колдомедик. — Мне очень жаль, мистер Поттер. — Да… — Вы вовремя, может вам выпить успокоительное или виски? — Нет, спасибо, я уже принял успокоительное. — Хорошо. — Простите, у вас есть догадки, что произошло с ними, как могли их вот так просто... — Они подверглись сильнейшему проклятью. Таких случаев не было вот уже порядком двадцати пяти-тридцати лет. Раньше они довольно часто применялись, когда было первое восстание Волан-де-Морта, но это проклятье отнимает много сил, и от него отказались сами Пожиратели в те времена, когда оно было популярно. Я очень удивился, когда их доставили к нам, и я заметил следы этого проклятья. — Значит, вы полагаете, что это дело связано с Пожирателями Смерти? — Я не могу сказать ничего больше, никаких фактов, одну лишь эту догадку и всё. Вам как и мне известно, что книг, практикующих подобное, уже не осталось, как и не осталось на свете тех, кто был верен ему в то самое время. — Спасибо хотя бы за это. — Мистер Поттер, я понимаю, вам плохо и вы наверняка решили в ближайшее время докопаться до истины, но, пожалуйста, примите совет — дайте себе время отдохнуть и смириться с этой утратой. — Вы сами сказали, что я решил докопаться до истины, и сделаю это во что бы то ни стало. — Это ваше право. — Если это все, тогда, может, перейдем к самому главному? — Да, конечно, но на всякий случай знайте — бумаги, которые были с ними, забрали представители главного отдела аврората. — Ладно, спасибо за сведения. — Что ж, крепитесь. Мы прошли через дверь, находящуюся в его кабинете. Это оказался большой зал, внутри было холодно. В центре комнаты стояли десять коек, на каждой лежал человек, прикрытый простыней. — Вам не обязательно смотреть на них всех. — Нет, я должен. — Не стану вас отговаривать. Подходя к каждой из них, Шеферман поочередно приподнимал простыню и показывал мне их лица. Казалось, они спят, но их кожа была синеватой, а тела бескровны, будто вся кровь исчезла из них. Смотря на лица каждого, до конца осознать, что перед тобой труп, невозможно… Ведь ещё пару дней назад они были живые и веселые. Какая-то часть меня вновь хотела расплакаться от бессилия, от того, что нет артефакта, способного их оживить, или маховика времени, чтобы вернуться назад. Процедура опознания была быстрой: я просто расписался на уже заполненном бланке, что это именно Том, Крейг, Майкл, Роберт, Джон, Маркус, Дэниэл, Марк, Пол и Тим. Это правда — они все до единого мертвы! После окончания этой процедуры я решил тут же отправиться к главе аврората и запросить бумаги, которые они конфисковали. В аврорате было всё спокойно, сотрудники сидели и занимались бумагами. Подойдя к кабинету главы аврората, я задумался над тем, в чем заключается наша работа — вместо того, чтоб спасать и действовать, мы сидим в четырёх стенах и занимаемся подобной ерундой. Секретарша мистера Киппера, нынешнего главы аврората, заверила меня, что тот пока занят и сможет принять меня через десять минут. Спорить было бессмысленно и, сев на диван для посетителей, я вновь вспомнил лица моих мертвых друзей. Это нечестно, они были молоды, жизнь только началась… Хотя… к черту эти размышления, они бессмысленны и никого не вернут! — Мистер Поттер, вы можете пройти, — произнесла секретарь, не отрывая глаз от папки с бумагами. Едва я вошел в кабинет, мне бросилось в глаза слишком уж наигранное выражение лица Киппера. Он изображало якобы сочувствие и печаль, но до моего появления в кабинете Киппер был абсолютно счастлив, уверен по его блестящим от счастья глазам. — Здравствуйте, мистер Поттер. Слышал, что произошло с вашими ребятами. Сожалею-сожалею, но по какому вы ко мне делу? — Мне сказали, что вы забрали бумаги, касающиеся дела, которое мы должны были раскрыть, не могли бы вы мне их отдать? — Нет, ваше дело мы забрали себе и теперь это уже наша