Солёная карамель

Озорной звон колокольчика понесся всего в полуметре от уха Блейна, когда электрические сани Санта Клауса резко повернули на отполированном до блеска кафеле торгового центра возле входа в Macy’s в крупном торговом центре на пресечении 44й улицы и 7й Авеню. Инстинктивно Блейн сжал пальцами белый пакет с большой красной звездой и немного отпрянул от удаляющихся в сторону фудкорта санок на колесах. — Черт бы побрал это Рождество, — выругался Андерсон себе под нос, но чуть громче, чем следовало, так как проходящий мимо мальчик лет пяти злобно глянул на него своими большими зелеными глазами, как бы говорящими “Верь в магию ты, маггл”. Был канун самого удачного с точки зрения маркетинга праздника в США – Рождества. Толпы народы слонялись по шикарно украшенным магазинам, витрины которых были увешаны гирляндами и усыпаны искусственным снегом, в поисках тематических подарков для семьи, друзей, коллег, начальников, своих врачей и учителей и еще многих людей, купить подарок которым предполагало не столько желание покупавших, сколько общественная норма. За тем же – соблюдением этикета – в торговый центр на персечении 44й и 7й приехал и Блейн Андерсон, самый лютый ненавистник этого чудесного праздника. И дело не в том, что Блейн был атеистом – а Рождество – христианский праздник; его ужасно выматывало это рутинное хождение по магазинам с единственной целью – выполнить свой долг перед обществом, купив соседке подсвечник, друзьям – шарфы с оленями, а коллегам – по бутылке хорошего вина. Кроме всего прочего, для Блейна дух Рождества пропал еще лет в пять, когда Купер, его старший брат, сказал ему, что Санта – это их сосед, Рудольф – детище чьей-то больной фантазии, а подарки им покупают родители. В нескольких метрах от места, где Блейна чуть не сбил Санта Клаус, находился небольшой магазинчик, где продавали мыло ручной работы и запах из которого окутывал весь этаж торгового центра. В руках Андерсона были пакеты с подарками для его универститеских друзей. Оставалось найти подарок Себастиану, его лучшему другу еще со школы, Куперу (подарок которому, к слову всегда был стандартным – бутылка Jack Daniel’s) и старушке, у которой он снимал квартиру недалеко от этого самого торгового центра. Решив не мудрствовать лукаво, Блейн направился за набором мыла ручной работы для миссис Даллс, по пути отмечая для себя чудесные синие лоферы от Джимми Чу на рекламном баннере, висящем на стене напротив магазина с мылом. Не то, чтобы Блейн был, как скряга Скрудж, он искренне радовался за детей, загадывающих свои желания, сидя на коленях у толстого мужика в красном сюртуке. Он искренне радовался подаркам от друзей и близких (даже свитерам от бабушки он радовался со всей искренностью, хоть и ни разу не надевал). Блейн отмечал красоту Центрального парка в канун Рождества, смотрел «Один дома» по телевизору, покупал в кондитерских имбирное печенье и пил какао. Но всегда чего-то не хватало. То ли больше тепла в районе сердца, то ли чьей-то улыбки, появляющейся вместе с шелестом подарочной обертки… Войдя в небольшой магазин, Блейн тут же почувствовал в воздухе резкий хвойный запах с нотками цитрусового. За прилавком стояла невысокая девушка в красном свитере с белым оленем на груди и оленьих рожках на голове. Кроме них с Блейном в магазинчике была еще одна пожилая пара, нюхающая разные кусочки мыла. — Я могу Вам помочь? — спросила девушка, приветливо улыбаясь. Она вышла из-за прилавка. На ней была темно-синяя юбка, прикрытая черным фартуком с эмблемой фирмы. — Мне нужен небольшой подарок, — сказал Блейн, машинально улыбаясь девушке в ответ. — Для девушки? — Да… эм нет, — Блейн осекся и неловко улыбнулся. — Это для владелицы квартиры… — Все понятно, — девушка-консультант подняла одну руку перед собой, а потом резко указала пальцем в сторону прилавка. — Вам понравится. Она подвела Блейна к стеллажам, на которых стояли разноцветные кусочки мыла, и, взяв один в руки, поднесла его к носу Андерсона. — Это корица, — сказала девушка, указывая на кусочек мыла в своей руке. — Мне нравится, — произнес Блейн, вдыхая приятный аромат. — Можно сделать набор из нескольких вкусов. Как насчет апельсина? — Звучит здорово, — выдохнул Блейн и кивнул девушке. Она понимающе кивнула и, взяв с полки два больших куска, понесла их к столу, на котором лежала доска и нож для резки мыла. — Такой кусочек? — спросила она, указывая пальцем на место будущего разреза. Блейн одобрительно кивнул и отошел к стеллажам, от которых так приятно и сладко пахло. Он не удержался и взял один пробник, на этикетке которого было написано «кофе». Блейн втянул резкий запах в себя, с наслаждением растягивая губы в улыбке. Вторым, что