Nightmares of Carlton

Ночную тишину, что окутывает Шона, нарушает бодрый звонок сотового, которому неведомы такие понятия как «правила приличия» и «сон». Спенсер что-то бурчит, недовольный происходящим, стремясь спрятаться под мягкой подушкой, укрывшись с головой одеялом. К несчастью ясновидца, человек на том конце настойчив до невозможности. Мозг, стряхнувший с себя оковы сна, вопреки желанию Шона, даже сосчитал количество звонков – ровно шесть, пока сотовый не накрыла рука мужчины. - Гас, если у тебя проблемы с очередной пассией, не обязательно звонить мне посреди ночи, - бормочет он хриплым ото сна голосом, не удосужившись посмотреть на номер. - Это не Гастер, - тихий нервный смешок в трубке заставляет Шона резко открыть глаза и сесть в постели, наплевав на холод. - Ласси?! Что-то с Гасом? С Джулс? Новое дело? Почему нельзя подождать до утра? - Нет, с ними, я думаю, всё в порядке. Боюсь, проблема у меня. Деликатная проблема, поэтому на твоем месте я не стал бы будить еще и Бертона, - голос на том конце звучит…встревоженно? - Я… - Шон широко зевает, - скоро буду. Надеюсь, оно того стоит, иначе я добавлю стоимость поездки в счет, предоставленный завтрашним утром участку. Шеф Вик будет жутко тобой недовольна, - он сразу же отключается и слепо нашаривает в темноте свои штаны, поэтому возглас Карлтона «Можешь не приезжать!» слышат только четыре хмурые стены, что молчаливо взирают на детектива. Спенсер – человек слова. За редкими исключениями, вроде напомнить Гасу о том, что звонила какая-то Мэгги, которая спустя несколько месяцев простила Бертона и теперь хотела с ним встретиться. Он подъезжает к дому Ласситера через десять минут; двигатель утробно рычит, то ли негодуя, то ли радуясь ночной поездке – Шон слишком устал после вчерашнего, чтобы обращать внимание на байк. В ночном пейзаже он различает шум машин, которые мчатся где-то на соседней улице, шелест листьев на ветру, музыку, доносящуюся из какого-то дома. - Эй, открывай! – он три раза механично барабанит в дверь, рассматривая растущее у входной двери растение, ловя себя на неосознанной мысли, что ему оно совершенно не нравится. - Входи, Спенсер, - дверь открывается сразу же (как будто хозяин стоял под дверью и выжидал его) третий удар попадает прямо в грудь Карлтону, и тот раздраженно шипит в ответ на извиняющийся взгляд. - Я случайно, - Шон пожимает плечами и входит, позволяя детективу закрыть за собой дверь. Ему одновременно и любопытно, почему Карлтон снизошел до того, что позвонил именно ему, и жутко хочется спать – упасть прямо здесь, на холодный пыльный пол возле ног Карлтона, и закрыть глаза, провалившись в продолжение сна – ясновидец не сомневался, что будет именно окончание его похождений по вселенной Мстителей вместе с Джеком Николсоном, что по такому случаю вырядился чирлидершей. - Почему я здесь? – он проходит за Карлтоном на кухню и падает на предложенный хозяином стул. Чайник тихо насвистывает свою мелодию, Ласситер выключает его и разливает по кружкам кипяток. - Чай? Кофе? – кажется, он сознательно уходит от темы, но Шон не был бы Шоном, если бы не был таким упрямым, что порой даже Генри не мог переспорить собственного сына. Конечно, такое случалось довольно редко, но всё же оно тешило самолюбие Спенсера-младшего. - Ответ на мой вопрос и чай. Если бы ты заварил мне таким способом кофе, его пришлось бы вылить тебе на голову. Неправильная последовательность приводит к невкусному напитку. У тебя есть что-нибудь вкусное? Я очень хочу спать, - от умных кофейных мыслей он переходит к обычным, что с молниеносной скоростью меняются одна на другую. Ясновидец поднимается и рыскает по ящикам и полкам, ожидая раздражения или даже злости со стороны хозяина. Надежды рушатся, когда вместо ожиданий он слышит сдавленный вздох. От неожиданности Спенсер замирает на полпути к своей цели – печенье. - Бери всё, что хочешь, хотя я не уверен, что некоторое из найденного годится для употребления. Даже тебе я не пожелал бы провести несколько дней в больнице с отравлением. Это заставляет Шона круто развернуться к детективу. Значит, всё действительно настолько плохо, если учесть, что даже накачанный наркотиками Карлтон умудрялся не только остаться собой, но и удвоить все свои негативные качества. Этот Ласситер вовсе не похож на себя прежнего, из-за чего Спенсер беспокоится всё больше и больше, не зная, как реагировать на подобное. - Что происходит? – с тревогой спрашивает Шон. Карлтон вновь опускает взгляд, а ясновидец хмурится: что настолько взволновало детектива? - Я… Мне… - мнется Ласситер, и Спенсер, подобно прилежному ученику, который, зная ответ на вопрос учителя, поднимает руку, прикладывает большой палец к виску и оттопыривает четыре других, вынуждая Карлтона заткнуться и дать ему слово. - Духи говорят мне, что