забота. — Что? Но почему? — Вы больше не имеете отдела, поскольку потеряли всех подчиненных и тем самым проявили себя не с лучшей стороны. — Как вы так можете? Вам прекрасно известно, что будь у меня возможность, и знай я, чем это закончится, я бы сам отправился туда и не подвергал бы ребят опасности. — В любом случае отдела нет, теперь вы обычный рядовой аврор и с этого дня не можете продолжать дело, более того, мы переводим вас на самый низкий уровень. — Поймите, я должен продолжить дело хотя бы ради того, чтоб найти убийц и самому уничтожить их. — То, что вы сказали… Считайте, я не слышал и не понял, если вас что-то не устраивает, пишите заявление об уходе и — вперед делать то, что вы хотите! — Хорошо, давайте заявление, я его сейчас же заполню! — Держите, — Киппер протягивает мне бланк и чернила. Единственное, что мне нужно было сделать, это поставить галочку напротив слова "увольнение по собственному желанию" и роспись. — До свидания, мистер Поттер. — Ага, прощайте. Возможно, иногда я принимаю слишком поспешные решения, но в данном случае оно казалось мне правильным. Бесполезно бороться с системой, я чувствую, что министерство что-то задумало, и уверен — они смогут прикрыть свои задницы при помощи меня и моих погибших друзей, не зря же так засуетились и взяли это дело себе в отдел. Вернувшись в свой уже бывший отдел, я заперся в кабинете, хотелось уединения, тишины и покоя. Открыв шкаф, я достал полную бутылку огневиски. Алкоголем горе не зальешь, но плевать… С детства я слишком часто сознавал, что такое горечь утраты и боль от смерти близких. Каждый раз смерть забирала дорогих моему сердцу людей, боюсь, этот удар стал слишком сильным. Как же хочется исчезнуть… Хотя нет, сначала нужно найти убийц! Все равно, чем это закончится, плевать на свою жизнь… Убийство — как месть… Пускай, меня уже ничего не остановит. Часов в семь прилетела сова с запиской от Юки, где сообщалась, что завтра состоятся похороны, так же там было написано, что спиртное — не выход из проблем. Она наверняка знала, что я напиваюсь сейчас, но к черту этот здравый смысл. Спиртное — отличный помощник в том, чтобы забыться. Утром проснулся с дикой головной болью, казалось, внутри черепной коробки стучат тысячи молоточков. Каждый шаг отдается болью, да еще этот мерзкий привкус во рту… Кажется, ещё чуть-чуть, и меня вырвет. На часах уже девять утра, нужно привести себя в порядок и отправляться к десяти на похороны. Наложив на себя очищающие чары, я вышел из здания министерства и отправился в магловский цветочный магазин. Пока я шел по тротуару центральной улицы Лондона, прохожие с пренебрежением смотрели на меня. Ну, ещё бы — потрепанная одежда и ужасный вид с похмелья не располагает к себе. В магазине я приобрел большую корзину живых белых роз. Нести её было неудобно, ещё неудобней аппарировать с ней. Как же я ненавижу кладбище, и вот в очередной раз за свою не такую уж большую жизнь я оказался здесь. В очередной раз, смотря на ряды надгробий, чувствуя себя маленьким и никому не нужным, а самое страшное для меня сейчас — это чувство беспомощности и невозможности что-либо изменить. Пройдя немного дальше вглубь, я увидел огромное скопление людей. Подойдя ближе, я услышал рев матерей, сестер и близких, которые стояли и смотрели на саму процессию погружения тел в землю. Я так и не смог подойти к месту их вечного пристанища. Голос священника, читающего молитву, все эти слова… Мне захотелось плакать, но я не мог, ведь я должен быть сильным ради них. Все закончилось, гости отправились на прощальный ужин, как дань памяти ребятам, который будет в кафе неподалеку. Осторожно подойдя, я поставил корзину рядом с другими цветами, находившимися возле большой монументальной плиты, где золотыми буквами были выгравированы их имена. Опустившись на колени возле