он взял, был кусочек с запахом карамели. Пах он настолько потрясающе и вкусно, что у Андерсона заурчало в желудке. — Что-то еще выбрали? — спросила девушка, ставя на стол возле кассы два бумажных пакета. — Вот этот еще, — сказал Блейн и протянул ей карамельное мыло. — Пользуется огромным спросом, — улыбнулась девушка и завернула кусочек в пакет. — С Вас двадцать три доллара. Недалеко отсюда есть цветочный магазин, там упаковывают подарки. — Пожалуй, я просто куплю бантик, — произнес Блейн, улыбнувшись, и протянул девушке деньги. — С Рождеством! — услышал Блейн при выходе из магазина, окутанного дурманящими запахами приближающегося праздника. Обойдя еще несколько магазинов на первом этаже торгового центра и не найдя ничего стоящего для Себастиана, Блейн присел на скамейку возле цветочного магазина и открыл пакетик с карамельным мылом. — Пахнет потрясающе, — раздалось над ухом Блейна, и он машинально убрал ладонь с мылом в пакет. — Прости, не хотел пугать. — Ты и не напугал, все хорошо… — слова застряли у Блейна в горле, когда он повернул голову, чтобы взглянуть на собеседника. Сказать, что эльфы Санты отныне станут его новой сексуальной фантазией – ничего не сказать. Перед ним стоял высокий парень с длинными ногами, обтянутыми зелеными леггинсами, в красной курточке и колпаке, сдвинутом на бок. Тонкие изящные пальцы прижимали красную ленточку к коробке, обернутой грубой коричневой бумагой. — Я почувствовал запах чего-то очень сладкого и решил выйти, посмотреть, — улыбнулся парень, оборачивая коробочку лентой. — Карамель, — сглотнул Блейн и встал со скамейки, протягивая перед собой кусочек мыла. — А я Курт, — рассмеялся парень и немного подался вперед, чтобы понюхать протянутую вещь. — Пахнет великолепно, но тут же хочется чего-то сладкого. — Блейн, — неловко произнес Андерсон и убрал мыло в бумажный пакет. — Никогда не любил карамель, для меня слишком сладко, но что-то вдруг захотелось… — Это подарок? — перебил его Курт, завязывая бантик на коробке. — Самому себе, — сказал Блейн, потирая затылок. — Рождество – чудесный повод порадовать себя, — улыбнулся парень. — По-моему, это чудесный подарок и его нужно красиво завернуть. — На самом деле я не очень люблю все эти рождественские штуки… — Пойдем. — Курт резко взял Блейна за запястье и дернул в строну входа в цветочный магазин. Андерсон, взяв пакеты и пожав плечами, последовал за парнем. В цветочном магазине все было так же, как и в других магазинах перед Рождеством: гирлянды, елки, бумажные снежинки, но одно бросилось в глаза Блейну сразу - на стене за кассой из фотографий, сделанных на Polaroid, была выложена небольшая елочка, по краям которой горели разноцветные огоньки гирлянды, а на макушке – золотая звездочка, в центре которой так же была фотография двух счастливо улыбающихся людей. — Это я и моя подруга Рейчел в прошлое Рождество, — сказал Курт, заметив, куда смотрит Блейн. — Это было наше первое Рождество в Нью-Йорке… многое тогда произошло. — Многое? — переспросил Блейн, наблюдая, как парень сбрызгивает коробку с подарком искусственным снегом из пульверизатора. — Нас напоили, обокрали, потом мы полвечера простояли на морозе возле полицейского участка… — усмехнулся Курт, прикрывая глаза из-за воспоминаний. Это был странный тон и странный жест – но так и бывает, когда человек проходит через что-то плохое, находя в этом повод для шуток. — Да… есть что вспомнить, — улыбнулся Блейн и подошел к столу, на котором были разбросаны обрывки бумаг, блестки, разные баллончики с красками и тому подобное. — Давай свой подарок, — сказал Курт и, отложив коробку в сторону, протянул руку. Блейн покорно протянул ему бумажный пакет, почему-то доверяя парню. То ли дело в шикарных ногах, то ли в озорных голубых глазах, то ли в теплой улыбке, но Блейну вдруг захотелось остаться в этом цветочном магазине подольше. — Так ты не отсюда? — спросил Блейн, облокачиваясь на стол. Курт осторожно вынул мыло из пакета и положил сверху. — Огайо, — ответил Курт и нырнул под стол. Поднявшись, он выложил перед Блейном три рулона бумаги: — выбирай. — Я тоже из Огайо, — сказал Андерсон и указал на бежевую бумагу с маленькими зелеными елочками. — Учишься? — Курт убрал два других рулона и раскатал первый. Затем быстро отрезал от него квадратный кусочек и убрал рулон под стол. — НЙАДИ, — кивнул Блейн. Курт взглянул на него из-под опущенных ресниц и улыбнулся. — Не видел тебя там, но теперь буду лучше смотреть по сторонам. Блейн на минуту опешил. Пальцы Курта ловко справлялись с шелестящей бумагой. — Так ты… — Да, на втором курсе. В Рождество решил немного подработать. Я люблю создавать красивые вещи. — Курт указал на елочку из