тебе приснился сон. Связанный… - чего может бояться Карлтон? Чем он дорожит больше жизни? - …с работой. Догадка подтверждается удивленным взглядом. - В таком случае, мой друг, вы попали точно по адресу! – на лице Спенсера расцветает улыбка. – То есть, позвонили по правильному номеру, - тут же он поправляет себя и преодолевает расстояние к Ласситеру несколькими танцующими шагами. Его ладони ложатся детективу на плечи, а сам он, хитро улыбаясь, начинает свою тираду под аккомпанемент уже скептического взгляда Карлтона: - Только сегодня, только для вас, дружище, потомственный ясновидец в шестом колене, минуя противного старикашку и по совместительству моего отца-скептика Генри Спенсера, готов помочь по невероятно низкой цене излечить любые болезни, бессонницу, спасти семью от развала и Карлтона от кошмара! «А себя он от идиотизма вылечить не может?» - детектив уже не рад, что позвонил именно ясновидцу. Уж лучше бы Джульет узнала, что напарнику снятся кошмары. Вслух он произносит совершенно другое: - И как же Шон собирается излечить Карлтона? В ответ получает улыбку, после которой Гас обычно пятится назад от ясновидца, а потом с криками бежит к «голубике» и уезжает домой плакать в подушку. Первым делом Шон выливает кипяток из чашек. Чай или кофе меньше всего помогли бы уснуть. Их он меняет на стакан молока, выпить которое заставляет детектива. Тот сопротивляется, выворачивается и всеми силами пытается отвертеться, но в конце концов Спенсер, который когда-то в школе дважды получал награду за помощь старикам (что почему-то постоянно жаловались его отцу), который хочет спать безо всяких добавок, побеждает. - А теперь мы идем спать, - Карлтон думает, что на самом деле Шон имеет в виду «А сейчас я заставлю тебя пожалеть о том, что из всех ты выбрал именно меня» или же «Мучения, которые ты пережил, выпивая молоко, - это ничто по сравнению с тем, что тебя ждет». *** Спальня Карлтона – небольшая комната, где всё лежит на своих местах. Детектив любит порядок, в отличие от Шона, который даже содрогается при виде такой аккуратности. - Ложись, - предлагает Спенсер, проходя по комнате и разглядывая всё, что попадается на глаза. Детектив подчиняется: от молока (или сопутствующих ему пыток) слипаются глаза, а тело магнитом тянет к постели. Ясновидец выключает свет и садится рядом, наблюдая в неясном свете луны как слипаются веки Карлтона. - Знаешь, Шон, я… - Ласситер не договаривает и проваливается в сон. Когда глаза привыкают к приглушенному свету, льющемуся из окна, Шон поднимает взгляд на окружающую обстановку. Поеживается – он никогда не любил тьму – и хочет уже пойти домой, но что-то вынуждает его сидеть на месте. Что-то или кто, лежащий на кровати и мирно сопящий в подушку, или же страшное нечто, затаившееся в глубине комнаты, спрятавшееся в укрытии теней, что бережно охраняют хищника, позволяют ему наблюдать за двумя своими жертвами. Какое-то время Шон стережет детектива в позе «Хранитель Ласси от страшных монстров», но когда Карлтону вновь начинает сниться кошмар, ясновидец отплясывает с чирлидершей, которая почему-то вдруг начинает говорить голосом Ласситера, а затем издает тихий крик, заставляя Спенсера проснуться. Что-то изводит детектива. Что-то не дает ему покоя, и Шон Спенсер просто обязан этому помешать. Мужчина залезает к Карлтону под одеяло. Это продиктовано не желанием спасти детектива, а озябшими конечностями. Здесь тепло, совсем не то, что за пределами кровати. Одной рукой он обнимает детектива, второй зарывается в взлохмаченные волосы и гладит жертву кошмара, как это делала его мать в далеком детстве, которое, возможно, даже и не существовало, но Шону нравится думать, что хоть однажды, но так оно и было. - Чшш, Ласси… Я здесь, всё хорошо, - шепчет он, и метания детектива постепенно прекращаются. Часы в гостиной отбивают третий час – кто вообще посоветовал Карлтону изъять их с места преступления в качестве трофея? – и глаза детектива резко распахиваются. Испуг медленно сменяется облегчением и благодарностью, когда взгляд пронзительных синих встречается с взглядом зеленых глаз. Его рука осторожно прикасается к спине Спенсера. - Можно? – тихий хриплый голос, в котором еще таятся сгустки панического страха, и стал тем решающим аргументом, чтобы Шон дал свое согласие. Прохладная ладонь Ласситера скользит по его спине и замирает на его пояснице. Какое-то время они продолжают так лежать, неотрывно смотря друг на друга, но вскоре желание уснуть берет верх и они возвращаются в страну Морфея. На этот раз кошмар Карлтону не снится. Утром, уже на месте преступления, детектив решается попросить Спенсера переночевать еще и сегодня у него. Тот не против. Ему нравится создавать новые традиции. Особенно, если они связаны с теплыми объятиями холодного и неловкого в общении детектива.