могилы, я прошептал "Простите…", после чего поспешил уйти. В кафе пришло меньше людей, чем было на церемонии их погребения. Каждый по очереди выходил на сцену и рассказывал случай из их жизни парней. Было тяжело находиться там, особенно психологически. В завершении министр магии произнес скучную официальную речь "ни о чем". Слушать это было неприятно. Только сейчас я заметил, как Драко стоял все это время недалеко от меня, но ни я, ни он не делали шага навстречу — мы пару раз переглянулись, и после, когда я уже собрался уходить, Драко подошел ко мне и протянул письмо. — Это тебе. — Голос был холоден. Как только я увидел адрес, сразу понял, почему. Это было письмо от Джинни Уизли и, судя по немного помятому конверту и неровной печати, его уже распечатывали. Винить Драко бессмысленно. — Драко, я все могу объяснить… — Я ничего не хочу от тебя слышать, свои объяснения оставь ей, — Драко отошел и присоединился к компании, где был Люк. Стыд и злоба на самого себя мгновенно взяла верх надо мной. Больше ничего меня здесь не держало, и я посчитал важным уйти, при этом выкинув письмо от Джинни в урну. Я в очередной раз вернулся на бывшую работу в свой кабинет — пока я могу находиться тут, пусть и не так долго. Наложив заглушающее заклинание на комнату на случай внезапных визитеров, я в очередной раз напился, стараясь ни о чем не думать и ни о чем не сожалеть. Не знаю, сколько времени прошло, кажется, три дня, а то и больше… Я пил и пил, пока в баре кабинета не осталось ни одной бутылки спиртного. Мое уединение несколько раз пытались нарушить, но я не сдался и не вышел из комнаты. За эти дни я очень похудел, переживания и боль не покидали меня. Этим же утром пришло официальное прошение, подписанное министром магии, чтобы я освободил помещение. Без колебаний я разблокировал камин и переместился в Косой переулок — поближе к трактиру, где снял комнату — и продолжал пьянствовать. Особенность наличных денег в том, что рано или поздно они кончаются. Единственное место, где я мог бы раздобыть их, был банк Гринготтс, но за ключом от сейфа придется вернуться в Малфой-мэнор. Это место, в которое мне не хотелось возвращаться, но от этого никуда не денешься, рано или поздно это пришлось бы сделать. Надежда, что никого нет дома, вдохновила меня. Аппарировав к границе барьера, я направился ко входу в дом. На пороге меня встретил домовой эльф, который явно испугался. Без колебаний я спросил: — Ответь мне, твой хозяин дома? — Х-хозяин д-дома. Не спрашивая больше, я наложил на себя дезилюминационные чары, сделав себя невидимым. Я категорически не хочу видеть его, мое чувство вины и горечи о случившемся… Мне нет оправдания. Прокравшись по лестнице, а после по коридору, ведущему к нашей спальне, я осторожно открыл дверь, из-за которой доносились довольно странные звуки. Распахнув ее чуть больше, я вижу то, что заставляет моё сердце биться быстрее, а легкие судорожно вдыхать воздух. На кровати сплелись в неистовом объятии два тела — я прекрасно знаю, кому они принадлежат. Мгновение — и воздух в комнате показался мне тяжелым, казалось, мои легкие стали разрываться от него… В состоянии шока, неловко спотыкаясь, я пересекаю порог комнаты. Мой мозг, мои глаза и уши не верят в то, что любовь всей моей жизни сейчас лежит там, под ним, страстно целует его, так же как когда-то меня… Редкие стоны доносятся сквозь их поцелуй. Взяв себя в руки, я решительно иду к комоду, осторожно достаю оттуда пару носков, в которую завернут ключ, и тут же покидаю это место. Злость и чувство предательства пронзают каждую клеточку моего тела, не знаю, как у меня получилось, но я прорываюсь через антиаппарационный барьер поместья и оказываюсь в грязной обшарпанной комнате трактира и, лишь опустившись на колени, осознаю, что судьба только что нанесла мне ещё один удар.