фотографий, — плюс не хотел оставаться один в праздники. Рейчел уехала в круиз с отцами, а я не смог выбраться на каникулы домой. Когда заворачиваю подарки для незнакомцев, чувствую, как ко мне приходит рождественское настроение. Это ожидание чуда и трепет, понимаешь? — Не очень, — покачал голов Блейн. — Я не фанат Рождества. Все это время Андерсон не отрывался от тонких пальцев, перебирающих бумагу, поэтому не заметил, как переменился взгляд Курта. — Ты не любишь сладкое, не любишь Рождество… ты Скрудж? — спросил Курт, отходя от стола к полке, на которой лежали ленточки. — Нет! — Возразил Блейн, — Просто… я не чувствую весь этот трепет и приближение чуда… а карамель просто слишком сладка. — Ну хоть подарки ты ждешь? — спросил Курт, отрезая кусок ярко-красной ленты от мотка. Взгляд Блейна, как и выражение его лица говорили за него: — Ну все же любят подарки! — почти по-детски капризно выдал Курт. Он быстро завязал бантик на пакетике, затем наклонился и достал из-под стола коробочку, в которой лежали серебряные снежинки. — Я не люблю искать подарки и, по правде сказать, не очень умею это делать… — говорил Блейн, пока Курт приклеивал снежинки с помощью клеевого пистолета. Он взял одну и, капнув на нее клеем, протянул Блейну. — Попробуй, — сказал Курт, и Блейн осторожно взял снежинку из его рук. — Вот сюда, — парень указал на место под красной ленточкой. Блейн, пару раз моргнув от удивления, осторожно приложил снежинку к бумаге. И вуаля, она осталась там. — Красиво, правда? — спросил Курт, демонстрируя Блейну его творение. Тот неловко пожал плечами, слегка краснея. Еще некоторое время они оба молчали, пока Курт приклеивал остальные снежинки к подарку Блейна. — Всё готово, — сказал он, протягивая упаковку владельцу. — С тебя одна ослепительная улыбка. Щеки Блейна налились румянцем, когда он осторжно сжал подарок и протянул его обратно Курту. — Это тебе. С Рождеством. — Что? — Курт опешил на мговение. И Этого мгновения хватило, чтобы Блейн выбежал из магазина, оставив Курта одного с пакетиком карамельного мыла. — Просто карамель слишком сладка для меня, — крикнул он напоследок и скрылся из вида.

***

Озорной звон колокольчика пронёсся по этажу торгового центра и ускакал вместе с санями Санта Клауса куда-то в район парфюмерного. Блейн, держа в руке пакет с подарком для Купера, улыбнулся и прикрыл глаза, втягивая имбирный запах, шедший из магазина с мылом ручной работы. Девушка из-за прилавка помахала ему, и Блейн кивнул, дружелюбно улыбаясь. Его подарок для Купера был традиционным: что-то в этом мире неизменно или хотя бы должно быть таковым. Бутылка Jack Daniel’s лежала в полупрозрачном пакете рядом с бельгийской шоколадкой с соленой карамелью. Возле цветочного магазина стоял олень, сделанный из белой толстой проволоки и украшенный гирляндами. Внутри столпилось достаточно много народу: не мудрено, ведь сегодня уже Рождество, а многие так и не купили подарки тем, кому обязаны были их купить. Зайдя внутрь, Блейн огляделся в поисках знакомой фигуры в зеленых леггинсах и красной шапочке, сдвинутой на бок. Но за столом с обрывками оберточной бумаги стояла девушка в красном платье и светлыми волосами, заплетенными в две косички. — Обслужить без очереди? — услышал Блейн знакомых голос, переливающийся, как звон рождественских бубенцов. Он обернулся и увидел перед собой не эльфа, но высокого стройного юношу в узких темных джинсах и бежевом свитере и синем вязаном шарфе. — Снова за улыбку? — спросил Блейн, озорно улыбаясь. — У кого-то появился дух Рождества, скряга Скрудж? — Я не скряга! — Блейн наиграно надул губы. — Хорошо. Но при одном условии, — Курт вынул из сумки ободок с оленьими рогами и надел их на голову Блейна. — И все? — Нет. — Парень достал небольшой сверток и протянул его Блейну. Андерсон развернул его и достал карамель на палочке в виде елочки. — Если карамель для тебя слишком сладко, то соленая карамель должна быть в самый раз. — В самый раз, — кивнул Блейн и протянул Курту пакет с бутылкой виски. — А вот это вообще не похоже на Рождественский подарок, — скептично хмыкнул Курт. — Пойдем. — Он взял Блейна под руку и повел к выходу из магазина. — Куда? — Буду учить тебя наслаждаться Рождеством. В этом году, как и всегда бывает на Рождество, Блейн искренне радовался подаркам от друзей и близких, свитеру от бабушки. Искренне наслаждался красотой Центрального парка, смотрел «Один дома»… но на этот раз не покупал имбирное печенье, не пил какао, а ел печенье, испеченное Куртом и пил горячий шоколад. И было тепло в районе сердца, и была искренняя улыбка, и новая традиция. И бутылка Jack Daniel’s для Купера. Ну потому что должно же хоть что-то отстаиваться неизменным? ,