Сломленный

В полицейском участке без вас необычно тихо, несмотря на то, что и моя дочь, и МакНаб с Бранниган стараются на полную. Как два человека смогли перевернуть все с ног на голову, если это не удается даже двум взрослым и ребенку? Знаешь, а ведь я даже в самом начале радовался тому, что избавился от вас. У меня было всё, о чем мечтает обычный мужчина: хорошая работа, семья, подчиненные, которые за долгие годы работы вместе стали моими друзьями. Я был счастлив. Но потом что-то полетело наперекосяк. Что-то вмешалось в нашу жизнь, подобно тому злополучному звонку (Именно тот, который привел тебя ко мне) перемешало прошлое с настоящим, а мысли с реальностью, вырвало меня из привычной суеты и выбросило, как рыбу на берег. Беззащитная рыба по имени Карлтон Ласситер. Который спустя столько лет не может привести свою жизнь в порядок, восстановить прежнее равновесие. Оказывается, это так сложно. Гораздо легче было на посту холостого старшего детектива, целью которого было поймать преступника и не дать вам натворить глупостей. Почему я не ценил того, что имею? Марлоу пытается выведать мои чувства — я знаю эти женские штучки — но я предпочитаю молчать, не смея рушить семейные узы. Быть может, я разрушаю их еще больше. Я не хочу ни с кем говорить об этом, не хочу, чтобы кто-то лез в мою голову. Она только моя, как и все мысли, которые в ней хранятся. Мне хватило полицейских психологов, чтобы понять всю суть их взаимоотношений со своими жертвами. Сейчас я скучаю по тем временам. Я признаюсь в этом самому себе и понимаю, что уже ничего нельзя сделать. Прежняя команда никогда не будет в полном сборе, нам никогда не вернуть всего того, что с нами произошло. Хмм... Я надеюсь, ты счастлив с О'Харой. Или она теперь миссис Спенсер? Как же это непривычно. Но даже так, для меня она всегда останется младшим детективом О'Харой. Пусть хоть это останется для меня прежним. Я также надеюсь, что лишь я один с грустью вспоминаю прежние года. Пусть в команде будет всего один занудный, вечно ностальгирующий старик, который не ценит того, что имеет. Этот старик признается только себе. Ему нельзя лить слезы или грустить, ему нельзя разрушать то хрупкое чувство доверия, которое все еще связывает его со своей женой. Хотел бы я, чтобы оно связывало меня с тобой. Мне кажется, я начинаю выпадать из реальности. Как будто я чувствую твои прикосновения к своей коже. Они не кажутся мне выдуманными. И когда я возвращаюсь к реальности (а это неизменно случается, потому как шеф полиции никогда не знает покоя) то чувствую горечь утраты. Разве так должно быть? Нельзя тосковать по тому, чего никогда не было. Но у меня как-то получается. Вернись, Спенсер.